Этот случай произошел в одном рабочем поселке на границах Курской и Белгородской областей. Девочка по имени Люся неожиданно увидела Божью Матерь и изменила свой образ жизни.
Случилось это давно, тогда ещё и в Бога не разрешали верить, но веру у нашего народа ни чем не отнимешь и не заберешь. Да и как запретишь? Откуда знает кто, что у тебя в душе. Но Бог все равно открывал избранным Себя, и Матерь Божья спешила к людям, чтобы на земле русской сохранилась вера православная.
Эту историю интерпретировали по разному в изданиях, газетах и журналах. Иногда упоминается другой регион, а где-то и вовсе неизвестно место произошедшего. Наверное, это и не самое главное в этой истории. Она о другом. Постараюсь рассказать ее так, как она представлялась изначально.
Женщина по имени Людмила вспоминает тот день так:
– Белоснежный покров за окном ослепляет, а я несусь по улицам нашего посёлка, словно ветер. Ведь мне всего шестнадцать, и я несу звание секретаря школьного комсомола. Сегодня важный день: наш театральный кружок дебютирует в клубе на заводе, а мне досталась звездная роль, текст которой я знаю наизусть. Но вот беда – костюм ещё не доделан, и времени в обрез.
Дома пусто, папка в командировке, мамка, наверняка, у бабули.
Рывком открываю сундук и достаю свою широкую театральную юбку. Ей срочно нужна оборка, да и пришить тут ещё кое-что надо.
Как бы помогла моя подружка Катя! Она для меня – как сестра, хотя её отец – священник, а я в веру не вникала, утверждая, что религия – это мракобесие. Мракобесы они! Зачем мне этот Бог! Вот выдумали себе его и бьются головой о пол! Так я раньше размышляла.
Катя тоже в самодеятельности со мной, только всегда в тени – маленькие роли ей, а она мечтает о свете рампы. Но не унывает, изучает любимые роли и играет для себя, несмотря на подшучивания. Но мне пора приниматься за работу – скоро за мной придут ребята, чтобы вместе отправиться в клуб. И тут голова вдруг начинает кружиться, жар ломит тело… Оборка тянется бесконечно, а я уже и иголку вести не могу от боли.
Не в силах больше шить, я решаю отдохнуть, но мне всё хуже.
Слышу за дверью шум, голоса, и в комнату врывается толпа ребят. Они в замешательстве, но быстро приходят в себя: одни меряют мне температуру, другие снимают мои валенки, кто-то укрывает одеялом.
— Васька, бегом за доктором! — командует Ким. — Майя, найди маму Люськи! Катька, сколько там? 41 градус! Ой-ой-ой!
Мама приходит, но я не в состоянии ни слова сказать. Ким подсовывает мне какое-то лекарство...
— Пей, это из поликлиники, врача уже нет, сегодня суббота.
Таблетка отвратительно горчит во рту, и я не могу сдержать слёз от боли и ощущения тяжести.
Все уходят, но Катя задерживается и успокаивает мою маму:
— Надежда Андреевна, я заскочу после спектакля и останусь с Люсей на ночь, так что вы спокойно идите на смену.
Она будет играть и за себя, и за меня.
В ушах звон… Чувствую, что я ухожу. Мама прикладывает ко мне мокрое полотенце, но я не чувствую облегчения. Я умираю... Я чувствую, как покидаю этот мир...
И тут комната наполняется светом, необычайно ярким и мягким одновременно. Передо мной является Матерь Божья – живая, а не картинка, и от неё исходит волна радости. Она была такой, какой я Ее потом увидела в церкви. Это образ Казанской иконы, вот такой она и была, точь в точь!
— Мама, Божья Матерь пришла к нам, — произношу я вдруг чётко.
Мама подходит и плачет:
— Доченька, ты что умираешь? Доченька, что же это такое?
Но свечение становится только ярче, и я вижу рядом с Матерью Божией Лик Христа, живой и кроткий.
— Мама, здесь Сам Бог, — еле слышно шепчу я, слыша сквозь слёзы её рыдания.
Но внезапно свет угасает. Я лежу неподвижно.
Во мне что-то изменилось, я ощущаю себя наполненной до краёв.
Постепенно поднимаюсь, не веря – ведь я была на волосок от смерти, а теперь чувствую себя абсолютно здоровой. Мама подходит с тревогой:
— Люся, ты как? Ляг обратно.
— Нет, мамочка, я в порядке, смотри, руки холодные, голова не болит. Помогу тебе собраться, иди на работу, а то опоздаешь. Не волнуйся, со мной всё хорошо.
Мама была тогда шокирована. Я и сама ярая атеистка была напугана, если уж говорить честно.
Моя мама вышла, а я нетерпеливо ожидаю Катю. Она единственная, кому я могу довериться и открыть сердце, поделиться тем, что со мной случилось. О, как бы я хотела, чтобы она уже была здесь!
Слышу хруст снега за окном, узнаю стремительную походку Кати — и вот она, стоит у двери. На её шубке и платке уютно расположились снежинки, на лице веселый грим, но в её взгляде читается беспокойство по поводу меня.
— Катя, ты представляешь, что случилось? — восклицаю я с волнением. — Только послушай!
И давай, рассказывать всё ей.
Мы не спали всю ночь, обсуждая произошедшее, а на рассвете Катя отвела меня к своему отцу. Впервые в жизни я прошла исповедь и приняла причастие…
Вот так я шагнула в свою новую жизнь. Больше я верующих не считала мракобесами. Вся моя жизнь сложилась только по Промыслу Божьему.