Я трезвая уже 2,3 года. Бывали в моей жизни сроки чистоты и посолиднее (спасибо беременностям, родам и лактации), однако сознательно, когда ничто не мешает употреблять, я не пью так долго впервые лет с 16. Сейчас мне 38.
Сразу оговорюсь: я никогда не отдыхала под забором, не страдала запоями, не состояла на диспансерном учёте у психиатра-нарколога. По меркам среднего россиянина (и по мнению моего окружения до 2022 года) проблем с алкоголем у меня и не было вовсе.
Полтора литра крафтового (вкусненького) пива или бутылка приличного французского или чилийского вина КАЖДУЮ пятницу — разве ж это пьянство?! Да, по моему глубокому убеждению это пьянство, даже с учётом позитивного антуража типа весёлой компании, интеллектуальных бесед, разнообразных и сытных закусок.
Это пьянство потому, что:
а) еженедельные возлияния закрепились у меня как ритуал, как обязательный элемент, без которого беседы не клеятся
б) со временем алкоголь перестал приносить удовольствие. Я пила, ибо привыкла пить и именно так проводить вечера пятницы
в) со временем же периоды трезвости стали сокращаться: сначала газ-квас только по пятницам, затем — пятницам и субботам, потом в выходные и разок-другой в середине недели (ибо, видит Бог, не пьём — снимаем стресс). Пандемия в 2020 году ускорила мою деградацию, в какой-то момент я обнаружила, что пью каждый день. Тогда я взяла себя в руки и откатилась до онли пятничных возлияний, но к 2022-му снова стала прибухивать 3-4 раза в неделю.
В январе 2022 я обнаружила себя располневшей тёткой с пустыми глазами, и решила попробовать зрелую трезвую жизнь. Путь к ней оказался тернистым.
Сначала отворачиваются друзья.
Те самые, с кем собирались по пятницам, с кем дружили насмерть. То, что алкоголь — социальный клей, СКРЕПА, если хотите, очевидно каждому, но это же в целом или для кого-то там, не для нас, мы ведь с песочницы вместе, мы реально близкие, бла-бла-бла. Как только я объявила, что с вином-пивом завязала, между нами соулмейтами выкристаллизовался забор. Который мои близкие посчитали своим долгом тут же выдрать со сваями, и с этой целью да с благими намерениями приступили к…газлайтингу.
—Беременная что ли? Болеешь? Привилась? Нет? Просто выпендриваешься?
—Ну, не хочешь — не пей. Подожду, когда ты отвернёшься и плесну тебе в чаёк, ахаха.
—Ты шуток не понимаешь, потому что трезвая.
—А что я [теперь] с тобой делать буду?
Кстати, подскажите-ка, почему чморить полных, больных, кривых и т.д. — неприлично, но худых, трезвых, незамужних, бездетных — милое дело, особенно толпой?
Да, друзья гайзлайтили меня не со зла, просто шутили и так самоутверждались, ибо КАЖДЫЙ систематически употребляющий догадывается, что у него проблемы с алкоголем, но НЕ каждый готов признать своё бессилие.
И тем не менее токсичные вбросы ранят и провоцируют конфликты, поэтому, когда уломать меня на бокал не вышло, дружить как будто стало не о чем. Был социальный клей, да высох.
И наступает изоляция.
Я тот период запомнила, как суровую пустошь, хотя вокруг меня были люди, да и сама не выпадала из социума в широком смысле.
Просто когда ты в душе не ведаешь, как проживать и выдерживать эмоции, а умеешь их только гасить (алкоголем), копить и выплёскивать морями; когда шарахаешься от прежних ритуалов; когда озарения из твоей новой реальности для старого окружения звучат на чувашском; когда будто нет поддержки, совсем, даже мягким морганием, даже рта уголком — справляться с зависимостью трудновато.
В ответ на стресс мой организм тогда врубил защиту, которую психологи называют изоляцией аффекта.
Изоляция аффекта — защитный механизм психики, который заключается в отделении эмоциональной составляющей переживания, но сохранении способности понимать происходящее и действовать.
Я ощущала себя биороботом, физически не могла заплакать, улыбалась чисто механически, раздавала эмоции ПО ПАМЯТИ, ловила малейшие чувства, изучала их, переосмысливала — ну и справилась, зацепилась таки за трезвость.
С поддержкой окружения было бы, конечно, сильно проще, поэтому, внимание, совет: если кто-то из ваших близких решил завязать с чем бы то ни было — спросите, чем ему помочь или дайте понять, что вы рядом. Не отговаривайте, не высмеивайте (даже если он бросает в сотый раз), не отворачивайтесь. Протяните руку. Иногда человеку нужен человек.
Впрочем, один в поле тоже воин. В конце концов, изоляция дала мне возможность осознать, что при любых раскладах у меня остаюсь я. И веры в себя ДОСТАТОЧНО, чтобы справиться с чем угодно.
Обрастаешь новой средой.
Прикиньте, если вместо баров и пьяных застолий посещать спортзал, бассейн, театр, бегать трейлы, покорять горы или даже просто шарахаться в парке, рано или поздно вы познакомитесь с теми, кто совпадёт с вами по интересам, образу жизни, чувству юмора.
Когда я передумала страдать и хорошенько осмотрелась, вокруг нашлись ребята, которые:
—тоже завязали с алкоголем, и рады
—бегают по утрам
—учат испанский
—трезвыми гоняют на рейвы
—готовят полезное-вкусное на заказ
—медитируют
и т.д.
И нет, мы не сомкнулись во страстном хороводе, этот текст НЕ о компенсации одиночества, НЕ о замене одних отношений другими.
Этот текст о том, что в многолетней рутине социально приемлемого пьянства, одних и тех же деструктивных ритуалов, обезболивания алкоголем, побега от реальности притупляется ощущение жизни. Этот текст о том, что, шагнув за забор своего мирка, можно обнаружить не зияющее безвоздушное пространство, а ДРУГИЕ МИРКИ с подходящими — будто для тебя отлитыми — парадигмой, ценностями, культурой.
Этот текст об идентичности.
Утраченной и сотканной заново.
Интеграция в новую среду помогает вынырнуть из затхлого тоннеля на солнечный свет, на свежий воздух, в живописные пейзажи. Чтобы жадно вдыхать новое, запечатлевать, впитывать; чтобы больше не противопоставляться миру, а находить себя частью целого разнообразного; чтобы чувствовать пульс.
А потом друзья возвращаются.
В течение года вернулось 60% моего старого окружения, на второй подтянулось ещё 20%. Тихо, мягко, слегка настороженно даже, стараясь не касаться забора между нами — и это, честно говоря, лучший способ наладить диалог. Небезнадёжным отношениям границы только на пользу.
Старый клей, понятное дело, уже не скреплял, поэтому мы попробовали новый — ЗОЖ разной формации. С одной подругой мы, было дело, сообща худели, с другой и сейчас скачем в спортзале, с третьей периодически делимся всякими выводами (на чувашском, но теперь понимаем друг друга), с четвёртой, с пятой… Двое из моего окружения тоже завязали с алкоголем, остальные — не знаю, вряд ли, но это меня уже не касается. Во всех смыслах.
Мой мир теперь вообще о другом.