Наверное любой человек, родившийся в нашей стране, знает и слышал песню из «Бриллиантовой руки» в исполнении Юрия Никулина. «Про зайцев» — так называется это вечное произведение. Но, наверное мало кто размышлял о тексте этой песни настолько глубоко, чтобы понять, что эта песня — гимн эгоизму и цинизму.
Стоит заметить, что за комедийной составляющей картины «Бриллиантовая рука», многие аспекты просто неуловимы для зрителя, тем более для современников картины.
«Да это просто весёлая песня выпившего человека, что тут выдумывать?» — может предположить зритель. Но именно закрываясь комедийным контекстом, словно навесной маркизой, создатели смогли зашифровать очень глубокий смысл, так и непонятый многими современниками картины.
Какие задачи ставились перед автором текста песни «про зайцев»? Леониду Дербенёву, советскому поэту песеннику, ставилась задача написать текст о советском человеке. Вот как описывался главный герой картины, под которого писалась песня: «Он [Горбунков], конечно, не трус, но вместе с тем он и советский человек». И согласитесь, что такая формулировка очень странная? Как её вообще можно понять? «Не трус, но советский человек».
В соотвествии со своим пониманием установленной задачи Леонид Дербенёв написал первый вариант текста песни, которая изначально называлась «Песня простого советского человека». Вступительные слова песни звучали так:
«Пусть я пороха и не выдумал, пусть Америки не открыл вовек…»
Но такой вариант не устроил создателей картины и композитора Александра Зацепина. Песню пришлось полностью переписывать, после чего на бумаге родились слова второго варианта текста. Лейтмотив новой песни: «А нам всё равно». Как вы уже догадались, это была песня «про зайцев». Вот и получается, что первоначальная идея написать песню об обычном советском человеке переродилась в песню «про зайцев». Но ведь это комедия, а в комедиях всё переворачивается.
Теперь давайте перейдем к самой песни, держа в голове то, что мы обсудили в начале статьи.
В темно-синем лесу,
Где трепещут осины,
Где с дубов колдунов
Облетает листва.
На поляне траву
Зайцы в полночь косили.
И при этом напевали
Странные слова.
Темно-синий лес символизирует загадочность и таинственность. Если под лесом воспринимать общественный строй, то это будет скрытое и замкнутое общество. Возможно именно это и имел ввиду автор текста. При этом, этот лес, как общество, состоит из трясущихся осин и облетевших дубов. Трясущиеся осины, это усредненный срез общества. А облетевшие дубы колдуны — высший класс этого общества, который в основном состоял из пожилых людей(вспомните выражение «гонка на лафетах»). В русском фольклоре дуб символизирует силу, могущество, твердость и мужское начало. Но в песне дубы представлены с облетевшей листвой, что может подразумевать отсутствие или потерю твердости и могущества в связи со старостью.
И тут появляются главные герои – зайцы. Какой срез общества представляют зайцы? А это такие пофигисты, которые уже ни во что не верят, стараются не бояться и ни на что не надеются. Их принципы, что-то вроде: «Не верь, не бойся, не проси». И хотя они боятся, они очень не хотят прослыть трусами, а потому выбирают бороться со своим страхом путем пофигизма, цинизма и эгоизма.
А нам все равно.
А нам все равно.
Пусть боимся мы Волка и сову.
Дело есть у нас
В самый жуткий час.
Мы волшебную
Косим трын-траву.
Как высказывались о тех, кто состоял в различных комсоргах и кто стремился попасть во все существовавшие политические организации ради достижения каких-то преференций и лучшего положения? О них говорили, что это беспринципные люди, ищущие лишь собственной выгоды и ни во что не верящие.
Красивая лирика куплета сменяется стремительной рванной "реальностью" припева. «А нам пофигу на ваши идеи. Мы в них не верим. Нужно косить траву — зарабатывать деньги, связи, блат и т.д.»
Но это смешно, потому что в фильме эту песню исполняет приличный советский гражданин — Семен Горбунков — просто, в силу независящих от него событий, перебравший с алкоголем. В словах такой песни можно зашифровать любой смысл и никакая цензура его не обнаружит. Зрители будут просто смеяться.
А дубы колдуны,
Что-то шепчут в тумане,
У поганых болот,
Чьи-то тени встают.
Косят зайцы траву,
Трын-траву на поляне
И от страха все быстрее
Песенку поют.
В тексте прекрасно видно, что зайцы бояться, но, как я упомянул чуть выше, со своим страхом они борются с помощью эгоизма, пофигизма и цинизма. А дубы — что-то шепчут себе под нос. А что там шепчут? Да и не важно что, реальность то совершенно иная — косить, трын-трава, мрачный час, дело. Дубы уже неспособны контролировать меняющуюся реальность. Чьи тени вставали? Наверное, тени предстоявшего развала такого общества.
И если страх и воспринимается, обычно, чем то постыдным, то вот пофигизм — другое дело. «Я ничего не боюсь, мне просто пофигу». И в такой установке, пофигизм может заменить смелость, хотя на самом деле между смелостью и пофигизмом глубокая пропасть. Но, поскольку чувство страха не вызывает гордость, зайцы ещё сильнее окутываются пофигизмом и буквально начинают им гордится. Это что-то вроде: «Да, нам пофигу, вот такие мы и чё?»
А нам все равно.
А нам все равно.
Вот и чё ты сделаешь с апатией, безразличием, цинизмом, эгоизмом поражающим всё общество из-за бессилия дубов и тряски осин? Ничего. Это словно вирус, заражающий всё лесное общество. И чем больше будут бояться, тем больше будут преисполняться гордостью за свой цинизм, дарующий главное — освобождение от страха. Видимо именно в этом состоит ценность цинизма и эгоизма — освобождение от страха.
Пусть боимся мы Волка и сову.
Дело есть у нас
В самый жуткий час.
Мы волшебную
Косим трын-траву.
И в своем циничном угаре они уже перестанут обращать внимание на окружающих. Будут махать ногами, переворачивать всё то, что находится вокруг, уничтожать что-то хорошее, но только потому, что — «а нам всё равно».
Станем мы храбрей
И отважней льва.
Устоим хоть раз
В самый жуткий час-
Все напасти нам
Будут трын-трава.
Зайцы верят, что этот цинизм дарует им смелость и отвагу. Зайцы мечтают быть львом.
А вы когда-нибудь задумывались, о чём может быть эта нетленка?