Начало Элеонора едва могла себя удержать, чтобы не заглянуть в комнаты мальчишек и не понюхать каждого их них, как пантера, обнаружившая своих котят. Она решила четко следовать своему сценарию и немного побаивалась, что муж её опять начнёт отправлять обратно.
“Сказал, что на денек встретимся, и хватит с меня, а жить он собирался отдельно… Наш последний разговор я помню до сих пор…”
Эля вздохнула и поправила шапку.
Вдруг послышались шаги. Она заметалась и не нашла ничего лучше, чем перевернуться вокруг своей оси несколько раз, а затем сползти с кровати на пол.
“Не дай бог он приведет в нашу комнату Джемми и уложит эту вонючую собаку на моё место” - чуть не захихикала Эля, вспоминая, как требовала искупать овчарку и сама вылила на неё целый флакон собачьего шампуня.
Намокшая под дождём или снегом шерсть благоухала в доме так, что Эльза зажимала нос, шипела, что такой запах бывает только у мокрых протухших валенок дворника. А Виталий его не замечал.
Овчарку не было слышно. Пока она пристраивалась на коврике за кроватью, почти заползая под неё, в комнату зашли босые ноги. Кто-то плотно закрыл дверь и плюхнулся. Явно не Виталий.
Эля вздрогнула, сразу услышав голос старшего сына.
- Ты с ума сошла, Май? - тихо и уверенно произнес Максим. - Нет… Мы же договаривались! Не говори ей пока ничего! Сейчас я звонить не буду. И голосовое отправлять. Май, ну я тебя прошу, что ты такая нетерпеливая! Мне нужно с тобой серьезно поговорить? … А дальше-то что? Я не смогу ей сказать. Рано еще, Эмиль еще не решил надо это ему или нет. Пусть лучше он, со своей философией жизни… Да? А если отец что-то заподозрит? Ладно, извини.
Майя что-то голосила, но Элеонора не слышала, что именно.
- Ну как я… - снова заговори сынок, - Дядя Матвей приезжал, посмеялись над тобой. Поедательница мышей. Не вздумай моему родному отцу показать, он при всех завизжит и в обморок упадёт! - Малыш тихо засмеялся, - Мышей он очень боится. Там у него в подвале стоят отпугиватели. А Катёна не боится, она мышек любит… Заведет… - Малыш опять засмеялся, - Да, Катёна может завести. … Как я? Повеселел… Но дни без матери …. тяжёло мне без неё, … Ага, к твоей переехать… Хорошее предложение. Майка. Ты меня любишь?... Хорошо, я тоже. Да, увидимся. Эмиль ей скажет. Но я не понимаю, что потом... А если брак просто… отменят? … Ну… почему… Подпись-то не его будет. И Катёнок не такого достойна… представления… Если отец не захочет, тогда обида ей на всю жизнь, понимаешь? Нет, мне кажется, что Катя не согласится на такое… Да, бедная Катя! … Ты представляешь, мне мама везде мерещится. Я то как будто голос её слышу, то запах чувствую духов! Отец тоже всё время задумается, флакон понюхает. И сейчас пахнет, распылил он тут что ли? … Нет, Майя, не буду я больше звонить. Матери я не нужен, раз уехала. … Не признался, что разводятся… Ну а что он скажет - твоя мама решила новую жизнь начать? ... Да понимаю я что происходит, не успокаивай меня! Я решил, пусть делает что хочет. Не буду я звонить. … Майка, я по тебе буду скучать, поняла? Билеты купили?... Откуда я знаю? - голос сына показался ей совсем обиженным. - Отец не спит в их комнате, я сейчас лежу на их кровати, здесь звукоизоляция хорошая. Он сказал мне сегодня, что надо быть честным с Катей и бороться за неё, как лев. Что мы все вместе должны. Я хотел сказать, что он за маму почему-то не сражается, как лев, раз она уехала. Но … не могу я так сказать. Папа и так переживает. … Не знаю. А ты Дэна видела? Катя его сняла на телефон! Стоял у выхода, за колонной, как безумный смотрел!… Ты видела его лицо?… Она с ним решила танцевать, решила, что рискнёт. Говорит, что Дэн как-то уверенней, а Илья просто тает и растекается, когда Катя рядом. …Дядя Матвей вообще нормальный, относится спокойно, что Катёнок с моим папой. Он отличный мужик! О, ты бы его видела, когда я ему про твоих мышей рассказал!! Ну Майя… Нет, над моим мы так не приколемся! Я не буду есть при нём мышей!!! ... Май, отстань… не буду. Нет, не буду! …Какая ты… Классная ты, Майка! Завтра погуляем, а потом у меня репетиция, приходи! …Маечка, не скучай! …Пока! Спокойной ночи!
