Слова есть отражение действительности. Явление сперва зарождается в народе, обретает словесную форму и только спустя время попадает в словари и там закрепляется. Надолго. Или как получится.
Пройдя этот незамысловатый путь, слово превращается в условный «код сознания нации». Стоит его расшифровать, и на поверхность вылезут культурные и социальные устои, уровень образованности и даже некоторое понимание о том, с какой скоростью ощущается течение времени конкретным поколением.
Так, в русском языке официальное протоколирование в словарях (пусть и с пометкой разговорной формы) среднего рода у слова кофе наглядно демонстрирует, что с уровнем образованности масс в стране надо незамедлительно что-то делать. Ибо за «кофе — оно» словарь вполне может обогатиться «звОнит» (и, кажется, уже это сделал), «ихний», «нету» и прочими изысками.
Google, вернее, глагол to google — яркий пример скорости, с которой мы проживаем жизнь. Ибо нет времени «поискать информацию в Интернете», куда быстрее ее «загуглить» и применить по назначению.
С расшифровкой «словесных кодов» не все просто. Казалось бы, стоит расчленить piggyback на piggy/поросенок и back/спина, как тут же представляется народная забава — катание верхом на свинье. Но этот вид досуга не был распространен в Великобритании.
Piggyback — жертва ускорения времени. Изначальное выражение гласит pick up a pack in order to carry it on your back/взять ношу, чтобы перенести ее на спине.
Причем тут свинья?
Все дело в законе наименьшего усилия (G.K. Zipf): чем чаще слово или фраза используются, тем короче они становятся.
Очевидно, развитие транспортных сетей сделало эту фразу популярной. Далее она сократилась до pick-a pack, а потом до pick-a-back, что точнее отражало суть процесса. При произношении артикль a редуцировался до звука [i]. И мозг человеческий последовал путем pattern recognition/распознавания образов — в наборе звуков pick-i-back отчетливо «проступила свинья».
Так появилось слово piggyback.