Сегодня утром Лучик не вышел на зов. Когда я нашла его, он сидел под кроватью, забившись в самый угол. С большим трудом мне удалось достать его. Он щурил глазки, дрожал и пытался снова спрятаться от меня. Нужно было срочно ехать к ветеринару. К счастью, Рома и сегодня был в хорошем расположении духа, так что мне не пришлось его долго упрашивать отвезти нас в больницу.
Как только мы подъехали к клинике, я выскочила из машины, и начала быстро подниматься по ступеням ведущим в ветеринарную клинику. В коридоре была большая очередь. Свободных стульев не оказалось, и я с котёнком, завернутым в флисовое покрывало, присела на корточки у стены. Рома продолжил стоять, облокотившись о стену напротив и, как обычно, залипал в телефоне. Я не против этого, потому что сама люблю “зависнуть”, но, хотя бы сейчас он мог этого не делать, зная, как сильно я переживаю. Периодически он поглядывал на меня, без особого сопереживания, а просто чтобы убедиться, что я сижу на месте. Через некоторое время устав сидеть, встала и начала рассматривать плакаты висевшие на идеально выбеленных стенах.
На первом было изображено строение кошки и собаки. Над стрелочками мелкими буквами написаны названия органов и систем организма. На втором рекламировались корма, которые гарантировано поддержат здоровье питомца в идеальном состоянии, а на третьем крупными буквами напечатан призыв к стерилизации.
Мне было грустно. И все равно, я пыталась найти причину для радости в этой ситуации, хотя всё кажется слишком наигранным и неестественным. Где-то в глубине души я понимаю, что обманываю себя, заставляя поверить, что Роме не все равно на мои переживания. Когда я уговариваю его куда-то со мной сходить или съездить я, по факту вынуждаю его делать то, что он делать не хочет. Такая себе причина для радости.
Время тянулось неимоверно долго. Маленькая стрелка на настенных часах в форме кошки, еле-еле плелась. Каждую минуту я смотрела на неё, но, казалось, что она совсем перестала двигаться с места. Котёнок прикрыл глазки, и дрожал. Я сильнее завернула его во флисовый плед, но это не помогло. Наконец, подошла наша очередь, и я поспешила в кабинет к врачу. Рома пошёл за мной следом.
Врачом оказался молодой мужчина, в очках. Он сидел за столом и что-то печатал на клавиатуре. В кабинете пахло лекарствами. Солнечный свет падал на шкаф, с затемненным стеклом, в котором ровными рядами стояли маленькие флакончики.
— И кто тут у нас заболел? — он поднял глаза, и я узнала его. Это был тот мужчина, который расплатился за мои продукты несколько дней назад. На столе стояла табличка с именем доктора: Воронов Дмитрий Александрович. Красивое имя. Пока он бережно осматривал котёнка, я обратила внимание, какие у него красивые руки, и изящные длинные пальцы. Я невольно подумала, что с такими пальцами он просто обязан играть на пианино или гитаре. Ещё какое-то время продолжала смотреть на него. В его глазах читалась неподдельная любовь к своей работе.
— Ваш котёнок просто простудился, — спокойно сказал он. — Выбегал на улицу может? Или посидел на кафеле. Такому малышу много не надо.
— Я подобрала его на улице.
— А, ну тогда всё понятно.
Котёнок в его руках вёл себя спокойно. Не то, что в руках у Ромы. Когда тот захотел его подержать, Лучик будто сошёл с ума. Он начал громко мяукать и извиваться, а когда он его укусил, я приготовилась к худшему.
— Забери этого бешеного. Даже котёнок у тебя ненормальный какой-то, — раздраженно говорил он, пока я успокаивала перепуганного Лучика.
— Я выпишу вам укольчики, — продолжил врач, — Один сделаем сегодня, и останется проколоть еще четыре дня, и всё. Избегайте сквозняков, держите его в тепле, и будет прыгать и бегать как новенький. Он ловко сделал укол в холку и потрепал котёнка по рыжей шкурке, разгоняя лекарство.
