Преамбула
Каждый в Кашире знает, что 24-го ноября 1941 года к городу подошли части Вермахта. Началась героическая оборона Каширы. Еще знают, что фашисты дошли до Зендиково и там были остановлены героями - ополченцами. Потом подошел 2 кавалерийский ( он же, с конца ноября 1941 года, 1 гвардейский кавалерийский корпус) и, разгромив немецкую группировку, погнал оккупантов на юг, в сторону Венева. Всё это, конечно, верно. Как верно и то, что истинную причину провала обороны Тулы очень долгое время старались не афишировать. Слишком неприятна была эта правда пропагандистским смысле. Бросала, так сказать, тень на руководящую роль партии в Победе советского народа над фашистскими извергами. Сейчас, спустя 50 лет, архивы открыты и все документы эпохи как на ладони. И с этих, давно пожелтевших страниц, на нас смотрит совсем другие лица эпохи!
Амбула Фабула
Акт 1
Обратимся теперь к сухой бумажной работы немецких штабистов. Ничего плохого про этих людей я сказать не могу: дело они свое знали на отлично! Первая Мировая война научила немецкого офицера мыслить смело и нешаблонно. Во второй танковой армии штабисты тоже были хорошие: как не прибеднялся начальник штаба на совещании в Орше, они разработали замечательный план последнего осеннего наступления. Замысел была и правда красивый: две танковой дивизии пробивают брешь в советской обороне ровно между Тулой и Сталиногорском, рассекая 50 армию надвое. При движении в грубь они как бы расширяют образовавшийся коридор, уходя на север и восток соответственно. Потом в коридор входит третья по счету танковая дивизия, находившаяся до времени во втором эшелоне. Сопротивляться этой дивизии уже никому: обороняющийся оттеснены в стороны и в глубь обороны. И эта дивизия, имеющая противником ещё и преимущество в скорости, ломится по тылам, ломая коммуникации и управление, сея ужас и наводя панику. Противотанковые средства Красной армии ( в большинстве своем, несамоходные) за немецкими танками не поспевают. В погоню за силами прорыва их тоже не возьмешь - они тяжелые. Приходится их бросить. Их собирает идущая следом за танками и мотострелками пехота. Танки у немцев тоже совсем ещё не "Тигры" - всякая быстроходная мелочь, вроде чешских Шкод, Pz.Kpfw.35(t) и Pz.Kpfw.38(t) (см. заглавную картинку статьи), собранная по всей Европе. Короче, блицкриг в своем чистом незамутненном виде.
На первой карте, на которой показано исходное расположение частей перед наступлением 18.11.1941, лиловый прямоугольник означает зону коридора, два лиловых эллипса со стрелками - дивизии первого эшелона: 3-й и 4-й танковых дивизий. Позади них стоит основной костяк 17-й танковой дивизии, хотя наиболее ее боеспособные части ( 39 Pz.Br., командир - оберст Курт Куно и 27А.А. - разведбат 17 Pz.Div. (Aufklarungsabteilung (mot.))) , для экономии времени развертывания, находится непосредственно в районе прохода. Красиво, не правда ли? По сравнению с этим, лобовые атаки конницей и танками корпуса генерал-майора Белова районе Шараповой Охоты, происходящие параллельно с нашими событиями, просто каменный век!
19-го ноября наступление началось. 22-го взята Узловая, 23-го - Сталиногорск. Положение пытается выправить свежая 239 СД, которая только разгружается в Узловой. Но танки 4Pz.Div. уже не остановить: рассеченная надвое и полуокруженная 239СД, бросив тяжелое вооружение, уходит на восток. На немецком фото - брошенная техника 239СД.
«339-й пехотный полк после сопротивления захватил Спасское — Ольховец. Идет зачистка территории. Предварительный список трофеев: примерно 10–12 батарей всех калибров, большое количество противотанковых орудий, пехотных орудий, ручных и станковых пулеметов, 15–20 легких и средних танков, примерно 30 полевых кухонь, обозные повозки и другая техника. До настоящего момента примерно 700 пленных» (Журнал боевых действий 167SD за 27.11.41).
