В далёком уже 2012-м году на электронных носителях и в типографской краске вышла книга издательства Osprey со строгим названием "Уличные бои. Специфика подготовки и ведения - от Сталинграда до Ирака". Точнее сказать, это в российском переводе 2014-го года желтушно-крикливое "Бетонный ад: городской бой от Сталинграда до Ирака" заменили на более солидное. И, увы, оригинальное название суть книги отражало куда лучше, чем работа отечественных "надмозгов", как принято называть додумывающих за автора переводчиков.
- "Concrete Hell: urban warfare from Stalingrad to Iraq"
И, в принципе, по работе переводчиков можно было бы сделать даже отдельный материал, потому что перемаккрячить они ухитрились многое. Начали, буквально, с первой строчки, там, где автор честно пишет, что это "краткая история развития боевых действий в городе", в переводном издании слово "краткая"/"short" исчезает, чтобы соответствовать той монументальности, что пытался придать обычной "оспрейке" российский издатель. Чтобы было понятно, издательство Osprey занимается относительно лёгкими в чтении справочниками и тематическими работами, рассчитанными на широкую публику, искать у них "уникальные книги" и литературу для специалистов, мягко говоря, бессмысленно. Из всех воспетых книге дифирамбов, верны только регалии её автора, да и те адаптированы под привычные российскому читателю, чтобы не пришлось гадать, что за зверь такой доктор философии по истории - PhD in History - он стал просто доктором исторических наук.
оригинал:
This short history is meant to describe the urban battlefield as it evolved over the last half of the 20th century and into the first decade of the 21st.
в переводе Эксмо:
Эта книга посвящена описанию уличных боёв и тому, как они развивались на протяжении второй половины XX века и первого десятилетия XXI.
в машинном переводе Яндекса:
Эта краткая история призвана описать городское поле битвы, каким оно было во второй половине 20-го века и в первом десятилетии 21-го.
- скриншот описания книги от издательства:
Книга "маститого историка" интересна именно с точки зрения того, что должна знать западная широкая публика о военных действиях в городе, а чего она знать не должна. Нарочито вставленные или столь же нарочито отсутствующие исторические справки к событиям, прямо противоположные оценки одних и тех же методов в предельно схожих ситуациях, тонко намекают не только на наличие пропаганды, но и на восприимчивость к ней потенциального читателя, настолько она подана в лоб и топорно. Подборка рассматриваемых событий, а в книге о развитии боевых действий в городе, например, нет штурма Берлина, не менее интересна, с точки зрения идеологической накачки читателя. И тут не столь важно, где, конкретно, у месье Димарко преднамеренное искажение истории, а где его собственные искренние заблуждения, возникшие от чтения таких же "маститых историков" старшего поколения.
Сталинград. Враг у ворот.
Переходя к рассмотрению той части книги, что посвящена Второй Мировой, надо отдать автору должное - штрафбатов и заградотрядов в ней нет, вообще, автор лишь вскользь поминает комиссаров. И это очень хорошо, ведь, если связанную с ними мифологию добавить в главу "Сокрушительное поражение"*, получится сценарий фильма "Враг у ворот" 2001-го года. И это вовсе не шутка.
- название главы о Сталинграде - это очень творческое решение переводчика, глава в оригинале названа "Operational debacle"/"Провал операции", намекая на срыв операции "Блау" в связи с успешной обороной Сталинграда
- раздел с описанием стратегической обстановки назван автором "The Soviets Avoid Destruction", а переводчиком, почти слово в слово, "Советский Союз избегает уничтожения"
По описанию стратегической обстановки, накануне Битвы за Сталинград и первых этапов оборонительной операции, на подступах к городу, сильно бросается в глаза, что у старшего офицера армии США, в отставке, и действующего PhD in History, попросту, нет базовой литературы по ситуации со стороны Красной Армии, не говоря уже об источниках. Как вариант, литература эта бесполезна, при работе с фактическим материалом, что однозначный "комплимент" в адрес англоязычной историографии советско-германской войны*, ну, или таков кругозор у современного доктора исторических наук made in USA, потому что даже в "Истории Второй Мировой Войны" 1970-го года, за авторством Б.Лиддел Гарта, подробностей по советской стороне было больше.
