Стоял погожий июньский денек. Катерина неторопливо шагала по пыльной дороге, возвращаясь с ярмарки в соседнем селе. За плечами у нее покачивалась увесистая корзина со всякой всячиной: пара отрезов ткани мужу на рубаху и себе на новую юбку, мотки шерсти на теплые носки, разные нужные в хозяйстве мелочи.
В корзине, среди покупок, лежал и подарок — неказистый серый клубочек, который сунула ей на прощание бабулька, продававшая шерсть. Катерина поначалу отказывалась, но старушка настойчиво всучила ей клубок, приговаривая загадочно:
— Это тебе, милая, подарок, нужен он тебе. Он заблудшим дорогу указывает.
Катерина повертела клубочек в руках и со вздохом убрала в корзину — не обижать же добрую бабушку.
Солнце уже клонилось к закату, когда Катерина подошла к родной деревеньке. Аккуратные деревянные домики жались друг к дружке вдоль утоптанной дороги. Муж Катерины, Семен, давно мечтал перестроить их небольшой дом, ведь он хотел большую семью. Да вот только Бог детишками не награждал, сколько ни старались.
Поравнявшись с крайней избой, стоящей на входе в деревню, Катерина вдруг зацепилась за что-то и споткнулась. Глянула под ноги — клубочек выпал из корзины и подкатился к самому окошку. Нагнулась Катерина его поднять и замерла: из приоткрытой форточки донесся знакомый голос. Семен!
Сердце ее захолонуло от недоброго предчувствия. Что ему делать в доме у Глафиры, особенно в такой час? Она подошла ближе, стараясь ступать как можно тише, и притаилась под окном. То, что она услышала, заставило ее сердце упасть.
— Семен, сколько же мне ждать еще? Когда уже от Катьки избавишься да ко мне переберешься? Дитятко-то уже на подходе, опозорюсь же, незамужняя! — плакала Глафира.
— Потерпи, Глашенька. Надоела мне моя бесплодная кукла хуже горькой редьки! Вот придумаю, как ее тихонько извести, да и заживем с тобой душа в душу! — отвечал Семен.
Мир перед глазами Катерины поплыл. Не сдержав крика ужаса, она отпрянула от окна.
В окне показалась перепуганная физиономия Глафиры, следом — перекошенное яростью лицо Семена. Он кинул что-то резкое любовнице и в два прыжка оказался у двери. В руке тускло блеснул топор.
— Ах ты подлая, подслушивать вздумала! Ну все, конец тебе! — взревел Семен и кинулся к Катерине.
Не помня себя от страха, она рванула прочь. Корзина с покупками осталась валяться на дороге. Катерина бежала, не разбирая пути, в темный лес. Куда глаза глядят, лишь бы подальше от обезумевшего мужа с топором!
А он мчался следом, страшно ругаясь и грозя расправой. В небе сгущались свинцовые тучи, полыхали молнии. Громовые раскаты оглушали, первые крупные капли дождя секли лицо.
Катерина, рыдая, продиралась сквозь бурелом. Ноги путались в мокрых юбках, ветки хлестали по лицу.
Вдруг она почувствовала, что земля под ногами стала зыбкой, вязкой. Болото!
Она остановилась в отчаянии, пытаясь понять, где оказалась. Кругом топь да непролазная чащоба, ни зги не видать в кромешной тьме. Куда теперь идти, где искать спасения?
Без сил Катерина опустилась на кочку, обхватив голову руками. Конец ей пришел, вот уж точно.
Что-то мягко толкнулось в ладонь. Клубочек! Надо же, она все это время так и сжимала его в руке. Слова бабульки с ярмарки всплыли в памяти: «Он заблудшим дорогу указывает».
С горькой усмешкой Катерина швырнула серый комочек в грязь. Не верила она в сказки. Да только клубочек не утонул, а покатился вперед, оставляя за собой тонкую ниточку.
