Нарратив о финансировании Гитлера в ходе Второй мировой войны является достаточно устойчивым, и вот попалась мне статья, которая является фактически квинтессенцией этого тезиса.
Ну что, ж, почитаем.
Кинули мне тут статью, от которой у меня настолько нехило подгорело, что я прям решил ее разобрать по пунктам, чего со мной не часто случается.
Итак: Кредит на Мировую войну Гитлер взял у Америки
https://cardkit.ru/sites/default/files/kredit_na_mirovuyu_voynu_gitler_vzyal_u_ameriki.pdf
Отмечу, что добрая треть статьи посвящена Банку Англии и сэру Монтэгю Норману, но, по-видимому, у автора это одно и то же что и Америка. Во всяком случае в дальнейшем он описывает некую злонамеренную силу, которая направляла всю мировую историю в интербеллуме не разделяя Великобританию и США.
Автор: Юрий Рубцов (доктор исторических наук, академик Академии военных наук, член Международной ассоциации историков Второй мировой войны)
Подобной организации как Международная ассоциация историков Второй мировой войны я не нашел, есть некая просто «Ассоциация историков Второй мировой войны». Можно купить книгу https://rusbuk.ru/offer/assotsiatsiia_istorikov_vtoroi_mirovoi_voiny_infor , но я, пожалуй, воздержусь, ибо ничего нового я там не узнаю. В общем международность в титуле добавлена явно для форсу.
70 лет назад был дан старт величайшему побоищу в истории, которое профинансировали Федеральная резервная система США и Банк Англии.
Резолюция Парламентской ассамблеи ОБСЕ, полностью уравнивающая роли Советского Союза и нацистской Германии в развязывании Второй мировой войны, кроме того, что имеет чисто прагматическую цель выкачать из России деньги на содержание некоторых обанкротившихся экономик, направлена на то, чтобы демонизировать Россию как правопреемницу СССР и подготовить правовую почву для лишения её права выступать против пересмотра итогов войны.
Решительно непонятно что за экономики «обанкротились» у нас в 2010 году, но допустим. Саму резолюцию, лично я не одобряю, поскольку придерживаюсь точки зрения о том, что Третий Рейх был единственным инициатором Второй мировой войны, но то такое.
Но если уж ставить проблему ответственности за развязывание войны, то для начала нужно ответить на ключевой вопрос: кто обеспечил приход нацистов к власти, кто направлял их по пути к мировой катастрофе? Вся предвоенная история Германии показывает, что обеспечению «нужного» политического курса служили управляемые финансовые потрясения, в которые, кстати, мир оказался ввергнут и сегодня.
В сущности, ответ на вопрос «кто обеспечил приход нацистов к власти» известен, в соответствии с конституцией Веймарской Республики приход нацистов к власти обеспечил президент Германии Гинденбург, назначивший Гитлера рейхсканцлером в 1933 году, и закрепивший его полномочия рядом чрезвычайных указов. К слову, буквально накануне, весной 1932 году Гинденбург победил Гитлера на президентских выборах. Но поскольку Гинденбург, очевидно, не является американцем и даже англичанином, то роль англо-саксов, в приходе Гитлера к власти неочевидна. При этом нельзя не отметить, что несмотря на то, что НСДАП в течении 1932 года дважды выигрывала парламентские выборы (в июле и в ноябре), Гинденбург упорно не назначал Гитлера на должность рейхсканцлера, отдав эту должность сначала фон Папену, а затем фон Шлейхеру. Последнего, к слову, гитлеровцы физически убьют в 1934 году, под шумок ночи длинных ножей.
Что касается «направления нацистов на пути к мировой катастрофе», то отмечу, подобное предположение снимает, собственно, с нацистов ответственность за развязывание второй мировой войны и является ничем иным как их реабилитацией.
Ключевыми структурами, определявшими стратегию послевоенного развития Запада, были центральные финансовые институты Великобритании и США — Банк Англии и Федеральная резервная система (ФРС) — и связанные с ними финансово-промышленные организации, поставившие цель установить абсолютный контроль за финансовой системой Германии, чтобы управлять политическими процессами в Центральной Европе. В реализации этой стратегии можно выделить следующие этапы:
1-ый: с 1919 по 1924 гг. — подготовка почвы для массировных американских финансовых вливаний в немецкую экономику;
2-ой: с 1924 по 1929 гг. — установление контроля за финансовой системой Германии и финансовая поддержка национал-социализма;
3-ий: с 1929 по 1933 гг. — провоцирование и развязывание глубокого финансово-экономического кризиса и обеспечение прихода нацистов к власти;
4-ый: с 1933 по 1939 гг. — финансовое сотрудничество с нацистской властью и поддержка её экспансионистской внешней политики, направленной на подготовку и развязывание новой мировой войны.
