1898 год
«Ростов-на-Дону. Отмеченные у нас на днях волнения среди одного из местных ремесленных цехов, а именно: сапожного, по-видимому, не обещают скоро улечься. Началась эта история с того, что, как у нас сообщалось, до сотни сапожников подали коллективное прошение в местную ремесленную управу о запрещении некому Б. Альтгаузену починять обувь «вновь изобретенным американским составом без швов». В прошении указывалось на то, что названный конкурент своим усердно рекламируемым способом починки и пущенной по городу для сбора заказов каретой отбил у просителей всех заказчиков и что, кроме того, этот новый способ – один лишь обман, рассчитанный на легковерных заказчиков. В подтверждение последнего обстоятельства, просители представили несколько пар испорченной, благодаря новому способу починки, обуви. Принятыми ремесленной управой мерами мастерская господина Альтгаузена была закрыта и движение рекламной кареты по городу прекратилось. Но на этом дело не окончилось. Купец Оскар, у которого находится склад выписного из Америки нового состава, обжаловал действие ремесленной управы и. д. полицмейстеру, прося о назначении беспристрастной экспертизы. Одному старому сапожнику Л. Сталовицкому, продолжающему упорно заниматься починкой по новому способу и вообще являющемуся горячим защитником его, ремесленная управа назначила переэкзаменовку на звание мастера и запретила употреблять в работе новый состав. Чем все это завершиться – покажет близкое будущее. Говорят, что переполох среди сапожников вызвал, собственно, не новый состав, к которому они до сего времени относились безразлично, а карета, которая, разъезжая по городу, вместе с мелкими починками начала забирать и более крупные заказы».
«Ростов-на-Дону. На днях каким-то неизвестным задумана была, но не приведена в исполнение, несомненная афера. Явившись в одну из местных типографий в то время, когда владельца ее не было, а его замещала молоденькая и неопытная дочь, неизвестный заказал десяток каких-то бланков, которые просил исполнить в возможно кратчайший срок, обещая уплатить деньги за исполнение заказа. Заказ был принят и сдан в работу. Но одного взгляда вернувшегося в типографию владельца типографии достаточно было, чтобы обнаружить предполагавшееся мошенничество. Оригинал заказанного бланка оказался копией с квитанции, какие выдаются обыкновенно закладчикам городского ломбарда имени Г. И. Ткачева. Что думал неизвестный творить с ломбардными квитанциями, остается секретом, так как он за заказом до сих пор почему-то не явился».
«Нахичевань. Пассажиры конно-железной дороги не перестают терпеть от нахичеванских столбов электрического освещения, расставленных по линии дороги. Мелким ушибам и счета нет. Но на днях имели место два таких серьезных случая, что нахичеванской городской управе следовало бы, наконец, принять энергичные меры для устранения этого хронического зла. Первый случай произошел с мясоторговцем Н. Богдановым. Сходя с вагона конки, он с такой силой ударился об один из столбов, что лежащий у него в боковом кармане серебряный портсигар совершенно сплющило. Только необычайно крепкое телосложение пострадавшего спасало его от печальных последствий. Помощь со стороны врача, впрочем, оказалась необходимой. Через самый короткий промежуток времени, на расстоянии только нескольких саженей от того места первого трамвайно-электрического происшествия, подобный же случай повторился с одной малолетней пассажиркой того же вагона: бедная девочка была поднята с полотна пути вся окровавленная. Единственное средство положить конец всем этим несчастным случаям – перенести столбы со средины улицы к сторонам ее, о чем уже неоднократно шла речь».
«Ростовский округ. Несколько времени тому назад в селении Ново-Маргаритовке, Ростовского округа, разыгралась трагикомическая история, повлекшая за собой довольно неприятные последствия для местных сельских властей. Дело было так. Во время празднования именин сельского писаря Агафонова, когда у всех гостей, после изрядной выпивки, развязались языки, между «виновником торжества» и сельским старостой Рудаковым произошел спор о том, кто старше по должности: писарь или староста? Спор этот сопровождался значительным возлиянием Бахусу и закончился миром. На другой день сельские власти опять собрались, чтобы опохмелиться, и тут-то, вот, опять препирательство возобновилось, причем спорившими были посланы по адресу друг друга кое-какие двусмысленные намеки. Ссора вскоре перешла в ожесточенную баталию, во время которой писарь нанес несколько увесистых ударов по голове сельскому старосте. Последний принес на действия писаря жалобу в окружное по крестьянским делам присутствие, которое, приняв, во внимание, что сельские должностные лица своим поведением должны служить примером для своего сельского населения, постановило обоих драчунов удалить от занимаемых ими должностей».
«Таганрогский округ. В последнее время в районе Кирсановской волости, Таганрогского округа, наблюдаются систематические потравы покосов и полей. Потравы эти производятся у землевладельцев и арендаторов их земель преимущественно ночью партиями местных жителей, из которых более других замечены в этом крестьяне слободы Латон. Возле этой слободы имеется до 30 хуторов, поселенных на владельческих землях. Чтобы как-нибудь сократить потравы, окружное начальство возбуждает вопрос о назначении десятских от землевладельцев и арендаторов частных земель, так как сельские власти слободы Латон не в состоянии бороться с потравщиками. Во время лета у них собирается для уборки хлеба много пришлого люда, а в праздничные дни здесь происходят драки, пьянство и проч. Прекращать эти нежелательные явления некому, а десятские могли вовремя принять меры против виновников беспорядков».
