В татарском мире сохранился единственный вариант генеалогии сеййидов – это родословная рода касимовских сеййидов Шакуловых. Хотя она является фамильной родословной (известны несколько ее версий), на самом деле это шеджере имеет более широкое историческое значение, в том числе и потому, что в примечаниях к данной родословной записи имеются заслуживающие внимание комментарии, явно обладающие общеисторической значимостью.
Автор — Дамир Исхаков
Имея в виду, что родословная Шакуловых, несмотря на публикации ее нескольких вариантов, все еще не стала объектом специального исторического исследования относительно установления ее достоверности, в настоящей статье предпринят опыт изучения этой генеалогии на основе сохранившихся исторических источников.
Попутно были рассмотрены и некоторые из комментариев к шеджере Шакуловых.
В итоге было установлено, что рассматриваемая родословная обладает значительным историческим потенциалом, а также достоверна применительно к звеньям, относящимся к концу XV–XVII вв. Более ранние звенья родословной нуждаются в отдельном изучении.
Кто и как изучал Шакуловых?
На шеджере потомков касимовских сеййидов Шакуловых обратил внимание еще историк Владимир Вельяминов-Зернов, получивший доступ к этой родословной и опубликовавший ее фрагменты в своем фундаментальном труде «Исследование о Касимовских царях и царевичах».
Он же привел ряд исторических данных, в которых фигурируют отдельные представители этого рода. Затем Ризаэддин Фахреддин под шапкой «Шакуловлар шәҗәрәсе» опубликовал присланное ему из г. Касимова родословие в №2 журнала «Шура» за 1914 г.
Но наиболее полный обзор вариантов родословных Шакуловых принадлежит известному казанскому археографу, доктору филологических наук Марселю Ахметзянову, осуществившему также издание разных вариантов этих шеджере с археографическими примечаниями.
Из его обзора видно (об этом писал и Вельяминов-Зернов), что основное ядро этих родословных восходит к рукописи шеджере, хранившейся в семье Шакуловых. В ходе этнографической экспедиции 1983 г. к касимовским татарам, в Касимове у Шакуловых мне также удалось ознакомиться с этой родословной, оформленной в виде рукописной книги.
Содержание ее по основным генеалогическим звеньям соответствует той версии шеджере, которая была опубликована историком Ахметзяновым. Но у данной родословной имелись, скорее всего, и другие копии.
Такая развитая генеалогия сеййидов в татарском мире является уникальной. Несмотря на то, что она содержит местами весьма интересные комментарии (о родственных отношениях сеййидов разных регионов тюрко-татарского мира, о нахождении некоторых представителей рода касимовских сеййидов в 1680-х гг. в Крыму и др.), она до сих пор в полной мере не была исследована с точки зрения установления достоверности данной генеалогической записи.
Среди работ, в которых приводятся исторические данные XVI–XVII вв. и более позднего времени о присутствующих в родословной Шакуловых звеньях, можно назвать лишь указанную выше работу Вельяминова-Зернова, публикации Ахметзянова и мои две работы.
Так как рассматриваемая генеалогия, являвшаяся фамильной родословной касимовских сеййидов, чей род начинается от их родоначальника Шах-Колыя (Шаһ Колый) сеййида, жившего, как можно полагать, приблизительно в последней четверти XV в., еще не введена в исторические рамки, то есть, не прошла полноценную проверку на основе исторических источников, одной из основных задач данной статьи — установление историчности шеджере Шакуловых.
Но имеется и другая задача, а именно, анализ содержания одного из примечаний к этой родословной, где речь идет о родстве сеййидов фактически всех тюрко-татарских юртов, возникших после распада Золотой Орды.
При обращении к проблеме историчности сведений из родословной Шакуловых, эту задачу приходится разделить на две части:
а) выявление достоверности сведений о звеньях родословной на основе данных XVI–XVII вв. и в глубину примерно до последней четверти XV в.;
б) анализ проблемы достоверности более ранних звеньев генеалогии, как было сказано, восходящей не только к самому Пророку Мухаммеду, но и к его предкам.
