- Муж тебе изменяет, - выдает подруга на одном дыхании.
Замирает. Даже не дышит. Ждет мой реакции.
- Кир, нашла время шутить, - смеюсь и сжимаю в руках чашку чая.
Гадкая, скользкая змея обвивается вокруг сердца. Я ее прогоняю, но она лишь сильнее сдавливает.
- Я не шучу, - подруга мнет салфетку в руках. – Я не хотела быть этим гонцом. Прости, - нервным движением убирает волосы с лица.
- Тетя Кира, смотри, я пантера! – к подруге подбегает моя дочь Лада.
Их с сестрой развлекает аниматор.
У нас с Семеном лапочки близняшки. Им недавно по восемь лет исполнилось. Он в них души не чает.
Старший сын сейчас приглядывает за шестимесячным Антошкой. У нас семья полная чаша, зачем Кира такое говорить?
- Ох, какая хищница! – подруга отвлекается на мою дочь.
Но все равно поглядывает на меня с жалостью.
Жалость! Ко мне!
По спине стекает противная холодная струйка.
Дочь убегает к своей сестре. Аниматоры в этом кафе отличные. Его как-то нашел Семен и теперь мы тут постоянные клиенты.
- Так что ты там говорила? – спрашиваю холодно.
- Семен тебе изменяет, - повторяет, глядя мне в глаза. Там снова жалость.
Терпеть не могу жалости к себе!
- Кира, ты пережила измену. Я знаю, через что тебе пришлось пройти. Но зачем ты в эту дрянь меня окунуть пытаешься? – завожусь. Я очень люблю подругу. Прошла с ней не мало. И не понимаю зачем она сейчас несет эту чушь. – Ты прекрасно знаешь моего мужа. Мы с ним в браке десять лет. Столько всего прошли. И ни разу! Ты слышишь меня, - повышаю голос, - Ни разу он мне не давал повода усомниться в нем!
- Я сама в шоке, - она выглядит растерянной, а говорит уверенно. И эта жалость в ее глазах добивает.
Семен – моя вторая половинка. Мы срослись так, что нас уже невозможно разъединить.
И пусть беременность далась мне не легко. И сейчас на романтику не остается времени, мы погрязли в хлопотах. Но это ничего не значит. Всего лишь небольшие временные трудности.
Не верю.
- Это невозможно! С чего ты это вообще взяла? – делаю глоток чая. Во рту пересохло.
Слова подруги – полный бред. Сама себя убеждаю.
Тогда почему противная змея вокруг сердца никак не уймется?
- Я его сама видела. На подземном паркинге торгового центра. Он зажимал девицу. Целовался с ней. Потом они сели в машину и уехали, - выдает без запинки.
Как заученную речь толкает.
- Зачем ты врешь? Семен верен мне! – стучу кулаком по столу.
А в голову вонзается гадкая мысль – Кира порядочный и честный человек. Она бы не стала меня подставлять.
Но если выбирать родного мужа и близкую подругу, кому я поверю?
Мужу.
Семен – мой мир.
Я каждый день на протяжении десяти лет благодарила судьбу, что встретила его.
Я мечтала, чтобы этот тяжелый период в нашей жизни прошел, и мы снова могли наслаждаться друг другом. Мы столько всего вместе прошли. Иногда было так тяжело, хоть вой. Но мы всегда шли рука об руку, держались за свое счастье. Вместе преодолевали денежный кризис, поднимались с низов, шли к своим целям.
Кто угодно может изменить, только не Семен. Я в нем уверена, как в самой себе.
- Я десять дней назад видела его. Даже пыталась с ним поговорить. Но он меня послал. Сказал, чтобы я не лезла в вашу семью, - она продолжает гнуть свою линию. – Я бы раньше тебе сказала. Но ты болела.
- А сейчас я выздоровела и можно меня помоями облить!
- Кристина, - подруга вздыхает. – Я очень дорожу нашей дружбой. А гонец, который принес такую весть… ничего хорошего ему не светит. Но я была в ситуации, когда все знали про измену моего мужа и молчали. Для тебя такой участи я не хочу.