Элеонора неподвижно лежала на спине. Она слышала каждое слово сына, по щекам катились слёзы и затекали в уши.
Но так удивительно было больше не чувствовать злости и обиды, боли за него, ни малейшей тени этого волнения и досады, что он так сильно на папашу своего похож.
По её прекрасному сценарию, утром Виталий должен был обнаружить рядом с собой жену. Но он не ложился без неё в этой комнате. Тогда кто-нибудь должен был обнаружить из сыновей или он сам. Часовой механизм в груди постепенно наращивал свой ритм.
“Меня никто не ждёт, они думают, что я сама захотела уехать!” - Эльза положила руку на шею, чтобы сдержать прерывистое дыхание и не выдать себя. Хотя ей ужасно хотелось встать гордо и обнять сына. Расцеловать его, поклясться, что не хотела ехать ни разу в жизни.
“Но я хотела, мне действительно хотелось там играть в кино, ужасно хотелось. Я даже представляла себя там, вместе с Лизкой.
Мы бы точно помирились, она бы и с Машкой стала более доброй … как раньше. Мы бы смогли высказать всё друг другу на сцене и обняться, пореветь, или пусть бы я ревела, а она свои вопросы задавала…
Но чтобы она меня простила… Обняла, как родную… А я бы перед Богом поклялась в церкви, что не хотела погубить её мать. Только чтобы она стала хуже на вид. Маленькие собачки до старости щенки… А что делать нам, волкодавам с рождения?
Сыночек, ты прости меня, миленький… Мы завтра увидимся, дорогой мой! И Никитка меня простит, обнимет, расскажет всё про Макса, пожалуется на брата… Нет, не пожалуется, введет в курс дела. Что мне делать, если Максик тут спать собрался? На полу засну на спине, начну храпеть, вообще будет цирк!”
Эльза перевернулась на бок и скрестила руки на груди, благо кровать была высокая. Ей нравились последнее время высокие старинные кровати на ножках. Так она чувствовала себя королевой с королём.
Эльза однажды попыталась надеть на мужа корону, но он так глянул, что тут же расхохоталась диким совершенно смехом. Корона быстро перекочевала на её голову.
И он всё молча, не улыбнулся даже. И так смешно!
Эльза дважды шепотом хихикнула случайно, почти беззвучно.
Когда она отказалась от мысли приехать и войти в дверь вся увешанная пакетами с подарками - радовалась, как дитя малое. А сейчас не могла понять, как выпроводить сына, чтобы не напугать. И в тоже время устроить замечательный сюрприз.
“А что бы сделала Лизка?” - подумала Элеонора и представила подругу, которая уезжала на съемки и вернулась домой неожиданно и незаметно.
"В этот дом, а не в свою квартиру. В такой же замечательный большой и красивый дом, который был просто абсолютно одинаковым снаружи с нашим домом, если бы не мои розовые кусты по всему саду!
У Лизы с Матвеем газон альпийский, разные мелкие цветочки, качельки, песочки, яблоньки, сливки, вишенки и грядки с морковками, петрушками, укропками… Но сейчас зима, разница вообще незаметна, только их дом пустой и грустный. Так что бы она сделала, находясь под кроватью? Когда сверху разлеглась её дочь и болтает по телефону с дружком о каких-то развлечениях?”
Перед глазами вдруг возникла совсем другая картинка. Лиза крадётся по темноте до окон спальни, и принимается подпрыгивать, как собачка, чтобы увидеть что там. А там горит свет. и она видии накаченного загорелого мужа, который …
Эльза закрыла глаза и прерывисто вздохнула.
Картинка исчезла, впечатления осталось.
Матвей не один. А Лизка видит. И бежит к ней в дом, падает в рыданиях на пороге, плачет. А Эльза думает, что это раненая кошка воет и выходит, чтобы спасти животное. Она жалеет её, обнимает, греет своим теплом, и Лизка просит у неё прощения. И благодарит, что Эля её предупреждала, а она не послушала…
Матвей идёт в ад… Лиза всем детям объясняет по честному, и переезжает… к Максу.
Назло.
Вместе с детьми.
