Всем привет, друзья!
ПОЛКОВНИК запаса Александр Александрович Лукин в годы Великой Отечественной войны был заместителем командира партизанского отряда по разведке. Отрядом командовал Герой Советского Союза Д. Н. Медведев. В личном архиве А. А. Лукина сохранилось много ценных документов, связанных с боевой деятельностью отряда, в рядах которого сражался славный разведчик Герой Советского Союза Николай Иванович Кузнецов. В феврале 1961 года в Ровно открыт памятник Н. И. Кузнецову, о подвигах которого рассказано в книгах Д. Н. Медведева «Это было под Ровно», «Сильные духом», во многих очерках и рассказах.
Ниже — написанные А. Лукиным и специальным корреспондентом «Литературной газеты» Н. Маром документальные рассказы о некоторых эпизодах боевой деятельности Н. И. Кузнецова.
ЭТО БЫЛО НА МОСТУ...
Гитлеровцы в Ровно ожидали прибытия имперского министра по делам оккупированных восточных стран Альфреда Розенберга. По-своему готовился к этому визиту и действовавший в соседних лесах партизанский отряд полковника Дмитрия Николаевича Медведева. В связи с приездом Розенберга командование отряда задумало операцию. С этой целью было решено отправить рацию и оружие в Ровно.
Кузнецов, он же гауптман (капитан) Пауль Зиберт, на несколько дней прибыл в отряд, отдохнул в лесу, готовясь к предстоящему делу. В помощь ему выделили парашютистку-радистку Валю Осмолову-Семенову, девушку из Краснодара, прозванную партизанами «казачкой» (она сейчас живёт и работает в Москве).
Для Кузнецова и его спутницы отрядные снабженцы добыли шикарную бричку на высоких рессорах, уложили в неё охапку пахучего сена, застелили его ковром, разместив под сеном рацию, гранаты и автоматы. Снабженцы, разумеется, не забыли припасти для Вали и подходящую одежду.
— Теперь, пожалуй, можно ехать, — усадив рядом с собой элегантную попутчицу, простившись с товарищами, сказал Зиберт — Кузнецов.
Спустя несколько часов бричка подкатила к мосту при самом въезде в Ровно. Это — небольшой мост. Проехать его — пустячное дело. Но сейчас, в зимнюю пору, земля была укутана снегом, а мост покрыт тонким ледком. Кони поскользнулись на обледеневшем настиле, испугались и понесли по мосту. Кузнецов, его спутница и кучер — партизанский разведчик, впоследствии павший в бою Герой Советского Союза Николай Тарасович Приходько, — успели выскочить. Во время, ибо через полминуты бричка перевернулась и на глазах немецкой охраны моста из неё вывалились рация, гранаты, автоматы... Солдаты ошеломлённо смотрели на эту сцену.
Кузнецов мгновенно выхватил из кобуры пистолет. Отчаянно ругаясь на отборном немецком языке, прицелившись в слегка побледневшую Валю, он закричал гитлеровцам:
— Вы что глазеете?! Разве не видите, что это арестованная русская партизанка... А ну-ка, поворачивайтесь! Немедленно все подобрать и уложить в телегу... Быстро!
Пока Валя, подняв руки, испуганно поглядывала на рассвирепевшего «гауптмана», немецкие солдаты вместе с кучером Николаем Приходько кинулись выполнять приказ. Они поставили бричку на колёса, аккуратно уложив в неё, под сено, рацию, гранаты, автоматы...
Поблагодарив солдат, успокоившийся гауптман и «арестованная партизанка» сели в бричку и поехали в город. Вскоре они были на конспиративной квартире брата кучера — Ивана Тарасовича Приходько, который и ныне здравствует в Ровно.
СРОЧНОЕ ЗАДАНИЕ
В Ровно наступили очень тревожные дни: гестапо вело повальные обыски.
Командование отряда приказало Кузнецову прикрыть выезд из города в лес действовавшей здесь группе подпольщиков. Сборы были недолгими. В полчаса все собрались в условленном месте. Здесь подпольщиков ждал грузовик. Николай Иванович сел в кабину рядом с шофёром-партизаном Иваном Беловым.
Машина тронулась в путь, но едва прошла около 15 километров, как на дороге появились полевые жандармы. Возглавляемый лейтенантом взвод вооружённых автоматами фашистов, в стальных касках и с большими металлическими бляхами на груди, останавливал и проверял всех проезжавших.
