— Миша, пожалуйста, мне страшно! — тонкие, казавшиеся такими хрупкими, будто были вылеплены из фарфора пальчики Наташи стиснули запястье мужа с такой силой, что он аж зашипел от боли.
Серые глаза жены были широко распахнуты, в них плескался страх, первобытный ужас перед тем, через что проходили почти все женщины с зари времен.
— Вы не волнуйтесь так, — с успокаивающей улыбкой обратился к роженице доктор, которому, естественно, с паникой будущей мамочки сталкивался не впервой. — Сейчас быстренько вас отвезем в больничку. С ветерком прокатим, все будет хорошо!
— Миша… — Наташа не обратила внимания на доктора — она вся сосредоточилась на муже, впилась в него так, будто отпустив его — могла бы потерять.
У Михаила даже мелькнула глупая мысль — а может, она его мысли прочла? Но он тут же отмел ее. Потом освободил руку из хватки супруги и неловко, эдак по—товарищески похлопал по плечу.
— Ты не бойся. Это же… Ну, обезболивающее ей дайте, что ли! — не выдержав, обратился к скорой Михаил, потому что жена прямо сейчас издавала очередной протяжный, звериный какой—то стон, от которого аж жуть брала.
— Да нам не жалко, — с понимающим женским сочувствием — потому что сама троих родила, глянула на Наталью докторша — второй специалист, прибывший на машине скорой помощи. — Только у нее же, сама сказала, аллергическая реакция на почти все известные препараты! Ох, бедняжка… Это же как не повезло! Но в больнице обязательно что—нибудь подберем, обязательно! Вы не обижайтесь, — покачала она головой. — Но возможно, это вот первенец ваш и больше не будет. Навряд ли она согласиться пройти через все это еще раз! А вы, папаша, не заставляйте, на сыне не настаивайте… — закончила она.
— Дорога свободна! — крикнул подбежавший водитель скорой, который до этого яростно требовал от какого—то несознательного автовладельца убрать свою машину, чтобы не загораживала выезд со двора. — Погнали!
— Так, папаша, вы с нами или как? — поторопила Михаила докторша, потому что она с коллегой и естественно — с роженицей, уже были в нутре скорой, а без пяти минут отец — топтался снаружи.
— Вы езжайте… Я потом, я догоню! Мне надо… — Михаил отступал к подъезду. — Я забыл там кое—что нужное!
— Миша… — его жена нашла каплю сил еще на то, чтобы приподнять голову. Бледная рука взметнулась, пальцы хватали воздуха. — Мишенька, мне страшно! Не бросай меня!
«Не бросай меня!» — эти слова звоном отдавались в ушах, когда Михаил взбегал по лестнице пятиэтажки до их квартиры. Вообще то, именно это он и собирался сделать. Ха! Наталья прямо как мысли в самом деле читала! Михаил выглянул из окна кухни — скорая выехала со двора на дорогу и растворилась в вечернем потоке других машин.
Михаил прошел в единственную жилую комнату — спальня, гостиная, а в будущем — должна была стать еще и детской. Только вот он не собирался этого терпеть! И поэтому, выдернув из шкафа дорожную сумку, принялся швырять туда немногочисленные свои пожитки. Все, хватит с него! Если и порывать со всем — то одним махом, прямо сейчас, пока есть, как говориться, фора!
Свитера, пакет с документами об образовании, бритвенные принадлежности, штаны теплые зимние, носки новые — еще с бумажкой и прочие вещи… Михаил валил все в кучу, а в мозгу непрошеными проносились воспоминания… Как же до этого дошло?!
Семь лет назад он приехал в этот город… Нет, даже все было сильнее — простой деревенский паренек приехал в большой город, надеясь на то же, на что надеялись и многие другие подобные люди — выбиться в люди, разбогатеть! Ему, тогда наивному юнцу, только—только окончившему школу и получившему паспорт, казалось, что только руку протяни и будет у тебя все, чего не пожелаешь! Потому… Ведь должно же ему повезти?! Да и работать руками умеет… Вот только оказалось, что в городе все иначе, чем в мечтах. И что никто тут рукастому человеку миллионы отсыпать не собирается. И вообще… Попробуй, выживи тут! Михаил поступил в ПТУ и занялся автомобилями. Теоретически, дело было перспективным, на деле же… Через год обучения и подработки он понял, где он, а где — хорошая жизнь. Денег не хватало буквально ни на что, да еще к тому же как порядочный сын он старался ежемесячно отсылать родителям денег — хоть маленько! Потому что они были в возрасте уже — Мишка стал поздним, первым и единственным ребенком. Проживал Михаил после ПТУ в квартире, которую снимал в складчину с такими же простыми ребятами. Жили мирно… Порой, правда, кое—кто из соседей чудил! Был, например, Андрей, который вдруг стал пить водку, потом — перестал платить свою долю за аренду, потом — начал таскать вещи друзей продавать… А потом Андрей ушел, ну, точнее, его выгнали. И больше о нем не слышали! Был еще Василий. Эх, такой был парень — косая сажень в плечах, русоволосый, глаза — как васильки синие! Василий тоже уехал однажды, но по причине иной — он съезжался с дамой.
