Спасибо всем неравнодушным людям!
Парнишка в сарае стонал всю ночь.
Дарья Потаповна не сомкнула глаз, каждый его стон отдавался болью, сдавливая грудь. Рыдания рвались наружу, из носа текло, она вытерла вспотевшее лицо старым платком и, уткнувшись в подушку, замерла, а потом со всей яростью, на которую были ещё способны старые сморщенные руки, стала бить в неё кулаками.
Да гори оно синим пламенем! - сквозь стиснутые зубы вырвалось у старушки, и звук собственного голоса испугал её. Конечно, она не разбудила верзил, занявшись всю её хату. Напившись до белой горячки, они до темноты орали песни, и нажравшись мяса (её кабанчик был такой молоденький, такой умный) попадали, в чём были, без задних ног.
Дарья Потаповна села на кровати. Панцирная сетка предательски скрипнула, она снова замерла, дышала тихо, надолго задерживая в лёгких воздух. Худенькое тельце её напряглось, руки затряслись. Глаза её уже плохо видели, но вот слух, казалось, стал даже острее. В восемьдесят один год она слышала как сова в ночной тиши. Чётко, ясно и остро. Каждый звук, каждый его, каждый стук сердца. Снова раздался стон.
-Потерпи, родной, потерпи, горемычный!
Осторожно ступая, в старых стоптанных тапочках Дарья Потаповна вышла на улицу. Вдалеке, сквозь черноту ночи, едва уловимо проскальзывала светлая полоска.
-Скоро рассветёт, надо поспешать.
Сарай, в котором она держала того самого поросёнка, был закрыт на навесной замок. Это не остановило старушку. Обойдя покосившееся строение, она раздвинула сваленное за стеной сено и нащупала две приложенных доски. Быстро отодвинув их, она легко пролезла внутрь. Навозом воняло ужасно. Жара стояла неимоверная и загон поросёнка, который она так и не успела почистить, темнел чёрной вонючей жижей. в кромешной тьме, зная каждый закуток своего сарая, Дарья Потаповна легко нашла связанного парнишку.
Руки коснулись головы, шершавые пальцы почувствовали запёкшуюся кровь, ободранные плечи и разорванную одежду.
-Кто здесь? - раздался слабый голос.
Парнишка попытался дёрнуться и тут же застонал.
-Хозяйка я, хозяйка, Дарья Потаповна. Идти сможешь? - прошептала старушка, ощупывая руки парня.
-Не знаю, наверно.
-Вот и хорошо, родимый, вот и хорошо.
-Пить.
-Ой, не подумала я про воду. Вот выберемся наружу и дам попить.
-Пить, - снова попросил парнишка.
И тут Дарья Потаповна вспомнила, что ведро с водой для поросёнка так и стояло в загоне. Конечно, вода не свежая и тёплая, но это лучше, чем снова идти в дом. Уж слишком рискованно.
-Попей, - сложенные лодочкой сморщенные руки поднесли к губам парня воду. Роняя капли, он сделал два больших глотка.
-Ничего, здесь недалеко ручей, там вода свежая, ключевая, напьёшься вдоволь. Пойдём, родненький.
-Куда?
-К своим тебя доведу. Я тут каждую тропинку, каждый кустик знаю, почитай, пятьдесят лет в этой деревне живу. Только спешить надо. Очень спешить!
Надежда остаться в живых вспыхнула у парня. Стиснув зубы, он приподнялся, потрогал ноги, руки, на неглубокие раны даже не обратил внимания, и когда коснулся распухшего колено, по телу пробежала волна боли.
-Подожди, мать, дай с силами собраться.
-Как тебя зовут? - отвлекая парнишку, спросила старушка.
-Васькой.
-Ой! - вырвалось у Дарьи Потаповны, - И у меня был сын Васька. Только нет его уже в живых.
Теперь слёзы удержать было невозможно. Материнское сердце обливалось кровью, когда перед глазами всплыл родной образ.
-Давай, потихоньку поднимайся и пойдём, - потянула парня за порванный рукав Дарья Потаповна.
-Если нас поймают, вас не пощадят, - вырвалось у Васьки.
-Знаю.
Старушка ползла впереди, за ней раненный парнишка. Она не оглядывалась, ей и не надо было. Дыхание парня тяжёлое и прерывистое отдалась в затылок.
-Ещё маленько, и станет легче дышать.
