Но вы, конечно же, – отмахнулась со значением, – не обязаны разбираться в тонкостях этикета! Реклама ювелирного дома, да? Не расстраивайтесь, что вас поймали, мы всё понимаем! – сказала и подмигнула в камеру оператора.
Типа, уж мы-то со зрителями точно в курсе.
– Ах, да! Еще! – я схватилась крепче за микрофон, не отдав его подобравшейся репортерше. – Кстати, в драматическом театре сейчас идет спектакль выдающегося драматурга современности, в котором Жозефина Писаренко блестяще играет главную роль! Приглашаю всех на премьеру!
– Спасибо, – проскрежетала зубами Краля Галя, – но как-нибудь в другой раз!
– Что вы, Краля! Это я не вам предлагаю, а вашим зрителям! – мы продолжали с девушкой мериться силой, перетягивая микрофон. – Вас вряд ли заинтересует интеллектуальная история с глубоким с-с-смыслом!
– Отдайте микрофон! – прошипела девушка, почему-то перестав улыбаться. – Я вас не про себя спрашивала!
– Да пожалуйста. Забирайте!
Рядом со мной застывшим бревном продолжала стоять Крапивина, и светская репортерша вспомнила, что для её хроник она представляет куда больший интерес, чем я. А потому, ей срочно требовалось сместить фокус!
И если бы она его сместила в сторону другой светской персоны, присутствующей сейчас на дорожке, я бы не была против и увела младшего директора. Но она вновь решила к ней пристать.
И на этот раз задала Крапивиной вопрос в лоб, обойдя любые приличия. Заставив бледнеть не только Киру, но и присутствующего сразу за пределами дорожки ее отца.
Краля Галя всё же умела привлечь внимание к себе пафосной подачей, и сейчас большинство людей в вестибюле за нами наблюдали:
– Кира, ходят слухи, что день вашей свадьбы уже известен, а ваш избранник в день помолвки подарил вам баснословно дорогое колье. Это правда?
– Э-э… – испуганно и пятясь промямлила Крапивина, понимая, что если скажет «нет», то это будет настоящим позором для семьи. Но и «да» после всего, что произошло с ней и Максимом вчера и сегодня, она не могла сказать. – Я бы не хотела… при всех… – зашевелила губами и в поиске спасения ухватилась за мое запястье.
Ур-р-р. Не понимаю, ну вот кому нужны такие идиотские подробности?!
– Нет уж, вы нам признайтесь! – оскалилась, настаивая, Краля, почувствовав, что заскочила на гребень волны.
И да, я снова влезла!
– Чистейшая! – нагло заявила, ловко поймав микрофон, словно кобру за шею, и придвинув его к себе: – Но есть нюанс!
Мы снова поиграли с репортершей в «перетягивание каната», и я выиграла.
– Понимаете, он хотел его преподнести, но к колье прилагался кулон со змеиным жалом. И оказалось, что его кто-то тайно перекупил! Так что пришлось вернуть колье до выяснения обстоятельств.
– Что вы говорите? – Краля сделала вид, что искренне изумлена и округлила хитрые глазки. – Какая неприятность! Похоже на чей-то злой умысел!
А вот я, наоборот, свои глаза сузила.
– Я бы сказала «замысел»! – обличительно выдала. – И сейчас, уважаемая, увидев похожий кулон на вашей шее, я начинаю понимать, почему моя коллега потеряла дар речи. Она огорошена вашим внешним видом и бестактностью! А еще неосведомленностью и некомпетентностью. Ваши слухи, мягко скажем, потеряли свежесть и дурно пахнут!
Я на всякий случай дернула носом и отпустила микрофон, на шаг отступив от репортерши, которая вдруг вновь забыла, что должна улыбаться.
– Мне кажется, или вы намеренно меня провоцируете, Гельятина? – заявила оскорбленно, вспомнив о серьезности, и воинственно поджала губы. – Этот кулон мне предоставил модный дом!
– Я – вас? – теперь и я изумилась. – Что вы! Я вас вообще впервые вижу!.. Хотя-я… А какой именно дом? «Империал-Куб» имеет к нему отношение? Потому что, если имеет… ну, вы понимаете, не хотелось бы эти отношения испортить!
В этот момент Спиридон, который закончил давать интервью, почувствовал, что с нами что-то не так, и грациозно переместился ближе.
