Юлия Июльская — беларусский автор, работающий в жанре фэнтези. Ее книга «Киоко. Наследие дракона» вышла этим летом в издательстве МИФ.
Читайте в интервью:
— На кого училась Юлия?
— Как она пришла в писательство?
— Как создавалась «Киоко»?
— Что Юлия думает о сотрудничестве с блогерами?
— Любимая музыка, фильмы, книги и конкуренция авторов.
— Юлия, здравствуйте! Недавно я прочитала вашу новинку «Киоко. Наследие дракона» и мне стало интересно больше узнать о вас. Расскажите о себе, на кого вы учились? Кем сейчас работаете?
— Здравствуйте! Так вышло, что по образованию я ближе к цифрам, чем к буквам: экономист-менеджер. Но постепенно жизнь привела меня в сторону текстов, и сейчас я сценаристка, гострайтер и писательница — пишу сценарии для комиксов, игр и обучения, книги за других людей и свои истории, которые приютил МИФ.
— Как вы начали свой писательский путь? Помните первое произведение, которое вы написали?
— Самое первое подобие книги я написала лет в 12-13, кажется. Писала у бабушки в деревне от руки на листах А4, грея ноги в шерстяных носках о печку. Очень хорошо помню, как кайфовала от процесса. И так же хорошо помню, как ловила дикий стыд, перечитывая написанное)
Полноценной писательницей начала себя считать и называть, когда у меня стали заказывать большие сценарии с полноценным нарративом для интерактивного обучения. А свою первую серьёзную и законченную книгу (это и есть «Киоко») начала писать примерно годом позже.
— Для вас писательство хобби или нечто большее?
— Я считаю это полноценной работой. Хобби — то, что человек делает на энтузиазме. Если бы я писала только на вдохновении — я бы в жизни ничего не завершила. Ну и так уж вышло, что писательство для меня уже несколько лет коммерческая деятельность (сценарии и книги на заказ для других людей) и только последний год — чистое творчество, воплощённое в «Киоко».
— Вы учились писательскому мастерству на курсах или методом проб и ошибок?
— Всю базу я получала из книг и курсов, это даёт хороший фундамент из теории. Но мастерство и глубина приходят с опытом, так что годы практики тоже, конечно, сыграли свою роль.
— Что для вас самое интересное в писательстве? А что самое трудное?
— Я здесь, пожалуй, не буду оригинальной. Самое крутое — это продумывать идею, обогащать ЛОР, строить архитектуру будущей книги. Я это обожаю, в этом плане я архитектор до мозга костей и без структуры ни за что не сдвинусь с места.
А самое трудное — заканчивать. К концу я обычно сильно тревожусь и за финал, и за то, как историю встретят те, кому она предназначена, что очень осложняет работу.
— Как вам пришла идея «Киоко»?
— Она трансформировалась из другой идеи. Когда-то я хотела написать книгу о девочке с Сердцем дракона, но это должна была быть миддл-грейд фантастика о дочери учёных из далёкой колонии. А потом в мою жизнь ворвалась Япония эпохи Хэйан, бесповоротно влюбила меня в себя и заставила всё переделывать.
Так космические драконы стали морским богом Ватацуми, а дочь учёных подросла и стала дочерью императора. Сама концепция книги поменялась, и из общего осталась только избранность главной героини и её неготовность принимать принадлежащий ей дар.
— Легко ли создавались герои и их имена?
— Герои обычно сами врываются в мою голову, с ноги распахивая дверь заваливаются туда с чемоданом, открывают его и планомерно достают всё-всё о себе: свои истории, травмы, предпочтения и особенности.
Имна они с собой, увы, не приносят, но я подбираю им что-то символичное, что-то, что отражает их самость, в этом нет сложности.
— Долго ли писалась история? Были ли какие-то сложности с ее написанием?
— Технически работа над «Киоко» длилась около трёх лет. Но большую часть этого времени я продумывала и обогащала сеттинг и ЛОР, а саму историю (первую часть трилогии) написала за несколько месяцев.
— У многих авторов процесс издания книги происходит очень не быстро. Были ли у вас отказы в издании? Как вы справлялись с этим?
— У меня не было отказов, потому что я никуда не пыталась пристроить рукопись. Более того, Алина (из Чердака с историями) нашла меня, когда в «Киоко» было готово меньше четверти текста. Я отдала ей часть черновика, синопсис, и она ухватила меня в свою серию. Так что мне сильно-сильно повезло, если бы не Алина — понятия не имею, как бы сложился мой путь и путь этой истории. Она наша с Киоко крёстная мама)
— Что вы почувствовали, когда узнали что ваши книги выйдут в МИФе?