- Великой Отечественной Войны
И Димарко, поэтому, концентрирует внимание на действиях и решениях принимаемых со стороны командования Вермахта и лично Гитлера, потому что нельзя в 2012-м году обойтись без древнего мифа о том, что именно Гитлер принимал и продавливал все решения приведшие к поражениям. То, что Гитлер визировал директивы Верховного командования, на деле, значило лишь то, что он Верховный главнокомандующий, решение же о штурме Сталинграда было принято на низовом уровне, ещё до его Директивы №45 (23.07.1942) "На продолжение операции "Брауншвейг" [переименованная "Блау"]".
- см пункт 4:
- из приказа Ф.Паулюса, командующего 6-й Армии Вермахта, от 20-го июля 1942-го года:
Как можно скорее занять Сталинград, в том числе прочно удерживать железнодорожную линию Морозовская-Сталинград...
цитата по Исаев А.В. "Сталинградская Битва: самая полная энциклопедия", также Исаев приводит и аналогичного содержания приказ командования Группы Армий Б, уже в адрес Паулюса, за 20.07.1942
На самом деле, Гитлер, как Верховный главнокомандующий, ставил задачу на захват Сталинграда или массированный обстрел города - на уничтожение его как промышленного и транспортного центра - как возможную цель летних наступательных операций Вермахта, в случае успешного захвата мостов и предмостных плацдармов на восточном берегу реки Дон, ещё Директиве Верховного Командования №41, от 4-го апреля 1942-го года:
Так что, с выполнением промежуточных задач Директивы №41, генералы Вермахта, как само собой разумеющееся, начали планирование штурма города.
В итоге, описание обстановки перед началом оборонительных сражений Сталинградской битвы (с 17.07.1942) с германской стороны полно кривотолков и отражает слабое знание автором даже основных документов, а со стороны советской, это самые общие слова и широкие мазки. Можно взять и посмотреть на два соседствующих абзаца, где один пестрит названиями операций, номерами объединений и соединений, упоминаются фамилии командующих, а заканчивается конкретным номером директивы верховного командования Вермахта на захват Сталинграда, а в другом, из именований, только Сталин и Красная Армия:
Только дойдя, в последующих разделах, до боёв в городе, затем советского наступления и окружения 6-й Армии Вермахта, начнут появляться номера советских армий, именования фронтов, фамилии их командующих и название операции "Уран", при этом "Кольца", ни названия, ни самой операции по разгрому окружённых в Сталинграде войск, в книге нет, хотя это тоже боевые действия в городе.
Никаких, даже самых общих, данных о численности советских войск в книге нет, как нет и сопоставления сил сторон по личному составу, артиллерии и бронетехнике. И это важный нюанс, что сыграет свою роль, когда доктор Димарко дойдёт до боевых действий в городе и их анализа.
Впрочем, отсутствие подробностей не помешало автору вставить в повествование рассказы о том, как в Советском Союзе арестовывали всех генералов терпевших поражения, превращая крайнюю меру в "советский обычай", Сталин "контролировал каждый шаг", а комиссары бдели за угнетёнными политическим режимом военными. И это, буквально, следующий абзац текста:
Генерал-полковник Ф.И. Кузнецов, командовавший Северо-Западным фронтом, Центральным фронтом и 51-й Армией (оборона Крыма, с сентября 1941-го) и везде терпевший поражения, в штабе которого оказался предатель*, перешедший на сторону врага, не был убит, пленён или арестован, а оказался переведён на штабную должность в Московском военном округе и, вскоре, вновь командовал войсками, повторяя жутковатый цикл провал-отзыв из действующей армии-новое назначение, пока с 1944-го не стал занимать должности заместителей командующих.
- заместитель начальника штаба - генерал-майор Трухин
Потому что "изобилия Гинденбургов" в Советском Союзе не было и разбрасываться квалифицированными кадрами Сталин не мог, вопреки мнению месье Димарко о вездесущих угнетённых профессионалах. Изобилия этого не было ни на уровне генералитета и старших командиров, ни на уровне младшего и среднего командного состава. Недобор младших и среднего звена командиров был серьёзной проблемой Красной Армии ещё до начала войны, в основном, из-за роста её численности с, округлённо, 2 млн в 1939-м до 5 млн в 1941-м, с поражениями лета-осени первого года войны кадровый кризис лишь усугубился, дефицита в высших звеньях управления не было только потому, что он восполнялся повышениями перспективных командиров.
