Кирик мчался по мощёным улицам города, его дыхание становилось всё более прерывистым. Сердце колотилось в груди, а ноги уже едва поднимались от усталости. Его мантия, тёмная и длинная, развевалась за спиной, цепляясь за углы зданий и ветви деревьев. Кирик знал, что времени почти не осталось, и с каждой секундой его тревога усиливалась. Он должен был найти Лионеля как можно скорее.
Наконец, на городской площади он заметил знакомую фигуру. Лионель стоял у фонтана, опустив голову и погружённый в размышления. Он казался спокойным, но Кирик знал, что за этим спокойствием скрывается тревога, которую Лионель, вероятно, чувствовал, как и он сам. Кирик замедлил шаги, пытаясь восстановить дыхание, но как только оказался рядом с Лионелем, тревога снова овладела им.
— Лионель, — выдохнул он, чувствуя, как воздух вырывается из его груди. — Ты слышал, что происходит в Академии?
Лионель поднял взгляд на Кирика, увидев его беспокойное лицо, и нахмурился. Он знал, что Кирик не из тех, кто волнуется по пустякам. Если что-то и происходило, то это должно было быть чем-то серьёзным. Его взгляд ожесточился, а тревога начала просачиваться в сердце.
— Что случилось? — спросил он, пытаясь сохранять спокойствие, хотя внутри всё сжималось от предчувствия беды.
— В Академии активировались защитные механизмы, — начал Кирик, всё ещё тяжело дыша. — Маги в Совете вступили в серьёзный конфликт. Никто не знает, чем всё это закончится, но энергия, которая исходит оттуда... она пугает. Я никогда не чувствовал ничего подобного. Там происходит что-то ужасное.
Лионель побледнел. Он понимал, что это не просто обычные разногласия среди магов. Если защитные механизмы активировались, это значило, что ситуация вышла из-под контроля. Академия, великий оплот знаний и мудрости, теперь была в эпицентре бурного конфликта, который мог разрушить весь мир магов.
Кирик продолжил, нервно оглядываясь по сторонам, словно боялся, что кто-то может подслушать их разговор.
— Элинор ищет тебя, Лионель, — голос Кирика дрожал, и это тревожило Лионеля ещё больше. — Она изменилась, и это не просто фигура речи. Все заметили, что с ней что-то не так. Словно её сердце окутано тьмой, а разум погружён в бездну. Её поведение стало холодным и отстранённым, а её магия... Она пугает, Лионель. Я видел её в коридорах Академии, и не узнал её. Её зелёная мантия теперь больше напоминает кроваво-красную, а глаза... они словно потемнели, как у статуи, лишённой жизни. Мне кажется, что она больше не та, кем была раньше. Я боюсь попадаться ей на глаза, Лионель. От неё исходит такая сила и холод, что даже стены дрожат, когда она проходит мимо.
Кирик сглотнул, его глаза заблестели от страха, который он едва сдерживал.
— Я не знаю, что произошло, но кажется, она хочет встретиться с тобой. Я не уверен, что это добрая встреча. Пожалуйста, будь осторожен. Я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое.
Лионель почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Слова Кирика подтвердили его самые страшные опасения. Элинор всегда была сильным магом, но то, что описал Кирик, звучало как нечто намного более тёмное и опасное. Возможно, это связано с теми самыми Днями Печали, о которых говорили в легендах, или же что-то ещё более древнее пробудилось в её душе.
— Спасибо, Кирик, — тихо произнёс Лионель, задумавшись о следующем шаге. — Я постараюсь быть осторожен.
Кирик кивнул, хотя в его глазах всё ещё читался страх. Он боялся, что даже его предупреждение может быть недостаточным, чтобы уберечь Лионеля от того, что ждёт его впереди.
Лионель, погружённый в свои мысли, начал рассуждать вслух:
— Что же делать? Стоит ли мне идти к Элинор? Может быть, она просто хочет что-то обсудить или предупредить меня о чём-то важном?