Увидев бледную Крапивину, сообразил, кому из нас двоих нужна помощь, и громко пропел обещанное, галантно приложившись к руке девушки:
– Кира Ксантьевна, позвольте высказать свое восхищение вами! Вы смотритесь на этой дорожке великолепно! Какая грация, какое внутреннее изящество и гордое достоинство! Работать в одной команде с вами – настоящий подарок для такого эстета, как я! Вы позволите проводить вас к ресторану?
– К ресторану? М-меня?
Спиридон повернулся боком и отставил локоть, предлагая девушке возможность ухватиться за него и сбежать.
– Да! Здесь делают прекрасные пирожные из марципана! Вы непременно должны их попробовать! – радостно сообщил… и ловко увёл Крапивину из-под носа позеленевшей репортерши.
Которая не была дурой (я уверена) и быстро смекнула, что схватка с нами может стоить ей контракта со спонсором.
Но просто уйти, не вернув на лицо маску кусачей стервы, Крале Гале не позволила гордость, и она задала еще один вопрос.
Мне.
Окружив операторами и наверняка заметив за ограждением одного хвостатого типа в белой рубашке, который стоял там и откровенно наслаждался происходящим.
Р-р-р, Максик!
А именно картиной, как его секретарь отдувается за весь «Империал»! А еще злится, потому что устала, хочет есть и вообще… неплохо было бы ее взять на ручки. Честное слово, она сегодня заслужила.
Что? Ой, нет! Придет же дурацкая мысль в голову!
– Вижу на вас надет мужской пиджак, Гельятина, в то время как на вашем боссе отсутствует верхняя часть костюма. Странное совпадение! – оскалила зубки Краля. – Означает ли это, что именно вас с Максимом Орловским связывают не только рабочие, но и личные отношения? Может, вы ему не только в кабинет кофе приносите?!
Добавляю: но и в спальню?
Да уж, прозрачнее только прямо спросить: спим ли мы с Орловским и какие позы предпочитаем.
На этот раз я не улыбалась. Крапивна благополучно ушла, и у меня больше не было причины здесь находиться. Я не была ни богатой наследницей, ни светской львицей, чтобы по-настоящему представлять для программы «Светский хроники» интерес, поэтому ответила серьезно и равнодушно:
– Это только означает, что Максим Орловский щедрый человек и подарил мне свой пиджак. Он и вам может что-нибудь подарить. Например, седло к вашей шляпке… Хотите?
– Спасибо, но у меня нет лошади.
– Это ничего, Краля. Будете его на спине носить, как рюкзак!
Если бы Орловский мог рассмеяться в голос, он бы это сделал. Но он совершенно точно ржал, прикрыв рот рукой и делая вид, что кашляет, в то время как его отец заботливо похлопывал сына по спине. Рядом с Богданом Андреевичем стояла немолодая ухоженная женщина, и тоже во все глаза на меня смотрела.
Господи, надеюсь, что это не мать Хвостатого. Потому что если она успела услышать от мужа последние новости, а потом намёки от Крали Гали, то сейчас думает, что перед ней стоит мать ее будущих внуков.
Ревнивая истеричка, устроившая прилюдный скандал ее любимому сыну.
Какой же сегодня невероятно-засадистый день!
Я развернулась и ушла с дорожки – гордо на лабутенах. И снова завернула сначала в бар за стаканчиком кофе, а потом уединилась в оранжерее.
Позвонила Женьке.
Сестра собиралась в клуб, и я сказала, что ее ждет сюрприз. Конечно, если меня не вырежут из шоу «Кусачих хроник». Но это вряд ли. Нравится Крале Гале или нет, а спонсоры не дадут.
Завтра всем будет интересно, что же это за кулоны со змеиным жалом продает модный дом!
***
Просидела я под местной пальмой недолго, зато успела перевести дыхание и договориться с собой, что сегодня мой последний рабочий день в «Империал-Кубе». Хватит играть с огнем, пора ставить точку! И всё, что осталось сделать в качестве секретаря Ветерок, это проконтролировать доклад Киры на презентации.
Так и быть, выполню до конца функцию помощницы Орловского, проверю, не использовала ли Крапивина листы с текстом в качестве салфеток для носа, а потом забуду про свое приключение с Гельятиной, как страшный сон!!И лучше на каком-нибудь теплом пляже на Красном море.