- вопреки распространённому мнению, репрессии оказали серьёзное влияние только на высший комсостав, но и в высшем звене главным фактором "дефицита" был рост численности и организационных форм РККА - создавались новые армии, корпуса и дивизии
- сроки пребывания командиров и командующих РККА на своих должностях к началу Великой Отечественной, таблица из Кривошеев Г.Ф. "Россия и СССР в войнах XX века. Потери Вооружённых сил. Статистическое исследование", в графах указаны проценты от общей численности командиров и командующих соответствующего звена:
На этом фоне, и на фоне влияния тяжёлых поражений 1941-го на личный состав, включая и командное звено, пополнения войск массами необученных призывников, роль политсостава Красной Армии и значение воспитательной работы резко возросли, зачастую политические руководители* были не то, что "сокомандирами", а единственными командирами своих подразделений, работая же нормальным образом, отвечали, в первую очередь, за воспитательную работу и морально-нравственное состояние личного состава, разделяя эту нагрузку и эту ответственность с командирами. Политическим же контролем, на который сетует демократический и свободный подполковник, насколько этот термин, вообще, можно понимать адекватно реальному положению дел в войсках, занимались военные советы армий и фронтов, сформированные, как органы управления, ещё в годы Гражданской войны. Эти советы, с восстановлением единоначалия в войсках в октябре 1942-го, понятно, никуда не делись и сохранялись вплоть до распада СССР.
- должность комиссара введена с уровня воинских частей (полк и выше), а должностные полномочия и ответственность политсостава расширены Указом Верховного Совета СССР от 16-го июля 1941-го
- упразднена Указом "Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии" от 9-го октября 1942-го года
Что иронично, о приказе НКО СССР №227 "Ни шагу назад" от 27-го июля 1942-го года, что довольно широко известен и на Западе, у Димарко нет ни слова, ведь этот приказ противоречит его теории об "ослаблении контроля" и постепенном "повышении гибкости" советского командования в 1942-м году.
Бесчисленные и безжалостные.
Если бы подобными ошибками и анализом достойным художественной, но никак не научно-популярной, литературы, все проблемы главы о Сталинграде исчерпывались, то можно было бы, читая её, мысленно подставлять голос Задорнова и получать удовольствие, раз уж со знаниями не сложилось.
Но, упомянутая идеологическая накачка из "Бетонного ада", одними лишь бдительными комиссарами и контроль-фриком Сталиным не ограничивается. Тем более, что эти-то мифы и на русском языке распространены.
Подводя итоги своему стратегическому разделу, доктор Димарко затрагивает гражданское население и его роль в обороне Сталинграда. Вывод этот и в переводном варианте, где его попытались смягчить, производит неприятное впечатление, в оригинале же, это самый настоящий вброс о безжалостных russians, для которых гражданское население - необходимая часть обороны.
перевод Эксмо:
На немцев присутствие мирного населения не оказывало никакого влияния. Для русских - население было частью обороны.
оригинал:
To the German military, the presence of the civilians did not affect operations at all. To the Russians, the civilians were a necessary part of the defense.
машинный перевод Яндекс:
Для немецких военных присутствие гражданских лиц никак не влияло на операции. Для русских гражданские лица были необходимой частью обороны.
Тут можно возразить, что автор говорит о вполне реальном и практичном подходе, когда промышленные предприятия стратегического и военного значения продолжают работать до последнего, давая свою продукцию фронту и стране, в целом. И даже добавить, что заводские рабочие формировали ещё и отряды ополчения.
Но, увы, Димарко делает акцент не на том, что предприятия работали насколько возможно долго, до эвакуации или потери территории, он весьма прозрачно намекает (см цитаты отмеченные красным и фиолетовым маркерами), что население целенаправленно удерживалось в городе, сотни тысяч человек, хотя для него существовали возможности покинуть город и действовала переправа! Видимо, знаменитые нацистские гуманитарные коридоры для гражданских...