— Васька, ты в своем уме? — однажды спросил его четвертый — помимо Михаила, живший в квартире парень, которого звали Петром. — Она же почти пенсионерка!
Речь шла о даме, которая, как выяснилось, взяла юного Василия на полное содержание. Ей было около пятидесяти лет. На вид — ухоженная, эффектная бизнес—леди! Но никто не мог понять… Как вообще Василий так пал, что стал с нею спать?!
— А чего мне делать еще? Горбатиться за копейки, как вы? Не, я не осуждаю, — сказал Василий. — Каждый по—своему живет. Но у нее — дом в элитном поселке, квартира в городе тут, да еще — в Майами, машины две штуки… Она мне учебу оплатит и…
— В общем, ты теперь… — хотел было крепко выразиться Петр, но Михаил его остановил.
— Да оставь ты его! Решил так жить человек, пусть живет… За собой же нас не тащит!
— А мог бы, — подмигнул Василий. — Вот ты, Мишка, если тебя привести в порядок, то перспективный, а у нее — есть подружка вдовая, в самом соку бабонька!
— Премного благодарен! — отмахнулся Михаил, а Петр — покрутил пальцем у виска.
Василий, кстати, бывших друзей не забывал и зазывал то в гости — в особняк, то в ресторане в городе посидеть… Мишка с Петей разок сходили, но не смогли больше. Во—первых, потому что Василию поминутно названивала та самая дама и он отчитывался ей, где он, с кем, о чем говорят, щебетал ей о любви и отзывался на прозвища Котик, Малыш и Мой Перчик Чили. Во—вторых, как—то неудобно было — вроде и друг угощает, а по сути, понятно ведь, что за все платит тетенька, которая в матери Ваське годится! Так мало—помалу и перестали общаться.
С Натальей Михаил познакомился банально — в вагоне метро. Просто она сидела напротив, читала книжку, а из—под подола платья выглядывали бледные и трогательно острые коленки.
— Девушка, а можно с вами познакомиться? — ляпнул Михаил и тут же покраснел, потому что, ясно же было, что это — самый банальный, неудачный, идиотский вариант! Но незнакомка с серыми глазами и россыпью веснушек в тон огненно—рыжей толстой косе неожиданно улыбнулась и сказала, что познакомиться с ней можно!
И это была любовь. Михаил, несмотря на то, что городская жизнь щелкнула по носу, в плане романтическом такой жесткой постановки на место еще не получал и поэтому беззаботно так поддался новому чувству. Роман развивался стремительно. Но… Не завершился свадьбой. Потому что Михаил считал, что в принципе — им и так неплохо живется! К чему эти условности? Нет, на заре отношений он не думал об их разрыве, но ему казалось, что формальности брака унижают саму суть любви. В конце—концов, ведь его собственные родители всю жизнь прожили просто так, как говориться, как гражданские муж и жена! Жить решили, конечно же, в квартире Наташи.
И началась семейная жизнь… Михаил работал в автосервисе. Платили там ничего так… Но денег ни на что не хватало! Тем более сейчас, когда у него появилась семья. И в ней кстати, чем дальше, тем больше стало всплывать подробностей…
Нет, Наталья не проснулась на утро однажды совсем другим человеком, но она как будто… Стала немножко иной. Например, если они ссорились по пустякам, то уже не подходила первой мириться — она ждала первого шага от Михаила. Она больше не стремилась вкусно Михаила накормить.
— Я тоже работаю! А ты не безрукий! — оправдывалась и упрекала она одновременно, когда Михаил, вернувшись домой, обнаруживал холодную плиту.
Это была правда — Наташа работала, она была библиотекарем, плюс — подрабатывала переводчиком с английского языка. Но Михаил не мог понять — а почему раньше в доме у любимой водилось вкусненькое, а теперь — он ест примерно то же, когда был холостяком в мужской их берлоге?
Семейный бюджет, кстати, вела Наталья. Она аккуратно, но безапелляционно изымала получку Михаила до копейки и потом, поворчав немного, что это не зарплата, а слезы, возвращала ему — на проезд до работы, перекус и… на «карманные». Последнее его особенно бесило — он что, спрашивал, первоклашка, чтоб ему карманные на мороженку выдавали? Или он мужик, кормилец?!
— Мужик, кормилец, — как будто бы соглашалась Наталья, но в тоне ее порой сквозили насмешливые нотки. — Кстати, а почему тебя не повышают, если ты такой хороший специалист? Знаешь, у нормальных людей есть планы на жизнь…
— У меня тоже есть! — отвечал Михаил.
— И какие же?
— Ну, жить… — он не очень любил говорить обо всяких там планах. Потому что считал, что… планировать, это удобно, если у тебя — родители—миллионеры, а обычному человек тяжеловато дальше завтрашнего дня заглядывать!