Ну, не могу же я всю жизнь исполнять роль рыжей секретарши без документов и надежды на профессиональный рост? А прийти в агентство к Орловскому в качестве Ангелины Ветровой – мне гордость не позволит.
Раз уж не вышло узнать, почему я потеряла корейский проект, то лучше о нём забыть. Возьму Женьку, пару бульварных романов, и укатим куда-нибудь на зимние каникулы. Вдвоем и обязательно в страну, где не водятся Кентавры с ореховыми глазами и способностью проникать сквозь закрытые двери!
А вот со Спиридоном будет жаль расстаться, – подумалось неожиданно. Все-таки Гвидонович настоящий друг и хороший профессионал. Жаль, что я не успела познакомить их с Мариком. Здорово было бы однажды поработать всем в одной команде и создать что-нибудь по-настоящему стóящее.
Но зато на память о Котике мне останется серьга.
М-да, грустно это все. Печально даже. Похоже на какое-то невероятное приключение с препятствиями и без победного финала. Но я хотя бы попробовала что-то изменить.
А теперь пойду и попытаюсь найти в этом «Замке рыцаря» Крапивину. Надеюсь, она уже пришла в себя и не устроит нам двоим новое испытание!
Но я зря надеялась. Когда десять минут спустя нашла Киру в ресторане, перед младшим директором стояла тарелка с маленькими пирожными, и поборница диеты как раз доедала последние два.
Я отставила стул и села за стол напротив девушки.
– А где Спиридон? – поинтересовалась, поставив сумочку на колени.
– Ушел. Ему позвонил Максим и вызвал на встречу, – просто объяснила Крапивина. Грустно вздохнув, она предложила мне пирожное: – Будешь? Кажется, я объелась.
Есть я хотела, и сейчас не отказалась бы от хорошего бифштекса, тарелки тушеных овощей, бокала шампанского и тишины. Но последний пункт был самым важным, а Крапивина в него не вписывалась. Не говоря уже о том, что момент покоя мне только снился.
– Кира, что происходит? – серьезно спросила я девушку, отказавшись от угощения и положив перед ней программку мероприятия.
Раскрыв последнюю на главной странице, показала пальцем на часы.
– Мы расстались час назад, а ты всё еще здесь. Не знаю, где Максим Богданович и Спиридон, но ты сейчас должна находиться в Банкетном зале, улыбаться всем вокруг и быть готовой к докладу. Презентации уже начались.
Крапивина опустила взгляд и потянулась к тарелке с пирожными.
– Я не могу, – пробормотала неуверенно. – Еще не сейчас.
Я постаралась задать вопрос ровным тоном – как взрослый ребенку:
– Почему?
Интересно, есть предел моему сегодняшнему терпению? Или я его черпаю из бездонной бочки?
– Я все еще расстроена, мне плохо и… нужно немного времени, чтобы успокоиться, – неопределенно ответила брюнетка.
– Я вижу, как тебе плохо, Кира. Но предупреждаю, если ты это съешь, – я взяла тарелку с марципаном и отодвинула на другой край стола, подальше от девушки, – станет только хуже! Ты не выйдешь замуж еще лет десять. Вообще никуда не выйдешь из дома!
– Почему? Потому что стану толстой и никому не нужной?
– Нет. Потому что потеряешь работу и впадешь в новую депрессию. И я буду первая, кто попросит Максима Богдановича тебя уволить.
На лице Крапивиной отразилась паника.
– Эта ужасная репортерша всё знает, Геля! Она сказала на камеру, что я лечилась! А потом намекнула, что никому не нужна! Это было унизительно, но хуже, что её все слышали!
– И что? Подумаешь! Это твоя жизнь, Кира, всем на нее плевать. Никогда человек не думает о чужих проблемах больше, чем о своих. О тебе забудут уже через пять минут, и единственная, кто будет помнить, это Краля Галя. И то только потому, что этот выпуск «Кусачих хроник» вряд ли станет для нее праздничным.
– Да, ты здорово щелкнула ее по носу. Вот бы и мне так! Но как подумаю, что это слышал папа… – Крапивина убито вздохнула. – Я так и останусь в его глазах неудачницей. Так что отдай мне мой марципан! – протянула руку. – Я хочу получить диарею и впасть в депрессию! Там очень даже уютно, знаешь ли, когда тебя никто не любит!