Но наша работа в последнем случае будет сосредоточена в основном на периоде Золотой Орды и позднезолотоордынских тюрко-татарских государств, хотя внимания заслуживает и более ранний период шеджере, о котором некоторые содержательные замечания уже были ранее сделаны Ахметзяновым.
Для удобства работы сведения из генеалогий Шакуловых были собраны в отдельную таблицу.
Родоначальник Шакуловых брал в Казань вместе с Иваном Грозным в 1552 году
В связи с тем, что Шакуловы своим предком считали Шах-Колыя (Шаһ Колый), это звено родословной нужно считать достоверной, но для того, чтобы убедиться в этом, нам в первую очередь надо проверить достоверность нисходящих звеньев шеджере Шакуловых.
Но там имеются свои сложности, в частности, нам известны имена двух «сеййидов» – отца и сына, живших в первой половине – середине XVI в., которые в родословной касимовских сеййидов линии Шакуловых не фигурируют. Имеем в виду Ак «сеййида», в 1552 г. под именем «Ак сеить Черевсеев» присоединившегося со всеми «Городецкими князьями и мурзами и татарами» к русским войскам, направлявшимся в поход на Казань.
Повторно он упоминается в 1555 г. опять в составе «Городецких князей, мурз и татар», но как «Ак сеит мурза».
Так как носитель титула «мурза» вряд ли мог быть сеййидом, не исключено, что эта личность, скорее всего, просто имела имя Ак-Сеита, не являясь представителем рода касимовских сеййидов.
Но такому заключению мешает то, что в летописном известии за 1552 г. после упоминания в войсках «Ак-сеить Черевсеева», есть слова «а шел сеить на Монъсыров уголъ».
А про идущего вслед за сеййидом Шах-Колыем сеййида Бурхана мы знаем из иной версии родословных Шакуловых, в которой в его XXIX поколении есть слова «сеид Бурхан жил в г. Касимове».
К сожалению, других данных о нем нет, но указание на то, что он проживал в Касимове, делает эту фигуру реальной.
На деле более надежные сведения о касимовских сеййидах появляются лишь начиная с внука Шах-Колыя Кашка (Кашкей) сеййида.
Он в источниках в первый раз упоминается в 1521 г., а в последний – в 1587 г.. А вот его сын – Буляк сеййид, во-первых, фигурирует в «Джамигут ат-таварих» Кадыр-Али бека при описании воцарения на касимовском престоле Ураз-Мухаммеда в 1600 г., во-вторых, он еще был жив в 1613 г., когда упоминается в распоряжении хана Араслана, повелевавшего ему «ехать к Сеиту Белякову».
Его могила, как указал Вельяминов-Зернов, находится на кладбище Старого Посада (Иске йорт) г. Касимова. Сеййиды Ак-Мухаммед и Ишмухаммед, приходящиеся внуками Буляк сеййиду, упоминаются в выписи из писцовой книги 1627 г. и в завещании Аликея аталыка от 1639 г..
Они жили в Татарской слободе Старого Посада г. Касимова, где Ак-Мухаммед сеййид и был переписан также в 1646 г.; тогда же были отмечены и дети сеййида Ишмухаммеда – Валмамед и Термамед.
В упомянутом выше завещании аталыка Аликея содержится также имя сына Ак-Мухаммед сеййида Тинмухаммед сейида. Кроме того, известно, что последняя правительница Касимовского ханства Фатима-бикем была дочерью сеййида Ак-Мухаммеда, то есть приходилась сестрой, названному выше Тинмухаммед сеййиду. А она упоминается в первый раз в писцовой книге 1627 г., дата ее смерти – 1681 г..
Эти данные вводят в конкретную хронологию несколько звеньев родословной Шакуловых.
Наконец, по переписной книге 1646 г. видно, что в Татарской слободе г. Касимова жили еще дети некоего сеййида Кутуша [Шакулова] – Досмамет и Шамамет. Но их связь с основной генеалогической ветвью Шакуловых пока не выявлена.
Далее, у Тинмухаммеда сеййида имелся сын Сеййид-Ахмед сеййид, как отмечает Вельяминов-Зернов опираясь на приписку к имевшейся у него версии родословной, умерший в Крыму в 1681 г..
