Бывает так, друзья мои, что иной раз кажется, что чёрная полоса нашей, как известно, полосатой жизни, никогда не закончится. Сколько не бейся головой об стену, сколько не прикладывай усилий по достижению какого-то обнадёживающего результата, ничего не выходит. Но – вдруг, эти самые затруднительные обстоятельства сами собой оборачиваются чем-то хорошим, чего и не ожидаешь. Что называется, нет худа без добра. И если речь идёт о музыкальной группе, которой не то чтобы не сопутствовал желанный успех, а даже – наоборот, всё время получалось из рук вон, то группе, взявшей название в честь своего плачевного или даже ахового положения, несомненно, должно было повести. И ведь повезло, в конце концов. Группа взяла название Dire Straits, без всяких экивоков характеризующее их незавидную жизненную ситуацию (по-русски так и есть «стесненные-затруднительные обстоятельства». И под этим названием прославилась на весь мир. Причём с первым же своим безымянным альбомом.
Дебютный альбом группы Dire Straits вышел 7 октября 1978 года. Но далеко не сразу произвёл должный эффект в родной для музыкантов группы стране. Гораздо больший фурор альбом британцев вызвал за рубежом – в Германии, Нидерландах, в Австралии и Новой Зеландии. И объяснялось всё довольно просто.
На дворе стояла эпоха панка. Считалось, что всякий порядочный рок-музыкант, вместо трёх аккордов играющий сложные музыкальные конструкции, должен наступить на горло своей песне и задрав штаны бежать за юными ниспровергателями канонов, то есть за панк-рокерами. И почти все динозавры рока так и сделали: вместо привычного для них возвышенного прогрессив-арт-рока заиграли нечто – ну не панковское, но что-то гораздо более приземлённое. А из-за идиосинкразии к панку некоторым пришлось обратиться к дискообразным формам. Так было и с группой Yes, и с группой Genesis, и даже с Rolling Stones. Но в том-то и дело, что Dire Straits не замахивались ни на какие сложные развёрнутые арт-прогрессив-роковые композиции – им не отчего было отказываться и, тем более, наступать на горло своей песне – очень тихой и даже скромной, нужно признать. К панку они были совершенно равнодушны по причине природных характеров музыкантов, не желающих ничего ни ниспровергать, ни разрушать. Хотя, честно говоря, отчасти панковским было название группы – мрачное и меланхоличное, как и полагается у панков.
Dire Straits играли просто музыку с блюзовым настроением и построением, но не чистый блюз с его горькими и заунывными интонациями. Не, тем более, ритм-н-блюз с его сокрушительной энергетикой. Хотя вкрапления этих составляющих всё же присутствовали в оригинальном звуке Dire Straits. Вкупе со странной отрывистостью вокала, чёткого и выразительно сдержанного. Плюс невероятной красоты партии соло-гитары, не говоря о безупречной работе всех музыкантов коллектива, чувствующих друг друга на уровне телепатии, – всё это придавало звуку новой группы как раз ту особенность, которая сразу же выделила коллектив на фоне новых команд.
А новые команды в то время появлялись, как грибы после дождя. И все почти играли панк как единственное тогда доступное средство для самовыражения.
Собственно, к этой панковской, прошу прощения, кодле и пришлось практически поневоле присоединиться начинающей команде. Это была единственная возможность как-то обозначить своё существование на музыкальной сцене. И это хорошо понимал её лидер, Марк Нопфлер, 28-летний гитарист, в недавнем прошлом преподаватель английского языка и литературы, бросивший официальную работу ради музыки, которой он занимался с раннего детства. Дебют его группы состоялся 9 июля 1977 года на панк-фестивале, который был организован на зеленой лужайке позади их многоквартирного дома «Фаррар Хаус». О качестве музыки, прозвучавшей на том фестивале, говорит одно то, что из всех выступающих только у группы Марка Нопфлера были настроены гитары.
С панками весело, но далеко не уедешь и каши не сваришь. А кашу, ну или хоть что-то съестное, музыкантам очень хотелось. Но получали они пищу не всегда. Отсюда и название группы, которое почти в насмешку придумал знакомый барабанщика Пика Визерса. Объективно оценив их бедственное финансовое положение, он взял да и ляпнул при встрече с музыкантами, что лучше названия для их группы, чем Dire Straits и не придумать. В вольном переводе с английского Dire Straits переводится как «Хуже не бывает» (или «Полная безнадёга», или, если поприличнее, «Затруднительные обстоятельства»), что и было сделано.