Засыпая, Эльза была вся в чувствах своего истинного благородства. Её нелогичная логика слегка сломалась. Потому, что она не представила куда там у Макса разместить СТОЛЬКО детей. Еще и Максимку с Майей тоже представила. Если только штабелями положить на полу.
"И так они живут, словно бедные родственники. - думала Эля в полусне, - Зарплаты Макса не хватает, Катюха им помогает, в театре ей платят. Алименты она, как гордая получать не будет, тратить, то есть… И всё, как Лизка мечтала. Нищие, босые, с Максом-поэтом, кучей детей. И мой Никита еще к ним просится, ему скучно… А Матвей немного слезы на кулак понаматывает и найдёт себе прекрасную тунеядку, только более сговорчивую и аппетитную. Он вернется к жизни клубной, станет веселым крутым и ветреным. Будет грести деньги лопатой и путешествовать. Может быть встретит нормальную женщину"…
Эльза проваливалась в сон.
Скрипнула кровать. Она решила, что сын сейчас уйдет и можно будет перелезть на удобную перину, даже обрадовалась.
Но тут под кровать резко заглянул Малыш.
Он молчал и смотрел на неё, а она исподлобья на него.
Внутри Эльзы теплилась надежда, что сын сейчас же обрадуется. Простит, скажет, что она бессовестная. Лежит здесь и подслушивает. А потом засмеётся.
Но он не засмеялся.
Малыш недолго таращил на неё телячьи круглые с крупными зрачками отцовские глаза, медленно развернулся и пополз в угол комнаты на четвереньках, где поджал под себя ноги. Слегка брыкнул ими в сторону материнской кровати, откуда показалась её голова.
И вдруг громко и хрипло заголосил на весь дом, как дикий кот, которому мышеловка почти отчекрыжила хвост.
Мужской крик и визг сына был такой знатный, что казалось штукатурка осыпалась с потолка и люстра закачалась под звуковой волной. Басовитый лай собаки раздался где-то в дальней части дома.. Элеонора окаменела, а Максимка подскочил, схватил стул, стоявший возле туалетного столика и поднял над собой.
Низкая сверкающая люстра зазвенела, Эля инстинктивно снова спряталась под кровать.
Малыш заорал: "Твою маму!!", бросил стул и вылетел из комнаты, столкнувшись с Виталием и собакой. Овчарка тут же поползла под кровать и улеглась рядом с Элеонорой.
- Что?? Что с тобой? Что случилось? - допрашивал сына Виталий, а Элеонора не представляла, как сценарий мог пойти вот по такой импровизации и что ей сейчас радостно говорить.
- Джемми и-исчезла, там какое-то животное, огромное, пап! Черная огромная кошка, пап…. Мне не показалось, оно вылезло…
Спустя несколько минут Эльза сидела на полу, с неё стянули вязанную лохматую шапку пантеры - ее мял в нервных руках Виталий.
- Мама! - сполз по стенке сын, - Ты с ума сошла!
- Сю… сюрприз, - только и смогла ответить Эльза.
- Пакость какая-то, а не сюрприз! - протрубил Виталий. - Эля, ты как здесь оказалась? Эля!!!
- Тут должен был спать ты! - проворчала Элеонора, - Я же соскучилась и решила просто лечь рядом.
- В этом наряде??? - спросил Виталий, натягивая на себя шапку и поправляя уши.
В дверях показался Никита.
Он взвыл:
- Мама приехала!!!
И, перелезая через кровать, обнял её обеими руками.
- Эля, а почему.. почему ночью? Почему не предупредила?
- Я романтична. - буркнула Эля, прижимая к себе младшего сына. - Это вообще не так должно было быть. Джемми, фу!!
- А! Мам, я понял! - взвыл Малыш, - Ты хотела папу напугать, чтобы он тебя больше не отпускал! Или наоборот, домой не впускал.
- Да если б я проснулся и увидел вот такую личность… - Виталий внимательно рассматривал себя в зеркало над туалетными столиком. - Я бы подумал, что у меня крыша поехала.
- Мам, так и под себя можно сходить от страха, - сконфузился Малыш. - Я уже заснул почти, и показалось кто-то равномерно дышит. В пустой комнате. Со звукоизоляцией. Вот так… Хххх… Хшшш…
- Так это я! Тоже почти заснула! - обрадовалась Эля, - Иди я тебя обнимать буду, сын! Я сразу поняла, что в кино можно сниматься, только когда вы все рядом. У меня это… мозги набекрень, когда вас всех нету!
