Между строк «Крейцеровой сонаты»[1] Л. Н. Толстого. Эссе Татьяны Винярской
По воспоминаниям современников, Лев Николаевич никогда не обсуждал свою «… сонату». Все, что он хотел сказать, отражено в рассказе. По всей видимости, нужно читать между строк, следуя советам мудрецов.
В письмах Лев Николаевич признавался своим корреспондентам, что с точки зрения литературного, рассказ слаб. Несмотря на это, гений Толстого блестяще изображает феномены женской красоты и музыки, влияния искусств на поведение человека, поднимает вопросы возможностей человека контролировать чувственность нравственными нормами жизни.
В центре обсуждений и 19-го века, и 21-го - половые отношения между мужчиной и женщиной. В интернет-контенте «Крейцерова соната» превратилась в гимн невозможности брака. Читатели с гневным рвением перечитывают «… сонату», ищут советы от Льва Николаевича, «рецепты», обсуждают, и сдаются, признав, что существуют иррациональные силы, влияющие на людей.
Позднышев рассказывает свою историю в вагоне поезда. Поезд погружает читателя в символику неизбежности выбранного пути и комфортной защищенности, не требующей усилий преодоления трудностей. Отсутствие качественного изменения личности – главная символическая особенность поезда.
В дневниках Лев Николаевич не скрывал, что рад запрету на публикацию «Крейцеровой сонаты». В наше время «… сонату» назвали бы сверхрекламой. Сверхреклама Толстого нацелена привлечь внимание общества к причинам возможной гибели человека.
Как обычно бывает в детективных историях, подсказки лежат на поверхности. Ключ в эпиграфе к рассказу с цитатой из Евангелия от Матфея V, 28; XIX, 10, 11, 12. Первые слова эпиграфа о прелюбодеянии интригуют читателя по всем правилам сверхрекламы, но следующая строка : «..не все вмещают слово сие: но кому дано» звучит тихо. К моменту написания «Крейцеровой сонаты» вышла в свет книга Льва Николаевича «В чем моя вера?»[2]. В этой работе Лев Николаевич доказывает, что дано всем, не только избранным. Последние слова эпиграфа повторяют эту мысль: «Кто может вместить, да вместит». Два раза в маленьком вступлении о главном!
Далее, в тексте рассказа уже сам Позднышев вопрошает: « .., что бог не понимал того, что нужно, и потому,…., дурно устроил»? Разве возможна у бога ошибка?
Один из пассажиров поезда - купец не вызывает симпатий ни у кого – он купец (обязательно обманет ради наживы), рассказывает о кутежах своей молодости, но именно он выступает антагонистом остальным пассажирам, в его уста Лев Николаевич вкладывает слова о законе. Закон божий сформулировал Христос в своих заповедях. Христос говорит не о писанном законе, а о вечном законе.
«Муж прилепится к жене, а жена прилепится к мужу, береги муж одну жену и жена одного мужа, не покидайте друг друга ни под каким соблазном». Закон человека – жить парами. В писанном законе позволено разводиться, а по вечному закону Христа – это грех. Лев Николаевич в тексте «В чем моя вера?» приводит перевод, доказывает, что тот, кто разводится с женою, кроме вины распутства (своего) заставляет ее прелюбодействовать. В «Крейцеровой сонате» Толстого разводы – основная тема беседы пассажиров, Позднышев думал о разводе. Эпоха модерна, наступившая в конце 19-го века, жаждала свободы в этом вопросе.
Позднышев признает отсутствие нравственного отношения к женщинам, но, к людям вокруг проявляет презрение и высокомерие. Его слова о музыканте: «дрянной он был человек, …полуобщественный человек», а заповедь гласит: «Будь в мире со всеми, не позволяй себе считать другого человека ничтожным и безумным».
«Не убий!». Позднышев описывает, как он упивался своим бешенством, гневом, дойдя до убийства. Преподобный Амвросий Оптинский главной причиной гнева и раздражительности называл гордость: «Три колечка цепляются друг за друга: ненависть от гнева, гнев от гордости». Современная наука считает, что биологическая функция эмоции гнева – выжить. Старцы писали, что гнев в своей основе есть добродетель – это «раздражительная часть души», «рвение страсть», «нерв души», дар Божий, дающий человеку силу на борьбу с дьяволом и грехом. Но, когда все силы сердечного возбуждения расходуются на переживания личных неудач, обыденного существования, обид и огорчений, эгоизм и самость человека, гнев превращается в смертный грех, который приводит к гибели. «Крейцерова соната» - это рассказ о победе эгоизма и гордыни над любовью.
Запись в дневнике Льва Николаевича от 5 мая 1881 года: «Разговор с Фетом и женой. Христианское учение неисполнимо. — Так оно глупости? — Нет, но неисполнимо. — Да вы пробовали ли исполнять? — Нет, но неисполнимо».
«Не исполнить хоть одну заповедь, мир будет нарушен»[3].
Корень зла трагедии Позднышева в его словах: «заповеди ведь нужны только на то, чтобы отвечать на экзамене батюшке».
Всем примером своей жизни, с юношества ставя перед собой задачи постоянного совершенствования, Толстой был убежден, что человеку необходимо представление о смысле жизни, вне самого человека. Без этого смысла человек превращается в эгоиста, потребителя без ограничений, особенно, если общественное положение и средства позволяют только требовать и расходовать, ничем не жертвуя, не пытаясь понять свои мотивы и реальные задачи жизни. Без сверхзадач по улучшению себя и окружающего мира человека ждут тоска, безысходный ужас, убийство себя или другого человека.
Лев Николаевич открыто выступал против официальной церкви, но сам внимательно изучал Писание. Возможно, руководство церкви что-то делает не так, но каждый день в храмах продолжают читать Евангелия. У людей остается возможность перечитать произведения Льва Николаевича или выписать слова Христа из текстов Евангелий. Надежда на спасение есть, она дана всем.
Жизнь продолжает свое движение, но человека никто не лишал его права выбора сойти на любом полустанке с поезда, движущегося не в том направлении. «Рецепт» у каждого пассажира свой, назначить лечение человек может только сам, направляя весь огонь своего добродетельного гнева против своих страстей во благо свое и мира вокруг.
Татьяна Винярская
РЕЦЕНЗИЯ
Автор эссе ставит перед собой непростую задачу: читать «между строк» писателя, прославившегося своей художественной правдивостью, подкупающей прямотой оценок и, как правило, явной, незавуалированной позицией писателя, философа, человека. Тем не менее именно такой подход к художественному тексту таит ряд возможных открытий и откровений, особенно, если речь идет о таком сложном во всех отношениях произведении, как «Крейцерова соната» Л.Н. Толстого. Это и демонстрирует в полной мере автор предложенного эссе.
Несомненным достоинством эссе является погруженность его автора в широкий биографический контекст: в тексте эссе приводятся выдержки из переписки Толстого с Фетом, вспоминается конфликт писателя с церковью, его трактат «В чем моя вера?», упоминаются факты самооценки художника. Все это создает хороший фон для размышлений о содержательной стороне повести.
Не ограничиваясь историческим фоном, автор обращается и к современности, апеллируя к ресурсам интернет-контентов, читатели которых и сегодня «с гневным рвением перечитывают повесть, ищут советы от Льва Николаевича, «рецепты», обсуждают, и сдаются, признав, что существуют иррациональные силы, влияющие на людей». Это помогает подчеркнуть непреходящую актуальность поднятых в произведении проблем. Неожиданно, но вполне убедительно звучит и параллель, проведенная автором эссе между фактом скандальной публикации повести и современной «сверхрекламой»: «Сверхреклама Толстого нацелена привлечь внимание общества к причинам возможной гибели человека».
Безусловный интерес представляют размышления о символике поезда, в которой автору эссе оказалось важным подчеркнуть мотив «неизбежности выбранного пути и комфортной защищенности, не требующей усилий преодоления трудностей». В результате образ Позднышева получает дополнительные важные смыслы: с одной стороны, он предстает заложником ситуации, т.к. не может изменить траекторию своего жизненного движения, поэтому он не становится «героем пути», оставаясь, скорее, «героем колеи», а дорога перестает быть синонимом роста и развития, обрекая Позднышева на стагнацию и духовную гибель. С другой стороны, благодаря символике поезда читателю становится более очевидной противоречивость его образа: он движется, но при этом находится в тупике, вызывая в памяти образы героев Достоевского.
Вывод, к которому приходит автор эссе, отличается глубиной и концептуальностью и также прочитан «между строк», так как прямых размышлений у Толстого на эту тему нет, но явное отсутствие у героя «представления о смысле жизни вне самого человека» превращает его в «эгоиста, потребителя без ограничений». Итоговый тезис, сформулированный автором эссе, вытекает из проведенного анализа и созвучен жизненной и писательской позиции Л.Н. Толстого: «Без сверхзадач по улучшению себя и окружающего мира человека ждут тоска, безысходный ужас, убийство себя или другого человека».
Размышления, представленные в эссе, интересны и убедительны, стиль и логика изложения выдержаны и вполне соответствуют жанру литературно-философского эссе.
Спасибо автору за оригинальность мышления и серьезный подход к материалу!
В.В. Бондаренко
[1] 1887-1889 гг – период написания «Крейцеровой сонаты» Л.Н. Толстым
[2] 1883-1884 – период написания «В чем моя вера?» Л.Н. Толстым
[3] Л. Н. Толстой, «В чем моя вера?»