Вот эта последняя информация о сохранении каких-то контактов касимовских сеййидов с Крымским ханством вплоть до 1680-х гг. заслуживает внимания, ибо имеются и более ранние источниковые подтверждения, относящиеся к 1508–1515 гг., о существовании контактов этих двух татарских юртов по линии сеййидов и в первой половине XVI в. Обратимся к ним.
Как потомки сейидов прятались от крымских ханов в Москве
В октябре 1508 г. крымский хан Менгли-Гирей в своей грамоте, отправленной в Московское великое княжество, сообщает, что там оказался «богомолец» Хозяка сеййид, бежавший от «короля» и прибывший в Московское владение, скорее всего, в Касимовский юрт.
Как установил историк Вадим Трепавлов, речь идет о верховном сеййиде Большой Орды Хаджи-Ахмеде, оказавшемся вначале, после разгрома этого государства крымцами в 1502 г., с большой группой татарских эмигрантов во главе с ханом Шейх-Ахмедом в литовских владениях.
Согласно Менгли-Гирею,
«тот сеить … озле мене и озле Шахмата (Шейх-Ахмед – Д.И.) хана у почетности был», поэтому крымский хан просил прислать «Хозяка-сеитя и с женою и с Магмедшою да с …паробком Хозяшом в Крым».
Но в итоге оказалось, что бывший большеордынский верховный сеййид не захотел покинуть территорию Московского великого княжества, как уже говорилось, вероятнее всего, проживая с семьей на территории Касимовского ханства.
Поэтому, в 1509 г. крымский хан Менгли-Гирей повторил свою просьбу, аргументировав ее на этот раз так: «…где у него братья были, да все отошли, а юрты их порозжи».
Несмотря на то, что в данном случае не вполне ясно, идет ли речь о каком-то владении этого сеййида в рамках присоединенной недавно территории Большой Орды или о территории собственно Крымского ханства, становится понятно, что какая-то группа родственников бывшего большеордынского верховного сеййида Хаджи-Ахмеда находилась под сюзеренитетом крымского хана.
Несмотря на настойчивые просьбы хана Менгли-Гирея – а у них могла быть и политическая подоплека, например, чтобы этот сеййид больше не поддерживал большеордынского хана – Хаджи-Ахмед в Крым так и не выехал. Об этом свидетельствует послание нового крымского хана Мухаммеда-Гирея в Москву за 1515 г., в котором тот просил отпустить к нему уже не самого сеййида, а его жену и двух дочерей, указывая при этом, что от удерживания их в Московском великом княжестве его правителю «прибытков нет…, а нашей вере убыток».
Статус сеййида Хаджи-Ахмеда, явно являвшегося влиятельной фигурой, в Московском великом княжестве (Касимовском ханстве?) не ясен. Надо все же иметь в виду, что, начиная с 1486 г. и до 1512 г., в Касимовском ханстве правили представители династии Гиреев, а после на касимовский трон был посажен Шейх-Авлиар, являвшийся племянником большеордынского хана Шейх-Ахмада.
Но раз этот сеййид довольно долго проживал в Московском великом княжестве, по-видимому, у него имелись какие-то основания оставаться там, в частности, возможно, находясь в Касимовском ханстве и имея какое-то родство с касимовскими сеййидами.
Род Шакуловых восходит к Крымскому, Булгарскому и Астраханскому улусам Золотой Орды
Но для установления возможных родственных их отношений нам приходится обратиться к одному из комментариев к родословной Шакуловых, привлекшего ранее внимание и Ахметзянова, попытавшегося дать объяснение этому месту родословной. Что в данном случае подразумевается?
А то, что в шеджере Шакуловых, опубликованных Ахметзяновым, к имени сеййида Шагхана (Шаһхан), деда сеййида Шах-Колыя, добавлена приписка, гласящая о том, что потомки этого сеййида находились в «Крымском вилайете [,] на Кубани и в Дагестане», а потомки его брата Шахбая (Шаһбай) – в «Булгарском вилайете, Хан-Кирмени, Хаджи-Тархане и в Поволжье».