И хотя Рома не был ни кошатником ни собачником, я была благодарна ему за то, что он позволил оставить Лучика, и сейчас тратит своё время на то, чтобы отвезти нас к ветеринару. Теперь мне будет, с кем сидеть в обнимку, после того, как я сделаю уборку по дому и приготовлю ужин. И хотя кот не заменит внимания мужа, моему сердцу не будет так одиноко.
Смотря на доктора, я всё-таки почувствовала укол зависти, сожаления и восхищения, что все таки есть такие мужчины, но быстро остановила себя. Никогда не хотела думать о ком-то другом не имея на это права. У меня есть муж, и мне надо улучшать отношения с ним, а не искать утешения на стороне.
***
Когда мы сели в машину, я поняла, — быть беде. Рома громко хлопнул дверью, его руки с силой сжимали руль, а желваки ходили ходуном.
— И чё это щас было? — сквозь зубы проговорил он.
— В смысле? — я решила косить под дурочку, хотя понимала, что он имеет в виду.
— Вот только идиота из меня не надо делать! — Рома был в ярости. — Я же видел, как ты заигрывала с ним! С этим доктором! Глазками стреляла, улыбочки все эти...
— Ты опять все накручиваешь, — я старалась, чтобы мой голос звучал мягко и спокойно. — Мне теперь что, строить всем кислые мины и хамить? Я просто была любезной, и ничего большего.
— Любезной… — хмыкнул он. Теперь это так называется? Ты моя жена, ты поняла? Сколько раз я тебе говорил чтобы ты достойно вела себя с другими мужчинами, а не строила им глазки, тем более в моем присутствии! Если ты так ведёшь себя в моём присутствии, боюсь представить, что твориться в другое время!
Я понимала, к чему ведёт этот разговор, внутри всё начинало сводить от напряжения. Вжавшись в сиденье, я сильнее прижала котёнка к груди.
— Послушай,— начала я, — Мне надоели твои претензии, ну серьёзно. Тем более, что они необоснованны. Я никогда не давала тебе повода.
— Ах, надоели! Ну и вали тогда! К своему доктору и вали! У вас теперь много общего!
Он открыл дверь машины и указал мне на выход.
— Ну и свалю! — Огрызнулась я, вылезла из машины, с силой захлопнув дверь. Я привыкла к его подобным выходкам, но иногда терпения просто не хватало. Отошла на метр от машины, ожидая, что он опустит окно и позовет меня сесть обратно. Но, к моему ужасу, он завёл мотор и уехал! Такого я никак не ожидала.
Я осталась стоять на холоде, и не знала, что делать, и как добраться домой. В кармане оказалось немного мелочи, я достала холодные монетки и пересчитала их. Как раз чтобы доехать полпути до пересадки. На вторую маршрутку копеек не хватит. Я вздохнула и направилась в сторону остановки.
Забрызганные придорожной грязью автобусы один за другим останавливались ровно на три минуты, чтобы собрать одних пассажиров и выпустить других, а затем снова отправлялись в путь. Каждый раз, когда дверь с шипением открывалась, я всматривалась в лица людей. Казалось, что в них я обязательно увижу кого-то из прошлой жизни. Жизни до Романа.
В столпотворении мне становилось тяжело дышать. Как только начинало казаться, что остановка опустела, её наполняли люди. Автобусы снова подъезжали, и собирали их в свои тесные, пыльные салоны. Круговорот пассажиров в природе…
Моего автобуса всё не было. Защищенный от холода и сырости тёплым пледом котёнок, дремал. Из складок ткани торчал только нос и кончики ушей.
Я ужасно устала, и всё, чего мне сейчас хотелось, это горячего чая.