Тут, разумеется, возникает вопрос, а кто же стоял за спиной Банка Англии и ФРС, кто были эти силы, которые координировали их деятельность? В реальном мире, после ПМВ между Великобританией и США шла довольно сильная борьба на политическом и экономическом поле, которая завершилась подписанием Атлантической Хартии в 1941 году, ознаменовавшей крушение британской имперской системы. Но и до того, интересы Великобритании и США разнились, например по вопросу выплаты англичанами военного долга за ПМВ. Ответа на вопрос, кто же руководил этим процессом, да так искусно, что остался в тени, мы, разумеется, не получим. Ну и вообще уровень поставленной перед могучими организациями задачи – взять под контроль немецкую экономику, разрушенную Первой мировой войной, мягко говоря, не впечатляет. Опять же, развязывание новой мировой войны подразумевает под собой участие в ней как минимум Великобритании. Зачем ей это было нужно, решительно непонятно, Британия то еще от последствий первой мировой не оправилась.
На первом этапе главными рычагами обеспечения проникновения американского капитала в Европу стали военные долги и тесно связанная с ними проблема германских репараций. После формального вступления США в первую мировую войну они предоставили союзникам (в первую очередь Англии и Франции) займы на сумму 8,8 млрд долл. Общая же сумма военной задолженности, включающая и займы, предоставленные США в 1919—1921 гг., составила более 11 млрд долл. Решить свои проблемы страны-должники пытались за счёт Германии, навязав ей огромную сумму и крайне тяжёлые условия выплаты репараций.
Строго говоря, на послевоенных конференциях Великобритания предлагала просто обнулить все военные долги, на что США пойти не могло, так как держателями военного долга были фактически американские граждане и организации. Поэтому выплаты Великобритании и Франции действительно привязали к выплате Германией репарационных платежей. Репарации Германии, назначенные за ущерб, нанесенный ею в ПМВ, это отдельная интересная тема, но тут стоит отметить, что, разумеется, никто не требовал с немцев эту сумму целиком и сразу, более того, условия и размеры репараций увязывались напрямую с состоянием немецкой экономики и внешней торговли Германии. Однако немцы сразу же начали срывать репарационные платежи, что и привело к Рурскому кризису 1923 года.
Вызванное этим бегство немецких капиталов за границу и отказ от уплаты налогов привели к такому дефициту государственного бюджета, который мог быть покрыт только за счёт массового выпуска ничем не обеспеченных марок. Результатом этого стал коллапс германской валюты — «великая инфляция» 1923 г., составившая 578 512%, когда за один доллар давали 4,2 трлн марок. Германские промышленники стали открыто саботировать все мероприятия по выплате репарационных обязательств, что спровоцировало в итоге известный «рурский кризис» — франко-бельгийскую оккупацию Рура в январе 1923 г.
Автор путает причину и следствие. Гиперинфляция в Германии возникла именно в результате оккупации Рурской области, когда правительство было вынужденно печатать миллионы марок для поддержки «пассивного сопротивления». В результате оккупации Рура немецкие предприятия действительно не могли платить налоги, деятельность их была приостановлена, в чем и выражалось «пассивное сопротивление». Что касается «бегства» немецких капиталов за границу, то это попросту сегодняшнее клише, в 30-е годы попросту не было соответствующих механизмов для вывода капиталов. Да и вывести капиталы на фоне гиперинфляции, такая себе идея. Как вы их вывозить то будете? Но дальше будет еще интереснее.
«Именно этого ждали англо-американские правящие круги, чтобы, дав увязнуть Франции в затеваемой авантюре и доказав её неспособность решить проблему, взять инициативу в свои руки. Государственный секретарь США Юз указывал: «Надо выждать, когда Европа созреет для того, чтобы принять американское предложение».
Новый проект разрабатывался в недрах «Дж.П.Морган и Кº» по указанию главы Банка Англии Монтегю Нормана. В основе его лежали идеи представителя «Дрезднер Банка» Ялмара Шахта, сформулированные им ещё в марте 1922 г. по предложению Джона Фостера Даллеса (будущего госсекретаря в кабинете президента Эйзенхауэра), юридического советника президента В. Вильсона на Парижской мирной конференции. Даллес передал эту записку главному доверенному лицу «Дж.П.Морган и Кº», после чего Дж.П.Морган рекомендовал Я. Шахта М.Норману, а последний — веймарским правителям. В декабре 1923 г. Я. Шахт станет управляющим Рейхсбанка и сыграет важнейшую роль в сближении англо-американских и немецких финансовых кругов.
Летом 1924 г. данный проект, известный как «план Дауэса» (по имени председателя готовившего его комитета экспертов, американского банкира, директора одного из банков группы Моргана), был принят на Лондонской конференции. Он предусматривал снижение вдвое выплаты репараций и решал вопрос об источниках их покрытия. Однако главной задачей было обеспечение благоприятных условий для американских инвестиций, что было возможно только при стабилизации немецкой марки. Для этого план предусматривал предоставление Германии крупного займа на сумму 200 млн долл., половина из которых приходилась на банкирский дом Моргана. При этом англо-американские банки устанавливали контроль не только над переводом германских платежей, но и за бюджетом, системой денежного обращения и в значительной мере системой кредита страны».
