Дважды сказав "я с тобой развожусь", дочь Михримах-султан замолчала и закрыла руками лицо. Шумно вдохнув, султанша разрыдалась так, что у её супруга, Семиз Ахмеда, заболело сердце.
- Айше моя...
- Уйдите, паша. Уйдите!
Мужчина торопливо поклонился и вышел, благодаря Аллаха за то, что супруга не договорила талак третий раз. В отличие от других мусульманок Османской империи, которые могли неожиданно для себя в любой момент вдруг стать разведенными женщинами, изъяви вслух трижды это желание их супруг, в семьях родственниц султана такое право принадлежало не мужу, но жене. Над каждым зятем султана эта привилегия Османской султанши висела дамокловым мечом.
Утром Семиз Ахмед зашёл в комнату к детям. Присев на корточки, мужчина заговорил с сыновьями:
- Чем займитесь сегодня, орлы мои?
И дети радостно стали делиться с отцом своими планами на день - как будут сражаться на деревянных мечах, скакать на тряпичных лошадях и захватывать неизведанные вражеские территории в собственном дворцовом саду. Паша улыбался в усы, но глаза его были полны грусти, а на сердце камнем лежала тревога - что теперь станет с их семьёй? Разведется ли с ним Айше-Хюмашах или найдёт силы простить своего мужа, по собственной недальновидности и трусости ставшего виновником смерти султанзаде Османа? Семиз Ахмед вздохнул. Он был уверен, что не заслуживает прощения, а значит, возможно сегодня видит детей последний раз. Развод, разжалование и одиночество в изгнании - вот к чему теперь готовил себя паша.
- А Салиха-султан уже проснулась? - спросил мужчина одну из служанок.
- Да, паша, маленькая султанша в саду со своей кормилицей.
Семиз Ахмед поднялся на ноги и обратился уже к сыновьям:
- Хотите поиграть с сестрёнкой?
Мальчишки наперекор загалдели, и обгоняя друг друга, все вместе выбежали из детской. Семиз Ахмед едва за ними успевал и оказался в саду последним. Оглянувшись, мужчина замер - в шатре под деревом кроме дочери с кормилицей он заметил и жену. Сердце бешено забилось в груди мужчины. Он всмотрелся в знакомые черты, пытаясь понять, что решила его любимая. Но ничего, кроме того, что Айше-Хюмашах не спала и плакала всю ночь, паша на её лице не прочёл.
Семз Ахмед хотел уже было вернуться во дворец, но остановился, видя бегущего от ворот стражника.
- Что случилось?
- Сокколу Мехмед паша пожаловал. Он хочет видеть госпожу.
- Сообщи, - растерянно кивнул мужчина, и стражник через пару мгновений уже доложил о визитере султанше.
Судя по тому, что женщина поднялась и двинулась навстречу, она или ждала приезда главного визиря султана, или была ему рада. Оказавшись на дорожке, где стоял её муж, Айше поздоровалась с Семиз Ахмедом.
- Доброе утро, паша.
- Доброе утро, госпожа. Я благодарю Аллаха за то, что Он позволил мне ещё раз увидеть вас, хоть я этого и не достоин. А теперь я вас оставлю... Мехмед Паша, видимо, привёз какую-то важную информацию.
- Останьтесь.
Через минуту стражник вернулся уже с гостем. После традиционных приветствий Сокколу похлопал мужа султанши по плечу и радостно сообщил:
- Повелитель одобрил моё предложение и назначил тебя вторым визирем, паша.
- Что? Я не понимаю... как это?
- О, я вижу, что Айше-Хюмашах султан решила сделать вам сюрприз... и он, очевидно, удался, - засмеялся Сокколу. Султанша улыбнулась.
- Какая хорошая новость, Мехмед Паша. А как это встретили в совете дивана?
- В совете дивана все ждут, когда ваш супруг приступит к своим обязанностям, госпожа. Семиз Ахмед Паша хорошо зарекомендовал себя и пользуется большим уважением.
- Я очень рада.
- Госпожа, это не единственная причина, по которой я вас побеспокоил своим визитом. По поводу дела, которое вы мне поручили...
Айше Хюмашах выставила вперёд ладонь, прерывая Сокколу и повернулась к мужу.
- Ахмед Паша. Кажется, вы хотели попрощаться с детьми перед отъездом?
- Конечно, - упавшим голосом сказал Ахмед паша, и, попрощавшись с великим визирем, оставил его со своей женой наедине.
Вскоре Мехмед паша уехал. Султанша зашла во дворец и приказала собирать вещи супруга. Ахмед Паша с болью смотрел, как сундуки и узлы складывают у дверей дворца. Когда все было готово, Айше-Хюмашах вышла из своей комнаты попрощаться.
- Ещё раз поздравляю вас с новой должностью, паша. Уверена, что вы достойно справитесь с возложенными на вас новыми обязанностями. Эта сложная работа потребует всего вашего внимания. Поэтому в нашем доме, неподалеку от Топ-капы, что все это время пустовал, вам будет удобнее.
