1900 год
«Ростов-на-Дону. Вчера на исходе первого часа дня вблизи Темерницкого переезда в нефтяном складе купца Анпеткова загорелась нефть. С быстротой молнии огонь передался по открытому нефтепроводу длиною более версты на берег Дона, где стояла наполненная нефтью баржа, которая моментально вспыхнула. Над пожарищем поднялись черные густые клубы дыма, и толпы жителей туда устремились. Когда мы прибыли на пожар, то нефтепровод представлял из себя огненную реку, пламя которой достигало значительной высоты. Были вызваны пожарные команды как ростовская, так и нахичеванская. Но пожарные оказались бессильными: чем больше лили в огненный поток воду, тем больше он увеличивался и уже направился к ростовскому вокзалу. Тогда догадались перекопать углубленную дорогу, которая служит подъездным путем к находящимся рядом со складом Анпеткова заводом и по которой теперь текла огненная река. Таким образом, дальнейшему течению огня с этой стороны был положен предел. Между тем весь склад Анпеткова был объят огнем. Пропитанные керосином и нефтью здания вспыхивали, как спички. Горела даже земля, насыщенная нефтью. Затем вспыхнул соседний цинковый завод купца Дутикова. Здесь находились также большие запасы керосина и нефти. Вскоре от зданий во дворе Анпеткова и Дутикова остались одни каменные части, все же деревянные были уничтожены в течение 15 – 20 минут. От высокого здания во дворе цинкового завода оставались только обгорелые стены и крыша. Огромные огненные языки и тучи седого дыма с каким-то душу леденящим шумом вырывались со всех окон и дверей здания. Крыша трещала. Ветер срывал с крыши раскаленные железные листы. На расстоянии 15 – 20 саженей от сильного жара невозможно было стоять. Прямо перед нами стояла огненная стена от пылавшего нефтепровода, а сзади, как за прозрачной занавесью виднелась ужасная картина горящих зданий. От завода Дутикова огонь перешел на находящийся рядом завод Минкелевича, где вскоре все здания также были объяты пламенем. Отсюда мы прошли по железнодорожным путям по направлению к станции Гниловской. Здесь пути проложены по небольшому мостику через нефтепровод. Мостик был уничтожен, и подошедшему в это время поезду невозможно было продолжить путь. На других рельсах стоял также целый поезд, и некоторые вагоны на мостике загорелись, а от них уже воспламенилось и еще несколько вагонов, которых, как говорят, было около 15.
От берега Дона также виден был поднимающийся густой черный дым. Здесь горела наполненная нефтью баржа. Огонь окутывал всю баржу. Огромнейшее пламя подымалось над ней, а еще выше носилось густое черное облако дыма, скрывающее солнце. Одно время вся огромная площадь пожарища была скрыта в густом дыму, и там было темно, как в сумерках. Около баржи виднелась перерезанная труба, по которой перекачивалась с баржи в нефтепровод нефть. Из отверстия этой трубы лилась расплавленная огненная струя. Публика тесным кольцом окружила пылающую баржу. Для тушения ее подъехал небольшой пароход «Иов», но и сам сделался жертвой огня. Горящая нефть как-то попала на него, и он быстро был охвачен пламенем. Перепуганная команда поспешила поставить судно на мель и покинула его. Часа через два от «Иова» осталась только раскаленная машина и труба на обгоревшем остове. От баржи загорелась также другая баржа, нагруженная хлебом, и подъехавший для тушения катер. Баржу поторопились потопить, а катер, оставленный на произвол судьбы командой, поплыл вниз по течению реки.
От горевших на пути вагонов огонь перешел на пакгауз, в одном из помещений которого находилось 5000 четвертей пшеницы. На это пакгауз залезло не мало любопытных посмотреть на грандиозное зрелище. Вдруг ветер изменился, и огонь направился в сторону пакгауза. Несчастные любители острых ощущений, забравшиеся на крышу по подпирающим навес столбам, в ужасе заметались по ней. Наконец, притащили откуда-то лестницу, и все, бывшие на крыше, благополучно спустились на землю. Между тем в публике пронесся слух, что в горящем здании завода Дутикова есть еще два больших бака полных нефти, которые должны скоро взлететь на воздух. Публика в ужасе отхлынула. Раздались крики. Оказалось, что напором толпы некоторые из стоявших на краю насыпи, были отброшены вниз и получили ушибы.