Уфффффффффффффффф. Выдыхаю
Я не очень люблю упоминать коммунистическую угрозу, как стимул действий проклятых капиталистов, однако спасали экономику Германии в первую очередь затем, чтобы в середине Европы не случилась новая социалистическая революция. В этом была главная задача, а не обеспечение американских инвестиций. Комитет экспертов, к слову, состоял в основном из французов, бельгийцев и итальянцев, англичане и американцы были представлены в меньшинстве. Возглавлял комиссию американский представитель, поскольку для реализации плана требовались американские финансы. К слову Дауэс никогда не было директором одного из банков группы Моргана, он был промышленником и политиком. Свой банк он создаст только в 1932 году.
Для вывода немецкой экономики из задницы, в первую очередь было необходимо восстановить финансовую стабильность немецкой валюты, а затем установить способ выплат Германией репарационных платежей, не разрушающий немецкую экономику. Для поддержки новой немецкой валюты, требовалось реальное денежное и золотое обеспечение, которое можно было получить только посредством иностранного кредита. Для успешного размещения кредита, требовались гарантии его возвращения государством, экономика которого находилась в разобранном состоянии.
Принятый в августе 1924 года план Дауэса состоял из следующих пунктов:
- Прекращение оккупации Рурской области
- Платежи Германии по плану Дауэса, включая репарации и выплаты по стабилизационному кредиту, начнутся с отметки в один миллиард марок в первый год, увеличиваясь ежегодно до максимального размера в два с половиной миллиардов марок через пять лет
- Источником выплат по плану Дауэса будут транспортные, акцизные и таможенные налоги, а также облигации железных дорог Германии и промышленных предприятий
- Германия получит стабилизационный кредит на сумму 190 миллионов долларов США
Главным элементом плана Дауэса было создания должности агента по репарациям, обладавшего полномочиями приостанавливать немецкие репарационные платежи, в том случае если они угрожали стабильности германской валюты. На этом его полномочия заканчивались.
К августу 1924 г. старую немецкую марку заменили новой, финансовое положение Германии стабилизировалось, и, как писал исследователь Г. Д.Препарта, Веймарская республика была подготовлена к «самой живописной экономической помощи за всю историю, за которой последует самая горькая жатва в мировой истории» — «в финансовые жилы Германии неудержимым потоком хлынула американская кровь».
Следствия этого не замедлили себя обнаружить.
«Во-первых, в силу того, что ежегодные выплаты репараций шли на покрытие суммы выплачиваемых союзниками долгов, сложился так называемый «абсурдный веймарский круг». Золото, которое Германия платила в виде военных репараций, продавалось, закладывалось и исчезало в США, откуда оно в виде «помощи» по плану возвращалось в Германию, которая отдавала его Англии и Франции, а те в свою очередь оплачивали им военный долг США. Последние, обложив его процентами, вновь направляли его Германии. В итоге все в Германии жили в долг, и было ясно, что в случае, если Уолл-стрит отзовёт свои займы, страна потерпит полное банкротство.»
Вообще то говоря «абсурдный веймарский круг» называется схемой или пирамидой Понци, когда выплаты совершаются за счет сторонних денежных поступлений. Однако у автора статьи налицо непонимание базовых финансовых вещей, связанных с германскими репарациями и «американскими кредитами».
Во-первых, Германия не платила репарации золотом (которое в Германии не добывалось, и дураков продавать золото за рейхсмарки попросту не было). Репарации выплачивались в валюте, соответственно франках, фунтах или, в основном в американских долларах. Откуда у Германии возникала эта валюта? Из двух источников – от внешней торговли, когда за немецкие товары иностранные покупатели платили своей валютой, которую в немецких производителей покупало государство за рейхсмарки. И второй источник – те самые «американские» (на самом деле не только) займы.
Первым «американским» займом стал выпуск немецких государственных облигаций 1924 года, обычно называемых «облигации Дауэса» в новой рентной рейхсмарке, которая должна была стать новой, обеспеченной золотом немецкой валютой. Процент по 25-летним облигациям составлял 7,5 %, что было на 3 процента больше обычного немецкого процента и на 2 % больше процента предлагаемого по Британским государственным облигациям. Условия выпуска устанавливали выплаты по «облигациям Дауэса» в золоте или американских долларах. Облигации на сумму в 110 миллионов рейхсмарок выставлялись на Уолл-Стрит в США, 50 миллионов в Лондоне, 13 миллионов размещалось французскими банками (правда, почти весь объем французских облигаций выкупили английские банки), остаток облигаций был размещен на пяти европейских рынках. На Уолл-Стрит «облигации Дауэса» были раскуплены в течении 15 минут. На вырученные валютные средства было оплачено золото, направленное в Германию для обеспечения рейхсмарки, которая после этого стала устойчивой валютой.
А начиная с 1926 года в США грянул натуральный инвестиционный бум немецких долговых обязательств: в течении двух лет американские банки разместили 135 различных немецких займов, как государственных, так и промышленных, на огромную сумму в 2,4 млрд. долларов США, которые были выкуплены инвесторами в полном объеме.