Разумеется, никаких точных дат и подробностей, что позволили бы как-то сопоставить ситуацию с гражданскими и ход военных действий, никаких ссылок на источники информации. Работа настоящего доктора наук! Критикуя которую, нужно не ошибки отмечать, а целиком всё переписывать.
Эвакуация и оборона Сталинграда.
Уже на второй день Великой Отечественной Войны, 24.06.1941, был создан отдельный Совет по эвакуации при Совете Народных Комиссаров (правительстве СССР). В него вошли члены самого СНК или их заместители, включая, например, маршала Шапошникова - действующего начальника Генерального штаба РККА и замнаркома Обороны. Первоначально, главной угрозой считались воздушные удары по промышленным центрам Советского Союза, вместе с предприятиями, предполагалось эвакуировать и работников, членов их семей, но вскоре встала и проблема эвакуации основной массы населения. В сентябре при Совете создаётся отдельное Управление по эвакуации населения из прифронтовой зоны.
Хоть организационными мерами и не удалось, да и в принципе не было возможно, в условиях подвижек фронта летом-осенью 1941-го, охватить всех, кто сам бежал от войны, а тем более, эвакуировать почти треть населения страны, что проживали на оккупированных в 1941-м территориях, по крайней мере, были организованы приём и размещение беженцев, как систематически эвакуируемых, так и бежавших самостоятельно, отлажена транспортная система.
- для примера масштабов эвакуации населения, из Советской Белоруссии летом 1941-го было вывезено более 1,5 млн человек
- до конца 1941-го года, эвакуировано в восточные области СССР 12 млн человек
Сталинград в 1941-м ещё находился глубоко в тылу и принимал эвакуируемых, но уже весной-летом 1942-го, когда боевые действия развернулись на подступах к городу, Городской комитет обороны начал разработку планов по эвакуации. Промышленность города также предполагалось перевезти дальше на восток страны. Особые меры принимались по обеспечению бесперебойного движения через город и на переправах. Претворяться в жизнь они начали в конце июля, когда противник вышел силами 6-й Армии к западному берегу реки Дон, пока ещё, без переправ, а на юге (4-я Танковая армия Вермахта) уже и с переправами.
Начало эвакуации выглядело вполне адекватно развитию событий, но, как известно сегодня, задним числом, оно уже тогда требовало чрезвычайных мер, а не плановых, потому что обстановка в полосе Сталинградского и Южного фронтов была вовсе не устойчивой. Хотя и создавала впечатление таковой, поскольку движение противника было замедленно до считанных километров в сутки. Советские войска наступление противника сдерживали постоянными контрударами, не давая выйти на оперативный простор и замкнуть окружение за теми, кто не успел отступить. Однако, между Сталинградским и Южным фронтами расширялась брешь, 1-я Танковая Армия Вермахта, развивая наступление на Кавказ, теснила Южный фронт*, вынуждая войска Юго-Западного всё сильнее загибать свой левый/южный фланг, пока он не упёрся в реку Волга.
- расформирован 28-го июля 1942-го, войска переданы сформированному 20-го мая 1942-го Северо-Кавказскому фронту
Имей Красная Армия то численное превосходство, что ей традиционно приписывают, обмен ударами мог бы сложиться и в пользу Сталинградского фронта, или вовсе не потребоваться, хватай советских дивизий на создание нормальной обороны с неразрывным фронтом.
Но Сталинградскую битву Красная Армия начинала после поражения и разгрома Юго-Западного фронта, вновь формируя его, уже как Сталинградский, наполняя резервными армиями. По личному составу и основным вооружениям Сталинградский фронт уступал 6-й Армии Вермахта. По дальнобойной артиллерии калибром от 150-мм и более, разница была даже не кратной, а на порядок, в то время как число танков - главного козыря и единственного преимущества РККА под Сталинградом - таяло с каждой атакой.
Ситуация же с гражданским населением осложнялась не тем, что город "притягивал" беженцев из прифронтовой зоны, как это сказано у Димарко*,
оригинал - The city was also a magnet for refugees fleeing east before the advancing German army.
Яндекс - Город также притягивал беженцев, бежавших на восток перед наступающей немецкой армией.
а тем, что он был главным транспортным узлом в регионе и через него шла эвакуация не только населения, но и стратегически важных производств и ресурсов. Для понимания масштабов, ещё в начале августа 1942-го к переправам через Волгу в Сталинграде и окрестностях готовили до 1,4 млн голов скота, и одними лишь животными грузы по линии сельского хозяйства не исчерпывались.