Название оценили по достоинству. У обладавших хорошим чувством юмора членов группы оно вызвало настоящий восторг. Но не у звукозаписывающей фирмы, которая вскоре заинтересовалась демо-записями Dire Straits, сделанными на последние деньги.
Нужно признать, что руководство лейбла Phonogram, проявившее интерес к этой необычной для того времени музыке, вряд ли бы само додумалось до того, чтобы подписать контракт с этой необычной группой. Но плёнка с демо-версиями песен, которым предстояла войти в дебютный альбом, была сначала передана ди-джею Чарли Джиллетту, который вел радиопередачу "Honky Tonk" на Радио Би-Би-Си. Просто так, на всякий случай. И случай случился, прошу прощения за тавтологию. Джиллетту музыка Dire Straits пришлась по душе. Особенно песня "Sultans of Swing". Он стал её постоянно включать в свою передачу. Слушателям тоже песня понравилась. Телефон у Джиллета раскалялся от заявок поставить песню вновь и вновь. Так что компания Phonogram Records знала, на что идёт, заключая контракт с группой Dire Straits.
Что касается музыки коллектива, то, конечно, в ней многое было от блюза. Прежде всего, сама атмосфера, не настроение даже. Но для основного автора музыкального материала, то есть для Марка Нопфлера, блюз был основополагающим музыкальным жанром. Другое дело, что ему и его коллегам удалось не то чтобы изобрети нечто новое, но всё же модернизировать старый заскорузлый блюз, придать ему новую форму и новую энергию даже, очень необычную и действующую ни на верхние, ни на нижние чакры, а на средние, то есть на сердечную мышцу.
Как это удалось. Попробуем разобраться в двух словах.
Марк Нопфлер родился 12 августа 1949 года. Он средний из трех детей Эрвина и Луизы Нопфлер. Отец – эмигрант из Венгрии, мать – англичанка. У Марка старшая сестра Рут и младший брат Дэвид. Марк обладает абсолютным слухом, поэтому в детстве легко подбирал любые мелодии на слух. Ноты так и не освоил. Они ему мешали. Только взрослым профессиональным гитаристом, Марк пришел к пониманию нотной грамоты. Он сокрушался, что «не врубился в это сразу». «Я был словно человек, который вдруг научился читать. Для меня открылся целый мир, о существовании которого я и не подозревал. И этот мир был безумно интересен».
Поначалу на него произвели огромное впечатление американские гитаристы Джеймс Бартон (игравший в аккомпанирующем составе Рики Нельсона) и Скотти Мур из бэнда Элвиса Пресли. Но с ещё большей охотой Марк слушал блюзменов: Лонни Джонсона и Би Би Кинга. Он говорил позднее так: «Когда я впервые услышал Би-Би-Кинга, мне было 16 лет. Это был концертный альбом “Live At the Regal”... Для меня это было потрясающее событие. Приветствия, отзвук в публике и игра на гитаре». Естественно, его интересовало гитарное мастерство Джимми Хендрикса и Джанго Рейнхарда. Кроме того, Марк пристрастился к музыке в стиле кантри...
Марк учился играть на гитаре у этих великих музыкантов. Все их стили, их приёмы и манеры переплавились в его собственно манере как тигле и появился – не сразу, конечно – собственный сразу узнаваемый стиль игры Марка Нопфлера, который и стал основой звучания его будущей группы. C гитарой он не расставался ни на секунду. Он иногда даже засыпал с ней в руках там, где застали объятия Морфея. Так басист Джон Иллсли впервые увидел его спящим на полу в своей квартире именно с гитарой на груди (съемную квартиру Иллсли делил тогда с младшим братом Марка, Дэвидом; к нему, собственно, Марк и приехал в тот день).
Но музыка музыкой – она прекрасна, но далеко не всегда может прокормить. В 1968 году параллельно с колледжем Марк работал младшим репортером в газете «Йоркшир Ивнинг Пост в городе Лидсе.
Тогда же Марк и местный вокалист и гитарист Стивом Филлипсом, апологет кантри-блюза, организовали дуэт под названием The Duolian String Pickers. Днем Марк продолжал работать в качестве репортера, а вечером занимался в университете. И при этом ещё успевал выступать в составе дуэта. Стив считал, что Марк хорошо играл на гитаре – в стиле Би Би Кинга.
