О чём русский человек думает, когда видит как кто-то успевает «проскочить» на красный свет светофора?
Он сразу начинает осуждать нарушителя? Нет, если этот лихач никому не помешал, то он скорее молодец, раз не стал попусту ждать. Если подобную картину увидит американец, то оценка поступка будет однозначна: лихач заслуживает наказания.
Жители восточных стран отличаются пренебрежением к закону, что людям с запада не понятно, и наоборот, слепое следование ограничениям непонятно для жителей восточных стран. Предлагаю разобраться чем восточное чувство правильного отличается от западного.
Корни этих различий лежат в тех исторических причинах, которые развели понятия индивидуализма и коллективизма. Традиционно считается, что эти понятия разошлись в силу того, что на западе было проще вести сельское хозяйство из-за более мягких климатических условий. На западе было меньше факторов, угрожающих жизни человека, поэтому человек мог выжить в малых группах или вовсе самостоятельно, в отличие от жителей востока, которым приходилось вести совместное хозяйство.
Как бы то ни было, индивидуализм подразумевает, что человек свободен, наделён разумом и свободой выбора (правовой либерализм). Человек сам способен выбирать свою модель поведения, которая приведёт его к достижению своих целей. Однако, при построении такой модели поведения необходимо учитывать интересы конкурента. Такая модель сталкивается с кризисом, когда ресурсы ограничены – при большом количестве индивидуалистов на один квадратный метр кто-то не добьётся своих целей и здесь на выручку приходит идея договора.
Индивидуалисту будет проще построить свою модель поведения, если он обложит себя договорами с теми, кто его окружает, это сделает его жизнь более предсказуемой. Именно к этой предсказуемости и стремится западное право, а идея справедливости, как абсолюта, придаёт необходимый вес той практической судебной системе социальных договоров в конкурентной среде.
Итак, индивидуализм верит в то, что человек может жить по закону самостоятельно.
В обществе – естественный закон (то, что дано человеку от рождения) свят и вечен, но облекается в конкретные формы (прецеденты), которые преподносятся как отражение высшей справедливости.
Общинный менталитет на востоке даёт представление о человеке, не как о хозяине жизни, имеющим право на собственное представление о том, что правильно, а что – нет, а как о социальном работнике, призванном следовать божественной воле. Отношения людей стоят на сакральной, а не на правовой основе. (religio - соединять). Закон в этой системе имеет вспомогательный характер. Мораль имеет признак святости, а не закон.
Отсюда и наше отношение к человеку проезжающему на красный свет – если он не обидел при этом человека, то ничего плохого не сделал. Сначала святость человека, а потом уже разберёмся с законом.
Если править с помощью закона, улаживать, наказывая, то народ остережется, но не будет знать стыда. Если править на основе добродетели, улаживать по ритуалу, народ не только устыдится, но и выразит покорность (Конфуций о Государстве).
Восточный менталитет осуждает позицию правителя, который ставит в основу урегулирования общественной жизни систему законов, а не мораль.
Или такой пример, подчёркивающий, ещё одну слабость отношения к закону как к своду формальных правил, а не как с системе марально-нравственного воспитания человека:
В VI веке до н.э. Китайский правитель Зы-Чань приказал отлить бронзовый треножник с текстом законов. Каждый свободный человек получил возможность ознакомится с текстом, что привело к резкому увеличению судебных процессов и возникновению в Китае адвокатской практики, ведь теперь каждый мог взвешивать букву закона на свой лад. Шу-сян, государственный деятель царства Цзинь, обратился к политику с осуждающим посланием:
«Древние цари всё тщательно взвешивали, прежде чем подавать декреты, и они не записывали своей системы наказаний, опасаясь пробудить в народе дух сутяжничества (то есть желание поспорить в суде). Но поскольку нельзя предотвратить все преступления, они устанавливали им преграду из справедливости, связывали людей административными декретами, общались с ними как должно, охраняли их при помощи доброй веры и окружали благожелательностью... Но когда люди знают, что существуют законы, регулирующие наказания, они утрачивают чувство почтительного страха к властям. Пробуждается дух сутяжничества, взывающего к букве закона и верящего, что злонамеренные поступки не подпадут под его действие. Правление становится невозможным» (Рубин В. А. Цзы-чань и город-государство древнего Китая).
Важно понимать, что восток не вне закона, а над ним. В Советском Союзе был настолько низкий уровень преступности о котором все прочие страны могут только мечтать. Особенность восточного отношения к закону можно свести к тому, что оно стремится оправдать, простить или воспитать, приобщить человека к общим моральным ценностям и уже с ними согласовывать свои поступки.
Закон же западный стремится создать для человека идеальную среду для достижения своих целей на основе не общего представления о справедливости, а при помощи системы формальных установок, которые должны соблюдаться всеми слепо, императивно.
Подводя итог, запад и восток отличаются тем, что закон и человек занимают разное место в системе ценностей.
Поступок человека на востоке оценивается сперва с позиции честности, чисты мотивов, а уже потом на эти суждения накладываются нормы закона. Поступок человека на западе будет оценён только по форме. Противоправный поступок неизбежно ведёт к осуждению и не важно, какими идеями руководствовался нарушитель.
В одной из следующих статей мы рассмотрим, как такая строгая формальная система ограничений влияет на психику человека.