- на конец 1941-го года народное хозяйство Советского Союза имело всего 31,4 млн голов скота, и та его часть, что эвакуировалась и перевозилась через Сталинград, имела для страны жизненно-важное значение
Пока обстановка не считалась угрожающей, приоритет отдавался промышленности и сельскому хозяйству, ведь город уже предоставлял беженцам крышу над головой, питание и медицинские услуги. Таким образом, в Сталинграде скопилось до 300 тысяч беженцев, при собственном населении около 400 тысяч человек.
К концу июля/началу августа немецко-фашистские* войска занимали положение близкое к тому, что предполагалось планами Верховного командования Вермахта ещё в апреле (см карту с планами выше). Явное отличие было лишь в том, что упорное сопротивление Красной Армии вынудило повернуть в сторону Сталинграда почти всю 4-ю Танковую Армию Вермахта, первый из корпусов которой, наступая от Котельниково, достиг внешнего обвода обороны города к 5-му августа, в районе Абганерово, но уже к 10-му числу обороной и контрударами* 4-я ТА была остановлена и перешла к обороне.
- хоть наше повествование их, напрямую, не затрагивает, но венгерские, румынские и итальянские войска также действовали в районе Сталинграда
- 5-го же августа Сталинградский фронт был вновь реорганизован и разделён на, собственно, Сталинградский и Юго-Восточный - обороной против 4-й Армии занимался ЮВФ
Почти одновременно, 8-го августа, 6-я Армия замкнула окружение вокруг четырёх из семи дивизий 62-й Армии Сталинградского фронта в районе города Калач, на западном берегу Дона. Сам по себе, доступ к берегу реки не давал возможности начать прорыв к Сталинграду - следовало заранее обеспечить "спокойствие" на флангах, чтобы 1-я или 4-я Танковые Армии* Сталинградского фронта не сорвали переправу очередными контрударами.
- иногда, пытаясь объяснить различия в организационных формах, пишут, что (на 1942-й год) корпуса Вермахта соответствуют армиям РККА - это не совсем так, как правило, армии КА, на момент формирования, включают больше дивизий, чем корпуса Вермахта, но в ходе операций действуют далеко не всегда комплектные соединения, а сами армии реорганизуются или теряют связь со своими дивизиями, и от того "больше/меньше" может колебаться в разные стороны, но, чем ближе к Сталинграду, тем больше "перевешивать" будут корпуса и армии Вермахта, пока ещё, стабильно получающие пополнения, тогда как резервы РККА уже были задействованы при создании Сталинградского фронта
- чтобы каждый раз не углубляться в детали, стоит держать в голове, что корпус Вермахта и армия РККА или армия Вермахта и фронт РККА летом-осенью 1942-го - это противники, примерно, в одной "весовой категории"
Неустойчивое равновесие сторон было разрушено, противник вышел к запланированным рубежам и занялся подготовкой к переправе, имея перед собой (на другом берегу) лишь только что разгромленную 62-ю Армию, но, вновь, всё замерло на рубежах в 50-100 километрах от города. Плохим сигналом было то, что противник остановился сам и начал наступление против советских войск на флангах, а не завяз в отражении их ударов.
Непосредственно городу противник всё ещё не угрожал, эвакуация шла своим чередом.
Переправа для войск 6-й Армии была наведена 21-го августа, в районе Калача (Калача-на-Дону), а уже 23-го августа 14-й Танковый корпус Вермахта прорвал оборону советских войск и вырвался с плацдарма. К вечеру того же дня, германские танкисты вышли к внешнему обводу укреплений в пригородах Сталинграда, возможно даже зайдя за них. И..., вновь были остановлены контрударами, на помощь 62-й Армии пришли 1-я Гвардейская и 21-я Армии.
Трагедия гражданского населения Сталинграда началась не на земле.
Несмотря на то, что противник рывком приблизился к городу, расстояние, всё ещё, было слишком велико, чтобы "подвергнуть действию тяжёлого оружия" его промышленные предприятия и коммуникации силами сухопутных войск, исполняя всё те же апрельские планы.