Механизм был следующий, по заявке немецких заемщиков американский банк выпускал ценные бумаги, размещаемые на бирже, на оговоренную сумму. Американский инвестор покупал эту бумагу, доллары перечислялись американским банком в Рейхсбанк, откуда заемщик получал деньги в рейхсмарках, и тратил на цели займа. Например, на ремонт Берлинской оперы, это, кстати, реальный займ. Деньги с процентами возвращались через Рейхсбанк и американский банк, разместивший эту облигацию.
Интерес американских банков был прост и очевиден – они получали процент от продажи и обслуживания немецких облигаций. Американские инвесторы вкладывали деньги в надежный, как им казалось актив, под более выгодный процент, нежели в американских ценных бумагах.
Для чего я это так подробно расписываю – для того, чтобы было понятно, механизма «отзыва займов Уолл-стритом» попросту не существовало. Все риски по облигациям несли инвесторы, банки просто обслуживали займ. Собственно, после объявленного Германией дефолта эти облигации превратились в мусорные бумаги, которые Я. Шахт использовал для финансирования схемы обратного экспорта, но это уже совсем другая история.
«Во-вторых, хотя формально кредиты выдавались для обеспечения выплат, речь шла фактически о восстановлении военно-промышленного потенциала страны. Дело в том, что за кредиты немцы расплачивались акциями предприятий, так что американский капитал стал активно интегрироваться в немецкую экономику».
Формально займы делались на самые различные цели – начиная от ремонта Берлинской оперы, до обеспечения функционирования города Дуйсбурга. На выплаты репараций шли полученные за эти ценные бумаги доллары. Потому что именно долларами расплачивалась Германия. Не золотом, как утверждал автор в предыдущем абзаце, не «акциями предприятий», как он утверждает сейчас, забыв о том, что только что немцы у него платили золотом. Да и в принципе, как немецкое государство могло расплачиваться акциями по американским займам? Акции частных компаний по большей части государству не принадлежали, акции госкорпораций возникших в ходе Первой мировой войны немецкое государство приватизировало практически сразу после окончания войны, чтобы не обременять себя активами.
«Общая сумма иностранных вложений в германскую промышленность за 1924−1929 гг. составила почти 63 млрд золотых марок (30 млрд приходилось на займы), а выплата репараций — 10 млрд марок. 70% финансовых поступлений обеспечивали банкиры США, большей частью банки Дж.П.Моргана. В итоге уже в 1929 г. германская промышленность вышла на второе место в мире, но в значительной мере она находилась в руках ведущих американских финансово-промышленных групп».
Как видим их приведенной таблицы – автор вводит в заблуждение как по объему внешних займов, так и по их источникам. Ну и напомню, что американские банки не инвестировали и не кредитовали немцев, они их размещали и обслуживали. Выплаты по репарациям до 1934 года составили 2,4 млрд. долларов США. Ну а дальше начинается песня песней:
«Так, «И.Г.Фарбениндустри», этот основной поставщик германской военной машины, на 45% финансировавший избирательную кампанию Гитлера в 1930 г., находился под контролем рокфеллеровской «Стандарт Ойл».
«Стандарт Ойл» никогда не контролировал концерн ИГ «Фарбен», между концернами действовало партнерское соглашение. Первое доказанное финансовое взаимодействие ИГ и Гитлера совершенно четко датируется февралем 1933 года, когда на знаменитой встрече с 20 ведущими промышленниками Германии действующий рейхсканцлер А. Гитлер потребовал профинансировать избирательную кампанию НСДАП на выборах 1933 года. В 1930 году Гитлер никуда не избирался, избирательная компания Гитлера будет иметь место в 1932 году, на президентских выборах. На них, к слову, глава наблюдательного совета концерна ИГ «Фарбен» Карл Дуйсберг будет главой избирательного штаба прямого конкурента Гитлера – Гинденбурга.
Стандарт Ойл настолько не контролировала ИГ, что при разделе совместной компании JASCO, управляющей немецкими патентами не смогли получить технологии изготовления искусственного каучука.
«Морганы через «Дженерал электрик» контролировали германскую радио- и электротехническую промышленность в лице АЭГ и «Сименс» (к 1933 г. 30% акций АЭГ принадлежали «Дженерал электрик»), через компанию связи ИТТ — 40% телефонной сети Германии, кроме этого им принадлежали 30% акций авиастроительной фирмы «Фокке-Вульф». Над «Опелем» был установлен контроль со стороны «Дженерал моторс», принадлежавший семье Дюпона. Генри Форд контролировал 100% акций концерна «Фольксваген».
Генри Форд никогда не контролировал 100% акций концерна Фольксваген, который при нацистах полностью принадлежал Немецкому Трудовому Фронту. Возможно, доктор исторических наук перепутал Генри Форда и Фердинанда Порше, который занимался технологической частью проекта «Народного автомобиля», но при всем при этом никак концерн не контролировал.
«В 1926 г. при участии рокфеллеровского банка «Дилон Рид и Кº» возникла вторая по величине после «И.Г.Фарбениндустри» промышленная монополия Германии — металлургический концерн «Ферейнигте штальверке» (Стальной трест) Тиссена, Флика, Вольфа и Феглера и др.»
