В покои султана постучали. Мурад открыл глаза. Мягкий свет пробивался даже сквозь занавешенные тяжелыми шторами окна. Повернув голову, мужчина взглянул на часы: те самые, которые он делал сам; те, что держал в лапах золотой лев. Голос Сафие непроизвольно прозвучал в голове падишаха:
- Этот лев красив и величественен. Однако известно, что красота быстро приедается. Вы верно заметили - в статуе мало проку, только лишь металл, монетами из которого можно наполнить несколько сундуков. Вы же способны сделать так, чтобы на этого льва смотрели долгие годы и каждый раз находили в нём пользу.
Часы показывали полдень. В дверь снова постучали. Мурад сел в постели, откинув одеяло. Всё ещё спящая валахская принцесса обняла рукой подушку во сне.
- Войди!
Наложница проснулась от громкого голоса и хотела встать, но Мурад остановил ее.
- Останься.
На пороге показался Газанфер.
- Повелитель. Ваша валиде беспокоится, вы не заболели?
- Нет, передай матушке, что я здоров и зайду к ней позже.
- Как прикажете, повелитель.
- Пусть принесут завтрак. Я буду завтракать со своим гаремом.
- Хорошо, я сообщу на кухню, чтобы для Назпервер-хатун приготовили её любимые блюда.
- И для Сафие-султан тоже. Передайте хасеки-султан, что я жду её к завтраку.
- Как... как вам будет угодно, я сейчас же отдам все распоряжения.
Когда главный евнух вышел, Назпервер выскользнула из постели, подняла с пола платье и, прикрыв им наготу, поклонилась
- Повелитель, разрешите позвать мою служанку, чтобы она помогла мне привести себя в порядок.
Мурад посмотрел на валахскую принцессу. Девушка ничем не выдавала своего удивления или волнения, хотя Мурад был уверен: предстоящий завтрак в компании главной фаворитки не мог оставить ее равнодушной. Взмахом руки падишах показал, что не возражает.
Через некоторое время Назпервер, одетая и причесаная служанкой, уже сидела на подушках у полунакрытого стола. С кухни все приносили и приносили новые блюда в больших и маленьких тарелках, яркая роспись на которых соперничала с разноцветными яствами. Увидела валахская принцесса и свои любимые финики, фаршированные орехами и политые гранатовым соком. Вскоре приготовления были закончены. Одновременно с тем, как из покоев султана слуги возвращались с пустыми подносами на кухню, в комнату вошла Сафие-султан.
- Доброе утро Повелитель. Благодарю вас за приглашение.
- Садись, Сафие, позавтракай со мной.
Сафие улыбнулась, мельком взглянув на часы. В это время она обычно уже обедала.
- С удовольствием, повелитель.
Султан сел во главе стола. По правую руку от него расположилась Сафие, а по левую - Назпервер. Мурад первым разломил лепешку, тем самым разрешая и своим гостьям начать трапезу. Служанки, неслышно ступая по ковру, подкладывали в тарелки ароматные яства и подливали напитки. Мурад пододвинул к Сафие блюдо с лукумом - он знал, что главная фаворитка обожает этот десерт. Со стороны все выглядело так, будто эта дружная троица ежедневно ест в таком составе: даже самый внимательный не заметил бы ни косого взгляда, ни пренебрежительного жеста.
- Как здоровье шехзаде Махмуда, госпожа?
- Слава Аллаху, Назпервер. Лекари делают все возможное, чтобы шехзаде восстанавливал свои силы.
- Это замечательно. Надеюсь, шехзаде Мехмед, Айше-султан и Фатьма-султан тоже здоровы.
- Благодарю тебя, Назпервер, с детьми все в порядке. А как себя чувствует Мехрибан-султан? Этой ночью я слышала крики маленькой султанши, бедняжка так плакала, что к ней вызывали лекаря.
Мурад поднял голову от тарелки.
- Мне ничего не сообщили. Что с моей дочерью?