«Хутор Тацин. Хутор наш, скрытый в балке, виден становится только тогда, когда к нему подъедешь, что называется вплотную. Кроме станичников наших он мало кому известен, да и что в нем делать стороннему человеку? Жителей в Тацине мало, занимаются они исключительно малодоходным в последнее время хлебопашеством; промышленности же или чего-нибудь подобного, что выдвигало бы его из ряда подобных медвежьих углов, здесь не полагается. Жители тихо рождаются, тихо живут и умирают, не оставляя по себе никакого следа, почему до хутора нашего никому никогда никакого дела не было. Жизнь здесь монотонна до невозможности: сегодня, как вчера, вчера, как завтра, и только смена времен года несколько разнообразит эту монотонность. Но вот в последние дни то и дело у нас слышатся тревожащие нас звонки почтовых колокольчиков, которых мы раньше не слыхали. Все насторожились и ждут: к добру или нет, и что они вообще означают? Оказывается, что начальство чего-то всполошилось и заинтересовалось нашим хутором, вызывая для различных допросов то того, то другого из нас, и не только из нашего хутора, но и из соседних. По предлагаемым вопросам мы заключили, что начальство встревожили семейные отношения живущих в Тацине дворянских семей Е. и Т. Но из-за чего тревога эта? По-нашему ничего особенного не произошло. Братья Т., живущие на отцовском наследии, не ладят между собой, ссорятся и нередко даже дерутся. Но, ведь, не у нас же только так не ладят родные братья – напротив, это явление заурядное. Вот разве заинтересовались тем обстоятельством, что жены братьев тоже дерутся, и одна из них покусала другую и даже, будто бы, порезала ее ножом? Так и тут, на наш взгляд, ничего нет особенно по местным нравам. А между тем, приезжал следователь, доктор, свидетельствовали пораненную, вели допросы и прочее такое. Семьей Е. заинтересовался заседатель и даже, будто бы, еще какое-то начальство, наезжавшее, как у нас говорят из Петербурга, и тоже вели большие допросы из-за того только, что не поладили муж с женой. Результатом всего этого было то, что жена почему-то уехала в Петербург, а муж с детьми остался дома. Но что между супругами произошло, кто из них в чем провинился против другого – никому толком неизвестно, и в хуторе одни в происшедшей размолвке супругов винят мужа, а другие жену. А вот, урожай нас, можно сказать, подкузьмил порядком. Вообразите, ждали урожая настоящего, а оказался опять неурожай, и лишь ячмень выручает; жито плохо, а пшеница и вовсе никуда не годится».
«Хутор Гапкин. На днях у нас в хуторе была свадьба. Казак И. В-в женил своего сына. В-в человек среднего достатка и имеет большую семью. Я поинтересовался узнать, во что ему обошлась свадьба. «В 407 рублей», - ответил он. «Почему же так много?» - осведомился я. «Много говорите вы? – произнес казак, призадумавшись. – Нет, это еще не много. А вот К-ву свадьба обошлась в 540 рублей. А в прошлом году Федор Иванович женил, так ему свадьба стоила 630 рублей». Я стал расспрашивать казака, куда же, собственно, он израсходовал свои 407 рублей и где взял такую сумму денег? «А вот послушайте, - ответил он. – При сватовстве выпили два ведра водки и ведро вина, то и другое стоит 22 рубля. Через неделю был сговор (рукобитие); на нем выпито спиртных напитков еще больше, а именно 5 ведер водки и 3 ведра вина, что стоило 60 рублей. На свадьбе выпито 10 ведер водки и столько же вина, за что уплачено 150 рублей. Итого, значит, 232 рубля. Это расход на одни спиртные напитки. Затем дальше. Подарок невесте и ее родным куплено на 25 рублей, священнику за венчание 10 рублей, свадебный стол около 100 рублей, да разных мелких расходов набралось на 50 рублей. Вот вам и 407 рублей. Вы спрашиваете еще, где я взял столько денег? Скажу и это. 100 рублей у меня были, на 167 рублей продал пару волов, корову, лошадь и 10 овец, 50 рублей занял, остальные выручил от продажи хлеба».
- Сколько же у вас теперь осталось волов?
- Две пары.
- А лошадей и коров?
- Ни одной.
- На чем же вы будете пахать осенью?
- Да вот, обмолочу хлеб, продам и куплю себе еще пару волов. А на будущий год Господь, может быть, пошлет урожай снова, тогда куплю себе лошадь и корову.
- Ну, а с долгом как?
- Долг или отдам осенью, или отработаю летом.
- Зачем вы так много тратите на эти свадьбы? Ведь, можно было бы справить ее и значительно дешевле – рублей за полтораста. И так уже трудно становится жить, и казаки с каждым годом все беднеют и беднеют, а вы устраиваете такие свадьбы не по средствам. Хорошо ли это?
Казак немного задумался, а потом ответил:
- Вы правы, но что же делать? Таков наш казачий свадебный обычай: не сделай я свадьбу, как требует того обычай, то меня засмеяли бы на хуторе. Да, ничего не поделаешь, - с грустью закончил он.
Вот где, - подумал я, - одна из причин экономического упадка наших казаков». («Приазовский край», No.207 от 07.08.1898 г.).