Через неделю после начала Великой Отечественной войны боксёр-перворазрядник Борис Галушкин и его приятели с курса института физкультуры в Москве пришли добровольцами в военкомат и вскоре уже прибыли на передовую под Ленинградом.
…В августе 1941 года он возвращался в свою часть из политотдела дивизии попутным грузовиком. Когда хлынул ливень, «трёхтонка» (ЗИС-5) остановилась и его позвали в кабину. Оказалось, там ехал пассажиром «особист» из их же полка по фамилии Рыленко.
Стало уже совсем темно, и непогода разыгралась не на шутку. Хорошо, увидели вблизи дороги какой-то деревянный дом, больше похожий на барак. Изнутри слегка виднелся свет. Слышны были песни и женский смех.
От сарая неподалёку от дома к остановившейся машине подошёл с фонарём старик – знакомый Рыленко. Он сказал, что в помещении колхозной столовой обосновались незнакомцы, сидят со спиртным и девками. «Особист» отправил деда обратно в сарай, заявив, что они разберутся сами. А потом вдвоём с Галушкиным двинулись к двери в помещение. Водителю Семёну чекист приказал последить за домом с внешней стороны.
Оба входивших расстегнули кобуру, чтобы легче было выхватывать пистолет. Внутри всё освещалось керосиновой лампой, привешенной к потолку. Вдали была видна гора кочанов капусты. А на первом плане за длинным столом сидели трое мужчин в военной форме и четверо молодых женщин.
Изобразив радушие и лёгкую неуклюжесть, Рыленко поздоровался и приблизился к столу. Угощенье для военного времени было шикарное, имелись даже колбаса и сыр с белым хлебом. В бутылке – «горячительное».
Один из военных пригласил их к столу. А женщина подтвердила, что из местных они. Вот агроном их, Старцев Степан, перед самой войной приехал. Теперь он был в форме пехотного капитана.
Рыленко пожаловался на погоду, а потом как бы между прочим спросил, из какой они части. Оказалось, из запасного полка, что в Волосово стоит. Только вот не было там его…
Но «особист» не подал виду, а наоборот согласно закивал. А потом представился и попросил предъявить документы. Пехотинец сверкнул глазами, но взял себя в руки и притворно дружелюбно снова стал приглашать пришедших за стол.
Глянув на полупустые бутылки, Рыленко в том же тоне заметил, что им и самим почти ничего не осталось. В ответ на это «гостеприимный» пехотинец приказал сидевшему рядом с ним сержанту притащить ещё на стол «горячительного». В то же время третий военный, лейтенант, вообще неразговорчиво сидел ближе к концу зала.
После нескольких «понуканий» сержант медленно встал и направился к набитому рюкзаку. Галушкин заметил злобный прищур и насторожился. Щёлкнул металл, и сержант быстро развернулся в сторону пришедших. В ту же секунду Галушкин сильным ударом отправил его «в нокаут».
В это же время неразговорчивый лейтенант выстрелил из пистолета по лампе. Стало темно. Раздался женский визг, потом зазвенели осколки выбитого стекла в окне. Борис быстро включил фонарь и увидел, что «особист» скрутил «гостеприимного» пехотинца. Он дал приказ, чтобы Галушкин взял лейтенанта. Но тот уже ушёл через окно. Сержант, рухнувший на пол, всё ещё не пришёл в себя.
Наведя свет фонаря на рюкзак, заметили приклад автомата. Оказалось, в попытке выдернуть оружие, диск зацепился за шнур, которым стягивался рюкзак. Пока Борис светил фонариком по столовой, в надежде увидеть, что лейтенант где-то спрятался, в помещение вошёл их шофёр. Семён был косая сажень в плечах и высокого роста. Он добродушно заявил, что никуда третий не ушёл, а примотан им к ящику со снарядами, чтобы не попытался бежать. Радостный Рыленко похвалил шофёра.
Ещё больше интересных историй в моём 📕Телеграм-канале. Обязательно загляните
Оказалось, что взяли они немецких диверсантов. В набитых рюкзаках нашли магнитные мины, тол и упаковки советских банкнот. А ещё ампулы с ядами – на случай если придётся встретиться с командирами Красной армии, чтобы отправить их «на тот свет». Только вот не вышло, благо наши оказались бдительными.
Дорогие друзья, спасибо за ваши лайки и комментарии, они очень важны! Читайте другие интересные статьи на нашем канале.