— Аркаша, я тебя прошу! Чтобы тебя близко не было у нашего дома! — уже немолодая женщина била в грудь 60-летнего мужчину. Била и плакала от бессилия. Она понимала, что особо ничего не сделает, но делать всё-таки что-то было нужно. Это ведь Алёша! Причём её Алёша! Она всё понимала, но...
Мужчина попятился назад. У него кучерявые и чёрные, как ночь, волосы. Обаяние актёров кино. Он молчал. Даже не хотел ничего говорить. Отвернулся и тихо пошёл прочь.
Она ещё стояла посреди дороги и смотрела ему вслед. Ждала, когда его силуэт... съест горизонт. Затем вернулась в дом и обратилась ко всем.
— Где Алёша? — спросила она.
Семья собралась на кухне за чашкой чая. Просторная кухня еле вмещала всех — и дочь, и сына, их вторые половинки, внуки. Было шумно и весело, как всегда в их большой семье.
На столе чайный сервис, тарелки с печеньем, варенье, мёд. Увидев такую мать, все напряглись.
— Тётя Наташа? — спросила невестка.
— Ма? — спросил сын, высокий стройный мужчина сорока лет с широкими плечами и доброй улыбкой.
— На берегу сидит, — ответил внук, 16-летний крепкий, хорошо сложенный, загорелый парнишка. Дед — лучший друг, и внук не отходил от него целыми днями. Ребята — кто за компом, кто во дворе, а он с дедом.
— Вот этот человек! — она достала мобильник и показала фото Аркадия. — Чтобы он ни на миллиметр!.. Слышите, ни на миллиметр не приближался к нашему деду!
Все переглянулись.
— Ма, в чём дело? — спросила дочь.
— Доча, я тебе... — она заглянула каждому в глаза. — Вам всё пока не могу рассказать. Это долгая история, но я вас очень прошу, чтобы этот человек к Алёше не приближался. Я понимаю, что он не молод, это мягко говоря, но вполне дееспособен. Он сам ходит, говорит, всё хорошо с памятью. Я понимаю, что 107 лет, но я вас очень... Это мой муж! И ваш отец! Мой Алёша!
— Ма, ну чего ты разволновалась? — подошла дочь и обняла её.
— Может, надо что-то ещё предпринять? — спросил её супруг, шатен среднего роста в тонких и стильных очках.
— Да, ничего там не сделаешь. Он всё равно придёт, но мы Мухины, и бороться надо! Это наша черта, и дед... тоже наш.
Она заплакала и прижалась к дочери.
— Мама, ма, ну что происходит? — говорили то одни, то другие. Все встали и столпились вокруг неё, уже немолодой женщины, украшенной седыми волосами. Она успокоилась, вытерла слёзы, поправила кофту и сказала:
— Ладно... Давайте забудем... Просто вспомните всё, что я сейчас сказала, а он появится снова. Уж поверьте!
— Господи, какие-то ахи-страхи, — добавил младший сын. — Ма?
— Потом... всё потом, — успокоила его мать.
— Пойду-ка я деда проведаю, — встал с серьёзным голосом внук и пошёл к морю.
Дед сидел в кресле с накрытым сверху от солнца козырьком и дремал. Солнце уже было в зените и могло печь. Плюс горячий песок обжигал пятки. Волна была красива: ложилась одна на другую и плавно уводила в мысли о вечном. Рядом стоял холодильник с мороженым и водой. Холодильник, наполненный любимым десертом, всегда радовал деда. Радостей в связи с возрастом оставалось всё меньше и меньше, а тут — раздолье. Он часто шутил:
— Я похож на продавца мороженого, только очень старого и продавать его некому.
И когда к нему подходил кто-то, он предлагал купить у него мороженое. Развлекался, как мог. Старость, известное дело, не очень радовала — зубы вставные, волосы давно уже седые, мышцы обвисли. Он долго занимался спортом, но всё равно результат тот же — старость. Хотя, если делать поправку на возраст, то был он ещё молодцом. Сохранилось обаяние, улыбка. Внучка всё приходила, делала ему мимическую гимнастику: то лицо кремом натрёт, то бактериальной водой обрызгает.
— Дед, ты у меня красавец! — так заканчивались все её процедуры.
— Это потому что никто не знает, что глаз на пружинке болтается, левая рука на саморезе.
Внучка смеялась:
— Дед, я тебя люблю, ты прелесть! И шутки у тебя классные. Ну так лучше. Пусть на саморезе, но так лучше, поверь, — убеждала она деда.