Потом скончались родители Михаила. Он уехал на похороны… А когда вернулся, то… Наташа спросила, как, продал дом?
— Нет, — ответил он. — Зачем?
— Потому что нам нужны деньги! — жена поджала губы так, что они стали ниточкой и уперла руки в бока. — Почему я должна жить, как…
— Тогда бы вышла замуж за олигарха, — перебил и огрызнулся Михаил. — Я вообще тебя не понимаю, если честно… Ты сама то понимаешь, какой стала?
— А какой я стала?! — недобро прищурилась Наталья.
А потом такое началось! Михаил узнал о себе, что он — тюфяк, тряпка и прочие мягкие изделия, что он ни к чему не стремиться и готов сидеть в своем болоте, ковыряясь в машинах и требуя от нее невозможного! Чего невозможного он требовал, Михаил, кстати, так и не понял… Наталья сказала, что она думала, что он — перспективный, что он станет опорой, защитой…
— Ты не можешь позаботиться о своей семье!
— Да какая у нас семья?! — в тон ей повысил голос Михаил. — Ты да я, даже детей нету! Живем… Как не знаю кто! Сил моих больше нет! Все… Вот, может, разойдемся? Я не пропаду! А ты, может, найдешь себе кого получше?!
— Есть у нас дети… — тихо, на грани слышимости сказала Наталья, но до Михаила не сразу дошло и он переспросил дважды. — Я беременна! — прокричала она.
— Как… Когда? — Михаил округлил глаза и сел. Повезло, что табурет был — а то бы на пол плюхнулся.
Они обычно предохранялись. Но не всегда… Наташа говорила, что это «безопасные дни» и Михаил ей верил, в конце—концов — она же женщина, ей виднее! Про детей они, конечно же, говорили, но как—то было в памяти, что вроде она соглашалась с тем, что сперва надо — как—то на ноги потверже встать… Михаил прямо сейчас об этом всем ей и напомнил. Наташа заплакала.
Она сказала, что так и знала, что ему этот малыш не нужен! Она сказала, что ей уже — почти тридцать и она старородящая, а ребенок, он… Он нужен, чтобы спасти их семью! И чтобы появилась мотивация что—то делать! И что он будет, будет жить их малыш!
— Да я разве спорю, — пожал плечами Михаил, а в голове у него как молотом по наковальне отбивали, крутилась мысль: «Теперь развода не будет!».
И потекло время, пошла семейная жизнь обновленная… И первое время Михаил вдруг, нежданно для самого себя, как окрыленным себя почувствовал! «Я стану отцом!» думал он и в мозгу рисовались картинки — как он с сыном на рыбалку поехал, а на каникулы — в деревню, на родину малую… Впрочем, срок пока был мал и нельзя было исключать и девочку. Михаил считал, что девочка — это не так круто, но он мог бы ей бантики на косичках заплетать и покупать ей всякие мягкие игрушки, а еще — закармливать сладостями! Он старался работать лучше и брал дополнительные смены. Он стал с нежностью глядеть на жену, силясь подмечать все случавшиеся с ней особенные изменения… Но потом…
Начали приходить и другие мысли. К примеру, ему стало тяжело слушать, как Наталья ворчит про деньги.
— Ты же сама говорила, что ребенок — мотивирует! Да и вообще, много ли ему надо? Даже питание первое время — не надо… А вещи… Ну, по знакомым узнать можно, а, Наташ?
Наталья все это выслушала, а потом… Впервые за весь брак ударила Михаила! Пощечину такую влепила, что искры из глаз! Он опешил. И в шоке слушал поток слов от жены — про то, что он ее с дитем хочет на помойку отправить и на паперть, про то, что нормальный муж и отец ищет где заработать, а не где сэкономить, про то, что он, видимо, нарочно издевается над ней… Михаил извинился, признал, что видимо, ляпнул дурость и не надо было так… Только Наташа прощать не хотела и вообще вытолкала его в подъезд! На дворе был, меж тем, ноябрь… Михаил просидел под дверью всю ночь, а утром пошел на работу… Вздремнул в обеденный перерыв как—то там пристроившись в уголке где—то… Потом, когда вернулся домой… Наталья пустила. Ничего не сказала, только улыбнулась криво и как ни в чем ни бывало позвала ужинать. Вот после этого случая и стали посещать Михаила мрачные мысли…
О том, что ребенок, это надолго — минимум до восемнадцати лет! И бонусом к нему — жена будет рядом. И как, как может измениться Наталья за эти годы, если вот сейчас такой стала?! Она, кстати, к семи месяцам срока набрала порядочно веса. И ворчала каждый день… Михаил даже внимания на это перестал обращать уже — вроде как к шуму холодильника приспособился! Но… Приспособиться, это одно, а смириться — другое.
В один из дней он выходил с работы и вдруг… Ступенька, гололед, падение, бам, вспышка боли в лодыжке! Пришлось вызывать такси до травмпункта. А за рулем…
