Запрет на проявление женственности - это защита от боли ставшая тюрьмой.
Он звучит как боюсь быть красивой; боюсь носить платья; боюсь мужчин; боюсь стать замученной домохозяйкой; боюсь иметь детей; боюсь, что меня опять не выберут, а выберут другую; боюсь, что меня предадут, бросят, оскорбят, унизят, ударят.
Вишенка на торте: - Ах! Боже мой! Что станет говорить Княгиня Марья Алексеевна?
Защитная структура запрета на женственность, может сформироваться не только в детском возрасте, но и стать следствием травмы болезненных, тяжёлых отношений. Личность, как будто замирает и перестаёт развиваться или прячется в тесную каморку за закрытую дверь.
Если в детстве девочка перенесла сильную обиду, подверглась домогательствам или стала свидетелем регулярного насилия над матерью, то внутри её психики начинает развиваться « внутренний мужик» выполняющий функции защитника, превращающийся со временем, в злобного надсмотрщика.
Защитные механизмы захватывают власть и женщина начинает вести себя ровно так, как совсем не хочет, но по-другому, она вести себя не может.
При приближении мужчины « защитник-надсмотрщик» в подсознании активируется и расценивает любое, самое невинное действие, как угрозу нападения . Поведение женщины становится направленным на обязательное отвержение, а достигнутый результат резюмируется фразой « Мужиков нормальных не осталось».
Отвержение женственности может произойти и в результате материнских рассказов о том, что «родилась страшненькой» , возможном изнасиловании и его последствиях, прямого отождествления красоты с проституцией , а скромности и душевности с общественно одобряемой приличностью. Немалую роль играют оды девственности, назначенной главным маркером женской « хорошести». Самый жестокий внутренний запрет звучит как « Ах! Боже мой! Что станет говорить Княгиня Марья Алексеевна?»
В жизни женщины, живущей с запретом на женственность, случаются эпизоды бунта против охранных установок. Психика агрессирует на внутреннего « защитника» и на волне злости может разрешить себе проявить то, что так долго держалось под запретом.
Это проявление запомнится сумбурностью, нелепостью или болью и обернётся виной ,стыдом и добровольным возвратом во внутреннюю тюрьму. Самонаказанием за нарушение запрета становится убеждение себя в неполноценности ( кому нужна такая как я?) или психосоматическое заболевание.
Запрет на женственность, это своего рода заклятье, сила которого растёт прямо пропорционально искренности веры в него той, на кого оно наложено. Заклятие подпитывается категоричностью мышления «хорошо- плохо», « можно- нельзя» и « опасно- безопасно». Страх несоответствия этим категоричным установкам, выражается в навешивании ярлыков на всё и вся.
Если исследовать образ женственности существующий у « заколдованной девушки», то можно обнаружить такую же странную полярность и диаметральную противоположность состояний. Либо Маргарет Теттчер, либо танцовщица из бара « Гадкий койот». Либо высокоморальный « синий чулок», невзрачная серая мышка или агрессивная пацанка , либо нечто вульгарное, крикливое или крайне инфантильное.
Для того, что бы заклятье перестало действовать, мало вывести в сознание все ограничивающие и пугающие установки. Что бы они начали терять свою силу, нужно научиться сомневаться в их правильности и правдивости и постоянно проверять себя на объективность.
Заклятье, блокирующее женственность, никогда не исчезает от поцелуя принца. Его туман рассеивается медленно и только в том случае, если принцесса пробуждается самостоятельно.
Желаю всем психического здоровья и жду вас на консультацию.
Автор: Борикова Марина Валерьевна
Психолог, Нейропсихология Психосоматика
Получить консультацию автора на сайте психологов b17.ru