- То есть...
- Я не стану разводиться с вами, паша. Я не вынесу сейчас ещё и всех этих разговоров, сплетен, а главное, перемен, которые неизбежно последуют за таким решением. Развода не будет. Однако, и женой я вам больше быть не смогу. Возможно, пройдёт время и я буду видеться и говорить с вами без боли, но делить ложе - нет, никогда.
Паша потянулся к ладони супруги, чтобы взять ее в руки и поцеловать, но молодая женщина отпрянула.
- Если захотите увидеть детей, сообщите заранее, чтобы я нашла себе занятие за пределами дворца.
Сказав это, Айше-Хюмашах подняла юбки и, не оборачиваясь, ушла в свои покои.
___
Нурбану-султан тщетно пыталась успокоиться после случившегося в башне справедливости. Джанфеда с тревогой наблюдала, как ее хозяйка перебирает кольца в шкатулке с украшениями: это занятие всегда умиротворяло венецианку, но не сегодня. Женщину не радовали ни иссиня черные сапфиры, ни прозрачные, как слезы младенца бриллианты, ни зелёные, как весенняя зелень изумруды. Нурбану горько усмехнулась, взяв в руки перстень с кроваво-красным рубином и заговорила со своей калфой.
- Ей снова всё сошло с рук, Джанфеда. Доказательства были очевидны, но Мураду это давно не важно. Он снова показал, что Сафие позволено делать всё, что ей заблагорассудится. Ты бы видела, как дерзко эта дрянь со мной говорила! Она смеялась мне в лицо!
- Госпожа, - осторожно начала Джанфеда, - что скажет повелитель, когда узнает, что Сафие-султан в лазарете... Лекари говорят, что она очень слаба.
- Эта змея нарочно упала на решетку. Видит Аллах, я дала Сафие только одну пощечину, чтобы стереть с ее лица наглую усмешку.
- Говорят, у Сафие-султан теперь вместо лица сплошное кровавое мессиво, - дрожащим голосом ответила Джанфеда.
- Она это заслужила! Надеюсь, от ее никчёмной красоты не останется даже следа, и Мурад наконец перестанет звать Сафие в свои покои! Раз бесплодие этой дряни не остановило Мурада, пусть остановит ее уродство!
- Валиде! Вы себя слышите?
С перекошенным лицом на пороге стоял султан. Он застал только последние несколько фраз своей матери и был шокирован ее жестокостью.
- Как вы могли поднять руку на мой гарем? Кто дал вам такое право?
- Мурад, в том что произошло... Сафие виновата сама. Допроси рабынь, если не веришь мне. Твоя дорогая фаворитка сама оступилась и упала на решетку окна.
Мурад покачал головой. Перед его глазами стояло перебинтованное лицо хасеки, без сознания лежащей в лазарете, а в ушах звенел голос матери: "...от ее никчёмной красоты не останется даже следа, и Мурад наконец перестанет звать Сафие в свои покои!".
- Не сомневайтесь, Валиде, я уже допросил служанок. Неужели ненависть так затмила ваш разум, что вы забыли, что произошло в башне справедливости на самом деле? Вы будете отрицать, что избили мать ваших внуков до потери сознания? Служанки мне всё рассказали, Валиде.
Рабыни не лгали, они действительно были уверены, что валиде-султан жестоко избила главную фаворитку. Ведь когда венецианка ударила хасеки-султан первый раз, девушки испуганно отвернулись, и не видели того, что произошло дальше. Только крик султанши и звук упавшего на камни тела заставил их повернуться с своей госпоже, подбежать к ней и ужаснуться явившейся им безобразной картине - залитой кровью бездыханной Сафие-султан, навзничь лежащей на полу.
- Мурад! Что ты говоришь такое?
- Довольно, Валиде. Моему терпению пришел конец. Видимо, то что вы увидели на площади, вас ничему не научило. Я устал от лжи! С самого детства я был вынужден жить в этом бесконечном обмане! Поздравлять отца с рождением сыновей от других женщин, и знать,что всех их ждёт шелковый шнурок. Днём улыбаться и быть почтительным с братом отца, шехзаде Баязетом... принимать его подарки, учиться у него стрелять из лука... А вечером слушать ваши планы о том, как лучше избавиться и от Баязета, и от его детей! Вы знаете, что это моя стрела пронзила грудь шехзаде Баязета в Конье? Какая ирония, правда? Ведь это он научил меня попадать в мишень. Я думал, что когда стану султаном, это бесконечное притворство и обман закончатся. Но оказалось, что всё только началось. Все ведут свои игры за моей спиной. Мои паши, мои женщины, мои сестры... И даже моя мать... Вам известно, за что я выслал Михримах-султан из Топкапы?
Нурбану молчала. Ей не нужно было слушать, что скажет ее сын дальше. По глазам Мурада она прочитала, что решение им уже принято.
Читать далее нажмите здесь ➡️
Вы прочитали 355 главу романа "Валиде Нурбану ". Это логическое продолжение сериала "Великолепный век"