Белов слегка притормозил грузовик, но от волнения свернул вправо, и переднее колесо оказалось в кювете, Кузнецов выскочил из кабины, подбежал к оторопевшим от неожиданной встречи жандармам и крикнул:
— В чём дело? Разве не видите, что моя машина в кювете? Я тороплюсь! У меня срочное задание. Мы спешим! Помогите вытащить грузовик...
В мгновение ока жандармская орава облепила партизанскую машину и, понатужившись, выкатила её на шоссе. Гауптман застегнул шинель, натянул перчатки и, поблагодарив лейтенанта, приказал шофёру ехать по возможности быстрее. Он торопился... на срочное задание.
ПУТЕВОЙ ЛИСТ... БЕЗ ПЕЧАТИ
У Кузнецова появился новый легковой автомобиль. Он регулярно менял их. Сначала у него был маленький, юркий «Опель-кадет», затем — «Адлер»... Бывали и другие машины. Разумеется, все они чаще всего были похищены, а порой — куплены. Сейчас гауптман Пауль Зиберт раскатывал на «Адлере». Его «взяли» у гебитс-комиссара Ровно Бера, угнали в лес, где партизанский художник Гриша Пономаренко искусно перекрасил машину и поставил новый номер, указывавший на её принадлежность к вермахту.
Николай Иванович остановил машину в центре города, на улице Мицкевича и вышел из неё, оставил за рулём шофёра-партизана Николая Струтинского, одетого в форму немецкого солдата «стреле» (так назывались вспомогательные части, укомплектованные солдатами, мобилизованными из населения оккупированных стран). В это время рядом с «Адлером» затормозила другая машина. Из неё вышли двое вооружённых пистолетами и автоматами офицеров. Они подозрительно осмотрели улицу, решительно направились к дремавшему в кабине Струтинскому и потребовали у него документы. Открыв ящичек, Струтинский неторопливо достал путевой лист и подал им. «Путёвка» была заполнена по всем правилам. Всё было на месте, всё точно указано — марка машины, фамилия хозяина, цель поездки (не зря в отряде уделяли так много сил и времени изготовлению «настоящих» гитлеровских документов, которые в гестапо уже не раз выдерживали самый суровый экзамен). Всё, кажется, было в порядке. «Кажется», ибо на путёвке отсутствовала... печать. Только сейчас вспомнил о ней Струтинский, молча кляня спою торопливость.
— Почему нет печати? — грозно спросил шофёра один из офицеров.
— Не понимаю... Я не говорю по-немецки, — ответил Струтинский.
— Как не понимаешь? Кто ты такой? Кто заполнил путёвку?
— Не понимаю, я — поляк... Путёвку заполняет офицер, а наше дело маленькое — ехать, — по-польски разъяснял невозмутимый водитель.
— Кто же твой офицер, в каком он чине?
— Мы — мобилизованные. В чинах не очень разбираемся... Мой начальник, кажется, капитан...
— A-а, гауптман... Где он?
К машине, наконец, вернулся Кузнецов, натуральный гауптман, мундир которого был украшен знаками боевых наград. Без особого подобострастия приветствуя полевого офицера, жандармы спросили его:
— Это ваша машина?
— Да, а в чём дело?
— В путевом листе нет печати. Это непорядок...
— Непорядок, говорите? Возможно... Ну, а это порядок? — мрачно произнёс Кузнецов, показывая на соседнюю улицу, по которой через город на запад катились разбитые обозы, поток отступавших оккупантов. — Это порядок, я вас спрашиваю? У нас, к сожалению, сейчас много беспорядков. Поверьте мне, господа, по сравнению с ними отсутствие печати на путёвке — сущий пустяк... Что ещё будет угодно?
— Ваши личные документы...
— Пожалуйста, — сказал Кузнецов, протянув офицерскую книжку.
— Где дислоцируется ваша часть? — подозрительно спросил гауптмана один из жандармов, тщательно листая не очень новую книжку.
— Вот это, к сожалению, секрет, и я, увы, лишён возможности сообщить вам что-либо по данному доводу...
— Каким же образом мы удостоверимся, что вы — это действительно вы, если по этой книжке мы не можем узнать о месте вашей службы?
— На сей счёт рекомендую, господа, позвонить лично генералу Китцингеру. Он даст вам исчерпывающий ответ...
Китцингер командовал гитлеровским тылом в Ровно и беспощадно прочёсывал тыловые учреждения, отправляя на Восточный фронт загулявших и провинившихся офицеров. Услышав грозное имя, жандармы почтительно вытянулись в струнку, мгновенно забыв о печати, которой не было в путевом листе.
ПИСТОЛЕТ «ВАЛЬТЕР» № 46710
Походная партизанская застава во главе с Кузнецовым отправилась из лесу на операцию.
