Выбежав на улицу Виктория на секунду задержалась у ворот, с растерянностью огляделась и побежала дальше по улице в сторону околицы села. Там за крайнем домом всего в нескольких метрах находился очень глубокий овраг. Не разбирая дороги задыхаясь от обиды и слёз сбежала вниз, а затем выбравшись из глубины, бросилась в чащу бывшего колхозного сада. Он всё так же цвёл каждую весну, окутывая «снегом» село, а осенью аромат наливающихся спелостью плодов манил к себе прохожих, да и проезжавших мимо автомобилистов. Никто не проходил мимо чтобы не наполнить ими хоть какую-то емкость, а многие специально наведывались сюда за красными, золотистыми, полосатыми плодами для себя и друзей, а некоторые умудрялись продавать их в городе, стоя возле остановки транспорта или какой-нибудь организации. Бурьян выраставший за тёплое время года до осени напрочь затаптывался, образуя из разнотравья мягкую подстилку, укутывая корни деревьев уберегая их от вымерзания. А весной всё вырастало вновь.
Девушка бежала вглубь сада не замечая красоты цветущих деревьев, устав, упала на густую траву, в голос разрыдалась, да так горестно и страшно, что, если бы кто-то оказался рядом, понял бы, что случилось что-то необычайно тяжёлое.
Рыдала долго и громко, пока чья-то рука не коснулась её головы. Резко приподнявшись от неожиданности, сразу перестав стенать, отползла от места, где только что лежала.
Подняла голову, перед ней стоял Стас, взгляд его был тревожно-печальный.
Ещё всхлипывая спросила, торопливо вытирая ладонями покрасневшее лицо залитое слезами.
– Ты как тут? Как узнал, что я здесь? – истерика ещё не отпустила девушку, но она пыталась хоть немного успокоиться и привести себя в порядок. Одёрнула сарафан, торопливо прикрыв высоко обнажённые ноги, пригладила растрепавшиеся волосы.
– Я как раз вышел на вашу улицу, когда ты на спринтерской скорости мчалась к оврагу, ответил парень усаживаясь рядом с Викторией. – Что могло такого случиться, что бы ты так быстро преодолела такое трудное препятствие?
– Какая тебе разница! – воскликнула Виктория, укоризненно глядя на друга, – Зачем тебе это знать! Да и говорила я уже…
– Я бы советовал тебе не лезть в родительские отношения, – произнёс тот разрывая на мелкие кусочки длинную прошлогоднюю травинку. – Всё равно они поступят так как сами посчитают нужным… А ты столько нервов тратишь переживая… Нам и без этого предстоит серьёзная нервотрёпка. Вот завтра, например, итоговая контрольная и очень важно решить её как обычно – на отлично…
– Ха! – криво усмехнулась девушка, – я не помню ни одного случая чтобы ты за контрольную или за что-то ещё получал пятёрки.
– Так я же не о себе говорю! Мне, если только на платное поступить удастся и то хорошо! – без тени смущения говорил юноша. – Кстати, я между прочим до пятого класса был круглым отличником.
– И что тебя сбило с толку?
– Рассказать? – спросил Стас, лукаво глядя в глаза девушки. – Обещаешь не смеяться?!
– Не обещаю! – отозвалась Виктория, ожидая рассказа парня сидевшего напротив. – Хотя мне сейчас не до смеха…
– Ну и ладно! Ну и смейся! Хотя бы потом не прикалывайся над этим, ладно...
– Опять же – обещать не могу! – уже искренне и весело улыбнулась девушка, глубоко и прерывисто вздохнув.
– Помнишь, пухляка из того же параллельного тогда ещё пятого класса?
Виктория задумалась, пытаясь вспомнить этого мальчика. Затем взглянув в необыкновенно голубые глаза Стаса, воскликнула:
– Это был ты? – с изумлением во взгляде произнесла девушка. Юноша на это только коротко кивнул головой при этом широко улыбаясь. – Я не знала как тебя зовут, помню только необыкновенно голубой взгляд… – медленно проговорила Вика, – а потом ты исчез! Такой пухленький, аж кругленький как колобок…
– Вот, вот! – подтвердил Стас.
