-Что это, я вас спрашиваю?! Вот что это за позор! Вы что, задание слушать не умеете?! Я сколько сказала написать! Я вас спрашиваю, дятлы вы тупые! Я сказала написать три листа, три, вы понимаете?! Вы меня слушали, когда я вам говорила об этом? Или вы только своими телячьими глазами можете на меня смотреть и мычать! – так начинается наш второй урок русского языка, это орет наша учительница.
На прошлом уроке в понедельник, сразу после каникул, нам дали задание написать письмо-сочинение на три листа по картине «Грачи прилетели». И вот сейчас она держит в руках сочинение Вовки и трясет им на весь класс. Вовка не очень любит писать и что-то выдумывать, его сочинение с трудом вытянуло на один лист, и то мы чуть не всем классом ему подсказывали каждую строчку.
-Господи боже, за что мне такой класс дали, ну почему нельзя было дать Б класс или В, нет, мне дали вас, иди-от-ов. Вы же два слова связать не умеете. У вас все сочинения одинаковые, как под копирку. Даже двух листов никто не написал. Так и знайте, неучи, я всему классу поставила два. На родительское собрание в пятницу принесу ваши каракули, пусть смотрят, что вы недалекие им-бе-ци-лы.
Она проходит по рядам, раскидывая тетради для контрольных работ по партам, чтобы мы удостоверились в наличии двоек. Открываю свою работу, ну да, так и есть, два и два. Поднимаю руку.
-Светлана Васильевна, за что две двойки?
-А ты что, Индюшка особенная? Всем два, и тебе два.
-Но я же выполнила первую часть задания, у меня сочинения на пять листов, и тут ни одной ошибки красным не выделено. За что две двойки-то тогда?
-Ты думаешь, мне делать нечего, твои пять листов читать?! Я просила ТРИ, а ты что сделала? Я тебе и за сочинение двойки ставлю, и сегодняшний урок двойки, и на пятницу две двойки! Чтоб не лезла, куда не просят. Пошла вон из класса.
Я знаю, что тут спорить бессмысленно, собираю вещи и под шумок засовываю в сумку тетрадь для контрольных работ. Надо дома матери показать, а то она не верит, что двойки наша русичка ляпает просто так. Домой, естественно, прихожу на две пары раньше.
-Ты чего так рано дома? – мама удивительно дело тоже дома.
-Русичка выгнала с уроков.
-За что?
-За то, что спросила, почему у меня двойки за сочинение.
-А у тебя двойки?
-Да, даже две. А сегодня их стало шесть.
-Сколько их стало?!
-Шесть.
-Это что ты на уроке творила-то?
-Да ничего не творила, я просто руку подняла и спросила, за что два.
-А ты сама не видишь, ошибок, значит, много было.
-Мам, там не подчеркнута ни одна ошибка. Вот смотри, я тетрадь принесла. Вот видишь, пять листов сочинения исписано, и ни одной ошибки не отмечено, просто два стоит и всё. Даже две два.
-Так и за что тогда два? Она сказала, что надо написать три листа, а я написала пять, и она не будет это читать, просто сразу два за всё.
-А еще четыре двойки за что.
-За то, что спросила.
-Вот так вот, значит. А дома почему так рано?
-Двоек понаставила и с урока выгнала. Мне же не на улице торчать, вот домой пришла.
-Так собирайся, пошли в школу.
Дальше мою маму мог остановить, наверное, только танк. В школе мы с тетрадкой наперевес пошли сразу в приемную директора, секретаршу мама просто отстранила рукой от двери кабинета и вошла без стука. В следующие пять минут секретарь бегала в класс русского языка и литературы за нашим классным журналом. А потом процессия в виде директора, мамы и классного руководителя, ну и меня с краешку, пришла в класс на урок. Русичка в этот момент вещала очередную лекцию о том, что ей достался класс дебилов и надо нас всех перевести в школу для умственно отсталых.
-Сейчас я тебя переведу в эту школу, – рявкнула мама, прежде чем кто-то понял, что произошло.
Разборки длились два урока, русичка исправила колонку двоек прямо при детях на уроке, убрала все мои авансовые и не только двойки. Она сидела пунцовая от гнева, особенно после того, как ее заставили произносить извинения классу за оскорбления.
До конца четверти она на наших уроках больше не появлялась, нам дали на это время другого учителя. Удивительное дело, дебилы сразу пропали, все понимали задания, писали то, что требуется, а мое сочинение так вошло в тройку лучших по городу. Это был чудесный месяц.
Но после каникул Светлана Васильевна вернулась и как ни в чем не бывало стала нас гнобить. Меня вообще она упорно не замечала, пустое место, хотя это, наверное, было лучше всего в этой ситуации. Если что-то она задавала наизусть, то, конечно, спрашивала, но у самой последней, иногда даже после звонка.
Маме я тоже больше не жаловалась, да и она сама в школу больше не ходила. Вот как-то разовая акция праведного гнева у нее была. А учительницу эту я запомнила на всю жизнь. На мой взгляд, если ты настолько терпеть не можешь детей, не надо идти в профессию учителя. Зачем? Вызывать ненависть у учеников? Или, возможно, это кому-то приятно, идти по коридору и спиной ощущать, как тебя провожают злые взгляды, ну вот только вслед еще не плюют и солью не кидают. Она потом уволилась, кстати. Точнее, ее попросили, очень она одного родителя разозлила своими выходками по отношению к детям. Вот и довел дело до ее увольнения, надеюсь, больше она с детьми не работала.