Досмотрел на днях китайскую дораму «Смертельная игра». Сюжет не сказать чтобы очень необычный — виртуальная игра, которая оказывается слишком реальной, вследствие чего проигравшие умирают в настоящем мире… современные зрители нечто подобное видели многократно. Например, в аниме, в сериале «Sword Art Online». Но в финале китайской дорамы произошло раскрытие тайны личности одного из героев. Желающих самостоятельно посмотреть данную дораму предупреждаю — ниже будет спойлер, так что дальше читайте на свой страх и риск.
Лучший друг главного героя дорамы, спасший ему жизнь в самом начале, умный, красивый и со всех сторон положительный персонаж, внезапно оказывается NPC. Искусственной личностью, куском машинного кода, компьютерной моделью. Что ничуть не мешает главному герою продолжать относиться к нему как к другу и вообще как к человеку. Такое отношение к заведомым не-людям вообще характерно для незападных культур. Оборотень, демон, робот — какая нафиг разница, был бы человеком… то бишь нечеловеком хорошим.
А вот в культуре западной отношение к роботам, а также прочим нелюдским разумным существам изначально было совсем иным. Началось это даже не с монстра Франкенштейна (который вообще ни в чём не был виноват, кроме самого факта неестественного рождения), а гораздо раньше. Причём, что характерно, фольклора это не касается, там и говорящие разумные животные, и всякая нечисть вполне себе личности, ни в чём людям не уступающие и отношение фольклорных персонажей — людей к ним ничем не отличается от отношения к другим людям. А вот культурное и образованное общество стран Запада на полном серьёзе спорило, есть ли душа у людей с другим цветом кожи и, если души нет, не следует ли их на этом основании считать не более чем животными?
Этот синдром встречается даже у самых лучших западных писателей. Орки у Толкиена разумны, обладают личностью (можно вспомнить разговоры орков между собой во «Властелине колец») и даже собственной культурой (песни сами сочиняют и поют, и получается у них как минимум не хуже современной попсы). Тем не менее автор сомневается, обладают ли орки душой или они всего лишь бездушные машины, а их разговоры он сравнивал с болтовнёй попугаев (сейчас, пожалуй, сравнили бы с нейросетями, но при жизни Толкиена их ещё не было).
Помните троицу троллей в «Хоббите»? Своими разговорами и поведением они от людей совершенно не отличались. И тем не менее Толкиен в одном из писем размышлял: «Насчет троллей я не уверен. Думаю, они просто «подделки» … наделяя троллей даром речи, вы даете им способность, которая в нашем мире (вероятно) ассоциируется с наличием «души».» Выходит, что тролли на самом деле, по мнению автора, дара речи не имеют. А то, что говорят — так это всего лишь «подделка», имитация речи. Ну и, следовательно, орков с троллями можно (и даже нужно) всех поголовно истребить. Они же не люди, а так, чучела какие-то.
В отличном фильме «Бегущий по лезвию» 1982 года показан социум, в котором люди относятся к разумным существам, ими же самими созданным, именно как к подделкам,. По сути, тамошние андроиды являются рабами, не имеющими никаких прав, включая право на жизнь. Неудивительно, что некоторые из них бунтуют. Но люди этот бунт считают всего лишь поломкой машины и поступают с ними соответственно. Эта же тема является ключевой во всей западной фантастике о роботах. Их изначально, несмотря на разум и личность, считают не просто не-людьми (что технически верно), но и по дефолту отказывают во всех личных правах. Робот является собственностью владельца, это в буквальном смысле «говорящее орудие», вроде станка с ЧПУ или яндекс-колонки.
Очень характерно, что лучшие из людей относятся к лучшим из роботов как к равным. В том же «Бегущем по лезвию» беглый репликант Рой и его подруга, тоже искусственное существо, Рейчел, показаны вполне человечными, и даже главный герой, охотник на таких вот беглых репликантов Рик Декард, проникается и начинает считать их равными людям. Этот сюжет характерен для всей гуманистической западной фантастики — нечеловеческий разум, неважно, есть у него «душа» или нет, изображены так, что у читателя и зрителя не остаётся сомнений в том, что он ничуть не хуже человеческого. Вспомнить хотя бы андроида Бишопа в фильме «Чужие». Но для понимания этого главной героиней Элен Рипли робот был должен пожертвовать собой, спасая людей.
Понятное дело, у Рипли имелся травматический опыт, связанный с андроидом по имени Эш, притворявшимся человеком. Но сам сюжет психотравмы героини из-за того, что некто оказался не человеком, а опасным роботом, весьма характерен для западной культуры. На страхе перед роботами, притворяющимися людьми, построены сюжет сериала «Звёздный крейсер «Галактика»», франшиза «Терминатор» и т.д. А то, что герой внезапно понимает, что не-люди могут быть ничуть не хуже людей, в западной культуре часто подаётся как выдающееся нравственное достижение, для которого положительному персонажу приходится прилагать огромные усилия. Что мешало с самого начала относиться к иным разумным (в том числе созданным людьми) как к равным — человеку не-западной культуры, наверное, не понять.
В незападных культурах такого дефолтного деления разумных на обладающих «душой», и не обладающих, совершенно незаметно. Нечеловеческое разумное существо может быть зловредным и опасным, но оно не является изначально чем-то принципиально худшим, чем обычный злой человек. Кто смотрел китайские, корейские и японские дорамы о лисах-оборотнях, может подтвердить, что в них эти существа хоть и являются людоедами по своей природе, но среди них есть вполне достойные, гуманные и чисто по-человечески симпатичные личности. То же самое можно сказать о всех нечеловеческих созданиях в незападных культурах, в том числе и о роботах. Интересно, эта разница между европейской и прочими культурами происходит из христианской религии, истории колониализма и связанного с ним рабства, или из чего-то ещё?