В начале XIX века учебный год в уездных училищах и гимназиях Российской империи длился 11 месяцев, с 1 августа по 1 июля следующего года, но к концу века его немного сократили, и ученики стали приступать к занятиям 16 (29) августа, сразу по окончании Успенского поста, и уходить на каникулы 1 (14) июня. Обучение в гимназиях было платным. Размер оплаты устанавливался руководством учебного округа и составлял в среднем от 20 до 30 рублей в год в провинциальных городах, 50 рублей в Санкт-Петербурге и Москве. Детям бедных и малообеспеченных родителей, если эти ученики отличались успехами в обучении и примерным поведением, предусматривалась материальная помощь и льготы на проживание.
- Надел я впервые в жизни длинные темно-серые брюки и того же цвета форменную рубашку, и мне купили фуражку с гербом и сшили форменное пальто. Мне все казалось, что я ношу эту одежду, столь желанную, без всяких на то прав. Ведь я был только кандидатом в ученики приготовительного класса. Но вот список принятых повесили возле канцелярии училища, и мы с мамой отправились в магазин Мареева покупать учебники. В магазине было полно. Каждый приказчик знал, какие учебники нужны данному классу. Мне купили и учебники, и тетради, и деревянный пенал, верхняя крышка которого отодвигалась с писком, и, чтобы носить все это в училище, — ранец. Серая телячья шерсть серебрилась на ранце, он похрустывал и поскрипывал, как и подобает кожаной вещи, и я был счастлив, когда надел его впервые на спину,
— так описывал в дневнике писатель Евгений Шварц свое поступление в 1905 году в приготовительный класс Алексеевского реального училища (ныне Майкопская гимназия №5 им. Евгения Львовича Шварца).
"... в приготовительном классе, я любил батюшку потому, что любил Закон Божий и получал по этому предмету одни пятерки. Звал меня батюшка "Женечка“ или „Шкварцев господин“, и дружба наша сохранялась до конца учения, хотя с пятого класса я стал получать по закону двойки" ,
— писал Шварц.,
За год обучения в приготовительном классе ученики должны были углубить и расширить свои знания. Для поступления в первый класс в соответствии с положениями Устава гимназий и прогимназий Министерства народного просвещения Российской империи 1871 года, требовалось:
а) знание главнейших утренних и вечерних молитв и важнейших событий священной истории Ветхого и Нового завета; б) умение бегло и со смыслом читать по-русски напечатанное гражданским шрифтом и пересказывать, по предложенным вопросам, легкие прочитанные рассказы, а также писать по-русски под диктовку, без искажения слов, крупным и средним шрифтами, и читать по-церковнославянски, и в) знание первых четырех арифметических действий над целыми отвлеченными числами. При сем наблюдается, чтобы в первый класс поступали дети не моложе 10 лет. Во все следующие классы гимназии и прогимназии принимаются имеющие соответственные классу познания и возраст.
В дореволюционной России гимназии были разделены на два типа: классические (с углубленным изучением древних языков) и реальные (с усиленным курсом математики, естественных наук и новых языков). Окончившие классическую гимназию имели право на поступление в университеты, а свидетельство об окончании реальной гимназии «принималось в соображение» при поступлении в высшие инженерно-промышленные учебные заведения.
Гимназисты классических гимназий изучали Закон Божий, русский язык с церковно-славянским и словесность, латинский и греческий языки, математику, физику и космографию, историю, географию, естественную историю (краткое наглядное объяснение трех царств природы), немецкий или французский языки, чистописание, рисование и черчение. Гимнастика и пение преподавались для желающих.
В реальных гимназиях, которые позже стали именоваться реальными училищами, в одинаковом объеме с классическими преподавали Закон Божий, русский язык с церковно-славянским и словесность, историю, географию и чистописание. В большем объеме изучалась математика, естественная история с присоединением к ней химии, физика и космография, немецкий и французский языки (оба обязательно), рисование и черчение. Так называемые мертвые языки, латинский и древнегреческий, в реальных училищах не преподавались. Гимнастика и пение так же, как и в классической гимназии, были факультативными предметами для желающих.
«Русский язык давался мне сравнительно легко, хотя первое же задание – выучить наизусть алфавит – я не в состоянии был выполнить – писал Шварц, - капризная моя память схватывала то, что производило на меня впечатление. Алфавит же никакого впечатления не произвел на меня... Не верил я ни в падежи, ни в приставки, ни в какие части речи. Я не мог признать, что полные ловушек и трудностей сведения, преподносимые недружелюбным Чкония, могут иметь какое бы то ни было отношение к языку, которым я говорю и которым написаны мои любимые книги».
Язык сам по себе, а грамматика сама по себе. Да и все школьные сведения, связанные с враждебным школьным миром, со звонком, классом, уроками, толпой учеников, словом, никакого отношения не имеют к настоящей жизни. Само собой, что это я теперь облекаю в слова довольно, впрочем, ясное чувство тех дней. Но так или иначе, русский язык я заканчивал самостоятельно.
Но вот наступала очередь арифметики. Я открывал задачник, читал задачу раз, другой, третий — и принимался ее решать наугад. И начинались беды. Ох! Рубли и копейки не делятся на число аршин проданного сукна, хотя я даже помолился, прежде чем приступить к этому последнему действию. Значит, решал я задачу неправильно. Но в чем ошибка? И я вновь принимался думать и думал о чем угодно, только не о задаче. Я думать не умел. Не умел сосредоточиться и направить внимание. Темнело. Передо мной на столе появлялась свеча, которая еще дальше уводила меня от арифметики. Я раскалял перо и вонзал в белый стеариновый столбик, и он шипел и трещал. Я проделывал каналы для стока стеарина от фитиля до низа подсвечника. Словом, в столовой уже звенели посудой, накрывали к ужину, а задача еще не была решена. А мне предстояло еще учить Закон Божий! «Женя, ужинать!» — звала мама…
Итак, училище, в которое я так стремился, скоро совсем перестало меня радовать и манить. Русский, арифметика, арифметика, русский — только и отдыхаешь душой на Законе Божьем"
Так описывал Шварц свой первый год учебы в реальном училище.
Гимназисты и реалисты сдавали экзамены не только при поступлении и выпуске, они ежегодно держали переводные экзамены между классами, сдать которые удавалось далеко не каждому, из-за чего практически в каждом классе учились второгодники, которые могли оставаться в одном классе по нескольку лет. В конечном итоге гимназии и реальные училища заканчивали не все поступавшие в приготовительные классы, некоторым случалось засидеться на ученической скамье до 21 года.
Автор: Надежда Суховая
Спасибо, что дочитали статью до конца. Подписывайтесь на наш канал.