— Я чуть-чуть поплакала и много-много радовалась. МИФ был для меня недостижимой мечтой, но при этом единственным издательством, в которое я бы хотела попасть.
Их подход к книгам — что-то нереальное. Здесь очень много любви и внимания к качеству всех деталей.
— Что можете рассказать об оформлении вашей книги? Принимали ли вы участие в создании обложки?
— Участие принимала, что стало для меня приятным удивлением. Я готова была отдать всё в руки арт директора, но со мной согласовывали и художницу, и эскизы, и цвета, и даже леттеринг. А перед этим попросили дать свои референсы и своё видение всей визуальной составляющей. Так что это был исключительно приятный опыт (и остаётся таким: сейчас мы точно так же работаем над обложкой второй части, и выходит что-то невероятное!)
— Что вы можете рассказать о своем опыте продвижения и общении с блогерами? Нравится ли это вам?
— Пока я обращалась только к тем блогерам, которых знаю и за которыми активно слежу, с кем чувствую коннект не только во вкусах, но и в мировоззрении. Наверное, поэтому опыт был крайне приятным.
Но кроме того я собрала через анкетирование базу заинтересованных в «Киоко» книжных блогеров и планирую дальше расширить сотрудничество (но пока была занята дописыванием второй части и изготовлением мерча, поэтому чуть-чуть отложила этот вопрос).
Каким будет этот опыт пока не представляю, но, надеюсь, мы найдём коннект и славно поработаем вместе.
— Поделитесь своими творческими планами. Что вы пишете сейчас?
— В планах дописать «Киоко. Милосердие солнца» — это третья и финальная часть цикла.
После неё будет городское фэнтези с рабочим названием «Вампиры города королей» — о беларусских вампирах из Гродно с деромантизацией тропа «ему 127, ей 17», потому что я очень не люблю этот троп и намерена его уничтожить))
— Есть ли у вас писательские страхи?
— Глобальных нет. Но всегда есть доля тревоги о том, как примут следующую книгу. Потому что как бы я ни писала — это всегда не дотягивает до того уровня, к которому я стремлюсь. И неважно, что с каждым годом я пишу лучше — планка тоже всё время повышается. Бесконечная гонка.
— Остается ли время на какие-то увлечения, кроме писательства?
— Как я уже говорила, писательство для меня не увлечение, это работа. А увлечения у меня — игры, мифология разных народов, картины по номерам для отдыха и немножко популярная физика и астрономия, просто потому что я всё ещё люблю цифры и мне всё ещё крайне интересно, как устроен этот мир.
— Любимые фильмы?
— Я очень банальна в своих предпочтениях: «Интерстеллар», «Мирный воин» и франшиза «Звёздных войн». Наверняка есть что-то ещё, может даже более любимое, но сейчас это первое, что пришло в голову.
А ещё недавно я посмотрела «Игру в имитацию» и хочу советовать её всем-всем.
— Любимые книги?
— Проще назвать любимых писателей: Нил Гейман, Говард Филлипс Лавкрафт, Франц Кафка, Терри Пратчетт и господи, почему в моём списке одни мужчины… Давайте добавим сюда прекрасную Ребекку Куанг, чья «Опиумная война» тоже отчасти стала вдохновением для «Киоко».
— Любимые музыкальные исполнители?
— Увы, я последние лет пять почти не слушаю музыку, а всё-таки про Монеточку надо сказать. Вы слышали её последний альбом? Невозможно прекрасен.
— Что вы думаете об авторской конкуренции? Есть ли у вас друзья-авторы?
— Я не верю в конкуренцию между авторами. Да, безусловно, читатели не могут читать все на свете книги и выбирают из множества единицы, и всё равно мы все пишем разные истории, каждый так или иначе через призму своей собственной. Индустрия книгоиздания не настолько огромна, чтобы мы конкурировали внутри неё и сражались за место на полке. Я предпочитаю дружить, это приятнее и плодотворнее.
И да, конечно, у меня есть друзья-авторы. И всем им я желаю безграничного успеха не меньше, чем себе.
— Есть ли у вас люди, которые вас вдохновляют или чьим творчеством, судьбой, жизнью вы восхищаетесь?
— Нил Гейман. Я обожаю и его, и его творчество, и путь, который он прошёл (и проходит). Эта любовь началась в детстве со «Звёздной пыли» и продолжается по сей день.
У меня даже мемная кружечка есть «Пожалуйста, не совершай самоубийство, живи ради Нила Геймана», из которой я пью кофе, пока пишу. Очень поддерживает!