Объединенные сталелитейные заводы никогда не были монополией. Туда не входили такие концерны, как Hoesch, Friedrich Krupp AG, Klöckner-Werke, Gutehoffnungshütte, Mannesmann и саарские компании Röchling и Gebrüder Stumm. Объединение этих заводов произошло по внутренней инициативе владельцев предприятий для оптимизации расходов на фоне тяжелого положения в индустрии.
«Американское сотрудничество с немецким военно-промышленным комплексом было настолько интенсивным и всепроникающим, что к 1933 г. под контролем американского финансового капитала оказались ключевые отрасли германской промышленности и такие крупные банки, как «Дойче Банк», «Дрезднер Банк», «Донат Банк» и др».
После банковского кризиса 1931 года вышеозначенные банки стали принадлежать правительству Германии, так государственная доля в «Дрезденер банке» составила 97%. А «Донат Банк» был закрыт в результате кризиса в 1931 году и к 1933 уже два года как не существовал, но, разумеется, контролировался американским финансовым капиталом…
К слову, автор не назвал ни одного (кроме Фокке-Вульфа) предприятия немецкого ВПК. Потрясающая избирательность
«Одновременно готовилась и та политическая сила, которая призвана была сыграть решающую роль в реализации англо-американских планов. Речь идёт о финансировании нацистской партии и лично А.Гитлера.
Как писал в своих мемуарах бывший канцлер Германии Брюнинг, начиная с 1923 г., Гитлер получал крупные суммы из-за рубежа. Откуда они шли неизвестно, но поступали через швейцарские и шведские банки. Известно также, что в 1922 г. в Мюнхене состоялась встреча А. Гитлера с военным атташе США в Германии капитаном Трумэном Смитом, составившим о ней подробное донесение вашингтонскому начальству (в Управление военной разведки), в котором он высоко отзывался о Гитлере. Именно через Смита в круг знакомых Гитлера был введён Эрнст Франц Зедгвик Ганфштенгль (Путци), выпускник Гарвардского университета, сыгравший важную роль в формировании А. Гитлера как политика, оказавший ему значительную финансовую поддержку и обеспечивший ему знакомство и связи с высокопоставленными британскими деятелями».
На самом деле канцлеру Брюнингу было все равно кто финансирует Гитлера вплоть до 1932 года. А вот в 1932 году на выборах президента Германии, Брюннинг боролся за Гинденбурга против Гитлера. И естественно его интересовало, кто финансирует нацистов. 16 апреля 1932 года правительству Германии был представлена «записка статс-секретаря Пюндера о финансировании НСДАП».
https://www.bundesarchiv.de/aktenreichskanzlei/1919-1933/1021/bru/bru3p/kap1_1/para2_208.html
В этом документе сделана попытка оценить финансовые поступления нацистам из разных источников, на основании перечислений, шедших через Баварский банк Мюнхена. Согласно этой оценке около 15 млн. рейхсмарок партия зарабатывала ежегодно самостоятельно, около 5 млн. поступало «от промышленности» причем оговаривалось, что поступления сокращаются, и что значительная часть поступлений составляют выплаты на защиту от банального рэкета (перечислялись еврейские владельцы магазинов, которым потом еще предстоит Хрустальная ночь). В качестве спонсоров-промышленников указывались Кирдорф и Тиссен о которых мы поговорим далее. Ну и вишенкой на торте стали ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ о 40-45 млн. рейхсмарок поступивших Гитлеру из-за рубежа (да-да, традиция записывать политических противников в иноагенты она стара как мир). К сожалению для сторонников теории американского заговора, штаты немецкими властями не были замечены в этой сомнительной деятельности, а платили Гитлеру через подставных лиц по мнению прусской полиции – проклятые французы, англичане (в лице известного последователя Гитлера Василиоса Захароффа) и голландцы (Детердинг). Правда указывалось, что это чисто гипотетические оценки, а не учтенные прямые выплаты нацистам.
«Гитлера готовили к большой политике, однако, пока в Германии царило процветание, его партия оставалась на периферии общественной жизни. Положение резко меняется с началом кризиса.
С осени 1929 г. после спровоцированного ФРС краха американской фондовой биржи начинает осуществляться третий этап стратегии англо-американских финансовых кругов.
ФРС и банкирский дом Моргана принимают решение прекратить кредитование Германии, инспирировав банковский кризис и экономическую депрессию в Центральной Европе.
Оцените масштаб тайной стратегии: для возведения Гитлера во главу Германии англо-американские финансовые круги разрушают американскую экономику и вгоняют свои собственные страны и вообще весь цивилизованный мир в Великую Депрессию. Чуете?
«В сентябре 1931 г. Англия отказалась от золотого стандарта, сознательно разрушив международную систему платежей и полностью перекрыв финансовый кислород Веймарской республике».
Автор не знает, но Германия отказалась от золотого стандарта чуть раньше Британии, в разгар банковского кризиса 13 июля 1931 года. Совсем. В отличии от Британии. В отличие от Рейхсбанка, Английский банк предпочел покончить с золотым стандартом, не приостановив свободную конвертируемость национальной валюты, а отказавшись от фиксированной привязки фунта к золоту. Фунт стерлингов по-прежнему можно было свободно продавать и покупать, но его стоимость уже не обеспечивалась золотом. Это привело к девальвации английской валюты, что отрицательно повлияло на немецкий экспорт – немецкая рейсмарка стала дороже относительно одной из основных международных валют. Но, главной причиной немецких проблем, стала именно Великая Депрессия, которая бушевала во всем мире и рушила международную торговлю. А Германия была крайне зависима от экспорта, поэтому ее экономика очень сильно пострадала.
