- Я, все-таки, не понимаю, и чего тебе дома не жилось, Васенька?
- Ну не могу я просто так рядом с нелюбимой! Понимаешь?
- Понимаю. – кивнула Леночка, уже, кажется, догадываясь, к чему он клонит.
- Сына проводил, собрался и ушел. Пусть живет теперь одна.
- Вась, я ты теперь где жить будешь?
- Леночка, понимаешь, я думал…
- Нет! Нет, Василий! Я не могу. У меня сын! Что я ему должна сказать? Да и, вообще, ты же знаешь, я женщина вольная, свободу люблю. Нет, я не могу, извини.
- А как же наша любовь?
- Ой, не могу. Любовь… - расхохоталась Елена.
- Чего ты, Леночка, смеешься? Я же к тебе со всем сердцем, со всей душой.
- Вась, ты чего? Какая любовь? Встречались раз, два в неделю для удовольствия. Вот и вся любовь. А жить у меня, уж извини, не получится. Да и сын мой сейчас домой вернется. Тебе пора, Васенька. Приходи, как обычно, в среду.
- Лена, ты что, меня гонишь?
- А что я должна? Мой тебе совет, возвращайся к жене, Васенька.
- Я пойду, пожалуй. – понял Василий, что здесь ему ловить нечего.
- Иди, иди, Васенька. Давай. – выпроводила Лена ухажера и вздохнула с облегчением.
И как ему в голову пришло припереться к ней с чемоданом? Неужели он думал, что она примет его с распростертыми объятиями? С какой это стати? «Совсем мужики озверели, от таких идеальных жен уходят!» - подумала про себя Лена.
За три года отношений с Васей она успела многое узнать о Марии. На ее личный взгляд, Маша, действительно, была идеальной женой. По крайней мере, она так хорошо ухаживала за своим мужем и никогда не предъявляла ему претензий.
Вася всегда ходил одетый с иголочки, отглаженный, лощеный, чистенький, надушенный. Лена всегда поражалась Машиному терпению. Она ведь прекрасно знала, что у него есть любовница, но несмотря на это, выполняла все свои супружеские обязанности, по крайней мере, бытовые уж точно.
Лена бы так никогда не смогла. Для нее, вообще, мысль о том, что можно служить мужику, который от тебя гуляет и не ставит тебя ни во что, абсурдна. Сама она развелась, потому что муж посмел поднять на нее руку.
Но это было один раз. Первый и последний. С тех пор Лена предпочитала вольготную и свободную жизнь. Встречалась, с кем хотела, делала, что хотела, главное, чтобы сын не узнал. Она тщательно следила за тем, чтобы ее личное его не касалось, парень жил, практически, на два дома, частенько ночевал у бабушки, и ему это нравилось. Все в плюсе.
Но уж сходиться с мужчиной, да еще и с фактически пока женатым она не собиралась. Мужское воспитание у ее сына было и от родного отца. После развода, несмотря ни на что, Лене удалось сохранить нормальные отношения, и с сыном он общался.
А вешать на себя заботу еще о ком-то она не хотела. Это же нужно будет ему стирать, готовить, гладить. Да еще и, наверняка, любовниц его очередных терпеть. Лена же не дура, прекрасно понимала, что она у него не первая и не последняя. Нет! Это не для нее.
Василию пришлось вернуться со своим чемоданом в машину. Он отъехал подальше от Лениного дома, знал прекрасно, что окна ее выходят во двор и не хотел, чтобы она думала, что он оскорбился или расстроился, или что ему совсем уж некуда пойти. Гордый орел!
Остановившись на пустыре, теперь он, действительно, всерьез задумался о том, куда ему податься. Не будет же он в машине ночевать. Это неудобно, да и, вообще, что это такое? Взрослый мужик! Завтра на работу.
Вася долго думал и решил поехать к своему закадычному другу Федору. Они с Федей дружили с детства, жили в соседних домах. Федю тоже только мать воспитывала, да и в целом, у них было много общего.
Федор, так же, как и сам Василий был уже много лет женат. У них с Людмилой было двое уже взрослых детей, супруги жили сейчас вдвоем. Конечно же, друг не откажется приютить у себя старого товарища хотя бы на пару дней, пока тот не придумает, что ему делать дальше.
На всякий случай Вася пошел к Федору без чемодана, чтобы не получилось так же, как с Леной. Он прекрасно знал, что у Людмилы характер – не сахар, она Федора держала в ежовых рукавицах, но попробовать стоило.
- Василий, заходи. Здорова! Сюрприз! Люся, ставь чайник, у нас гости! – радостно приветствовал друга Федор.
- Чего ты так разорался? – недовольно пробухтел Вася.
- Вась, что-то случилось? Правда, чего ты так, сюрпризом, без предупреждения?
- Тут такое дело, Федор…
- Да ты проходи, проходи. – проводил Федя друга на кухню, понимая, что у товарища, явно, что-то произошло.
- Федь, я могу у Вас перекантоваться несколько дней?
- Ого! Ну ка, выкладывай. – был в шоке Федор от такой просьбы.
- Понимаешь, я из дома ушел… - начал свою грустную песню Вася.
- Ага, ушел. Машка, поди, выгнала. – появилась на кухне Людмила.
- Люсь, ну что ты такое говоришь? – стало неудобно Федору за жену.
- А что я такого сказала? Что, Васек, допрыгался? – не унималась Люда.
- Не нагнетай, Людмила! – сказал Василий со скорбным лицом.
- Вась, так это что, правда? – обалдел Федор.
- Правда, правда. – вынужден был признать Василий.
- Да ладно! – все еще не мог в это поверить Федя, прекрасно зная жену друга.
- Вот, Машка, молодец! – воскликнула Людмила.
- Люсь. – снова попытался успокоить ее Федор, глядя на опустившего голову друга.
- А что, Люсь? Да ей, вообще, памятник можно поставить при жизни за терпение. Столько лет она терпела твоих баб. Она ведь знала все. А сколько все за ее спиной хихикали? Ты хоть представляешь, каково ей было? Молодец, Машка! А тебе, Вася, поделом! Герой-любовник! – хохотала Люда.
- Ну, хватит, Люсь. – тут уже не выдержал Вася.
- Хватит так хватит. Можешь остаться на два дня, не больше. Я как раз к матери уезжаю. Но не больше, там уж не обессудь. Я вернусь, ты съезжаешь. И чтобы тишина и покой. Если узнаю, что приводил сюда кого, а я узнаю, со свету сживу. Я тебе не Машка. – угрожающе сказала Людмила.
- Хорошо. Спасибо, Люсь. – ответил Василий.
- Ну все, я поехала. Ведите себя хорошо. – усмехнулась Люда, поцеловала мужа на прощание и ушла.
- Спасибо, Федь. – тихо сказал Вася.
- Просто повезло, что Люся уезжать собралась. А так бы не знаю, наверное, не оставила бы тебя. – ответил Федя, знатный подкаблучник, чего он совершенно не стеснялся и считал, что ему очень повезло с женой. продолжение