Он соглашался, внучка всё-таки. Всегда целовала деда… Он как-то держался. Всё помнил, наверное, потому что много писал, сам ходил. Держал осанку и ещё мог вести длинные беседы. С ним было интересно. Человеческое обаяние и мудрость прожитых лет притягивали к нему, уже немолодому человеку.
Умирать не хотелось. Семью классную сделал, как мечтал! Домой всегда бежал. К детям. На других баб, кроме своей Наташи, ну разве что засматривался, но не более. Своё — есть своё. Семья и рассказы, а что ещё надо? — как он часто любил говорить…
Это их пляж, и кругом не было никого. Они купили дом... очередной дом, на этот раз у моря. От линии до линии горизонта всё было их: и песок, и солнце, и море, и небо. Свой кусок живой природы всегда прекрасно, — часто говорил дед. Он любил море, и здесь было лучше всего и думать, и жить, и писать рассказы, да и коротать время до вечера. В 107 лет особо не поделаешь ничего. Да и за жизнь переделано столько, что ничего уже и не хочется. Он сидел здесь, его выводил внук, приносил стопку журналов, где статьи о нём, плюс старые интервью. Он любил это всё читать. Воспоминания всегда «питали» старого человека. В обед снова приходил внук, его новый «дружбан» (внучка выросла, и пошли мальчики, плюс образование, со старым человеком сильно не посидишь, но звонила, иногда по пять раз на день... Дед всё-таки), и они писали рассказы. Сейчас пауза в написании. Однако сегодня дед думал написать новый.
— Дедуль, дедуль, — внук потромошил деда. Он открыл глаза.
— Миша, внучек, пришёл, — улыбнулся он. — Будем рассказ писать?
— Да, деда, там все переполошились. Кто-то приходил к тебе, а бабка против. Разволновалась.
Дед изменился в лице.
— Всё хорошо. Бери ноут и садись. Пишем.
— Я тебя разбудил. Ты спал ведь, — отвечал внук, располагаясь в кресле.
— Мне папа приснился, — пояснил дед. — Хороший сон, да, и спать тут самое удовольствие. Так тепло. Солнце греет, — дед потянул свои худые руки к небу, — поспать в сласть.
— Дедуль, смотри, как я удар делаю.
Внук занимался карате. Все награды отдавал деду. Ему было приятно: в начале сын отдавал свои, теперь вот внук. Его любят и ценят, и в свои сто семь лет для него, и что главное, во имя его что-то делают.
Внук встал и отошёл в сторону. Нанёс удар в воздух.
— Красиво, молодец. Только немного резче.
— Эх, деда, ты меня первый научил карате.
— Я что-то знал. Потом ты пошёл дальше... Я что-то жрать хочется, — сказал дед, снял шляпу и почесал затылок, прилизал рукой свои седые волосы. — Принеси чего и с ноутом.
Внук ушёл. Дед призадумался. Изменился в лице, и по лицу потекли слёзы. Он прекрасно знал, кто это приходил и зачем.
Прошло полгода. Тот же дом.
— Здравствуйте, я мог бы поговорить с вашим дедушкой? Я большой поклонник его творчества. Ему хоть и сто семь лет, а он по-прежнему пишет. Это поразительно!
— Как вас зовут? — спросила молодая симпатичная шатенка, жена сына.
— Аркадий.
— Да, проходите. Он всегда рад посетителям. Тем более большим поклонникам.
Она проводила его к деду. Тот по-прежнему сидел перед морем в кресле и дремал.
— Сына... Алёша, — потромошил он деда.
Алексей открыл глаза и увидел... папу.
— Пап, всё? — он был очень рад видеть отца. Почему-то он был в его халате, очень счастливый. Стоял и улыбался. Его чёрные кудри так же вились, как и раньше. Красивая улыбка и открытые глаза. Дед «пробежался» по всему этому глазами и был счастлив. Всё это снова рядом! А это всё и есть папа!
— Нет, не всё. Я соскучился, пошли погуляем.
— Папа, пошли. Пап, а я снова молодой? — ему, 107-летнему человеку после оставления тела, снова стало 14 лет. Рядом молодой папа, и значит всё хорошо. И это главное. Он с детства помнил то ощущение, когда он рядом с отцом — безопасность и сытость. Две банальные вещи вызывали неслыханный комфорт в уме, который ещё и не понимал, что такое это — комфорт и почему он так называется.
— Я соскучился, пап, — Алексей обнял отца. Отец прижал его к себе.
— Там слева мой дом. Там мать твоя. Хорошо готовит...
— Пап, как я соскучился! И правда, давай пройдёмся! — они пошли гулять по воде. Это даже была не вода, а тёплое молоко.
Мужчина, который приходил (Аркадий), вернулся в дом и принёс страшную весть:
— Дедушка... мёртв!