- Если не хочешь, тогда и не неси чепухи! – вскакиваю со столика. Бросаю несколько купюр. – Всего хорошего. Я с девочками ухожу.
- Там остались записи… - Кира продолжает смотреть на меня с жалостью.
Не могу этого вынести. Подхожу к дочкам. Забираю их, выслушивая недовольство, что они только разыгрались. Обещаю им прийти в кафе еще раз.
Они прощаются с Кирой.
Подруга украдкой смахивает слезы. Она плачет.
Змея еще плотнее обвивает сердце.
- Папа обещал в выходные поехать в аквапарк. Мы ведь поедем? – спрашивает Лида, разукрашенная в лису.
- Конечно, поедем.
Семен отличный отец. Когда родились наши близняшки, он их с рук не спускал. Трусился над ними больше меня. Все проверял дышат ли они, хорошо ли едят. А обычный чих вызывал у мужа панику.
И сейчас Кира хочет сказать, что Семен рискнул променять нашу жизнь на какую-то девицу?
Бред!
Захожу в дом.
- Тем, мы вернулись!
В ответ мне тишина.
Набираю сына. Старшему скоро восемнадцать. Совсем взрослый.
- Привет, мам, - раздается его беззаботный голос на том конце.
- Ты где?
- У меня дела нарисовались. Я Антоху с собой взял. Пусть проветрится.
- Хорошо. Только не долго. И смотри за братом, - это я по привычке говорю.
А так я уверена в сыне. Он у меня очень ответственный и умный. Учит сразу четыре иностранных языка, призер по плаванию. Красавец мужчина растет.
- Хорошо, что сказала, а то я бы его на улице оставил, пусть сам домой топает, - весело хохочет.
Настроение сына еще больше меня успокаивает.
У нас все хорошо. Мы счастливая семья.
Переодеваюсь в домашнее платье и иду отмывать девочек.
Они сопротивляются. Хотят папе показаться во всей красе.
Провожу им домашнюю фотосессию и лишь после этого, они соглашаются на ванную.
Далее бегу на кухню. К ужину еще не все готово.
Девочки отправляются в свою комнату.
Делаю привычные дела, а в голове голос Киры звучит. Сбивает с толку то, что подруга вовсе не интриганка. Я к ней сильно привязана.
Она сама прошла через ад. Как она может теперь говорить мне подобные вещи?
Семен приходит раньше времени. Поспешно мою руки. И бегу его встречать.
Я планировала сказать ему все после ужина. В спокойной обстановке. Не выдерживаю.
- Привет! Как вы тут? – Семен улыбается. Открыто. Сногсшибательно.
Он с годами у меня только краше становится. Мужественный, высокий, широкоплечий, накачанный, загляденье.
- Ты мне изменяешь? – вопрос срывается с губ, подталкиваемый ядовитой змеей, засевшей у меня внутри.
Его лицо мгновенно каменеет. Муж не спешит отвечать. Смотрит на меня внимательно, задумчиво.
- Ты мне изменяешь? – повторяю свой вопрос с дрожью в голосе.
Его реакция вызывает безотчетный страх. Змея шипит на сердце, обволакивает своей холодной слизью.
- Хм… - чешет подбородок.
Привычно смотрю на кисть, увитую сеткой вен. Сколько эти руки меня ласкали, сколько в них силы и столько же нежности. Не могли они ласкать другую!
Нет!
В его серых глазах переливается холодная ртуть.
- Сем? – с губ срывается писк.
Слишком страшно.
Почему он не бросается меня целовать и не заверяет, что это полная чушь?
Почему мы еще не смеемся над моим вопросом?
- Идем, - берет меня за руку.
Его прикосновение жесткое, сильное. Там ни капли привычной нежности.
- Что происходит? Куда идем? – спазм сдавливает горло. Делаю вдох, а в легкие ничего не попадает.
Муж открывает двери в нашу спальню. Ставит меня перед зеркалом.