«Зато с НСДАП происходит финансовое чудо: в сентябре 1930 г. в результате крупных пожертвований Тиссена, «И.Г. Фарбениндустри» и Кирдорфа партия получает 6,4 млн. голосов, занимает второе место в Рейхстаге, после чего активизируются щедрые вливания из-за рубежа. Основным связующим звеном между крупнейшими немецкими промышленниками и зарубежными финансистами становится Я.Шахт.»
С НСДАП произошло не финансовое, а электоральное чудо, потому что она получила голоса избирателей, а не деньги. Деньги в голоса напрямую не конвертируются. Гораздо интереснее, то, что заработала НСДАП свой политический капитал за счет протестов против деятельности англо-американских финансовых кругов, а именно против плана Далласа, плана Юнга, «навязываемых» кредитов, то есть всего того, о чем автор рассказывал нам раньше. Но даже если принять точку зрения автора – какое отношение немецкие деньги имеют к кредитам США?
«4 января 1932 г. состоялась встреча крупнейшего английского финансиста М. Нормана с А. Гитлером и фон Папеном, на которой было заключено тайное соглашение о финансировании НСДАП. На этой встрече присутствовали также и американские политики братья Даллесы, о чём не любят упоминать их биографы. А 14 января 1933 г. состоялась встреча Гитлера со Шрёдером, Папеном и Кеплером, где программа Гитлера была полностью одобрена. Именно здесь был окончательно решён вопрос о передаче власти нацистам, и 30 января Гитлер становится рейхсканцлером. Теперь начинается реализация четвертого этапа стратегии».
Исторической науке не известна встреча Гитлера с кем-либо 4 января 1932 года. Вот 4 января 1933 года, Гитлер действительно встречался с фон Папеном, обсуждая политическое сотрудничество. Возможно, автор попросту перепутал года. Но если принять его точку зрения, просто традиция такая была у Гитлера, встречаться 4 января с кем-нибудь, то решительно непонятно, что в 1932 году депутат прусского ландтага от Католической партии фон Папен, делал на встрече английского банкира и американских политиков с лидером НСДАП. Вероятно, зашел по ошибке, пьяный был. Про встречу 14 января 1934 еще смешнее – решительно непонятно, как Шрёдер, Папен и Кеплер могли «полностью одобрить программу Гитлера» и «принять решение о передаче власти нацистам». Вероятно, доктор исторических наук не знает, кем были эти люди, и кто и как передавал власть в Веймарской Германии.
Финансирование НСДАП, к слову, видимо было отвратительным, потому что к концу 1932 года финансовое состояние партии было катастрофическим, на ней висели многомиллионные долги, и даже резиденция партии, знаменитый «Коричневый дом» был заложен.
«Отношение англо-американских правящих кругов к новому правительству стало крайней благожелательным. Когда Гитлер отказался платить репарации, что, естественно, поставило под вопрос выплату военных долгов, ни Англия, ни Франция не предъявили ему претензий по поводу платежей».
Сообщаю доктору исторических наук, что отказ от выплат репараций Германией, а равно отказ от выплаты военных долгов американцам был зафиксирован на Лозанской конференции 1932 года, где принимали участие Великобритания, Франция и Германия и отказался от выплат репараций канцлер фон Папен, а не Гитлер, который не имел никакого отношения к властям Германии. (Хотя всю подготовительную работу и принципиальные переговоры проделало правительство Брюннинга, ушедшее в отставку 30 мая 1932 года, за 16 дней до начала конференции). Англия и Франция не предъявляли претензий потому, что они были инициаторами этого самого процесса.
«Более того, после поездки поставленного вновь во главе Рейхсбанка Я. Шахта в США в мае 1933 г. и его встречи с президентом и крупнейшими банкирами с Уолл-стрит Америка выделила Германии новые кредиты на общую сумму в 1 млрд долл. А в июне во время поездки в Лондон и встречи с М. Норманом Шахт добивается предоставления английского займа в 2 млрд долл. и сокращения, а потом и прекращения платежей по старым займам. Таким образом, нацисты получили то, чего не могли добиться прежние правительства».