– Куда ты исчез?! А потом в том же классе появился красивый стройный мальчик с похожими яркими глазами… Я даже не додумалась, что это ты, думала просто новенький! – снова воскликнула девушка, но в её словах уже сквозила боль. – Собственно, до него мне не было дела… Ведь тогда же, отец ушёл из семьи… – она замолчала, затем словно очнувшись спросила, скорее всего для того чтобы не думать больше об этом. – Так куда же исчез тот пухляк?
– Врачи посоветовали маме отдать меня куда-нибудь в спорт. Мы долго с ней думали и придумали отдать меня в лыжи! – немного неправильно произнёс юноша, Виктория поняла его слова как шутку над самим собой. – Весь следующий год я жил в специальном пансионате в соседней области. Мама навещала меня, но я всё же очень скучал и по ней, и по одноклассникам, несмотря на их издевательства по поводу моей внешности. Правильное питание и постоянное движение сделали своё дело и очень быстро. Персонал и мой тренер знали, что это обязательно произойдёт при моём старании, но не думали, что так быстро. Я очень хотел этого… Очень! И у меня всё получилось. На следующий год я уже учился в своей школе, – Виктория снова заметила лукавую улыбку на лице парня, – которая приобрела выдающегося спортсмена современности… – он весело рассмеялся, улыбалась и девушка.
– Ничего смешного! Ты и правда всегда занимаешь первые места в школьных соревнованиях, знаю, что и на районных побеждаешь! А прошлой зимой и на областных… – она резко замолчала, заметив очень удивлённый взгляд парня. – Что не так?
– Ты следишь за моими успехами? – с тем же удивлением в глазах спросил Стас, – пододвинулся ближе с Виктории, – ты любишь смотреть соревнования или?
Она немного смутилась, но оторвать взгляд от его необыкновенной синевы была не в силах.
– Я болею за ребят из нашей школы, – произнесла она, всё же нашла в себе силы отвести глаза на белоснежное буйство природы творившееся вокруг. – И за тебя выходит тоже…
Стас оказался совсем рядом, она чувствовала его взволнованное дыхание и вдруг синева закрыла всё вокруг, она этого не ожидала, нежное прикосновение его губ ошеломило, однако прикосновение руки к груди, отрезвило её, собрав все оставшиеся силы, оттолкнула.
– Не надо, Стас! Не надо! Мне не до этого сейчас! Жизнь рушится снова! – громко произнесла Виктория, на глазах собирались слёзы.
– Просто не влезай в отношения родителей и просто живи своей жизнью! – в тон ей проговорил юноша. – Сама всё усложняешь! Я люблю тебя! Очень люблю! Сделаю всё чтобы ты была счастлива!
– Любишь? Любишь! Может быть! – так же громко говорила девушка по щеками текли крупные слёзы. – А я-то! Я-то! – что-то ещё хотела добавить, но сникла и еле слышно добавила, – я не знаю…
– Хочешь, завтра сяду на соседнюю парту? Хочешь? – горячо спрашивал Стас, взяв руку девушки в свои.
– Это ещё зачем? – удивилась Вика, еле заметно улыбнувшись сквозь слёзы, – подсказывать будешь?
Юноша рассмеялся так задорно, что и девушка смеялась глядя на него.
– Дааа… Подсказчик из меня ещё тот… Мне бы самому кто подсказал! – говорил он продолжая смеяться. – Просто чтобы тебе эмоционально было легче! Чтобы ты знала, что возле тебя любящее сердце! – теперь он говорил уже совершенно серьёзно и взгляд его был пылким и нежным. – И ты должна принять ситуацию с родителями…
Виктория выдернула свою руку из его рук и гневно глядя на парня, воскликнула:
– А что бы ты?!.. А как бы ты себя повёл, если бы после всего, что с нами произошло твоя мама простила бы предавшего всё и вся человека? – торопливо поднялась с земли и бегом, иногда пригибаясь под ветвями, направилась в сторону оврага.
Как быстро убежала из дома, так же быстро к нему вернулась. Проходя мимо почтового ящика в его отверстиях что-то белело. Явно, что это не были газеты. Вскоре она в руках держала конверт, адрес на котором был написан почерком сестры Ларисы.
Отчего-то снова взволновалось сердце.