– Размечталась! – я поймала девушку за руку, решительно встала и вздернула ее за собой. – Вставай, Кира, идем! Ты младший директор серьёзной компании, а не неудачница. Человек со связями и статусом, и не можешь позволить себе быть слабой! Ни с Кралей Галей, ни с кем, поняла? Ты… как его там… светская львица, вот! Так что сотри с губ сахарную пудру, накрась помаду и рыкни! Хватит уже переводить салфетки!
Мы вышли из-за столика и направились к выходу из ресторана. Перебирая за мной невысокими каблуками, Крапивина нервно хихикнула:
– О, да! Я прямо львище! Р-р-р!
Это заставило меня оглянуться и с удивлением на нее посмотреть.
– А ты, оказывается, не безнадежна. Почему у тебя такой ужасный английский?
– Мне с детства плохо даются языки.
– Ерунда! И чихуахуа можно научить танцевать. Со вторника найдешь преподавателя и будешь заниматься три раза в неделю. Проконтролирует Спиридон, я его предупрежу. И, Кира, возьми тренинг на развитие профессионального поведения при работе с клиентами. Упор на ключевые вопросы и проблемные ситуации. Работа с персоналом, рынок предложений и банальное: организация рабочего дня. Хватит бегать к Орловскому с чепухой, пора самой научиться на месте решать вопросы!
– Куда мы идем?
– К тебе в номер. Быстро приводишь себя в порядок, берем листы с текстом доклада и дуем на презентацию! Потом отделаюсь от тебя и можешь лопать свои марципаны хоть до утра!
– Не хочу марципаны, я наелась. Я хочу такого же секретаря, как ты! Теперь понимаю, почему Максим в тебя влюбился.
– О-очень смешно! – ответила я серьезно, и мы обе поторопились к лифту.
***
Я не ошиблась, когда предположила, что в своих чемоданах Крапивина привезла половину своего гардероба и украшений (Спиридон бы оценил). Разложив их содержимое на кровати, нам удалось отыскать стильные темно-серые брюки широкого кроя и светлую блузу. Последнюю в крупных рюшах, но ввиду отсутствия у брюнетки бюста – это было то, что нужно! Потому что серебряно-золотое платье я забраковала.
– Во-первых, ты в нем похожа на бенгальский огонь, во-вторых, у тебя на груди какие-то пятна, а в-третьих, зачем-то же ты привезла с собой всю эту одежду? Вот и надевай!
– А как же фуршет и обязательное вечернее платье?
– Поднимешься сюда и переоденешься. Хоть снова в золотое, но после доклада! А на сцене, как лицо «Империала», ты должна выглядеть элегантно и презентабельно.
Пока Кира поправляла макияж и прическу, я ее блузу быстро погладила. А потом, когда она ее надела, расстегнула лишнюю пуговицу и поправила воротник.
– Есть нитка жемчуга?
– Есть. Но мама говорит, что он стáрит.
– Маму мы сегодня игнорируем, а завтра свалишь всё на меня. Надевай!.. И клатч серебряный оставь, он хорошо в образ вписывается. Это, конечно, не выход на церемонию «Оскар», зато будешь чувствовать себя уверенней. Ну всё, Кира! Где текст? Пора идти!
В полутемный Банкетный зал мы спустились в начале восьмого, но всё равно к началу презентаций опоздали. За столиком с Орловским и Спиридоном сидел низенький толстый мужчина в костюме и Тамила Тай с накрученными локонами и в коктейльном платье из розовых пайеток.
Когда мы с Кирой подошли, я неожиданно ощутила себя в мужском пиджаке неуклюже – все же это был вечер и дамы успели обновить наряды. Поэтому остановилась в нескольких шагах от столика и обратилась к младшему директору:
– Ладно, Кира, дальше без меня. Ты сама знаешь, что делать. И не волнуйся, когда поднимешься на сцену. Девяносто процентов вообще не будут тебя слушать. Но скажи всё, о чем просил Максим Богданович, это важно!
– А ты?
– А я пойду, посижу в рядах не таких важных гостей.
Но меня окликнул Максим, когда я уже повернулась:
продолжение следует...
Контент взят из интернета.