В мае и июне 1933 года Ялмар Шахт не получал новых кредитов, а объявил о приостановке Германией платежей по старым задолженностям. Процитирую А. Туза:
В апреле 1933 г. кабинет выдал Шахту карт-бланш на объявление моратория по внешним долгам Германии в тот момент, когда он сочтет это нужным. Поначалу Шахт надеялся использовать сложную ситуацию в США, объявив дефолт немедленно. Он рассчитывал на то, что администрация Рузвельта, занятая кризисом в отечественном сельском хозяйстве, будет готова пожертвовать интересами Уолл-стрит в обмен на согласие Германии увеличить импорт сырья. Первая беседа Шахта с Рузвельтом как будто бы подтверждала возможность такого исхода. Но еще до того, как Шахт успел пойти на необратимый шаг, вмешался Госдепартамент США, выпустив резкое коммюнике, в котором подчеркивалось, что новая администрация ожидает от Германии выполнения ею своих обязательств по долгам. И в последний момент попавший в неловкое положение Шахт был вынужден дать задний ход. Однако, в отличие от 1920-х гг., нажима со стороны США уже не хватало для того, чтобы принудить Германию к повиновению. В конце мая 1933 г. Шахт организовал в Берлине совещание кредиторов Германии, на котором пытался убедить их в необходимости хотя бы частичного моратория. Однако кредиторы не были уверены в добросовестности намерений Шахта и отказались пойти на какие бы то ни было уступки. Ежемесячные сведения об обороте средств Рейхсбанка наводили на мысль о том, что Шахт сознательно усугубляет нехватку валюты, без всякой нужды ускоряя выплату краткосрочных долгов. Невозможность достичь компромисса дала Шахту требовавшийся ему предлог для односторонних действий. 8 июня кабинет одобрил вводившийся с 30 июня односторонний мораторий по германским долгосрочным внешним долгам. Предполагалось, что в качестве жеста «доброй воли» германские должники будут производить выплаты в рейхсмарках, переводя их на счета, открытые в Рейхсбанке. Однако рейхсмарки, накапливавшиеся на счетах кредиторов, не подлежали обмену на иностранную валюту. Выплаты в иностранной валюте должны были возобновиться лишь после того, как внешняя торговля Германии вернется к здоровому профициту. А это в конечном счете зависело от стран-кредиторов. Если они хотели погашения того, что им были должны, то им следовало покупать немецкие товары. Если Германия не добьется необходимого торгового профицита, то от нее не стоит ожидать участия в крупномасштабном обслуживании внешнего долга. Приостановка выплат по долгам стала первым откровенно агрессивным внешнеполитическим шагом гитлеровского правительства. Он ожидался многими, но все равно вызвал шок и возмущение в коммерческих столицах мира. После личного знакомства с Шахтом Рузвельт называл его просто «ублюдком».
Разумеется, ни о каких новых огромных кредитах речи даже не шло. Собственно, это отчетливо видно из структуры немецкого внешнего долга, который с 1932 года неуклонно снижался, за счет выкупа немцами бросовых облигаций в рамках стимулирования экспорта.
«Летом 1934 г. Британия заключила англо-германское трансфертное соглашение, ставшее одной из основ британской политики по отношению к Третьему рейху, и к концу 30-х годов Германия превращается в основного торгового партнёра Англии».
Вышеупомянутое трансфертное соглашение как раз и касалось выплат немецких долгов Великобритании за счет прибыли от торговли с ней. Но, разумеется, основным торговым партнером Великобритании оставались США.
«Банк Шрёдера превращается в главного агента Германии в Великобритании, а в 1936 г. его отделение в Нью-Йорке объединяется с домом Рокфеллеров для создания инвестиционного банка «Шрёдер, Рокфеллер и Кº», который журнал «Таймс» назвал «экономическим пропагандистом оси Берлин-Рим». Как признавался сам Гитлер, свой четырёхлетний план он задумал на финансовом основании зарубежного кредита, поэтому он никогда не внушал ему ни малейшей тревоги».
Четырехлетний план финансировался за счет внутренних государственных расходов, никаких крупных кредитов Германия не получала и не могла получить. Более того, сам четырехлетний план был направлен на то, чтобы сократить зависимость Германии от внешних источников сырья, то есть от торговли и кредитов.
«В августе 1934 г. американская «Стандарт Ойл» приобрела в Германии 730 тыс. акров земли и построила крупные нефтеперерабатывающие заводы, которые снабжали нацистов нефтью».
К сведению автора, нефтеперерабатывающие заводы не снабжают нефтью потребителя. Они нефть перерабатывают, и да, в Гамбурге в 1934 был построен нефтеперерабатывающий завод, на котором перерабатывалась приобретаемая в США нефть.
«Тогда же в Германию из США было доставлено тайно самое современное оборудование для авиационных заводов, на котором начнётся производство немецких самолетов. От американских фирм «Пратт и Уитни», «Дуглас», «Бендикс Авмэйшн» Германия получила большое количество военных патентов, и по американским технологиям строился «Юнкерс-87».
Решительно непонятно по каким американским технологиям строился Ю-87, но совершенно точно известно, что оборудование на немецких авиазаводах было, в общем то, свое.
«К 1941 г., когда во всю бушевала Вторая мировая война, американские инвестиции в экономику Германии составили 475 млн долл. «Стандарт Ойл» вложила в неё 120 млн, «Дженерал моторс» — 35 млн, ИТТ — 30 млн, а «Форд» — 17,5 млн.»