Кирик немедленно возразил, его голос был полон тревоги:
— Не нужно к ней идти, Лионель. Что-то с ней не так. Я чувствую это всем своим существом. Она изменилась, и я не уверен, что это в лучшую сторону.
Лионель нахмурился, понимая, что Кирик искренне переживает, но всё равно не мог полностью принять его опасения.
— Но она всё равно найдёт меня, — ответил он после короткой паузы. — Я же не могу прятаться от неё вечно. Она знает этот город как свои пять пальцев, и уж точно найдёт способ меня найти, если захочет.
Кирик задумался, его взгляд блуждал по полу, словно он искал ответы где-то между узорами каменной плитки.
— Может, нам просто уйти из Луминора? — несмело предложил он, не поднимая глаз на Лионеля.
Лионель удивлённо засмеялся, хотя в его смехе слышалась нотка сомнения.
— Уйти из Луминора? И куда же мы пойдём? Зачем? Это наш дом, Кирик. Куда бы мы ни отправились, там не будет места, которое мы знаем и понимаем так, как Луминор. Да и вообще, зачем убегать? Я думаю, ты просто слишком впечатлился всеми этими событиями.
Кирик попытался протестовать, но его слова звучали нескладно, словно он сам не мог до конца выразить свои мысли.
— Но Лионель... эта не та Элинор, которую мы знали. Это... что-то другое, тёмное. Я не могу объяснить, но... что-то во мне говорит, что от неё лучше держаться подальше.
Лионель нахмурился, чувствуя, как его собственные сомнения постепенно сменяются решимостью. Он понимал страх Кирика, но внутри него боролось другое чувство — чувство долга и желания разобраться в ситуации.
— Элинор входит в Совет Магов, Кирик, — сказал он с лёгким недоверием в голосе. — Почему мы должны её бояться? Она ведь одна из нас, а не какая-то чужая сила.
Кирик, казалось, хотел сказать что-то ещё, но слова застряли в горле. Он знал, что не сможет убедить Лионеля, но страх за друга не покидал его.
Кирик, собрав всю свою решимость, посмотрел Лионелю прямо в глаза. Он видел, как его друг колеблется, и понимал, что должен попытаться ещё раз убедить его.
— Лионель, — начал он, и в его голосе чувствовалась не просто тревога, а настоящий страх, который пробирался сквозь каждое слово, — нам нужно уйти из Луминора. Я знаю, что это звучит безумно, но поверь мне, это не паника, не временное помешательство. Я чувствую, что здесь происходит что-то ужасное, и мы не должны становиться частью этого.
Кирик сделал шаг ближе, почти умоляюще заглядывая Лионелю в глаза.
— Послушай, давай просто уедем на время, — предложил он с отчаянием в голосе. — Мы найдём место, где можно переждать, пока всё не успокоится. А потом, когда всё снова станет нормально, вернёмся обратно. Нам просто нужно переждать этот момент, когда тучи сгущаются над Луминором.
Лионель внимательно слушал, чувствуя, как страх и решимость Кирика буквально пропитывают воздух вокруг них. Он видел, как его друг пытается сдержать дрожь, как его глаза блестят от волнения. Это было не похоже на Кирика, обычно уверенного и спокойного, что добавляло ещё больше весомости его словам. Лионель понимал, что в этом страхе есть что-то большее, чем просто беспокойство о текущих событиях.
Но несмотря на всё это, Лионель сам не мог избавиться от чувства, что бежать сейчас — это проявление слабости. Уйти из Луминора означало бы оставить всё, что они знали и любили, под угрозой. Он не был уверен, что это правильный шаг.
— Кирик, я понимаю, что ты напуган, — сказал он мягко, хотя внутри у него всё ещё боролись противоречивые чувства. — Но что мы будем делать, если просто сбежим? Где мы найдём убежище? И что будет с Академией, с нашим домом? Мы не можем просто оставить всё это позади. Ты же знаешь, что я не могу так поступить.
Кирик, чувствуя, что его доводы теряют силу, сжал кулаки, пытаясь найти правильные слова.