- Ничего серьёзного, повелитель. Так как Назпервер-хатун до этой ночи сама кормила маленькую султаншу грудью, у бедняжки не было кормилицы. Девочка плакала от голода.
Мурад сделал глоток щербета и посмотрел на Назпервер-хатун.
- Я был уверен, что ты позаботились об этом, Назпервер-хатун. Почему не пригласила на ночь кормилицу?
- Я дала на кухню все распоряжения, повелитель. Мехрибан-султан должны были напоить козьим молоком.
Сафие-султан, как ни в чем не бывало, положила в рот уже не первый кусочек лукума. Мурад повысил голос:
- Тогда почему Мехрибан-султан плакала?
- Все дети плачут, повелитель. Если вам так будет угодно, я могу сейчас же...
- Можешь идти, Назпервер-хатун.
Валахская принцесса встала и поклонилась. Блюдо с финиками осталось нетронутым. Сафие с улыбкой кивнула наложнице и вытерла губы салфеткой. Оставшись за столом вдвоем с падишахом, хасеки заговорила:
- Повелитель, я рада, что у нас появтлась возможность поговорить наедине.
- И о чем же ты хочешь поговорить? О том, что Назпервер-хатун провела здесь ночь?
- Назпервер-хатун ваша фаворитка. Мать вашей дочери. Я давно приняла ее присутствие в ваших покоях и в вашей жизни.
Мурад усмехнулся. он не мог поверить, что Сафие не испытывпет ревность, и главная фаворитка подтвердила его мысли:
- Не буду лукавить, я бы всем сердцем хотела оставаться единственной женщиной, что делит с вами ложе. Однако, куда важнее для меня то, что вы делитесь со мной своими мыслями.
Мурад посмотрел Сафие в глаза. Женщина вздохнула.
- Прошу вас, повелитель, расскажите мне, что вас тревожит. Я вижу, что у вас на душе неспокойно.
- А ты, Сафие? Ты сама разве ничего не хочешь мне сказать?
- У меня нет от вас секретов, повелитель. Я как открытая книга перед вами. Что вы хотите услышать?
- А разве ты не догадываешься? Ты своими ушами слышала, что вчера сказали свидетельницы...
- Повелитель... Я думала этот вопрос закрыт. Я не имею никакого отношения к этой краже. Кто-то снова хочет очернить меня ваших глазах!
- Что ж. У меня нет серьезных доказательств твоей вины, Сафие. Слова девушек невозможно проверить. К тому же, хоть свидетельниц и трое, все сразу, втроём, они тебя не видели. Однако и твоя невиновность вызывает сомнения. А раз так... Я не могу позволить женщине, которая подозревается в краже, воспитывать своих сыновей.
- Я не понимаю, повелитель... Вы высылаете меня из дворца?
- Нет. Ты останешься здесь. Но тебе нельзя видеться с шехзаде, пока не выяснится наверняка, что ты не причастна к этому воровству.
- Я ни в чем не виновата, повелитель. Всё это происки моих врагов. Придет день, и вам это станет так же очевидно, как мне. А пока я смиренно склоняюсь перед вашей волей.
- Можешь возвращаться в свои покои. И не покидай их без моего на то позволения.
- Как прикажете, повелитель.
Сафие подошла к дверям и посмотрела на падишаха:
- Повелитель. Что вы скажете Мехмеду и Махмуду, неужели, что их мать воровка?
Мурад промолчал. Поклонившись, главная фаворитка вышла. Только сейчас она заметила, что сжимает в руках салфетку со следами сахарной пудры. Но несмотря на только что съеденные за завтраком сладкие кубики лукума, Сафие чувствовала одну только горечь.
---
- Отнесите всё это в подвал.
Мешки с одеялами, постельным бельем, подушками и шторами по требованию Эсмахан-султан вынесли в коридор. Тут же стояли, обмотанные старыми тряпками, небольшие диваны, кресла и низкие пуфы для ног.
- Госпожа, но это очень тонкая работа, ткань испортится от сырости и госпожа будет очень расстроена, когда вернётся...