Снова процитирую Адама Туза:
«По оценкам американцев, сделанным во время Второй мировой войны, прямые зарубежные инвестиции в германские предприятия достигали величины порядка 450 млн долларов. Standard Oil благодаря инвестициям на сумму почти в 65 млн долларов, вложенным в Deutsch-Amerikanische Petroleum Gesellschaft, а также тесным связям с IG Farben занимала первое место среди американских промышленных корпораций, вкладывавшихся в гитлеровскую Германию. Но за ней по пятам следовала корпорация General Motors (GM), инвестировавшая 54,8 млн долларов в предприятие OpelAG в Рюссельсхайме – крупнейший производитель автомобилей в Германии. Напротив, инвестиции Ford, составлявшие всего 8,5 млн долларов, были относительно скромными, как и стоимость доли IBM в ее германском дочернем предприятии Dehomag. Более значительными (в каждом случае примерно по 20 млн долларов) были вложения таких фирм, как Woolworths (британский ритейлер), Singer (изготовитель швейных машин), а также ITT, в частности владевшей паями фирмы Conrad Lorenz, одного из важнейших поставщиков радиоэлектронного оборудования для люфтваффе. И американцы были не единственными иностранцами, вкладывавшимися в германскую промышленность. В сфере нефтепереработки и сбыта нефтепродуктов важное место в Германии занимали такие мультинациональные компании из Великобритании и Голландии, как Anglo-Persian (ВР) и Royal Dutch Shell (англо-голландская). Серьезные инвестиции в германскую резиновую промышленность сделала британская фирма Dunlop, производящая шины. ARBED, типичный европейский промышленный концерн, базировавшийся в Люксембурге, владел большими паями в германских угледобывающих предприятиях, а также в кабельных заводах Felten и Guilleaume. Всем этим инвестициям тем или иным образом шло на пользу гитлеровское экономическое возрождение. Чем больше предприятия, в которые они были вложены, отдалялись от своих зарубежных пайщиков и чем активнее они сотрудничали с режимом, тем лучше шли у них дела. В свою очередь, режим, особенно в первые годы своего существования, изо всех сил старался убедить представителей Ford, GM и ITT, что в Германии им ничто не грозит. Вильгельм Кепплер советовал ITT ввести в свой совет директоров банкира барона фон Шредера, одного из тех людей, которые в январе 1933 г. лоббировали назначение Гитлера канцлером. Руководство завода Ford в Кельне отличалось чрезвычайно сильными пронацистскими настроениями. A Opel, вероятно, сильнее любого другого автомобилестроительного предприятия, нажился на гитлеровском автомобильном буме.
Вместе с тем, признавая важную роль зарубежного участия в экономическом «возрождении» Германии, нельзя игнорировать и тот факт, что совокупная сумма прямых инвестиций в немецкие предприятия меркла на фоне миллиардных займов, из-за дефолта так и не возвращенных американским и европейским банкам и держателям облигаций. И в том, что касалось такого принципиального вопроса, как репатриация инвестированных капиталов или полученных прибылей, с прямыми инвесторами обращались не лучше, чем с держателями других зарубежных долгов Германии. На всех них распространялись те же самые меры валютного контроля, которые позволяли обменивать рейхсмарки на зарубежную валюту лишь по чудовищно низкому курсу».
То есть это все иностранные инвестиции, с 1918 года. Много это или мало, за 20 лет? Только военные расходы Германии в 1933 году составили 5 млрд рейхсмарок, то есть более чем вдвое превосходили все иностранные инвестиции в немецкую экономику. Весь объем иностранных инвестиций примерно соответствовал одному готовому платежу по немецким репарациям в 1928 году.
В целом, товары на 11 миллиардов долларов полученных СССР по ленд-лизу считаются небольшим вкладом в советскую экономику. 11 миллиардов за 4 года против 475 миллионов долларов за 23 года.
Теснейшее финансово-экономическое сотрудничество англо-американских и нацистских деловых кругов и было тем фоном, на котором в 30-х годах проводилась политика умиротворения агрессора, приведшая к Второй мировой войне.
Сегодня, когда мировая финансовая верхушка приступила к реализации плана «Великая депрессия — 2» с последующим переходом к «новому мировому порядку», выявление её ключевой роли в организации преступлений против человечества становится первостепенной задачей.
Впрочем, в защиту автора можно сказать, что его статья практически полностью является копипастой выдержек из книжки Уильяма Энгдаля « СТОЛЕТИЕ ВОЙНЫ. Англо-американская нефтяная политика и Новый Мировой Порядок»
Энгдаль является автором веб-сайта Global Research конспирологического Центра исследований глобализации , российского веб-сайта New Eastern Outlook и Veterans Today (в консультативном совете которого он состоит). Он является постоянным автором RT (ранее Russia Today) и Voice of Russia. Он входит в научный комитет крайне правых журналов Geopolitica вместе с Мишелем Чоссудовским и другими и Eurasia вместе с Александром Дугиным и другими. Он был основным докладчиком на конференции «Геополитика многополярности», состоявшейся в Московском государственном университете в 2011 году вместе с Дугиным. Так что в мире геополитики и противостояния Атлантистов и Евразийцев все вышеприведенное является логичным и правильны. Также как и плоская земля, и новая хронология Фоменко и Носовского.
Автор: Алексей Котов