– Ма-а-ам! – громко окликнула она, торопливо вбежав в дом, но на этот зов никто не откликнулся, – обошла весь дом, все закутки и только взглянув в окно выходивший на огород, там обнаружила мать. Раиса занималась любимым делом, высаживала подросшую рассаду каких-то новых цветов.
Глубоко вздохнув, покачав головой, направилась к матери, понимая, что сейчас снова, что-то произойдёт. Вот чует сердечко не простое это письмо.
– Ма-а-а-м! – осторожно приблизившись к матери, окликнула её Виктория.
– Ох ты, Боже мой! Что же ты подкрадываешься каждый раз! – беззлобно произнесла женщина, усаживаясь на борозду между грядками цветника.
– Не подкрадываюсь я! Просто походка у меня такая! – оправдывалась дочь, она и правда не хотела напугать её, а каждый раз та пугается.
– Что? Наревелась? – спросила Раиса, разглядывая лицо дочери. – Глупышка ты моя! – протянула руки в сторону девушки, – иди ко мне… Давай, поговорим.
Вика послушно села рядом с мамой, положила голову ей на плечо, та нежно обняла дочь за плечи.
– Мама, вот письмо Лариса прислала, – боясь предстоящего разговора, произнесла девушка, доставая из кармана сарафана не распечатанный конверт.
– Ох ты! Наконец-то, сподобилась! Так мать свою возненавидела, что и написать не хочет, не только навестить!
– Она же Наташе как-то писала, где она и чем занимается…
– Когда это было-то! Уж и не помню! – с возмущением воскликнула женщина, вытирая концом платка глаза. – Все взрослые стали, сами жизнь свою устраивать взялись! А что получается? Что получается? У одной ребёнок неизвестно от кого, так и не признаётся. Второй чуть «не загремел» из-за своей горячности и ненависти... Да к кому! К родной матери и отцу…
Не дожидаясь, когда мать доберётся до неё, Виктория торопливо открыла конверт и протянула ей лист бумаги исписанный ровным красивым почерком.
– Читай письмо, мама.
– Читай ты! У меня руки грязные, – попросила Раиса, показывая руки испачканные землёй.
– Так оно тебе адресовано…
– Читай говорю! Не томи!
Виктория развернула двойной лист исписанный поперёк, читала, время от времени бросая взгляд на лицо матери, видела на нём застывшую напряжённость.
Сестра описывала свои мытарства, рассказывала, что прежде чем остановиться в городе в котором она теперь находится, побывала в нескольких городах и городках, пыталась наладить там жизнь, но всё-таки приходилось снова переезжать. Ей удалось получить поварскую специальность и теперь всё вроде бы налаживается. Только…
Виктория пробежав глазами следующие строки, запнулась.
– Чего ты замолчала? – удивилась мать, заметив, что лицо дочери побледнело, выхватила из её рук письмо.
Дочь наблюдала как меняется лицо матери по мере углубления в чтение послания. Молча дочитав до конца, начала снова с той части как дочитала Вика.
В смятении опустила руки.
– Что же это такое? – с дрожащими губами воскликнула Раиса Григорьевна, прикрыв рот, подрагивающей рукой.
– Ничего страшного, мамочка, – улыбнулась девушка, стараясь приободрить мать. – Поздравляю, родная, у тебя появился ещё один внук!
– Утешает то, что она не одна, с ней рядом мужчина, хотя, как я поняла его почти никогда нет дома. Ну, да это пережить можно… – рассуждала мать. – Теперь, что нам делать? Я не могу прекратить работать. Ты занята… Наташу посадим дома? Пусть двоих воспитывает…
– Сомневаюсь в том, что она согласиться на это! Едва дождалась, когда Глебку в садик взяли!
– Но как-то мы же должны её поддержать! – Раиса торопливо поднялась с травы, вымыла руки в стоящем рядом ведре. – Какой номер телефона там указан?
Виктория назвала.
– Всё равно забуду! Дайка мне его! – забрала письмо у дочери и спешно направилась к калитке.
– Мама, чего решила-то? Чем сестрицу обрадуешь? – спрашивала девушка, догоняя мать.
– А ты как думаешь? Пусть привозит! Раз у них там сложилась безвыходная ситуация. Общими силами справимся! Так я говорю, доченька!
– Так! Так, мама! По очереди как-то управимся!
– Вот и славно, что ты меня поддержала! Главное, что она объявилась и успокоилась...