- А зачем тогда… Зачем ты вообще тогда уехала-то? - возмутился Малыш, - Зачем это всё было нужно, мама-пранкер? Папа! Ты что её отпустил, смотри вон она какая худая стала. Я мать родную не узнал в этом вязаном криповом костюме… Это хуже чем Майка съела мышь!! Я вот чуть не дал тебе стулом по лбу. … У меня мама пранкер левел сто!
- Зачем ты так неожиданно приехала-то Эля? - спросил Виталий и повернулся.
В шапке и спортивном костюме он походил на изможденного кота Бегемота из какой-то пародии на театральную постановку “Мастер и Маргарита”.
- Я… не знаю, - совершенно честно ответила Эленора. Она поднялась и погладила “кошачью” черную голову.
- Пап, у неё хвост. Я пошёл отсюда. - Фыркнул Малыш.
- Идея пришла … Она возникла совершенно внезапно! И показалась мне… необычной! Просто я подумала, что было бы крутецки нам снова пожить вместе, мне поспать на своей кровати. В этом же нет ничего такого плохого… Клянусь, у меня и в мыслях не было переполошить весь дом и детей напугать…
- Мам! Ты меня не напугала, а обрадовала! - сказал Никита. - Как на Новый год. Классно! А Максим вообще трус, раз маму родненькую не узнал.
- Ладно, хорошо, что ты вернулась, - сдался Виталий, - Я и сам уже тыщу раз пожалел, что выпроводил тебя за порог исполнять твою же мечту.
- Мы оба виноваты. То есть… - Элеонора вздохнула и опустилась на колени на кровать и уселась поудобней, - Я знаю, что виновата, я просто всё это время с Машкой по магазинам шарилась и подарки вам покупала… Машка от меня устала, я взяла и полетела домой… Думала, что вот её брак - идеальный, Лизкин тоже, а мой чуть не затрещал по швам, ведь я уехала! И тут появляется идея, как мне вернуться, чтобы не погнали обратно сниматься в кино. И у меня буквально сносит крышу. Я загорелась идеей как факелище!
- Мам, ты … Никит, погнали спать. Пусть она маску свою наденет и тоже ложиться, завтра в школу.
- Завтра суббота! - возмутился Никита и снова обнял Элю покрепче.
- Пятница, олень! - усмехнулся Максим. - Он подошел, оттолкнул брата, поцеловал Элю в щеку, шепнув: “Привет, мам! Забудь, что ты подслушала! Мы спать! Не ссорьтесь умоляю!”
***
Они остались одни.
Виталий вздохнул и сел на кровать. Эля уселась рядом, положив голову на плечо.
- Какая ты коварная, - снова вздохнул он.
- Почему? - жалобно и нежно спросила Эля.
- Если раньше я думал, что ты меня не специально доводишь, то сейчас не сомневаюсь. Решила от мужа избавиться навсегда и плакать потом, что это была просто шутка такая.
- Но это была просто шутка! Ты бы проснулся и увидел меня. Снова рядом. Я думала до последнего шага в аэропорту, что ты не хочешь отпускать меня.
- И не отпущу! Эль, ты просто сводишь меня с ума, и ты …. моя жена, понятно? Ты моя жена, ты… будь хорошей девочкой, Эля, неужели это так сложно?
- Тогда… поздравь, пожалуйста женщину-кошку с возвращением, я так готовилась, - прошептала она. - Я так скучала, как больная просто… Ну… боялась что опять выкинешь из дома, или сам уедешь… Виталь… зачем ты сказал, что нам надо пожить отдельно?
- Ну-ну, ты чего? - поменявшись в лице, Виталий обнял.
- Моё желание сыграть эту роль касалось Лизки и только её. Мы много лет вместе, её чувства ко мне… угасли… А мои-то нет… И я шагнула на такие острые грабли, что они мне дырки во лбу сделали. Отец мой сценарист проклятый, меня опять привлёк к своей пьесе. И я увлеклась. Один разговор с ним… И я опять за своё… Вот уже год, как я… Пожалуйста, ну защити меня от меня самой! А?
- Сожалею. - сказал Виталий.
О чем он сожалел, Эльзе было совершенно непонятно, но голос был тёплый, а рука переместилась по спине, слегка поглаживая.
- Спасибо, что не выгнал, - буркнула она. - Ты меня сегодня… тут … одну… не бросишь?