Тем временем все здания в складе Анпеткова уже уничтожены были до основания.
Мы обошли пожарище с другой стороны. Здесь картина была иная. Большая площадка сзади склада Анпеткова была загружена имуществом живущих вблизи пожарища. Тут толпа была значительно меньше. Какая-то женщина сообщила нам, что в одном из помещений сгорели люди. Поднявшись на гору, мы увидели сзади пылающего огромного корпуса завода Дутикова один большой бак и два поменьше, наполненные керосином. Эти баки, находясь с подветренной от пожара стороны, подвергались большой опасности взлететь на воздух. Но выпустить из них керосин также не было возможности, так как тогда бы загорелась новая река керосина, и пожар мог проникнуть в средину скученных построек. Тем не менее, работавшие здесь пожарные ломали заборы и ворота, которые раскалились от жары. Подойдя с другой стороны к Дону, мы увидели догоравший остов «Иова», с которого несколько фотографов-любителей делали снимки. Между тем загорелся пакгауз. Для спасения его к берегу подошел катер общества спасания на водах и еще какая-то баржа, но рукав на этой барже не был в состоянии подавать воду. Катер же общества спасения с одним брандспойтом приносил слишком мало пользы. Около четырех часов из главного корпуса завода Дутикова вырвался огромный столб пламени. Это взорвало один из баков, наполненный нефтью. Публика бросилась, было, бежать от завода, но, видя, что взрыв не повторяется, вновь возвратилась поближе к пожарищу.
К 7 ½ часам вечера пожар начал утихать. Вся нефть выгорела, и пожарные имели возможность подъехать к догоравшим зданиям завода Дутикова и склада Минкелевича. От этих зданий оставались только одни обгоревшие стены, внутри же тлели громадные кучи бревен, балок, дерев и раскаленного железа. Деятельность пожарных ограничилась поливанием строений, находящихся рядом с пакгаузом, который к этому времени весь был в огне. На месте навеса около пакгауза возвышалась куча раскаленного железа и обгоревших бревен. Крыша с левой части строения сгорела и провалилась. Пшеница, которой был наполнен один из амбаров пакгауза, представляла огненную гору. Пароход «Иов» окончательно был уничтожен, и из воды только торчали ребра парохода и исковерканная труба.
Вся эта картина освещалась ярко пылавшей посредине реки баржей с нефтью. Берег весь был покрыт толпой публики. Перед вечером сюда прибыли «Ледокол Донских гирл» и еще два парохода, которые стали обильно поливать носовую часть горящей баржи, к которой здесь прикреплен был якорь. Этим хотели сохранить носовую часть и не дать барже сорваться с якоря, ибо она могла уплыть вниз по Дону и причинить не мало бед. Попытки эти до 10 часов вечера увенчались успехом, и баржа, хотя и пылала по-прежнему, но не трогалась с места.
Уничтоженный пожаром в нефтепроводе железнодорожный мост к 6 ½ часов вечера был вновь исправлен, и по нему прошли два поезда: в Ростов – пассажирский и из Ростова – курьерский. Но после прохода этих поездов мост вновь обрушился, и, таким образом, движение поездов временно приостановилось.
Телеграфные провода, проходившие вблизи горевших зданий, все попорчены: одни столбы обуглились, а другие вовсе сгорели.
Во все время пожара нужно было опасаться взрыва трех баков, находившихся поодаль от главного склада Минкилевича и наполненных керосином. Но благодаря энергическим действиям малочисленной нахичеванской пожарной команды, которая все время охраняла их и усердно поливала водой, эти баки удалось отстоять. Кроме заводских строений уничтожено также несколько домов частных владельцев, но пока неизвестно, сколько именно и кому принадлежащих.
Не обошлось и без курьезов. Так, нам пришлось видеть, как стрелочник заливал начавшую дымиться свою будку из маленькой кружечки.
Причина пожара пока точно неизвестна. По одной версии, он возник на складе Анпеткова от разбившейся бочки с нефтью, а по другой – первоначально огонь показался на стоявшей около берега барже и затем уже по нефтепроводу проник, как к складам Анпеткова, так и на соседние с ним заводы.