По мнению Ахметзянова, эта приписка была добавлена в родословную Шакуловых в «новые времена» (но эта датировка им не конкретизирована) в ходе редактирования ее текса. Он полагал, что такой вывод напрашивается потому, что в тексте родословной отсутствует упоминание Золотой Орды. Так ли это? Думается, что нет.
Во-первых, выражения «Крым вилайете» и «Болгар вилайете» явно связаны с татарскими ханствами, в первом случае – с Крымским, во-втором – с Казанским. Например, в «Зафар-намэи вилаяте Казан» Шарифа Хаджитархани (1550 г.), написанном последним верховным сеййидом Казанского ханства Кол-Шарифом, применительно к Казанскому ханству использовано понятие «Болгар вилайете». Не исключено, что эти термины сложились еще в золотоордынский период.
А вот выражение «на Кубани и в Дагестане», скорее всего, подразумевает часть Ногайской Орды – Малых Ногаев или в целом Ногайскую Орду, тогда как понятия «Хан-Кирмен» и «Хаджи-Тархан» обозначают, соответственно, Касимовское и Астраханское ханства. Что касается термина «Поволжье» («Идел буе»), то под ним можно понимать как Большую Орду («Тәхет йорты»), так и Ногайскую Орду, но более вероятно, что первую.
Поэтому, если следовать строго за этим комментарием, скорее всего, не позднего, а достаточно раннего происхождения, получим вывод о том, что в нем подразумевается родство всех ветвей сеййидов, сидевших в разных позднезолотоордынских тюрко-татарских юртах или их политических предшественниках в лице локальных улусов (Крымский, Астраханский, Булгарский и т.д.) Золотой Орды. Соответствует ли это историческим реалиям? Как полагаем, соответствует и вот и почему.
Предки Шакуловых участвовали в исламизации Золотой Орды
Как было установлено ранее, в исламизации хана Узбека (1312–1342) и всего его «эля», то есть татар Золотой Орды, ведущую роль сыграли представители суфийских кругов, в особенности, тарикатов Ясавийа и Кубравийа, а также Халватийа (в Крыму), причем с первыми был теснейшим образом связан Сеййид-Ата, которого на самом деле звали сеййидом Ахмадом (Ахмад б. Абдул-Хамидом сеййид?) и по легендарным данным он был отправлен в сопровождении трех проповедников (Узун Хасан-Ата, Садр-Ата/Баба Туклес и Бадр-Ата) шейхом Занги-Ата, считавшемся преемником Ахмада Ясави, то есть основоположником тариката Ясавийа, в «отдаленнейшие пределы Мангытов и Татар» для обращения в ислам хана Узбека и всего его «эля».
После этого события, согласно некоторым относительно поздним источникам XVII–XVIII вв., Сеййид-Ата (Ахмад сеййид) не только получил от хана должность «накиба» с одновременным закреплением важной роли носителя этой должности в Улусе Джучи, но ему еще были даны гарантии сохранения этой позиции за его потомками: «Узбек хан объявил, что пока живы мои потомки, ранг накиба будет прикреплен к вашему дому».
Получается, что вот эти носители ранга «накибов» и являлись фактически верховными сеййидами во всех государствах – наследниках Улуса Джучи, восходя к единому родовому корню – к личности сеййида Ахмад/Сеййида-Ата.
Именно данное обстоятельство и было подчеркнуто, как можно думать, в примечании к шеджере Шакуловых, где недвусмысленно утверждалось родство разных ветвей их предков, «сидевших» во многих тюрко-татарских юртах XV–XVI вв., а до этого возможно в локальных улусах Золотой Орды.
Таким образом, очевидна историчность проанализированной родословной касимовских сеййидов, изучение которой необходимо продолжить, в особенности в звеньях, относящихся к раннему времени (до сер. XV в.). Этот наш тезис подкрепляется еще и тем, что связь казанских сеййидов с тарикатом Ясавийа периода Казанского ханства сейчас достаточно известна из источников. А это, памятуя сделанный вывод о родстве «домов» сеййидов из разных позднезолотоордынских юртов, очень важный аргумент в пользу сделанного выше заключения.