***
Сердце Катерины зашлось от безумной надежды. Собрав последние силы, она поднялась и побрела за своим волшебным поводырем. Увязая по колено в жиже, путаясь в корнях, она упрямо шла вперед. Терять ей все равно было нечего.
Сколько времени прошло — полчаса, час? Катерина брела вслепую, почти теряя сознание от усталости. И сама не заметила, как вышла на твердую почву.
Однако очень скоро стало ясно, что чудо-клубочек завел ее еще глубже в непролазную глушь. Отчаяние накатило с новой силой. Катерина готова была разрыдаться, когда вдруг... Откуда-то справа донесся странный звук. Не то всхлип, не то стон.
Забыв обо всем на свете, Катерина кинулась на голос. Клубочек послушно катился впереди, указывая дорогу.
Он привел ее на крохотную полянку, где на поваленном бурей дереве сидела, сжавшись в комочек, девочка лет семи! Увидев Катерину, она сначала шарахнулась в сторону, но потом с криком кинулась к ней:
— Тетенька, миленькая, помогите! Я потерялась, дороги домой не знаю! Козу нашу со двора искала, а она возьми да и убеги в лес, грозы испугалась. Я за ней побежала, и сама заблудилась. Совсем пропала моя головушка...
Катерина прижала к себе дрожащего, напуганного ребенка, принялась утешать, гладя по спутанным косичкам.
— Не бойся, милая. У меня клубочек волшебный есть, что дорогу показывает. Он меня к тебе привел, и нас с тобой отсюда выведет.
Взяв девочку за руку, она зашагала вслед за неутомимым поводырем. Какое-то время они брели молча через потемки, пронизываемые вспышками молний.
Как и обещала Катерина, вскоре они вышли на окраину небольшой деревеньки. Настя радостно взвизгнула, узнавая родные места. Но тут же осеклась и застыла на месте, в испуге прижав ладошки к губам.
— Тетя Катя, гляди! Никак беда стряслась с нашим домом, пока меня не было!
Катерина проследила за ее взглядом и ахнула. Там, где еще вчера стоял добротный дом, теперь чернели лишь обугленные головешки. Видно, страшной силы молния ударила в крышу да спалила все дотла!
Настя, всхлипывая, кинулась к развалинам. Из-за покосившегося забора ей навстречу, спотыкаясь, брел бледный, с ввалившимися щеками мужчина.
—Настенька! Доченька моя! — воскликнул он, падая на колени и стискивая дочь в объятиях. — Живая! Невредимая! А я-то думал, и тебя вместе с женой да бабкой Матреной лишился!
Отец с дочкой обнимались и плакали, а Катерина стояла в сторонке, не зная, что делать и куда себя деть. Наконец, мужчина опомнился и обратил внимание на Катерину. Поднялся с земли, отряхнул штаны и подошел к ней, кланяясь в пояс.
— Спасибо тебе, добрая женщина, за дочку мою! Кто ты? Из каких мест? Чем могу я отблагодарить тебя?
Катерина смущенно потупилась. И рассказала свою историю — про измену мужа, про подслушанный разговор, про погоню в грозу. Мужчина слушал, хмурясь и кивая. А потом взял ее за руку и на лавочку обгорелую усадил.
— Одни мы теперь с Настеной остались, но чем богаты —тем и рады. Может, не погнушаешься разделить с нами кров да еду? Сарай вот уцелел с летней кухней, там и заживем пока.
— Спасибо тебе, — поклонилась ему Катерина. — А зовут-то тебя как?
— Федором меня кличут, — улыбнулся мужчина, и его суровое лицо осветилось удивительной теплотой. У Кати екнуло сердце — давненько Семен не глядел на нее с такой вот нежностью. Эх, была не была! Останется она тут.
Шло время, жизнь потихоньку налаживалась. Отец с дочкой при помощи сердобольных соседей отстроили времянку на месте сгоревшего дома, завели новую козу. Катерина взяла на себя заботу о хозяйстве и огороде. Так и зажили они одной дружной семьей, работали не покладая рук и радовались каждому новому дню.
