Женился сын у Тамары Петровны. И как женился - сразу каким-то пухлым сделался.
Смотрит мать на Ваню - и не узнаёт его совершенно. За сто кило там вес перевалил уверенно. Щеки у него - арбузы астраханские. Даже глаз из-за щек не видать. А глаза у Ванюши очень выразительные. Были. Руки-ноги - как колонны памятника архитектуры монументальной. И живот ещё объемный. У самой Тамары Петровны такой живот на девятом месяце беременности был. И Ваня - человек целый - в нём сидел! А тут-то чего в живот заселилось? Небось, картоха на сале Тоськой изготовленная.
И вот смотрит мать на сына - и глазам не верит. Чего он такой толстый сделался? Вредно это - лишний вес мужчине иметь. Всякие последствия тут для здоровья непременно появляются.
"А расхомячился я, - сын родительнице метаморфозы внешнего вида объясняет, - чего-то. Или ж просто заматерел и возмужал. Но штанов мне в магазине спокойно уж не купить. Тося брюки шьет собственноручно. По четыре метра ткани берет драповой”.
А мать его переживает, конечно. И с родней обсуждает проблему веса этого.
- Нина, - Тамара Петровна сестре говорит озабоченно, - однако, раскармливает Тоська Ваню. Или готовить не умеет еду полезную. Руки-крюки. Или же специально его в шар превращает. Полгода как от матери съехал ребенок - и уже округлился. Уже брюки ему шьют размером с палатку шестиместную. Ой-ей. А это же вредно очень. Пухнет на глазах парень. Однако, одну картоху на сале ест.
- Дык, - тётка Ванина отвечает, - конечно, спецом это Тоська вытворяет. Не зря она мне сразу не понравилась. Ванька-то у нас - редкостный красавец. Был. Небось, боится Тоська, что уведут павлина такого из семьи. Сколько за ним, Тома, девок бегало? Страшно подумать. Прямо кошками, помнится, под окнами они выли. Вот и кормит Тоська. Толстый-то мужик далеко не убежит. И для красивых и стройных девушек экземпляр он потерянный. Будет хомяком на диване семейном сидеть. В штанах драповых.
- И чего бабы творят, - Тамара Петровна совсем расстроилась, - и как им не совестно? У тех мужчин, что с весом лишним, все мужские показатели падают. Тестостерон у них до нуля, говорят, опускается. С Тоськой, что ли, побеседовать? Пусть на диету мужа усаживает. А то ишь, раскормила. Завела, так сказать, хомяка ручного.
А тётка Нина от беседы отговаривает. У неё другая напасть - жена сына вовсе не готовит. Придет сын со смены, уставший он капитально, а в кастрюлях вакуум. “В холодильнике, - жена эта протянет лениво, - поищи харчи. Укроп там есть и сыр с плесенью. Или воды выпей. Хорошо она голод утоляет“. И сидит дальше - ногти точит пилкой. Сын двадцать кило скинул. Один нос у него на теле выпирает. Не лучший это вариант семейной жизни. И тоже полгода как ребенок от матери съехал. Съехал - и нос от него один остался. И от такой жены сыну тоже не сбежать - сил не хватит на рывок решительный.
Поохали сестры, повозмущались невестками.
А с Тосей, невесткой,Тамара Петровна разговор завести все же планирует. Чего, мол, Ваня отъетый такой, корми уж его диетическим питанием. Сама-то, вон, следишь за фигурой. На скакалке скачешь, талию бережешь. А муж твой - будто поросенок накануне праздников ноябрьских. Небось, и шнурки самостоятельно давно не завязывает. И понятно, нам, Тося, что жирненький муж далеко не укатится. Но и совесть иметь надо. И ответственность за жизнь и здоровье ближнего сознавать.