Подбитый в районе станции Маклец Pz.Kpfw.IV Ausf.F1 4PzDiv.
К утру 21-го 17 Pz.Div. выходит к реке Шать и форсирует ее ( как 17 Pz.Div. форсирует реки ). Из построения видно: на левом фланге - 40 S.R. атакует советских танкистов 32-й танковой бригады . На правом фланге - 39 Pz.Br. Атакует 180-й полк НКВД. 27 А.А., как и положено разведке, прячется за спиной строевых частей. Остатки 108-й ТД отходят в Сталиногорск. Заслон из полка НКВД перед фронтом наступающей Panzer Division как бы намекает на то, что дорога до Венева практически открыта. Можно просто давить на газ и смело ехать, пока бензин не закончится. Ничего серьезного уже случиться не может.
Разве что Генерал Грязь!
И гордые воины, красивые арийские мужчины, цвет Тысячелетнего Германского Рейха, что было сил рванули вперед! На Север! К Москве, как они думали. Ведь, по их мнению, Фюрер их обделил! В августе он повернул их на Киев, а в сентябре - поставил на правый фланг Группы Армий "Центр", на периферию, в "медвежий угол"! По любым раскладам взять Москву первыми у них не "вытанцовывало"! Теперь же, когда фронт у Москвы завяз в ожесточенном советском сопротивлении, у них появился шанс! Как с Киевом! Взять Москву с фланга и тыла.
Акт 2
Такой точно бежать никуда не собирался! Да и сил у 50 А тогда ещё было достаточно, и вклинивание немцев было ещё несущественным по глубине и остроте. Скорее всего, генерал, который смог вывести свои части из котлов под Минском и Брянском, был свой план действий. Который Жаворонков принял за оставление Тулы. Ну, или это был просто не план Жаворонкова. Здесь надо заменить, что Жаворонков - человек совсем не военный. И, судя по принятым решением, ещё и довольно эмоциональный. В доказательство привожу выдержки из его дневника: Тем временем в замке Шефа в осажденной Туле напряжённо думали, что делать с немецким прорывом. Генерал-майор Аркадий Николаевич Ермаков, командарм 50, как человек военный, несомненно, понимает, что его армию расчленяют и пытается перегруппироваться, чтобы не потерять связь с войсками. Есть мнение, что 19-го ноября он был в Веневе. В этот момент, как рассказал один из участников событий, Т. Д. Дубинин , первому секретарю Тульского обкома, будущему герою СССР, Василию Гавриловичу Жаворонкову позвонил секретарь Сталиногорского райкома партии и сказал, что войска получили приказ отходить. На основании непроверенных слухов (документально доказано в суде, что приказа на отход и сдачу Сталиногорска не было), Жаворонков начал искать Ермакова — тот где-то в частях. Попросил передать, что нужно срочно переговорить. Ермаков пригласил его с членами комитета обороны в штаб армии. Там Ермаков заявил им, что у армии нет сил для защиты Тулы и надо отойти. И предложил руководству города и области уйти вместе со штабом. Жаворонков пытался с ним спорить. Но тот ничего не хотел слушать, да и уже не мог ничего изменить — войска отступали». Странная формулировка, не так ли? Герой обороны Тулы, который месяц назад остановил целую свежую танковую армию на рубеже городских предместий с горсткой бойцов и ополченцев и почти месяц держал оборону на фронте в 200 километров силами армии, которая вышла из Брянского котла, месяц оборонялся и контратаковал, вдруг струсил и собрался бежать? Что-то не верю! Здесь только одна цитата, ярко характеризующая командарма: "Выходя из окружения армия, которой командовал Ермаков, осталась без гранат и патронов, но у каждого солдата в наличии стеклянные фляжки. Тогда генерал дает команду налить в них бензин, воткнуть пробку ее поджечь и бросить в приближающийся танк."