— Лионель, я прошу тебя, ради нас обоих, ради нашей безопасности, — его голос был напряжён, почти сломан, — просто подумай об этом. Мы не сможем помочь Луминору, если с нами что-то случится. Я не говорю, что нужно сбегать навсегда. Но пока ситуация не прояснится, пока не станет понятно, что здесь происходит, нам нужно отойти в сторону, подождать. Мы ведь не трусы, мы просто бережём свои жизни. Потом, когда станет безопасно, мы вернёмся и поможем чем сможем.
Лионель почувствовал, как эти слова прорвались сквозь его собственные сомнения. Он видел, насколько Кирик был подавлен, как его страх буквально вытеснил всю его обычную уверенность. Лионель никогда раньше не видел своего друга таким, и это рождало в нём ощущение, что, возможно, Кирик прав. Возможно, сейчас лучше действительно отойти в сторону, чтобы затем вернуться с новыми силами.
Но в то же время Лионель не мог избавиться от чувства долга. Он был привязан к Луминору, к Академии, ко всем тем, кто здесь учился и жил. Его мысли метались, он пытался представить себе, как они покидают город, как оставляют позади все свои обязанности и обещания. Это казалось ему неправильным.
— Я не знаю, Кирик, — наконец проговорил Лионель, голос его был тихим, полным сомнений. — Ты говоришь о том, чтобы спастись, но что если наше место здесь, что, если нам нужно бороться? Ты ведь сам знаешь, как много мы потеряем, если просто уйдём. А если всё изменится, если уже будет поздно что-то исправить, когда мы вернёмся?
Кирик молчал, чувствуя, как его доводы рассыпаются, как он не может найти правильных слов, чтобы убедить друга. Но он не сдавался, потому что страх за Лионеля, за то, что может с ним случиться, был слишком велик.
— Я не прошу тебя оставаться в стороне навсегда, — прошептал он, едва сдерживая дрожь в голосе. — Но прошу подумать о нас, о нашей безопасности. Мы нужны этому городу живыми, а не мёртвыми. У нас ещё будет шанс вернуться и сделать всё правильно.
Лионель долго молчал, переваривая слова Кирика. Он понимал, что его друг говорит не из трусости, а из заботы. И, возможно, в этом был смысл.
Лионель решительно направился в сторону Академии. Его шаги были твёрдыми, но в сердце всё же оставалась тень сомнения. Кирик, оставаясь на месте, стоял и смотрел ему вслед. Внутри него бушевала буря чувств — страх, тревога и беспокойство о друге. Он знал, что Лионель прав, что нужно разобраться в происходящем, но инстинкт подсказывал ему бежать, покинуть Луминор, спастись от надвигающейся опасности.
Лионель тем временем уходил всё дальше, а Кирик, стиснув кулаки, боролся с самим собой. Он не мог просто стоять и смотреть, как его друг идёт в неизвестность. Собравшись с духом, он почувствовал, как ноги сами двинулись с места. Сначала неуверенно, потом всё быстрее, он побежал, догоняя Лионеля.
— Подожди! — выкрикнул он, стараясь настигнуть друга. Ветер бил в лицо, а мысли вновь путались, но одно стало ясно — он не оставит Лионеля одного. Они вместе справятся с тем, что ждёт их в Академии, или вместе уйдут, если это окажется слишком опасно.
Лионель, услышав его голос, замедлил шаг и обернулся. В его глазах блеснула тёплая улыбка, когда он увидел приближающегося Кирика. В тот момент они оба понимали, что, несмотря на все страхи и сомнения, они сделают это вместе.
Вселенная Нейрории
Семь тысяч лет назад могущественная цивилизация достигла вершин в генетике, квантовых вычислениях и синтетической биологии, но внутренние конфликты привели к войне, которая стерла цивилизацию с лица земли. Их знания были почти утеряны, но спустя тысячелетия Великий маг Эрин Луценис восстановил эти знания. Мир Нейрория возник как место, где руины древних городов хранят магические и технологические тайны.