Виталий ничего не ответил, но глаза у него открылись шире. Внезапно он встал и произнес:
- Наша Катя… Объявила всем, что выходит замуж. Первого марта!
- Еще рано ей! - тут же вскочила Эля.
- В день, который Лена использовала для свершений. Избавлений от врагов, ярилин день. В этот первый день весны была наша свадьба. Она всегда мыла полы и шептала имена тех, кого нужно смыть из своей жизни. Ярилин день, - древняя традиция встречи Нового года. В этот день она просила прощения, планировала, мечтала…
- Домечталась! - не выдержала Эльза.
- Она верила, что даже самые невероятные желания могут осуществиться. Катя обладает отличной памятью с детства. Девочка феноменально запоминает слова, сказанные ей в уши! Лена… шептала девочке… Это не случайность. Катя думает, что это случайность, но я уверен… Она просто помнит и верит… Эля! Ты должна ей рассказать о том, что случилось, когда её бабушка встретилась с Максимом. Именно ты. Лиза не сможет, Максим не скажет, я его просил, требовал. Матвей отказался. Валера, твой отец, произнес, что слишком её любит, Я уже пытался, но не смог, мне не хватило её веры, Катерина не слушает меня, после того, как я обозначил своё отношение к этому … союзу. Я в них двоих не верю, не бывает такого! Не бывает!
- А у нас?
- Ты знаешь, что будь я просто одним из прохожих, ты бы даже не взглянула. Будь ты одной из женщин в дорогой машине… я бы даже не смотрел.
- Неправда. Это неправда! Я бы остановила тебя!
- Ты что, в это веришь?
- Я бы точно мимо не прошла!
- Ну оглянулась бы разок… Эль, выполни эту миссию, скажи ей правду про начало. С бабушкой Леной.
- А ты меня раньше об этом не просил? Забыл? ... Тогда я лучше скажу, что было еще что-то с какой-нибудь еще подружкой бабушки Лены. Или прабабушкой Кати, не знаю, как зовут… Потому, что про бабушку Лену я ей раз пять сказала в чудесных подробностях. - с тихой радостью призналась Эля, - Значит, я правильно сделала, раз ты тоже этого хотел. А то мне как-то не по себе было.
- А она? - спустя несколько десятков секунд спросил Виталий.
- А она? Вежлива была, конечно, это ж Катька… Она спросила: есть ли доказательства или видео этого преступления.
- То есть?
- Вот так и спросила… А потом сказала, что испытывает … сочувствие и обиду… И стыд. Жуткий стыд. Вот так она сказала. Потом посмотрела на меня, как Матвей. Так же дерзко и пронзительно. Я себя жабой почувствовала и отвалилась, отвернулась, то есть… Она встала и гордо пошла вся красная и сочувствующая ему.
Виталий добрёл до ванной, сорвал с себя одежду, наплескал воды на лицо, почистил зубы и улёгся.
Эля скромно стянула шерстяной комбинезон и продефилировала на его место. Смыла молочком остатки косметики, почистила зубы, прополоскала рот, подкрасила губы и щеки, вернулась и нырнула. Лежбище было настолько привычным и уютным, что Элеонора чуть мгновенно не заснула.
- Что, спать будем? - прозвучал недовольный голос мужа.
- Ммм?
- Ты какая-то сытая вернулась.
- Я оладьи поела.
- И больше ничего не хочешь?
- Мы же это… Ты отдельно хотел пожить…
- Да ничего я не хотел. Это было предрешено. У нас разница в возрасте… и во всём … разница, Во взглядах на жизнь.
- Ага, - согласилась Эля и устроилась еще уютней, притоптала одеяло, обернула вокруг щек. Она закрыла глаза и почувствовала себя, как белка наскакавшаяся по зимним деревьям, которая вернулась в своё родное дупло.
Потом вдруг резко подскочила и села на кровати.
- Виталечка!
- Что?
- А мы это… мы же хотели с тобой… мы же хотели.. к Маше вместе поехать! Давай летом поедем, я как раз снимусь, а ты посмотришь?
- Давай… Летом можно, школа закончится…
- А ты мне поможешь репетировать? Давай, сейчас? Я буду признаваться тебе в любви, а ты смущайся и говори, что для тебя это так неожиданно… Что такая богатая девушка обратила на тебя внимание. Мы с тобой устроим…
- Детский сад.
- Почему детский сад? Причем тут дети?
- Я говорю: с тобой детский сад!
- А-а-а… Давай начнём, а?