Ночной влажный воздух порывами трепал лохмотья, в которые превратилась одежда парня. Он жадно вдыхал его полной грудью, широко открывая рот, как будто пил его, как будто с каждым новым вздохом наполнялось жизнью его измученное тело.
Дарья Потаповна, до сих пор сомневающаяся, что Васька сможет пройти четыре километра, теперь свято уверовала в это.
Медленно, очень осторожно, почти бесшумно, она шла впереди. За нею, след в след, ковылял раненный Васька.
Шаг за шагом они удалялись от деревни. Полоска света на горизонте расползалась по небу, заорали петухи, приветствуя новый день.
Впереди показалась лесополоса, вернее то, что от неё осталось. Изрытая взрывами земля, да сломанные стволы деревьев. Но... листья всё ещё цеплялись за жизнь, пыльные и зелёные они дрожали на ветру, никак не желая сорваться.
-Вот там ручеёк течёт, слышишь?
Васька не слышал, но кожей ощутил прохладу.
Дарья Потаповна указала рукой на смятую траву, раздвинула пожухшие листья, и чудесным образом показались мокрые камни. А среди двух валунов рвался наружу поток чистейшей воды.
Припав лицом к земле, Васька пил. Вкус этой воды был не сравним ни с чем. Такой вкус бывает только у жизни. Свежий, кристальный, немного солоноватый и очень холодный. Вода стекала по пищеводу, щедро даря ему новую жизнь.
-Вот и молодец,- погладила старушка по щеке парня.
-Спасибо вам! Спасибо! Я что хотите для вас сделаю!
-Ты только живи! Мне старой больше ничего и не нужно!
Они снова двинулись в путь. Впереди виднелось море, самое настоящее море, только не солёное и голубое, а жёлтое, колышущееся на ветру плотными налившимися стеблями пшеницы.
-Через поле, там ещё лесополка, потом ещё поле, и дойдём, - показала вдаль Дарья Потаповна.
И они дошли!
Дошли только к обеду, потому что рана на ноге стала кровить, боль постоянно тормозила их, и Васька нечеловеческими усилиями заставлял себя передвигать ноги. Старушка, как могла поддерживала его. Маленькая сухонькая, но твёрдая духом, она поддерживала Ваську за руку и, не умолкая, всё время говорила:
-Ещё немного, ещё шажок, ещё один. Ну пожалуйста, родненький! Ну пожалуйста!
Стало невыносимо жарко, пыль на лице потекла серыми разводами, она вытирала их тыльной стороной сморщенной ладони и, устремляя взгляд вперёд, шла. Шла и шла. Шла, отдавая последние силы, пусть даже эти шаги станут последними в её жизни.
А когда они дошли, и ребята увидели своего товарища, то упала прямо на землю. Глаза закрылись, и тяжёлый выдох вырвался наружу.
******
Прошло две недели.
-Бабушка, вы к кому? - спросила молоденькая, приветливая медсестра в госпитале.
-К Васе.
-К какому Васе? У нас их много.
-К Спасённому Васе.
-Ааа. Так это вы парня спасли?
Медсестра провела Дарью Потаповну в палату. Шесть коек стояли слишком плотно друг к другу. Прямо в центре лежал её Вася. О чём он думал? О чём мечтал? Какая разница?! Увидев старушку, он соскочила с кровати и бросился к ней.
-Васенька, родненький, а я вот решила навестить тебя, - старушка протянула завязанный узлом пакетик с пирожками. по палате мгновенно разнёсся запах тушёной капусты и свежей выпечки.
Почувствовав неловкость больные повставали с коек и вышли, оставив парня с Дарьей Потаповной наедине. Васька уткнулся головой в её грудь, а она зарылась пальцами в его русые, пшеничные волосы. Им надо было поговорить, им надо пережить всё снова, им надо было поделиться друг с другом теплом и пережитой болью.
******
-А почему бабулька назвала нашего Ваську Спасённый?
-Так потому что у него фамилия такая. Спасённый, - ответила медсестра.
-Да ладно??? - удивились парни.
-Детдомовский он. Нашли на вокзале в Воронеже, чуть не замёрз, вот и дали фамилию Спасённый.
-Счастливая фамилия у Васьки. Во второй раз его спасли.
-Не дай Бог третьего! - перекрестилась медсестра.
Все замолчали, задумались о своей судьбе и о Ваське.
Как там жизнь у Васьки Спасённого сложится? Не известно, но...
каждый день перед старинной маминой иконкой, одинокая старушка Дарья Потаповна со слезами на глазах молится за его жизнь....