После окончания учёбы в университете в 1973 году Марк решил попробовать себя в профессиональной команде. По объявлению в газете он приехал на прослушивание в паб-рок-группе Brewer's Droop, базировавшейся в Лондоне. Легко его прошёл. Начал играть в этой команде, но быстро пожалел об этом. Его просто мутило от музыки Brewer's Droop, хотя продюсировал её знаменитый гитарист Дэйв Эдмундс. Но эта музыка не попадала в резонанс с душой Марка – слишком уж она была какой-то расхлябанной, соответствующей названию группы (“brewer's droop” – идиома, означающая импотенцию, вызванную чрезмерным потреблением алкоголя), вот и весь ответ.
Марк ушёл из группы, развелся с женой, оказался в чужом городе без денег, без жилья. Ему пришлось голодать несколько дней. Марка спас колледж – ему предложили прочитать курс лекций. Так он стал преподавателем, но музыку, понятно, не бросил. Выступал по пригородным пабам с группой Café Racers.
Потом он познакомился с соседом младшего брата по квартире, с тем самым Джоном Иллсли, гитаристом и басистом. И было решено организовать свою собственную команду и начать исполнять авторский музыкальный материал, а не перепевки и кавер-версии. Марк уже тогда проявил себя не только как своеобразный гитарист, но и самобытный автор песен. В течение всего лета 1977 года трое музыкантов репетировали песни Марка.
В спальне сделали навесной потолок, на стенки наколотили старые ковры, за них набили звукоизоляционный материал… В маленькой спальне едва умещалась ударная установка и гитарные усилители, а трем гитаристам приходилось всегда стоять. Отказаться от табака они не могли, поэтому дым быстро заволакивал всё пространство и ничего не было видно. Но на эти мелочи музыканты внимания не обращали, играли очень тихо, чтобы не будоражить соседей. Марк напевал, не напрягая голосовых связок. Играл на гитаре, не пользуясь медиатором. По той простой причине, что медиатора потерялся и искать его было некогда. И тем самым выработали свою манеру игры – вкрадчивую, но очень акцентированную.
Тогда же были написаны песни для дебютного альбома. Среди них "Down To The Waterline" (Ниже ватерлинии). И это сразу же серьёзная заявка от серьёзного человека, который много где побывал, много чего испытал. Песня основана на жизненном опыте Марка Нопфлера, как, собственно, все его песни. Песня о нелёгкой жизни в Северной Англии, в городе Ньюкасле. А также и главный хит альбома "Sultans of Swing" (Султаны свинга), песня, которая стала решающей в карьере группы Dire Straits. Она посвящена некой джаз-банде середины 50-х годов, который играет в Лондонском клубе по пятницам и славится уникальным саундом. Сами музыканты не отдают себе отчёт в том, что они играют уже джаз как таковой, а нечто новое, ещё не имеющее названия, но которое скоро станет известно во всем мире как рок-н-ролл. Марк Нопфлер поёт почти безымоционально, как бы между делом, в полуразговорной манере, с пропусками слов. И вот именно в таком виде «Султаны Свинга» стали новым поворотом в британском роке. Никто до них не отчаивался на такую изысканную простоту.
Завершается альбом зарисовкой из обычной городской жизни, грустной до сердечной боли. Называется “Lions”, то есть «Львы». Причём тут львы, спросите вы? А при том, что образ львов, вольно рычащих в своей саванне, выступает своего рода антитезой тоскливо текущей обыденности. Хотя, конечно, каменные львы также охраняют колонну Нельсона на Трафальгарской площади. И они, конечно же, не могли не впечатлить недавно приехавшего в Лондон Марка. Но всё же! Оцените метафорическую креативность Марка Нопфлера как поэта!
Но времена на дворе стояли не самые подходящие для выпуска альбома с подобного рода музыкой. Да, критики встретили дебютный альбом Dire Straits едва ли не с восторгом. Но в английских чартах ни песня “Sultans of Swing”, ни сам альбом долго болтались внизу таблицы.
От Dire Straits средняя публика ждала резвости панка, а получила меланхолическую задумчивость блюзовой лирики. Вокально это напоминало Боба Дилана. Музыкально – Джей Джей Кейла. Саундом слегка – Эрика Клэптона. Энергетически – самые грустные баллады Rolling Stones. И ещё отзвуки кантри. Но всё вместе было настолько ошеломительное, что соотечественники не могли взять в толк, что же тут такого, что цепляет душу? Разобрались они, как водится, в своем отечестве, не сразу, но разобрались. Через четыре месяца после выхода дебютный альбом группы Dire Straits с трудом доковылял до 38-го места в хит-параде. Их время ещё не пришло. Но место в рок-классике для этой пластинки уже было зарезервировано.
В конечном итоге - 5 место в Британии, 2 место - в США.