- Ах ты бесстыжая! Учить меня вздумала? Хатидже-калфа! Отправь эту дрянь на фалаку, а после переведи на самые грязные работы в прачечную! Раз эта рабыня так беспокоится о тканях, в прачечной ей самое место!
- Как прикажете, госпожа. Вещи из вашего дворца уже доставили, к вечеру все будет на своих местах. К сожалению, некоторые вазы пострадали в дороге...
- Кто вез их?
- Зюмлют-ага, госпожа. Говорит, что после дождя дорогу размыло, телегу с вещами занесло и она чуть не перевернулась...
- Найдите на эту работу нового человека, а Зюмлют-агу вышвырните из дворца. Мне не нужны слуги, от которых не польза, а одни убытки.
После того, как Гевхерхан-султан покинула Стамбул, отправившись в хадж, Эсмахан-султан заняла дворец сестры. Султанша сдержала слово и соблюдала договоренности со своим супругом, Сокколу, которому пообещала без его разрешения не появляться во дворце Кадырга, где все эти годы протекала их семейная жизнь. Главный визирь османского государства, разочаровавшись в своем браке, хотел просить у Повелителя развода с его сестрой, Эсмахан-султан. Однако, женщина убедила пока ещё мужа дождаться окончания персидского похода, объясняя свою просьбу благом для государства, ведь была велика вероятность того, что Мурад вместе с разрешением на развод дал бы своему первому визирю и отставку. В то время, когда страна была на пороге войны с Персией, лишиться главного визиря стало бы серьезным ударом для сил Османской империи.
Но, конечно, были у Эсмахан-султан и личные причины не желать сейчас развода. Молодая женщина понимала, что долго свободной не останется - таковы были традиции - дочерей, сестер, племянниц султана всегда выдавали замуж за тех пашей, кому затем предстояло выступать на политической арене.
Султанша прожила в таком браке много лет, и этот, изначально вполне благополучный, союз со временем ей окончательно опротивел. Теперь она хотела брака только с тем человеком, задачей которого станет не служить интересам династии, а точнее Нурбану-султан, а делать Эсмахан-султан счастливой.
Султанша представляла себе в роли супруга человека молодого, статного, красивого и сильного. Умеющего вести беседы не сколько умные, сколько приятные - о поэзии, красоте и природе. Это должен быть мужчина обходительный и нежный, которому привычнее было бы перо в руке, а не сабля.
Конечно, воображение Эсмахан-султан сразу рисовало для этой роли секретаря ее супруга Мехмед паши, нишанджи Феридун-бея. Он был и красив, и молод, и хорошо образован, и обучен дворцовому этикету. Но после того, как мужчина не ответил на порыв влюбленной в него султанши, госпожа из чувства уязвленного самолюбия скорее бы задушила бея собственными руками, чем снова заговорила с ним о браке.
Нового человека на роль подходящего мужа у Эсмахан-султан не было - но лишь потому, что не было случая рассмотреть подходящих кандидатов. Полузатворническая жизнь султанш не подразумевала больших возможностей для знакомства с мужчинами. Но теперь Эсмахан-султан была решительно настроена на поиск подходящих вариантов, и жизнь во дворце сестры этому весьма способствовала. Начать Эсмахан решила с кавалерийских частей капыкулу. Туда попадали только самые крепкие, высокие и ловкие выпускники Эндеруна - молодые мужчины с хорошим дворцовым образованием.
Эсмахан-султан села в карету и прикрыла в предвкушении глаза. Она испытывала лёгкое головокружение, представляя себе предстоящие смотрины: десятки гарцующих красавцев с мускулистыми обнаженными торсами... Молодая женщина непроизвольно облизала губы и улыбнулась.
Читать далее нажмите здесь
Вы прочитали 349 главу второй части романа "Валиде Нурбану", это логическое продолжение сериала "Великолепный век".
В телеграм-канале вышла уже 357 глава, присоединяйтесь, чтобы читать продолжение раньше всех.
Читать первую главу тут
