До лета 2022 года Руслан Рюмшюссель работал телохранителем в Берлине. Но однажды на арену, где работал мужчина, пришла женщина с наклеенными усами и захотела посетить мужской туалет. Рюмшюссель её не пустил. Разгорелся скандал. Заодно руководство попросило мужчину написать бумагу с осуждением СВО, он отказался. Рюмшюсселя уволили, а должность его сократили — чтобы не платить мужчине компенсацию.
Своим мнением о трансгендерах и излишне трепетном отношении к ним Руслан поделился с ИА Регнум.
Примерно с середины 90-х в Германии в моду вошли трансвеститы. Я это заметил, потому что работал в охране в индустрии развлечений: на концертах, в ночных клубах. Тогда ведущими мероприятий начали приглашать переодетых в женщин мужчин, устраивали тематические вечеринки. Причём не всегда это были мужчины-гомосексуалисты: иногда они просто так «дурачились». Некоторые после концертов рассказывали, что любят женщин, но с детства им нравилось переодеваться в женскую одежду. Странно было смотреть, как двухметровые мужики наряжаются в юбки и платья, красятся, чтобы на пару часов быть «интересными» для зрительного зала.
Приходили на подобные мероприятия зачастую мужчины-гомосексуалисты — в мужской одежде, переодетые в женщин мужчины и женщины-лесбиянки. С годами мода поутихла, они переместились в специальные тематические клубы, где могли безопасно и без проблем отдыхать.
Но скоро вслед за трансвеститами пришли трансгендеры.
Поначалу это были только люди, рождённые представителями одного пола, но ощущающие себя представителями другого — «иной гендерной идентичности». Массово же о явлении в Германии заговорили осенью 2017 года. Тогда «некое частное лицо» в городе Карлсруэ в нескольких инстанциях пыталось добиться исправлений в записи о своём рождении — чтобы в графе «пол» было указано «разный». Провели специальную медицинскую экспертизу, которая доказала, что человек «не является ни мужчиной, ни женщиной».
Начался суд, быстро постановивший, что права «частного лица» нарушаются, а отказ указывать «разный» пол — дискриминация. На тот момент министр по делам семьи, престарелых, женщин и молодежи Катарина Барлей горячо приветствовала решение суда и выступила за начало «масштабной правовой реформы для людей с транс− или межполовой принадлежностью в соответствии с предписаниями Совета Европы».
Следом Федеральный конституционный суд в Карлсруэ принял решение, что в записях актов гражданского состояния должна быть возможность для указания иного варианта, помимо женского или мужского пола. Суд обязался законодательно закрепить решение до 31 декабря 2018 года.
Реформа не просто началась, а захлестнула немецкое общество. Промежуточным итогом можно считать вступивший в стране с 1 августа нынешнего года «Закон о самоопределении». Согласно ему, любой человек по собственному желанию может изменить свой пол и имя, пройдя процедуру регистрации. При этом за применение в отношении человека местоимений, не соответствующих его самоопределению, так называемый мисгендеринг, людям грозит штраф до десяти тысяч евро.
Немецкие чиновники поясняли журналистам, что штраф выпишут только в случае, если человеку «намеренно причиняется вред из-за разглашения его пола». Но как быть людям, если гендеров сейчас — больше 60?! Увы, не шучу.
Еще в 2014 году Facebook (принадлежит компании Meta, которая признана экстремистской и запрещена в РФ) собрал список из 60 гендеров, за десять лет их количество выросло. Немцам попросту не хватает классических местоимений «он», «она» и «оно». Помимо правовой реформы, очевидно, нужна и филологическая — без новых местоимений для нестандартных гендеров не обойтись!
Я прекрасно понимаю, что некоторые люди с рождения страдают от проблем со здоровьем, с развитием тела. Если они хотят решить проблемы, им действительно нужны помощь, поддержка, сочувствие и понимание. Но иное дело, когда перед тобой стоит здоровый крупный мужчина и уверяет, что он… лошадь. Так он себя определяет. С ним говорили врачи, психологи, даже священники… И ничего, он по-прежнему «лошадь».
А если ты вдруг позволишь себе усомниться, сразу оказываешься виноват: трансгендеры оскорбляются, требуют крайне трепетного отношения к себе. Я не хочу оскорблять, моя цель — разобраться, понять! Прояви уважение к собеседнику, расскажи мне свою точку зрения за пять минут — но нет, это даже не обсуждается. Политические власти же это поддерживают, называя «неуважительное» обращение к трансгендерам чуть ли не расизмом.
А что же немецкое общество? Оно смущенно молчит. С опаской поглядывает на происходящее, но пока оно не касается твоей семьи, предпочитает не влезать, свою точку зрения не высказывать.
Я много раз за минувшие годы пытался понять: зачем, почему, для чего всё это делается? Разговаривал с десятками людей, но ни один не дал чёткого ответа. Никто просто не знает. При этом компаниям, бизнесу приходится подстраиваться: проводить семинары для сотрудников на тему «корректного общения» с трансгендерами, оборудовать отдельные туалеты…
Что самое страшное, в зоне особого риска оказываются дети. Немецкие мальчики, которым рассказывают, что чувствовать себя «другим» — нормально, а если чувствуешь — не теряй времени… Вот они и глотают таблетки, ложатся на операционный стол. Я читал и видел интервью с людьми, изменившими пол и сильно жалеющими об этом. Тем более что раньше для смены пола нужно было пройти ряд сложных процедур, в том числе серьёзные медицинские обследования, теперь же достаточно просто согласия человека — и вперёд.
Так в «демократической Европе» проявляется свобода, которая, уверен, еще принесёт огромные проблемы обществу. Эти проблемы просто запрограммированы.
А я скажу честно: рад, что два года назад к нам на арену пришла женщина с наклеенными усами, после чего моя жизнь совершила крутой поворот. Благодаря этому могу избежать «современных европейских проблем».
*Движение ЛГБТ признано экстремистским и запрещено в РФ.