Кузнецов и его товарищи, среди которых были такие отважные разведчики, как Валентин Семёнов, братья Николай и Георгий Струтинские, Николай Гнидюк, Александр Юдин, Михаил Шевчук и другие, двигались по тропе вдоль шоссе, следя за встречными машинами. Машин сегодня было не очень много одна из них — чёрный «Опель-адмирал» —привлекла внимание партизан. Были пущены в ход гранаты, автоматы, и через несколько секунд лимузин валялся в кювете. Партизаны окружили «Опель», вытаскивая из кабины оставшихся в живых гитлеровцев.
Среди пленных оказались весьма важные персоны — имперский советник связи Райс и граф Гаан. Ещё вчера они были у высокого начальства в Киеве на совещании, обсуждая положение дел на Восточном фронте. Об этом под дулами автоматов сообщил перетрухнувший граф. А когда пленных доставили на близлежащий хутор, им пришлось стать ещё словоохотливее, тем более, что допрос на чистом берлинском диалекте вёл настоящий гауптман.
Пленные выложили весьма ценные сведения о дислокации гитлеровских войск, организации управления и связи. Между прочим, граф проболтался и о секретном кабеле, соединявшем Берлин с находящимися неподалёку от Винницы селениями Якушинцы и Коло-Михайловка, где в то время размещалась гитлеровская ставка Восточного фронта.
Сведения были важны, и Кузнецов торопился в отряд, чтобы передать их по радио в Москву. Разведчики взяли чемоданы, портфели с документами, трофейные автоматы и револьверы. Николай Гнидюк (он сейчас работает секретарём Сокальского райкома партии Львовской области) подобрал валявшийся на земле новенький 14-зарядный пистолет «Вальтер».
Кузнецов очень любил хорошее оружие. И несмотря на то, что в отряде существовало строгое правило сдавать после боя все трофеи, полковник Медведев разрешил Николаю Ивановичу взять этот приглянувшийся ему «Вальтер».
Отдохнув в отряде, Кузнецов снова отправился «к себе», в Ровно. Вскоре он устроил на квартире разведчицы, «дамы своего сердца», Лидии Ивановны Лисовской вечеринку для «друзей» — штабных гитлеровских офицеров. Они любили богатого и хлебосольного гауптмана, у которого всегда было отменное вино и изысканная еда.
Ужа изрядно выпив коньяку и ликёров, гости ораторствовали о будущей победе, о «гении фюрера», о новых видах сверхмощного оружия, которыми, они, разумеется, уничтожат большевиков...
Любезный хозяин не преминул поддержать разговор.
— Между прочим, недавно в Берлине мне подарили 14-зарядный пистолет «Вальтер» любопытной конструкции. Это тоже новое оружие! Взгляните, пожалуйста, какая элегантная штука, какая прелесть! — сказал Зиберт — Кузнецов, держа в руке свой новый пистолет.
— Да, дорогой гауптман, это чудное оружие, — заметил чуть захмелевший майор Отто Верман, впервые пришедший сюда со знакомыми Зиберту офицерами. — Представьте себе, у меня тоже был такой пистолетик... Был и сплыл. Вы, вероятно, помните, господа, что недавно по пути из Киева на меня, советника Райса и графа Гаана напали партизаны. Как вам известно, кроме меня, все погибли в этой перестрелке. Большевиков было больше ста человек, и они обрушили на нас море свинца. Я всё-таки успел уложить из моего «Вальтера» восемь бандитов, — вдохновенно врал распетушившийся майор. — Но потом меня контузило и я потерял сознание. Благодаря этому я сохранил жизнь, но лишился пистолета. Но вот номер его, кажется, до конца жизни буду помнить — 46710!
— Весьма любопытно, — с абсолютным спокойствием произнёс Зиберт — Кузнецов. — Но у моего пистолета более крупный номер, — добавил он, мельком взглянув при этом на воронёный ствол «Вальтера», на котором были выбиты цифры... 46710. Взглянул и неторопливо вложил его в кобуру.
После этого случая всем партизанам отряда, в том числе и Николаю Ивановичу Кузнецову, было категорически запрещено носить трофейное оружие.
А. ЛУКИН, Н. МАР (1961)
★ ★ ★
ПАМЯТЬ ЖИВА, ПОКА ПОМНЯТ ЖИВЫЕ...
СПАСИБО ЗА ВНИМАНИЕ!
★ ★ ★
Поддержать канал:
- кошелек ЮMoney: 410018900909230
- карта ЮMoney: 5599002037844364