Аве, товарищи!
В то, что Олимпиады служат делу мира, не верю ни разу, но иногда нечто подобное, видимо, случается. У нас именно тот случай: политический невроз был временно вытеснен неврозом состязательным.
Одним словом, победа, кажется Ярославы Магучих произвела примерно тот же эффэхт, что и победа Русланы с ёё «Гэй-гэй-гэй» на Еврозырканье.
Пойдет немного времени и я задам серию традиционных в таких случаях вопросов на тему того, насколько реальна реальность на примере этой победы.
Но вообще, молодец, конечно, девчонка. Хотя мое отношение к этой сфере деятельности вы знаете, то, что там мегатрудяги, отрицать нельзя. И тот самый допинг зачастую нужен исключительно для того, чтобы можно было трудиться ещё больше.
Посему дело тухлое, но понимаю радость тех, кто увидел, что их труд вознаградился. Хотя так же рада я была бы и за любую другую спортсменку, ибо для меня разницы здесь нет.
«Лет май пипл гоу»
От спортивной темы на которой подвис народ, перейду к той, которую наблюдаю, наверное с весны или около того.
Народ продолжает возвращаться с Разнолесья. Не мужчины, разумеется, хотя изредка встречаются и такие.
Из тех, о ком у меня более-менее достаточно информации, могу сказать, что это люди, которые по наивности своей считают, что их точно не загребут: верующие в бронь.
Основная масса, конечно, женщины. По впечатлениям их можно разделить на две половины.
Первая, видимо, в начале Спецмероприятия получила солнечно-политический удар по мозгу и уверовала в весь этот буйный бред о том, что опушняне теперь станут светом в окошке для всего мира и с ними будут носиться как с писаной торбой.
Но, согласно народной мудрости, носятся с таковыми только не слишком умные люди и разнолесцам таковая явно не понравилась, благо она еще и неоплачиваемая.
В итоге их постигло разочарование. Нюансы такового весьма разнообразны. Одни молчат (возможно скрывают что-то, возможно, нет), другие рассказывают многочисленные истории о том, как их там унижали.
Поставщиками последнего в основном были жители Поляндии. Рядовые поляне как-то не особо знущались (издевались) над опушнянами (во всяком случае, я таких рассказов слышала мало и они мне показались не слишком убедительными), а вот работники различных инстанций творили сие с большой охотой.
Даже создавалось впечатление, что полянин, едва берется за выполнение своих профессиональных обязанностей, сразу же превращается из вежливого человека в убежденного нациста.
- Не все, разумеется, и даже не половина, но и десятая доля таковых изменяет общество до неузнаваемости (на самом деле я считаю, что и 5% шовинистов – это очень много).
При этом бросается в глаза (судя по рассказам, во всяком случае), что тамошняя система никак не вмешивается в подобные инциденты и никоим образом не наказывает за шовинизм, так что тамошние нацисты чувствуют себя вольготно.
Если же говорить о тех, кто был в других странах, то там все много мягче, но отношения как к избранным нет.
Зато режет глаз, что на роль таковых порой ставят тех, на кого сами опушняне, несмотря на свою претензию на европейскость, смотрят как на второсортных – мигрантов из Азии и Африки.
Основной массив жалоб такого рода поступает из Дойчланда, хотя, возможно, это объясняется тем, что там просто больше народу.
В странах лежащих западнее как-то спокойнее. То ли слишком истеричные туда не доезжали, то ли были какие-то другие причины, но о них почти ничего не рассказывали. И оттуда не особо-то и возвращаются.
Также сложилось впечатление, что в тот же Дойчланд ехали в основном женщины с целым выводком, чтобы жить на всем готовом и доставкой в кровать, а к бриттам или ирландцам направлялись в основном одиночки, желающие работать.
Если я не ошиблась, то это все объясняет: из того, что видела, люди желающие хорошо и много работать, а не пальцы гнуть, редко сталкиваются с неприязнью.
...
Вторая группа – ментальные медведи. Они могут этого не осознавать и даже быть настроенными против Хладолесья, но то такое. Ментально они все равно медведи, просто запутавшиеся.
- Возвращаются просто потому, что хотя там у них все сложилось недурно и даже лучше, чем здесь, жить среди этих людей они не могут: культурный код не тот.
Не знаю, насколько это явление распространено в западных областях, но у нас и в Жемчужине у моря это обычное явление.
Правда четкого анализа этого явления люди не проводят и отделываются эмоциональными заявлениями, типа «не знаю, я просто не могу там».
Продолжение следует.