Война в воздухе над Сталинградом шла не менее ожесточённо, нежели на земле, но сам город массированным ударам не подвергался - потребности сухопутных войск Вермахта "съедали" почти весь ресурс 4-го Воздушного Флота Люфтваффе, однако, это означало, что и советская 8-я Воздушная Армия находится в тяжёлом положении, ведь её подавление было одной из главных задач противника. И эвакуация это положение лишь осложняла, при переброске тех частей ВВС, к аэродромам которых приблизился противник, на восточный берег Волги, наземная их составляющая - подразделения аэродромного обслуживания - встала в очереди к переправам.
Прорыв 14-го ТК Вермахта к пригородам Сталинграда вынудил свернуть и передовые посты ВНОС, включая отдельную радиороту с тремя РЛС "Пегматит". Часть зенитных орудий, с расчётами некогда тылового района ПВО (в том числе и девушки-зенитчицы), была задействована в обороне.
Между тем, противник готовился к воздушному удару по городу основательно, явно считая данную задачу первостепенной. Были выделены все наличные двухмоторные бомбардировщики, часть одномоторных и сильное истребительное сопровождение (всего - 400 из 750 самолётов германского 4-го ВФ), заготовлены специальные боеприпасы, от зажигательных бомб малого калибра типа B1El (1,3 кг, сброс из контейнеров) с термитной начинкой и горючим корпусом из электрона до зажигательных бомб-баков Flamm-250 и -500 в корпусах 250 и 500 кг бомб (в зажигательном исполнении вес оказывался, примерно, вдвое меньшим). Историк авиации Д.Хазанов называет и ещё один тип боеприпаса - с мелкими зажигательными элементами из фольги покрытой фосфором, такой боеприпас становился опасен в городе с преимущественно деревянной застройкой, высушенном жаркой погодой.
Все эти "зажигалки" комбинировались с применением обычных авиабомб, а первый налёт (в 16:18 23-го августа) был синхронизирован с действиями наземных войск.
Последствия серии налётов 23-го августа были крайне тяжёлыми для города, было разрушено или повреждено пожарами до 85% жилого фонда - 42 тысячи строений - подожжены резервуары с нефтью, повреждены цеха почти всех городских предприятий, от промышленных до хлебопекарен. Оценка последствий удара именно 23-го августа осложнена тем, что бои и авианалёты разрушали город и в дальнейшем, а сталинградский ГКО собрал сведения о разрушениях в городе только к 27-му августа и по ним речь шла о разрушении тысяч строений, а не десятков тысяч.
В результате авианалётов, была нарушена работа всех городских коммуникаций, а без воды и связи тушение пожаров, при непрекращающихся налётах, было ещё более сложным - пожары разрастались, отмечалось формирование "огненного смерча", внутри которого выжить было невозможно даже в укрытии.
Возвращаясь к вопросу об эвакуации, после 23-го августа город, как место безопасного нахождения беженцев, утратил своё значение. Жилья лишились и многие жители города, стала сложной ситуация с водой и пищей. Множество раненых, пострадавших от пожаров и осколков бомб, а среди них женщины и дети, требовали немедленного вывоза из города. Вот только, с этого момента, город, а в особенности переправы через Волгу, стал целью для постоянного воздействия авиации противника, что резко осложнило эвакуацию.
23-го августа планомерная эвакуация города прервалась, к этому времени его успело покинуть около 100 тыс человек. Далее, город эвакуировался чрезвычайным порядком, городские власти от вывоза населения не самоустранялись, тем более, ему не препятствовали, подавая речной транспорт, но, как известно, значительная часть населения оставалась в Сталинграде на момент первого штурма в середине сентября. Десяткам тысяч сталинградцев пришлось ждать освобождения города, пережив тяжелейшие месяцы зимы 1942-1943-го годов.
Сталинград от Луиса Димарко - дешёвая и бесполезная пропаганда, вместо научно-популярной работы.
О бомбардировке Сталинграда, сильно изменившей облик города, у Димарко, разумеется, нет даже упоминания.