К 11 часам вечера пожар начал прекращаться, но еще во многих местах горели отдельные здания, а стоявшие около берега баржи с нефтью пылали по-прежнему».
«Как теперь выяснилось, громадный пожар 5 августа произошел от следующей причины. Казак Гниловской станицы М. Остроухов около часу с половиной дня увидел выбивавшиеся из деревянного лабаза в складе Анпеткова и Унанова дым. В тот момент оттуда выскочил один из служащих в складе, крестьянин Казанской губернии И. Голев. Остроухов крикнул проходившей через двор женщине, что у них пожар, и поспешил удалиться со двора. Почти сейчас же лабаз, где находилось около 300 бочек с нефтью. смолой, варом и другими горючими материалами, был охвачен огнем. Нефть из лопнувших бочек широкой горящей волной хлынула на улицу и полилась в обе стороны от ворот, зажигая все находящееся на ее пути. Таким образом, огонь проник во двор керосинного склада Минкилевича и цинковального завода «А. Е. Шмелева и К°», но с этой стороны распространение огня было прекращено сделанным пожарными перекопом. С другой же стороны огненный поток, не встречая преград, достиг до самого берега и воспламенил стоявшую здесь флотилию барж. Пожаром уничтожены следующие постройки. У купца Минкилевича в складе керосина все строения сгорели дотла. У торгового дома «Анпетков и Унанов» - деревянный лабаз с находившимися в нем 300 бочек нефти, керосина и прочего, кирпичный амбар с тремя отделениями и погребами, жилой кирпичный дом, каменная конюшня и другие мелкие постройки. Кроме того, сгорели принадлежавшие этому же торговому дому и стоявшие около берега: баржа, наполненная нефтью, баржа-камерон, паровой катер «Мотя», наливная железная баржа «Прут» и пароход «Иов». У торгового дома «А. Е. Шмелев и К°» (цинковальный завод) уничтожены: двухэтажная контора, главное здание цинковального завода и машинное при нем отделение, деревянный, крытый черепицей каретник, кирпичное здание склада, наполненное земледельческими орудиями, деревянное здание, в котором производилось оцинкование мелких вещей, главное машинное отделение и другие заводские постройки. На берегу Дона пострадало каменное здание амбаров, принадлежащее купцу И. С. Кошкину, в двух отделениях которого был сложен зерновой товар «Русского общества вывозной торговли», в количестве 8000 четвертей, и деревянное здание конторы В. Д. Фуки. Его же пристань и большой забор. Кроме того, сгорело три вагона-платформы с углем. Представлявшие же значительную опасность в складе «Анпетков и Унанов» три больших бака, где находилось значительное количество керосина, удалось отстоять. Кроме перечисленных зданий, из которых деревянные уничтожены дотла, а от каменных остались одни стены, пострадали также несколько других домов, находившихся в соседних с пожарищем дворах. Размер причиненных пожаром убытков пока точно не выяснен. У «Анпеткова и Унанова» ни товар, ни строения склада застрахованы не были. Завод «А. Е. Шмелева и К°» застрахован, амбары Кошкина не застрахованы, товар, принадлежащий «Русскому обществу вывозной торговли», был застрахован. (Приазовский край. От 06.08.1900 года).
1903 год
«Новочеркасск. Станичные нравы. 3-го сентября в зале новочеркасского окружного суда на скамье подсудимых сидел казак Егорлыцкой станицы Андрющенко, застреливший из двустволки, заряженной дробью, некоего Губина. На третий день Рождества 1902 года в квартиру Андрющенко, где сидели гости его, стали ломиться какие-то станичники, стуча в окна. Затем посыпался на дом Андрющенко град кирпичей, выбивших раму в окне. Когда же Андрющенко выскочил из двери, его оглушили ударом по голове палкой. Выстрелив сначала два раза на воздух, чтобы «попужать», Андрющенко убедился, что и это не действует. Тогда он выпалил наугад в толпу. Подействовало. А в результате найден труп Губина. Представитель обвинения рассматривая деяния подсудимого, как случай превышения предела необходимой самообороны. Защитник настаивал на полном оправдании Андрющенко. Суд оправдал обвиняемого». (Приазовский край 236 от 06.08.1903 г.).