Наконец, подъехал мой автобус. К счастью в салоне осталось несколько свободных мест, и одно у окна. Я оплатила проезд, разместилась на сидении и облокотившись лбом о стекло прикрыла глаза. В салоне было намного теплее, чем на улице, и я не могла бороться с сонливостью, обрушившейся на меня после стресса и пребывания на холоде. Полузакрытыми глазами я наблюдала, как мокрый городской пейзаж плывет за окнами автобуса. Я подышала на стекло и нарисовала смайлик — глупую улыбающуюся рожицу, и тут же стёрла.
Мне нужно было выйти в центре города и решить, как добираться домой дальше. Чтобы купить билет на вторую маршрутку, следующую прямо к моему дому, мне не хватало каких-то десять рублей. Мелочь, но в тоже время целое состояние.
Когда подошла маршрутка, и ожидающие её радостно поспешили в салон, я осталась стоять на месте. Каковы шансы, что меня провезут за неполную цену? Но усталость взяла своё, и ещё немного потоптавшись, я тоже поспешила к маршрутке.
— Девушка, или платите за проезд полную стоимость или выходите! — ответил немолодой уставший водитель. Наверняка я не единственная, кто пытается проехать, как он сказал “нахаляву” Вот только мне правда нечем было платить за проезд.
— Ну войдите в положение… — начала упрашивать я.
— Маршрутка не поедет, пока вы или не заплатите, или не выйдите!
— Я же говорю, что мне нечем заплатить.
— Девушка, ну так а что вы мне голову морочите и задерживаете транспорт. Люди домой хотят, между прочим! А тут вы со своими проблемами! Читать умеете? Зайцев не возим!
Он открыл дверь ожидая пока я не покину салон.
— Водитель, ну вы что не человек, что ли, ну подвези девушку! — вступилась какая-то женщина.
— Человек не человек! Если я так каждого буду за пол цены провозить? Заплатит, пусть едет! — продолжал бурчать водитель.
— Майя? Ты что ли? — Я посмотрела на сидение у окна, и увидела Савельевну.
— На, изверг! — она кинула десюнчик водителю.
— Вот, другое дело. Теперь поедем, — довольно ответил тот, и закрыл двери. Маршрутка тихо тронулась с места всё набирая ход.
— Спасибо огромное! Я вам сейчас же и отдам, — сказала я Савельевне, когда мы вышли на остановке.
— Вот чего удумала! Не надо. Эти копейки меня богаче не сделают. Ты лучше скажи, откуда ты едешь, и почему сама?
— Котёнок заболел, а Рома не смог меня забрать. Вот и всё, — устало ответила я.
— Только появился этот котёнок, а уже сколько проблем. Деток вам надо, а не с котятами нянчиться. Ты подумай над моими словами. Дети, они скрепляют семью.
— Хорошо, баб Катя, подумаю. Обязательно подумаю. Спасибо вам ещё раз, что выручили.
Наконец, я была почти дома. Чтобы не рисковать, потому что Рома мог быть сейчас где угодно, я открыла дверь своим ключом и вошла в прихожую. Рома был дома. Я сняла ботинки, положила котёнка в коробку, которую Рома “любезно” предоставил ему для сна, и начала снимать куртку.
— Майя, — Рома вышел из комнаты, поспешил ко мне, — Прости, дорогая, я погорячился, психанул, — виновато начал Рома, помогая мне раздеться. Вообще, от него таких знаков внимания нельзя было дождаться. Он повесил куртку на вешалку и начал растирать руками мои замерзшие пальцы.
— Совсем замерзла, бедняжка. Но признай, ты сама виновата. Почему ты так любезничала с этим доктором? Меня это так вывело!
Он обнял меня, прижался лбом к виску и продолжил, — Ну, пожалуйста, скажи что-нибудь!
У меня не было ни сил, ни желания ему что-то отвечать, но я собрала остатки сил и сказала, — Всё хорошо, Ромочка. Я понимаю.
Я погладила его по колючей щеке, а сама даже не могла смотреть в его сторону. Отсюда была видна кухня и окно. Я смотрела туда, в темноту, и не могла успокоить поток мыслей в голове.