Предисловие от автора: этот рассказ, как и многие другие написан по мотивам сна. Про него я точно могу сказать, что это подброшенный Высшими силами сюжет — всех главных героев я видела впервые, поэтому пишу от третьего лица.
Приятного чтения!
Начало здесь — Часть 1
***
Несколько дней Лиза никак не могла сконцентрироваться на работе — все мысли были там, в заброшенном подвальном театре. Она даже пыталась найти какую-то информацию в Сети, но кроме нескольких упоминаний и коротких заметок ничего не нашла. Где-то прочла, что во время ВОВ некоторые театры переносились в бомбоубежища. Там актёры играли короткие пьесы, чтобы поднять моральный дух людей, вынужденных проводить долгое время взаперти, прячась от фашистских налётов. Ни о том, где они находились, ни о составе трупп, ни о постановках не было сказано ни слова.
Интуиция подсказывала, что найденный Лизой заброшенный театр как раз был из таких, в прямом смысле подпольных храмов Мельпомены. Скорее всего произошло что-то трагическое. Возможно массовое отравление? Она не помнила, чтобы на стенах или креслах остались следы от пуль.
А потом, скорее всего, когда жизнь вернулась в мирное русло, необходимость скрываться отпала. Театр забросили.
Ещё Лиза прошерстила изотерические сайты, откуда и почерпнула знания о появлении призраков и заблудших душ. Ничем подобным она раньше не интересовалась. В её семье все считали себя атеистами и агностиками. Особенно дед. Он был ярым коммунистом и сторонником марксистско-ленинских взглядов. Искренне считал, что никакой паранормальщины не существует и любое явление можно объяснить логически, с материалистической точки зрения.
Был случай ещё в далёком детстве. Лизе показалось, что ночью по дому гуляет какое-то существо похожее на индюка. Она рассказала об этом бабушке и деду. Бабуля сказала, что похоже на домовушу. На что дед фыркнул и ушёл по делам. А вечером подарил внучке толстую книжку со стихами и сказками Самуила Маршака. Раскрыл томик на одном стишке и прочёл вслух:
В темноте увидел Петя
Человека у стены.
Оказалось на рассвете —
Это куртка и штаны.
Рукавами, как руками,
Куртка двигала слегка,
А штаны плясали сами
От ночного ветерка... ©
Она запомнила этот случай. Согласилась, что, скорее всего, её детское воображение в темноте разыгралось и она приняла за индюка мешок с лоскутками. Бабушка после каждой кройки собирала и бережно хранила все тряпичные остатки. Дед по этому поводу ворчал, а потом утихал, когда в доме появлялась новая лоскутная сидушка на стул, коврик, или накидка на диван.
Сейчас Лиза бы тоже с огромным удовольствием была рада найти какое-то логическое объяснение случайной встрече в подвале. Но его не было. Это ещё больше раззадоривало любопытство. Настолько, что она искала повод снова спуститься в подвал полный секретов и тайн.
К её удивлению случай представился сам собой.
В один прекрасный день несколько дней спустя Нина Ивановна с загадочным и при этом серьёзным тоном сказала, что их вызывает директор.
— И меня тоже? — Недоумённо подняла бровь Лиза, — а меня то зачем?
— Сама всё узнаешь, — не терпящим возражений тоном сказала бухгалтерша, — не хочу быть испорченным телефоном, который доносит сотрудникам приказы руководства.
С чувством лёгкой тревоги Лиза вслед за Ниной Ивановной зашла в большой светлый кабинет директора:
— Вот, Александр Ильич, это и есть та самая новенькая, Елизавета. Это она вернулась из архива живой, здоровой и улыбающейся, — не совсем по-деловому представила начальница подчинённую.
— Присаживайтесь, Елизавета, — с добродушной улыбкой он указал на ближайшее к его рабочему столу кресло на колёсиках.
В ответ Лиза выдавила из себя только кивок. Пока она усаживалась, пытаясь не показывать как предательски дрожат коленки, кожей чувствовала, что сейчас уважаемый директор её рассматривает. Внимательно со всех сторон. Краем глаза Лиза увидела его холодные серые глаза.
Не дожидаясь особого приглашения, Нина Ивановна плюхнулась всем своим весом рядом.
— Как вы себя чувствуете, Елизавета? Можете рассказать, что вы видели или ощутили, когда ходили в архив? — Спокойным тоном поинтересовался директор, продолжая буравить взглядом.
— Да ничего особо не ощутила, — тихо ответила она и непроизвольно пожала плечами, — а заметила, что на лестнице лампочки мигают, надо бы заменить. И проводка старая там.
Нина Ивановна и Александр Ильич переглянулись и вдвоём уставились на застывшую в кресле Лизу. От этого захотелось вжаться в спинку и стать совсем маленькой и незаметной.
— Можно я буду с вами откровенен, Лиза? — Неожиданно по-отечески спросил директор и дождавшись от неё легкого кивка продолжил, — дело в том, что вы первый... первая сотрудница, которая не вернулась из архива с полными ужаса глазами и рассказами о злых страшных призраках. Вопрос состояния электрики там меня давно беспокоит, но дело в том, что даже здоровые мужики, бежали оттуда с выпученными глазами и заявлениями, что ни за какие коврижки не вернутся в подвал.
Затаив дыхание Лиза слушала Александра Ильича совершенно не понимая, к чему он клонит. На помощь пришла бухгалтер:
— Да скажите уже ей, видите, она как иголках сидит вся!