— Дед! — крикнул внук, оставил ноут и еду и побежал на пляж. Бабушка уже плакала, обнимая тело и постоянно повторяя одно и то же:
— Алёша, мой Алёша, ну как так-то?! Алёш, может, ещё годик?! Алёша, вернись, Алёш, как так-то?!
За эти две минуты она выплакала всё, что у неё было. Поражало одно — сделать ничего нельзя! Это конец! Это финал!
— Боже, как больно! — думала она.
— Бабуль, прости! — прибежавший внук отодвинул бабушку и принялся за деда.
— Всё, внучек! Это всё! — с криком она упала на песок.
— Всё будет, когда я скажу! — крикнул внук и принялся оживлять деда...
Тем временем на прогулке...
— Пап, можно мне вернуться?
— Конечно, сын! Мы погуляли, поговорили. Они так тебя любят!
— Ты знаешь, я создал хорошую семью, не ту, что была у нас... Ну, ты понимаешь, о чём я?
Двое мужчин пристально смотрели друг на друга.
— Да, конечно, что ты... Иди ко мне, я тебя обниму и ступай... Сын, папина корзина, но ненадолго.
— Сколько, пап? — Алексей замер.
— Два года, — отец стал серьёзен. — Всё так устроено, пойми. Не моя прихоть. Потом мать полюбила готовить, — отец заулыбался, — это не еда, а бомба! — и стал потирать руки.
— Папа, я тебя люблю! — он бросился на плечи и обнял отца. Затем сказал:
— Я нормально. Их жалко, самому, конечно... Я помню, как ты ушёл! Мой родитель, мой папа...
— Не начинай! Всё хорошо ведь, — твёрдо сказал отец.
— Хотя я уже пожил... — продолжил Алексей.
— Бабуль, есть дыхание! Давай воды! — внук кричал, что есть силы.
Женщина подбежала с бутылкой. Скоро вся семья собралась у деда.
— Жив, я жив, — пришёл дед Алексей в сознание и открыл глаза. Взглянул в глаза каждому и сказал:
— Как вас всех много... Это что, я вас всех зачал? — спросил он испуганно, глядя на десять лиц, на него смотрящих.
Все заулыбались.
— Шутит, значит здоров, — проговорила бабушка.
Родственники переглянулись.
— Так давайте разойдёмся, — супруга отодвинула всех от деда.
— Погодите, а где Аркаша? — кто-то спросил.
— Он дома сидит, — опять же кто-то ответил из родственников, — на кухне.
— Внучек, побудь с дедом, а мы все туда. Нельзя этого человека оставлять одного, — сказала бабушка. Все ушли.
Внук остался с дедом.
— Папа приходил, — пояснил дед.
— В смысле, деда? — удивлённо спросил внук и присел рядом.
Тот глубоко вздохнул.
— Папа за мной приходил. Хотел забрать в другую жизнь.
— Ты мог умереть! — внук встал.
— Чего ты? Садись! Не так всё происходит, — он опять вздохнул. — Дай мне ещё воды. Но я ещё поживу, — после паузы добавил дед. — Этот незнакомец ушёл?
— Наверное. Я не знаю. Мы тут лохонулись, впустили его в дом, а кто это, деда?
— Это мой отец. В своей следующей жизни.
— Да ладно! Ни фига себе! Погоди, дед... — внук оживлённо жестикулировал. Он привык к рассказам деда, но такое! Это было нечто.
— Слушай, — предложил всё объяснить дед...
— Поэтому его бабушка и не пускала, что он приходил за тобой, а тут за тобой пришёл он, но с того света? — внук понял, что случилось.
— Да, ты умный мальчик. Всё именно так.
Возникла пауза. Затем дед продолжил пояснять, что же произошло на самом деле.
— Папа родился снова. Это чудо, что я его встретил! Невероятно! Мы славно общались, потом он вырос, и у него появилась семья, а два ребёнка одновременно быть не может — один из прошлой жизни, другой с этой. Папа сказал, что в следующий раз появится только тогда, когда мне придётся уйти в другую жизнь.
Ну а там, пока мы с папой гуляли по воде, я попросил ещё времени. Он дал.
— Сколько?! — твёрдо спросил внук.
— Мишань, не нужно тебе это, поверь!
Внук задумался. Сложил руки на коленях и стал смотреть в море. Молчал, потом сказал:
— Это страшно знать, дед, день, когда я приду, а ты в другой жизни... Ладно, дед! А расскажи, как ты его нашёл, — попросил внук…
Автор Алексей Мухин. Рассказы о любви. Детективы. Мистически истории