В начале 90 - х годов авиационный завод начал потихоньку загибаться. Пришлось устроиться на другую работу - в фирму, которая занималась промышленным альпинизмом – заделывали швы на фасадах жилых и промышленных зданий. Летом 1991 года производственные бригады альпинистов из фирмы работали на местном бумкомбинате – ремонтировали фасады цехов и кровли и заработали приличные деньги.
Но «живых» денег для оплаты выполненных работ у бумкомбината, как и у других предприятий в то время, не было и его руководство предложило в качестве оплаты получить газетную бумагу. Встала проблема её сбыта. Естественно, директор фирмы, поручил это дело нам. Мы попробовали продать её у нас на нижегородской бирже, но безуспешно. Тогда я вспомнил про брокера на Московской товарной бирже, с которым был знаком заочно: что – то мы с ним уже продавали, но что именно, уже не помню. Позвонил ему, он ухватился за моё предложение, но уверенности в благоприятном исходе сделки у меня не было. И вдруг через несколько дней поступило радостное известие – наша бумага продана, причем по очень хорошей цене.
Ещё через несколько дней в фирме был объявлен аврал – всех сотрудников бросили на погрузку бумаги: по условиям сделки доставить её в Москву должна была наша фирма. Примерно через неделю операция была закончена и в распоряжении фирмы оказалась очень приличная денежная сумма. Но меня на погрузку бумаги, которые были в виде огромных цилиндрических рулонов, не позвали.
Через некоторое время прошел слух – на эти деньги начальство решило закупить для сотрудников легковые автомобили «Таврия». Государственная цена на эти автомобили составляла четырнадцать тысяч рублей, но ввиду их дефицитности для их приобретения нужно было оплатить в фонд развития завода ещё по сорок тысяч рублей за каждый автомобиль. Так Запорожский автозавод в обход действующего законодательства установил на свою продукцию фактически свободные цены. Впрочем, так поступали в то время руководители почти всех предприятий, выпускающие пользовавшуюся спросом продукцию. Те, сотрудники фирмы, которым причитались автомобили, должны были сами оплатить госцену автомобиля – четырнадцать тысяч, а ещё по сорок тысяч за каждого доплачивала фирма. Начали составлять список сотрудников фирмы, для которых приобретались автомобили. Всего в фирме числилось семьдесят с лишним работников, а денег хватало примерно на тридцать автомашин. Если учесть, что они все знали друг друга чуть – ли не с детсадовских времен, было понятно, что мне автомобиль «не светит». Тогда я решил зайти с другого конца. Улучив момент, подошел к директору фирмы, у которого уже был автомобиль, что – то вроде джипа на базе «Запорожца», известного под названием «Волынь». Я предложил ему продать «Волынь» мне – зачем ему, дескать, два автомобиля?
Он внимательно меня выслушал и предложил подойти к нему на следующий день: он должен был подумать. Каково же было моё удивление, когда на следующий день он сообщил мне, что я включен в список на приобретение «Таврии». Я был на седьмом небе от счастья – сбывалась моя многолетняя мечта! Это было настолько неожиданно, что я до конца директору не поверил. Ведь даже мой напарник, который чуть ли не с детского сада был знаком с руководством », не удостоился этой чести.
Через несколько дней поступило долгожданное известие: на завтра намечен отъезд автобуса в Запорожье, который наняла фирма, для получения «Таврий». Мне ещё не конца верилось, что я стану обладателем автомобиля и только усевшись в большой, комфортабельный автобус на следующий день, я в это поверил.
Автобус был нанят специально для нашей поездки в «Запорожье»; вместе с нами ехали вооруженные сотрудники милиции – охрана, ведь каждый из нас вез приличные деньги. Полностью набрать необходимую сумму – четырнадцать тысяч рублей - мне не удалось, и недостающую тысячу я одолжил у напарника. С собой я прихватил своего хорошего знакомого, которого тоже устроил в свою фирму - Володю Коршунова – навыки вождения автомобиля у меня почти забылись, ведь права я получил больше десяти лет тому назад, когда ещё учился в институте.
Примерно через сутки с небольшим наш автобус прибыл в Запорожье. Это оказался большой промышленный город. Разместившись в какой – то гостинице, на следующее утро мы прибыли на завод. Здесь нас поджидал казус: около отдела сбыта завода собралась огромная толпа, наэлектризованная слухами, что машин для продажи нет и не будет: пробиться в отдел сбыта было невозможно. Вот здесь – то и пригодились омоновцы, которые ехали с нами. Взявшись за руки, они оттеснили толпу от входа в отдел сбыта, организовав живой коридор. Мы по очереди стали входить в комнату и оформлять документы. Через некоторое время первые счастливчики начали выгонять автомобили из проходной завода. На территорию завода выбирать автомобиль я не пошел (туда пропускали по одному человеку), послал Коршунова, здраво рассудив, что он, как профессиональный водитель, лучше сможет выбрать автомобиль, чем я. Нервно покурив у проходной, я, наконец, встретил свою автомашину. Радости моей не было предела - новенькая, нежно – салатового цвета (как и все остальные) она удивительно пахла изнутри, для меня этот запах был символом счастья.
Вечером, в гостинице устроили банкет по этому случаю, причем не обошлось без неприятностей – один из сотрудников нашей фирмы, изрядно перебрав, упал в близлежащем сквере в какую – то яму, что – то сломал и вместо поездки домой, угодил в местную больницу. Все остальные утром стали собираться в путь; сначала порешили ехать караваном, держа ввиду друг друга, но вскоре система сломалась – каждый хотел добраться до дома поскорее.
Еще один из новых обладателей «Таврии» оказался несчастливым – ночью, под Москвой, он сбил лося. Сам он уцелел, но машина была сильно покорежена.
Мой водитель Володя, сидя за рулем моей «Таврии», не переставал её нахваливать, какая она легкая и послушная в управлении. У него самого был старенький «Запорожец» и разница, по его словам, была огромной. На широком участке шоссе «Ростов – Москва» он посадил за руль меня.
Помню ежеминутные ощущения ужаса – мне казалось, что каждый встречный грузовик едет прямо на меня и вот – вот раздавит. Впрочем, через некоторое время я освоился и проехал около двухсот километров. Ночью, в Москве, на МКАДе, мы попали в сильнейший ливень, ехали очень медленно, почти при нулевой видимости.
Но поездка прошла благополучно и скоро моя «Таврия» стояла перед окнами моего дома.