Эта статья, первоначально, планировалась как обзор всей книги. Из-за чего вступление, которое я решил не менять, выглядит слегка чужеродно, относительно главы "Эвакуация и оборона". Но, только начав подробно разбирать бои за Сталинград, в описании лейтенант-полковника Л.Димарко, я понял, что Сталинградом статью начну и им же закончу. Потому что критиковать у американского маститого автора, попросту, нечего, нужно давать краткое описание хотя бы начала Битвы за Сталинград, которого нет у него, и сопоставлять со сделанными им выводами.
А с пустышкой внутри, такими же пустыми получились и выводы. Как пример, даётся тезис: провал штурма Сталинграда и последующее окружение - это вина Гитлера и верховного командования, начиная от решения о штурме города, заканчивая упорными боями за него, вплоть до замыкания кольца советского окружения зимой 1943-го. Звание капитана больше подошло бы "подполковнику очевидности". Почему они совершили такую ошибку? Как на эту ошибку повлияли действия защитников города? В итоге, всё списывается на "самодурство Гитлера", а командование Вермахта лишь идёт прицепом, чтобы авторский тезис не смотрелся совсем уж в стиле желтой прессы.
И это при том, что провалы попыток штурма города с обороной на подступах к нему связаны отнюдь не эксплуатацией мирного населения на строительстве укреплений, а последовательным срывом всех попыток моторизованных и танковых корпусов 6-й А и 4-й ТА Вермахта вырваться на оперативный простор. Защитников Сталинграда не удалось ни окружить за его пределами, ни просто изолировать от самого города, а это и есть "рецепты" относительно быстрого штурма города. Бои на улицах Сталинграда вели всё те же войска 62-й Армии Сталинградского фронта, что сражались с Вермахтом в степях и пригородах, на фланги 6-й Армии продолжали давить и во время штурмов города, не позволяя сосредоточить на штурме всю её мощь, советские войска насыщались артиллерией, пополнялись авиационные части.
И они же, войска Сталинградского фронта, были причиной, по которой не были простыми и очевидными варианты решений просто бросить штурм города или ограничиться его блокадой, при том, что окружить город не давала Волга, а значит блокада требовала бы постоянной работы авиации. Танковые армии, что были приданы Сталинградскому фронту, не будут просто смотреть вслед уходящим в наступление на Кавказ немцам.
Что до боёв в городе, я не шутил, говоря о схожести описаний Димарко с сюжетом клюквенного фильма 2001-го года, при абсолютной бессодержательности описаний - они эмоционально насыщенны. Снайперы идут в бой подпитываемые ненавистью к врагу и отчаянием, штурмовые группы - свободны и агрессивны, эффективно сражаются, потому что вырвались из-под контроля, и артиллерия, видимо, тоже вырывается из-под контроля, на час-другой, для артподготовки в их интересах. Естественно, снайперское движение у Димарко самозарождается в Сталинграде, там же, видимо, самозарождаются и снайперские прицелы. Тот факт, что массовым снайперское движение стало почти на год раньше, ещё осенью 1941-го, и ко времени боёв в Сталинграде было налажено производство оптики и работали школы и курсы снайперов, Димарко и его читателю остаётся неизвестен.
Мимиходом, автор ухитряется даже втиснуть в сюжет своего "кино" штамп о вечно сражающихся в меньшинстве немцах, лишь огневая мощь танков которых компенсировала немногочисленность пехоты. Это в Сталинграде, где четырём дивизиям 62-й Армии противостояли не менее трёх корпусов Вермахта! Причём страницами ранее, сам PhD по истории это и упоминает, описывая концентрацию сил немцев при третьем штурме города - как 90-тысячную группировку на фронте в три мили шириной. 62-я Армия и в полном штате и количестве своих дивизий не имела бы даже равной с противником численности, в том виде в котором она заняла оборону в городе, а тем более воевала в октябре, разница была уже, минимум, двухкратной и, разумеется, не в её пользу.
Хотя об идеологической накачке книги, всё было сказано выше, русские или советские люди соответствуют всем возможным западным штампам - бесчисленные, безжалостные, угнетённые... - следует отметить ещё один нюанс. Таких персон как месье Димарко, кое-как, отучили писать про "плохое зрение негров в темноте", но сам тип расистского мышления никуда не делся, поэтому в книге научно-популярной присутствуют перлы вроде "естественной (природной) силы русской пехоты в ближнем бою".
...the natural strength of the Russian infantry in close combat