" 16-17 ноября.Бои за Болоховку, за Дедилово, идет разведка противника на Богородицк. Небольшими группами идет просачивание в Рязанскую область. 18–19–20. Ожесточенные бои около Болоховки в направлении на Венев. Противник пытается двинуться на Сталиногорск. На этом направлении 239-я стрелковая и 108-я танковая, дивизии . Первая из них дерется хорошо. Вторая, потому что командир плохой, а может, просто трус — очень плохо. Ночью на 20 ноября был очень серьезный разговор с Аргуновым , начштаба 50-й, по поводу приказа о сдаче Сталиногорска. Удалось добиться отмены приказа вредного, по сути предательского. Драться было чем и было кому. Там было: 108-я танковая дивизия, полк НКВД (1500 человек), 8 орудий и 1500 человек бригады ПВО.А наступало 20 танков противника и 1500 человек вшивой пехоты ."
Без очков видно, что перед нами человек, весьма поверхностно представляющий себе, как конкретно решать проблему с немецким прорывом. И вовсе не военный. Зато прошедший партийную вертикаль с самых низов почти до ее Олимпа. Горячий борец и пролетарский трибун. Вот если бы только его пролетарская непосредственность не влияла на ход принятие военных решений.
Акт 3
" >В другом месте находим совсем иные сведения, в которых генералу Ермакову вменяется не только оставление Сталиногорска, но и уже совсем невообразимое - трусливое бегство из Тулы.! Что-то не вяжется в показаниях участников, не находите?
" Вечером 20 ноября командующий 50-й армией Ермаков и его штаб выехали из Медведки (пригород Тулы), объявив, что защищать Тулу нечем: «Нет сил, которыми можно было бы отстаивать город.»
Члены Тульского городского комитета обороны Жаворонков, Чмутов, Суходольский в ответ заявили:
" 22 дня идут непрерывные атаки немцев на город, но в город ему не удалось прорваться и не удастся. Оборона города стала более стойкой и упорной, войска очень многому научились и ведут себя в боях мужественно, не уступая врагу. Ставка вовремя подкрепляет оборону, направляет новые дивизии, боевую технику, маршевые батальоны… У командования армии нет никаких оснований уходить из Тулы…. Члены Комитета обороны требуют этого не делать, настаивают на этом, заявляют, что партийное и советское руководство города и области Тулу не оставит и сдавать город врагу не будет."
Не смотря на острый и напряженный разговор и обсуждение этого вопроса, командование 50-й армии уехало из Медведки. Не получив связи с командующим Западным фронтом Жуковым, в ночь на 21 ноября городской Комитет обороны отправил лично И.В. Сталину телеграмму:
" Командование 50-й армии не обеспечивает руководства разгромом немецко-фашистских людоедов на подступах к Москве и при обороне Тулы. Поведение военного командования может быть характеризовано как трусливое, по меньшей мере. Просим ГКО, Вас, тов. Сталин, укрепить военное руководство 50-й армии."
И уже 21 ноября, во 2-й половине дня, член ГКО Маленков сообщил:
" "Ваша телеграмма товарищем Сталиным рассмотрена, просьба Ваша удовлетворена, к Вам завтра приедет новый товарищ, фамилию не сообщаю по понятным причинам."
Командующий фронтом генерал армии Г.К. Жуков реагирует и 23-го докладывает Сталину:
" В 22 часа 22.11.41 г. >Считаем виновными в сдаче Сталиногорска-2-го бывшего командарм-50 Ермакова. 20.11.41 г. командующим фронтом был дан Ермакову приказ атаковать 21.11 противника в районе Сталиногорск-2 и Узловой силами стоявшей в районе Сталиногорск-2-й 108 трб ;123-м танковым батальоном и удерживать занимаемое в то время частями положение. >Ермаков вместо выполнения этого приказа вопреки приказу фронта 21.11 в 22 час. 30 мин. за подписью своей, члена Военного совета и начштаба донес штабу фронта, что им намечено (приводим дословно): «108 тбр, 125 танк, бат. немедленно вывести в районЯсенок-Подлубное , Горбачи и ударом во фланг и тыл уничтожить Арсеньевскую группировку противника с выводом на реку Шать на участке Марьино,Прудки . 239 сд и 41 кд >, продолжая удерживать рубеж Пашково Узловая , Хованка Высоцкое, Смородино,Карачево , в случае наступления превосходящих сил противника отойти за рубеж Иван-озеро, Урванка, ,Сталиногорск-1 ,Донской ,Дубовое , Карачево.Военным советом фронта этот приказ Ермакова был немедленно отменен. Ермаков, член Военного совета и начальник штаба были лично об этом поставлены в известность, при этом им было указано на преступность этого плана операции, так как вывод 108 тбр и 125 танк. бат. из района Сталиногорска означал сдачу Сталиногорска врагу без боя. Ермаковым приказ фронта был принят к исполнению.