— Да, да, — прервал свою речь директор, и торжественно объявил, — Мы с Ниной Ивановной посовещались и решили предложить вам должность архиватора.
— И премию! — Выпалила бухгалтерша, тем самым намекая, что сейчас Лиза удостоилась "предложения мафии", от которого нельзя отказаться.
— И премию, — повторил директор, — за частичную занятость. Скажем для начала, два дня в неделю вы будете наводить порядок в архиве, а остальное время работать в отделе Нины Ивановны. Дни вы сами можете выбрать. Как и подрядчиков. Главное, что те не сбежали в первый день. Я даю вам полный карт-бланш. И бюджет выделю. А то знаете, — уже по-свойски добавил он, — у меня этот подвал с архивом как гость в горле торчит. Столько хороших специалистов из-за него уволилось, даже не представляете!
— Хорошо, — промямлила Лиза пересохшими губами. Почему-то Александра Ильича с его ледяным взглядом она испугалась гораздо больше, чем Авдея из подвала.
Из кабинета директора, вместе с бухгалтершей они пошли в отдел кадров. Дама с каре подсунула Лизе на подпись должностную инструкцию. Под расписку выдала связку ключей и, увидев, как девушка ставит закорючку, кажется с облегчением вздохнула. На этом бумажная волокита закончилась.
На следующий день, прямо с утра под предлогом оценки будущих работ, Лиза прошмыгнула в подвал. Архивом она займётся чуть позже, пока ей просто хотелось посидеть в тишине пустого зрительного зала. Почему-то он действовал на неё умиротворяюще.
Тут же появился Авдей.
— А ты я погляжу, шебутная девка, неугомонная, — по ворчливому тону было непонятно, он рад встрече, или нет.
— Таки да, я снова здесь, — с улыбкой сказала Лиза, — теперь вполне официально. Вчера меня назначили архиватором.
— А это что за зверь такой? — теперь уже с явным недовольством буркнул Авдейка сильно окая.
— Это работник архива, — объяснила девушка, — а ещё мне директор сказал тут порядки навести, чтобы подвал больше никого не пугал.
— Чтобы никто не шугался, — авторитетно заявило существо, — для начала надобно отправить Соломоныча и всю его труппу в лучший мир. А это задачка...
— Соломоныча? — Перебила его Лиза, — а это кто?
— Это я!
Лиза обернулась на голос и увидела сидящего на соседнем кресле худого бородатого мужчину лет шестидесяти. Его седую шевелюру венчал потрёпанный фетровый берет, на носу красовались очки в массивной роговой оправе, а шею украшал клетчатый шарф.
— Позвольте представиться, — приятным баритоном сказал мужчина, притрагиваясь к берету и делая вид, что его снимает, — режиссёр Соломонович!
— И всё?
— Что всё?
— Ну, там имя, фамилия, лауреат каких-то премий, — развела руками Лиза, — деятели культуры обычно так представляются.
— Поверьте мне, милая барышня, — со вздохом сказал мужчина, — если бы я знал, кто я, я бы давно почивал в лучшем мире, а не торчал тут.
Он обвёл глазами помещение.
— Извините, — пробормотала неуверенно Лиза, — я ещё многого о вас не знаю. Знаете ли, я впервые в жизни с приведениями встречаюсь.
— Может она нам поможет? — Вклинился в разговор Авдейка с надеждой в голосе.
— Это было бы чудесно! Мы все так устали от этого! Хочется уже на покой! — Задумчиво проговорил Соломонович поглядывая на сцену.
— Простите, — тактично прервала его размышления девушка, — а "все" это кто?
— Сейчас познакомитесь, — заверил режиссёр–призрак, — только будьте так любезны пересесть поближе к сцене. Пока на дворе день, они с неё сойти не могут. Только ночью могут побродить.
Лизе пришлось вставать и пересаживаться на первый ряд. Авдей и Соломонович просто исчезли там и проявились на другом месте. Когда девушка села, Соломонович гаркнул:
— Пьер, Панночка, Синьор, Адель, Помощник, выходите! Она своя!
Первым из-за кулисы вышел красивый молодой человек в средневековом костюме. Подошёл к краю сцены и уселся свесив вниз длинные ноги в белых чулках и остроносых туфлях. За ним вышла девушка в красивом пышном платье и маске. Потом появился толстяк во фраке и маленьких круглых очёчках на носу картошкой. Следом вышел паренёк в холщовой косоворотке. Вытерев нос рукавом, он тоже резво уселся на край сцены.
— А где наша Панночка? — Спросил Соломонович.
— Я здесь, — раздался из-за кулисы низкий грудной и глухой голос.
— Выходи уже, не стесняйся, — махнул рукой режиссёр.
На сцену вышла девушка в свободно струящимся платье до пят. Её чёрные распущенные волосы украшал венок из искусственных маков. А лицо...
— Мамадорогая, — прошептала Лиза разглядывая мертвенно-бледное лицо с огромными тёмными глазами, — А это кто?
— Это наша Панночка, — представил жутковато виду девушку Соломонович, и добавил, — она Панночку в "Вие" играла! Ну, как играла. Сначала в гробу лежала, а потом по меловому кругу ходила, бурсака Хому пугала...
Кажется, Лиза поняла, почему многие так боялись призраков заброшенного театра. Если бы она не с Авдейкой первым познакомилась, а Панночку встретила, наверное бы тоже перепугалась...
Продолжение следует...
P.S. Все сны и рассказы, написанные по их мотивам собраны в отдельную подборку:
