Томми Пейдж, жизнерадостный румяный молодой человек, сидел на мягком диване в приёмной у двери с табличкой «Генри Бейкер, продюсер». Ещё вчера он думал, что «Голден Торч Продакшн» — это второсортная компания, снимающая дешёвые фильмы ужасов с реками крови и монстрами, рождёнными в горячечном бреду. Такие фильмы крутят по ночам местные телестанции с пометкой «бесплатно», чтобы пугать алкоголиков и безработных. Но Пейдж ошибся.
«Голден Торч Продакшн» располагалась в респектабельном деловом центре на 27 этаже современного небоскрёба. Удивительным для Пейджа стало и то, что его посредственным сценарием фильма ужасов «Пир дьявола» заинтересовалась малоизвестная, но, судя по виду, весьма солидная компания.
Наконец его пригласили в кабинет Бейкера. Вид у продюсера был, как у больного свинкой: маленькие глазки и толстые щёки, покрытые сеткой красных прожилок.
– Томми! – воскликнул он, отвернувшись от монитора. – Мы наткнулись на твой сценарий и, признаюсь, оторваться не могли! Прочитали и поняли, что нашли автора, который нам нужен!
От похвалы Пейдж смутился. Он не считал свой «Пир дьявола» удачным. Скорее это была шутка, написанная с целью повеселить друзей. Теперь выходило, что его труд мог чего-то стоить и, судя по богатству офиса, денег немалых.
– Только вот какая штука, Томми, – продолжал продюсер, – нам нравятся и сам пир, и идеи с поеданием девственниц, и пляски на костях, и ванны крови… Всё это хорошо, но… Скажу прямо, мало секса.
Повисла пауза.
– Да, мало секса, – задумчиво повторил Бейкер. – И сам пир занимает лишь десять минут в конце. При твоём таланте грех не посвятить этому, так сказать, мероприятию, весь хронометраж. Перепиши, Томми, и мы купим у тебя сценарий за приличную сумму.
Выйдя из офиса, Пейдж недоуменно почесал затылок и отправился переписывать сценарий. Работа шла нелегко. Томми Пейдж был приличным и даже утончённым молодым человеком, мечтающим писать о космических путешествиях и мирах будущего. Но рынок жесток. И если он требует разврата, то следует его дать. Неделю Пейдж усердно трудился, выдумывая сцены, где каждая последующая была гаже и постыдней предыдущей. Но работа снова не удовлетворила продюсера.
– Томми, – кричал он, – ты демократ?
Пейдж неуверенно кивнул. Не быть демократом в среде культурных людей США – это так же нелепо, как ворваться в публичный дом с проповедью.
– Тогда скажи, зачем встречаются мужчины? – гнусно играя бровями, поинтересовался Бейкер.
– Пить пиво и смотреть бейсбол? – предположил Пейдж.
– Ты обманщик, Томми, – всплеснул руками продюсер. – Ты не демократ! В твоём роду не было русских? Содом, милый! Добавь в сценарий больше содома. Не гнушайся! Фильм должен стать шедевром отвращения!
Пейдж вновь отправился переписывать сценарий. Неделя, данная Бейкером на доработку, далась Томми тяжело: он плохо спал, мало ел и не общался с друзьями. А когда, наконец, была поставлена точка, ему показалось, что он сам продал душу дьяволу.
– Всё так и не так! – расстроился продюсер, прочитав новую версию сценария. – Где современность, Томми, инклюзивность?! Следует добавить уродцев!
– Каких уродцев? – мрачно спросил Пейдж.
– Ну, скажем, мужчин в женских платьях, бородатых женщин. И чтобы они всем заправляли, и чтобы кровь, и содом, и вертеп разврата, и жестокость! Томми, надеюсь, ты не заставишь меня пожалеть о том, что из всех сценаристов я выбрал тебя?
Пейдж, вернувшийся через неделю в «Голден Торч Продакшн», был неузнаваем. Под глазами лежали чёрные тени, он вздрагивал от каждого шороха, будто сам дьявол преследовал его не в кошмарах, а наяву. Он был на грани помешательства.
– Великолепно! – прокричал продюсер. – Это то, что надо! Признаюсь, за чтением меня трижды вырвало. Ничего более мерзейшего в жизни не читал! Это гениально! Теперь отдыхай, чек получишь у секретаря.
Пейдж уже дошёл до двери, как услышал за спиной:
– Последняя просьба, Томми. Вставь в сценарий что-нибудь про спорт.
– Про спорт? – обернулся Пейдж.
– Да, про спорт. Тут открытие Олимпиады на носу, лягушатников мы уже обошли, но нехорошо, если про спорт вообще ничего не будет...