Густой туман рассеялся и осветил плоскодонку, с притаившимся в ней стариком-индейцем, пришвартовавшим своё небольшое судёнышко на мелководье крокодильей фермы. Старик жил с другой стороны болота в небольшой, сооружённой из тонких деревьев хижине. Он жил здесь очень давно. Когда-то у него была жена. Но несколько лет назад она заболела и умерла. Не помогло его знание и умение лечить любую болезнь травами, как лечили предки. Не смог помочь и сын, уже несколько лет, имеющий свою врачебную практику.
С тех пор, как остался один, старик редко появлялся на людях, теперь птицы и звери стали его друзьями. У него было всё, что необходимо для жизни отшельника. Раз в два месяца к нему приезжал сын. Привозил припасы: муку, крупу, сахар, соль, всё необходимое, чтобы полноценно питаться. Несколько лет назад он привёз и установил генератор, чтобы старик мог пользоваться электричеством, и готовить себе еду не на костре, а на плите, как в современных домах. Помог соорудить что-то похожее на баньку.
По утрам, пока ещё над болотом стоял туман, Акикта брал свою плоскодонку, бросал в неё рыболовные снасти, ружьё и отправлялся на рыбалку. Он не боялся аллигаторов, которые кишели в этом болоте. Они были пресноводными и обычно не нападали на людей. Здесь для них был рай. Рыбы было так много, что хватало на всех с избытком. Что бы не оставить рептилий без еды, работники фермы два раза в году запускали мальков.
Старик уже выловил несколько крупных рыбин. Он не ловил много, хотя небольшой холодильник у него тоже имелся, можно было не переживать, что улов испортится. Но старому отшельнику нравилось каждый день пробираться на своей плоскодонке по отмели и спрятавшись среди болотных кустов наблюдать за тем, что происходит на болоте.
Десять месяцев в году ферму посещали туристы. Они заранее заказывали тур и приезжали сюда по-одиночке или небольшими компаниями, чтобы в сопровождении работников фермы на простых судёнышках покататься по болоту. Сделать фотографии на фоне аллигаторов, и потом выложить их в интернет, придумав разные душещипательные истории. Но два месяца в году посещение фермы было запрещено. Ферма закрывалась на санитарное обслуживание. Производился подсчёт аллигаторов, их клеймили, молодняку делали прививки, женские оплодотворённые особи готовились к выведению потомства. Сейчас было как раз такое время.
Старик неторопливо смотал удочку. Бросил на дно лодки и уже поднял шест, чтобы оттолкнуться от дна и поплыть по направлению к дому. Но громкий всплеск за соседним кустом заставил его остановиться и прислушаться. Кусты мешали обзору, и ему пришлось немного выдвинуться вперёд.
Невдалеке притаился огромный крокодил. И ничего особенного в этом не было, только Акикту трудно было провести. Он знал этого крокодила много лет, они были почти ровесниками и помнили друг друга молодыми. Когда у обоих было ещё хорошее зрение, и рот был полон крепких зубов. А сейчас Джо был дряхлым, ещё дряхлее, чем Акикту, беззубым, со сломанной челюстью и подслеповатым на один глаз. Зато его слуху мог позавидовать каждый.
И сейчас, наблюдая за Джо, старик понял, что аллигатор кого-то учуял. Вскоре и он смог уловить слабые голоса. Они доносились со стороны протоки. «Кого сюда черти принесли?» — Удивился Акикта. Профилактические работы закончились. Работники разъехались на отдых. Чужих, как и своих, здесь не должно быть ещё пару недель.
Наконец, лодка с людьми преодолела протоку и выплыла на открытую часть болота. Джо, не торопясь поплыл в сторону лодки. Акикта хотел было последовать за ним. Но вовремя спохватился, что лучше никому не знать о его обитании рядом с болотом.
Подталкивая плоскодонку шестом и маневрируя между кустами, старик смог подплыть на довольно близкое расстояние к лодке. Уже хорошо были слышны голоса. Акикта даже смог разобрать, о чём говорили люди в лодке. Двое - мужчина и беременная женщина требовали, чтобы женщина, которая была третьей, отдала им свои драгоценности. Беременная настаивала. Мужчина даже стал угрожать.
Акикта отвернулся, чтобы посмотреть, где сейчас его друг Джо. И пропустил самое главное - спектакль, который разыгрался в лодке. Он повернулся в тот момент, когда мужчина, приподняв женщину за талию, выбросил её в болото, кишащее аллигаторами.
Старик растерянно открыл рот. Боль от того, что ему уже не справиться с молодым и сильным и не помочь бедной женщине, вызвала в нём слёзы. Почти минуту он наблюдал. Как беременная, задрав платье до пояса, отцепляла накладки живота и выбрасывала их в болото. Сразу же после этого, сделав небольшой кружок, лодка развернулась и меньше, чем через минуту скрылась в протоке.
Только сейчас Акикта заметил, что одноглазый Джо, подплыл к тому месту, где барахталась тонущая женщина, и ждал, когда она, в очередной раз, вынырнув из болота появится на поверхности. Как только это случилось аллигатор рванулся вперёд и, разинув беззубую пасть, схватил беспомощную жертву за голову, слегка сдавив её. Старик закричал и что было сил, стал грести к месту трагедии. Увидев отшельника, крокодил мотнул головой и с максимальной скоростью, на которую в тот момент был способен, стал отплывать в сторону, не отпуская при этом жертву. Вода рядом с крокодильей пастью окрасилась в красный цвет. Конечно, был бы Джо помоложе да посильнее, Акикте, на его хлипкой лодочке, не удалось бы догнать аллигатора. Но он был стар и немощен. Джо едва дотащил свой обед до мелководья, чтобы припрятать, как отшельник нагнал его.
— Отпусти тварь, отпусти. — Пытался голосом напугать аллигатора Акикта. Он уже много раз пожалел, что не захватил с собой ружьё. Была бы возможность пристрелить мерзавца, поступившего так с женщиной или же выстрелом отпугнуть рептилию. Но сейчас пришлось довольствоваться тем, что есть.
Сцепив челюсть, Джо всё ещё удерживал жертву, никак не желая её отпускать. Отшельнику было жалко аллигатора, уж очень он напоминал ему его, но женщину, возможно, ещё удастся спасти. Он видел, как дёргаются её руки, значит, она пока жива. Да и не мог немощный аллигатор нанести ей смертельный урон.
Больше не раздумывая Акикта размахнулся, намереваясь ударить Джо по голове веслом, но в эту минуту аллигатор, словно что-то почувствовав, отпустил несчастную и, моргнув единственным глазом, отплыл в сторону.