Сталиногорск и Узловая, несмотря на приказ фронта, сданы, а 108 тбр, 125 танк. бат. и 239 сд вышли примерно туда, куда указывалось в приказе Ермакова.
Все обстоятельства сдачи Сталиногорска и степень виновности отдельных лиц нами расследуются.
Жуков. Булганин.23.11.1941 г.
21-го ноября А. Н. Ермаков был отстранен, отдан под суд военного трибунала и осужден. Его место занимает новый командарм - Иван Васильевич Болдин.
Постамбула Эпилог
Пока в советском руководстве выясняли, кто больше любит Советскую Родину, бравые арийские парни время зря не теряли. На момент смены командарма 50, обстановка на Тульском направлении выглядела приблизительно вот так: Курт Куно -на подступах к Веневу, любимец Гудериана Хайнрих Эбербах (генерал-полковник настолько любил Эбербаха, что упоминает его в своих мемуарах чаще всех и даже сына своего пристроил служить в его бригаду) проглотил Сталиногорск и тоже разворачивается на Венев.
Порядка 3-х дней 50-я армия остается без управления. Появление Болдина не спасает положение - дивизии продолжают отступать. Штаб армии выпускает приказы, которые из-за отсутствия связи в части не доходят. В мемуарах Белова, который 25-го ноября встречался с Болдиным в Мордвесе, этот беспорядок сквозит между строк: Только к вечеру, уже в сумерках, добрались мы наконец до Мордвеса. Почти одновременно со стороны Венева приехал в Мордвес командующий 50-й армией генерал Болдин. Вместе с ним — член Военного совета армии Сорокин и прежний командующий армией генерал А. Н. Ермаков. Днем Мордвес бомбили немцы. Жители, не успевшие эвакуироваться, прятались по подвалам. Нам пришлось затратить немало времени, прежде чем нашли дом, в котором остались хозяева. Зажгли в комнате керосиновую лампу, разостлали на столе карту. Генерал Болдин ознакомил меня с обстановкой. Штаб 50-й армии находился под Хулой, а сам генерал выехал на левый фланг армии в Венев, где сложилось критическое положение. Сопровождала Болдина только охрана да группа связистов".
На вечер 24-го Журнал боевых действий 3 Pz.Div. фиксирует захват Венева и организацию 17-й танковой дивизией предмостных укреплений на северном берегу реки Осетр.
После этого вся картина первого года Великой Отечественной Войны начинает играть совсем иными красками: в исторических книгах совершенно незаслуженно обойдена роль партийных и советских работников в потере городов. Одно лишь решение таких людей, совершенно непрофессиональное по сути, могло стоить жизни или карьеры талантливому командиру и жизни многих тысяч простых бойцов. Благодаря таким решениям потеряно тысячи единиц матчасти, совершены сотни необдуманных и ненужных наступлений в лоб, без разведки, только ради того, чтобы кого-то не сняли и не расстреляли.
Генерала Ермакова помиловали, вернули звания и награды, реабилитировали в 2007 году и даже поставили памятник в Туле, с почти издевательской надписью: "Тулу врагу не отдам!". Кашира и Тула выстояли. А потом Красная армия погнала немцев на запад. До Победы оставалось долгих и трудных три года...
Котов Роман ноябрь 2019 г.
Адрес оригинальной статьи: https://vsegdakotoff.blogspot.com/2019/11/blog-post.html