***
Однажды вечером к ним заглянул деревенский кузнец, Михеич. Федор обрадовался гостю и усадил его за стол, где как раз закипал самовар.
— Ну что, Федор, как жизнь? — спросил Михеич, принимая из рук Кати чашку с дымящимся напитком.
Федор только рукой махнул:
— Эх, Михеич, если бы не добрые люди — пропали бы мы с Настей после пожара. Спасибо всем, кто помог нам крышу над головой возвести да хозяйство завести. А тебя что-то давно не видно было. Уезжал куда?
— Да, в Ольховку меня звали, лошадей ковать. Кстати, разузнал я там кое-что любопытное.
У Катерины сердце екнуло. Ольховка! Ее родное село. Что там могло случиться?
Михеич отхлебнул из чашки и продолжил:
— Говорят, что в ту грозу, когда у тебя дом сгорел, целая семья у них пропала. Муж с женой сильно повздорили, когда с ярмарки возвращались. Одна баба видела, как жена в лес убежала, а муж — за ней. С тех пор обоих и след простыл. Искали их, да так и не нашли.
Федор покачал головой:
— Вот это история... Надо же, какие страсти!
А Катерина сидела ни жива ни мертва. Сердце колотилось, как бешеное, руки похолодели. Так вот оно что! Семен, выходит, тоже сгинул, когда за ней в лес погнался. Нет его больше... А она-то все боялась, что найдет он ее и свою страшную задумку до конца доведет!
Теперь ясно стало: свободна она. Вдова, может жизнь свою заново начать. Без страха и оглядки. А главное — рядом с Федором, к которому так прикипела душой за эти месяцы! Эта мысль обожгла Катю, заставила щеки вспыхнуть румянцем.
Когда Михеич ушел, Катя долго сидела молча. Потом тихонько окликнула Федора:
— Федь, можно тебя на минутку? Мне поговорить с тобой надо.
Отослав Настю спать, Федор подсел к Кате, с тревогой заглянул ей в глаза:
— Что случилось, Катюш?
Катя судорожно вздохнула.
— Та пропавшая семья из Ольховки — это ведь я. Вернее, мы с Семеном, мужем моим. Помнишь, рассказывала я тебе, как тогда в лесу оказалась, от смерти лютой бежала...
— Вот оно что, — протянул Федор. — Значит, что же получается — нет больше твоего Семена, и ты теперь свободная женщина. Можешь новую жизнь начинать — честную, счастливую.
— А ты не рад будто, — тихо сказала Катерина.
— Рад я, Катя, очень рад за тебя, да вот только... дом-то твой там получается, в Ольховке. Уедешь теперь, наверное, оставишь нас. А ведь я люблю тебя. Все ждал момента подходящего, чтобы предложить — будь моей женой, хозяйкой в доме нашем. А я уж постараюсь, не обижу, слова дурного не скажу.
Катя подняла на него сияющие глаза, полные слез:
— Нет, Федя. Не поеду я туда. Полюбила я тебя, всем сердцем. Если замуж возьмешь — буду тебе женой верной, Настеньке — матерью доброй.
У Федора аж дыхание перехватило. Он смотрел на Катю, не веря своему счастью.
— А вот съездить туда надо, Федя, — продолжила она. — В том доме под полом деньги припрятаны хорошие — мы с Семеном на перестройку откладывали. И сам дом продать можно. Хватит этого, чтобы нам тут новый дом отстроить!
Скоро сыграли они свадьбу скромную, но веселую, и прожили много лет в любви и согласии. И уже состарившись, глядя на своих шумных внуков, частенько вспоминали тот роковой день, что свел их вместе — и страшную грозу, и чудесный волшебный клубочек. Тот самый, который помог им найти дорогу не только домой — но и друг к другу.
---
Автор: Снежана Морозова