- А ты сама как думаешь? – наклоняется к моему уху.
Он очень высокий. Я ему едва до плеча достаю. Темно-синяя рубашка расстегнута на верхние пуговицы, открывая накачанную, мощную грудь.
- Я спросила, - снова этот позорный писк из горла.
Почему я не могу нормально с ним поговорить?
Где доверие?
Почему я испытываю страх?
Непонимание?
Где мой любимый муж?
В голове полный хаос.
- Посмотри, - Семен указывает на зеркало.
- Я не понимаю… - облизываю пересохшие губы.
Смотрю в отражение. Там я с перепуганным лицом, глаза широко распахнуты, губы сухие, черты заострились. И Семен, загорелый, подтянутый, большой и очень серьезный.
На лице нечитаемое выражение. А ведь я всегда была уверена, что могу понять его без слов.
Семен резким движением разрывает на мне домашнее платье.
Треск ткани, его застывшее без эмоций лицо.
Всхлипываю.
- Что ты творишь, Сем? – пытаюсь закрыться руками.
Муж берет меня за руки и отводит их в стороны.
- Смотри, - холодный голос режет как ножом. – Внимательно, Кристина.
- Я не понимаю… - пытаюсь увернуться. Прикрыться. Его взгляд жжет холодом. Кожа печет. Шеки пылают.
Мне стыдно. От его взгляда. Смотрю в родные глаза, а там отравляющая ртуть.
- Посмотри на свой живот, бедра, - свои слова он сопровождает движением пальца, - Грудь, - морщится так, будто увидел что-то жутко мерзкое. - Тут вообще… содрогаться и плакать.
Смотрю на себя. Я действительно во время последней беременности набрала лишние килограммы. Несвойственный для меня вес. Живот выпирает, моя большая грудь, ранее предмет завистливых взглядов мужчин, сейчас печально смотрит вниз.
Я еще не пришла в форму после родов. Они были тяжелыми. Я много болела. И Антошка требует моего постоянного внимания. А еще девочки. Тема готовится к поступлению. Дом на мне. Я кручусь, забывая иногда поесть.
Конечно, я уже не та стройная женщина, с которой он познакомился.
Слезы катятся по щекам, стекают по шее, следуют далее по телу… на которое муж смотрит с отвращением.
- Я ребеночка родила шесть месяцев назад, - всхлипываю.
Зачем-то оправдываюсь.
Он вызывает во мне волну жгучего стыда. А так не должно быть.
– Смотри, Кристина. Внимательно смотри, на вот эту мерзость, – продолжает меня резать каждым словом. – Целлюлит на бедрах. Это уже даже не апельсиновая корка…
- Отпусти! – ощущаю дикую потребность одеться, закутаться, спрятаться.
Только бы больше не смотрел.
- Ребенка говоришь родила? – держит меня еще крепче. – И это оправдание так себя запустить? За кого ты меня принимаешь? За тeрпилу? Типа Семе и так сгодится? – при каждом слове его верхняя губа с презрением задирается, обнажая ряд белоснежных зубов.
- Не смей так говорить… я не заслужила этого всего… Я же ради вас…
- Ради нас? Серьезно? – злобно усмехается. - Ты спрашиваешь изменяю ли я? – взгляд становится надменным, самоуверенным. Он даже грудь свою накачанную вперед выпячивает. - Да…
А я стою с поникшими плечами, грудь еще больше опустилась, живот тянет, а внутри сплошные раны, реки крови, и довольная змея вонзает зубы в сердце. Рвет его на куски с довольным причмокиванием.
- Ты должна благодарить, что я вообще живу с тобой, прихожу в этот дом и смотрю на уродливое тело жены, - тычет пальцем в мое отражение в зеркале. - Мне памятник надо за выдержку поставить.
- Тебе памятник? – переспрашиваю недоуменно.
- Да. Можешь начинать меня благодарить, - отталкивает меня, проходит к креслу, усаживается.
***
Книга на выходные от меня: "Цена измены. За что, любимый?", Александра Багирова.
Всех Ц.