- Спи уже, Эля.
- Ну… я так… хочу, конечно же спать…
- И спи.
- Но больше я хочу спать… А давай я буду спать, а ты, как будто... А ты такой проснулся и решил меня не будить!
- Надевай свою маску, женщина-кошка! И спи! Бессовестная, об этом ты мечтала? Эля, ты... тебе как будто восемнадцать едва исполнилось.
- А тебе как будто сто восемнадцать! Ой... неудачная шутка... Но у нас же такая разница! Так я могу волосы не красить, ходить с седыми корнями. Могу брови сделать потоньше, могу сгорбиться и носить старые очки с черепаховой оправой... Я всё могу, даже в паспорте вместо девятки восьмёрку нарисовать. И будет год рождения одна тысяча восемьсот...
***
Валерий Яковлевич в третий раз поправил плед на жене и снова прочитал трогательную записку.
Он добрался до кабинета, слегка шаркая тапочками, не спеша надел строгий костюм, выскользнул из дома и подсел в машину к пока ему незнакомым людям.
После того, как маленькая Катёна в детстве, а сейчас Екатерина Матвеевна Аксёнова спела любимую песню, все присутствующие обрели уверенность. Долго сидели за столом, болтали обо всём подряд, не обращая внимания на его неистовое молчание. Прощаясь, он пожал Матвею руку, поцеловал в щеку Катёну, зашел в свою комнату, лег и погасил свет. Жена легла не скоро. Когда он услышал её ровное дыхание, ощутил укол неведомого ранее страха.
После бури солнце, после ночи день, после зимы весна. Не бывает вечного испытания. Только мужество нужно собрать, чтобы дождаться восхода. - прошептал он, - Первого марта. Дождаться первый день весны…
Однажды он заставил себя приехать в дом, в котором проживала несколько недель его безумная дочь, лечившаяся об безумной любви. Там он чуть её не загубил, если бы не Птичка со своей верой в добро.
Высокий забор и рай для умалишенных, коих финансово сопровождают родственники. Он хотел всю жизнь держаться подальше от этого места.
Зимой он там тоже мучил дочку.
Замок всё еще существовал. Узники всё еще находились там. Спонсоры узников всё еще платили за их содержание.
Валерий Яковлевич уже второй раз за этот злосчастный год смотрел на замок, с виду совершенно не изменившийся, а внутри, скорее всего уже напичканный более современным оборудованием для беспокойных мучающихся душ.
Он был похож на замок самого главного и самого злобного графа- затворника. Но Валерий Яковлевич уже испытывал облегчение, как будто увидел, что всё можно исправить простой и безопасной терапией. Что мысли о любимой, с которой ты не по своей воле расстался, уйдут сразу, как он перешагнёт порог этого замка. Но когда его проводили в комнату с роскошным интерьером, стало еще больнее. В тысячу раз больнее. Именно там, в комнате он понял, что хоть сто лет пройдёт, а память об этом заточении останется прежней. Там жила дочь, которая вступила в общество проклятых своими любимыми, горячо любимыми людьми, и преданной отцом. Единственным человеком, которому она свою жизнь доверяла.
Сейчас он сам подписал договор о вступлении. Анонимно, тихо, мирно. Сценарий вернулся в точку отправления. Анонимно, тихо, мирно.
Закончится преследование, обвинение, желание учинить самосуд, подстроить, пожертвовать сколь угодно денег, чтобы купить благосклонность любимого человека.
Любовь не вернуть оправданиями. Особенно в виде самоуверенного эгоистичного утверждения: «Я совершил это во имя любви».
Спустя несколько часов предрассветной тишины, он смотрел в окно с витиеватой решеткой и по лицу, старому, покрытому уже сеткой морщин, которые не разгладишь, катились слёзы облегчения. В записке он написал много никому не нужных слов, которые должны довести до семьи, что он в здравом уме.
Когда после короткого стука вошла симпатичная медсестра с уколом и системой, он лег и пожелал ей доброго утра.
- Доброе утро, лапонька! Я надеюсь на полную анонимность всего персонала, и вашу в том числе.
- Да, "господин Никто", - пошутила девушка, - Роман Сергеевич, вам нужно сходить в туалет. Лежать долго.
- Я всего лишь хотел выбить из неё глупость, - ответил Валерий Яковлевич, со вздохом поднявшись до туалета. - Всего лишь хотел… узнать, как лечить болезнь под названием любовь. А оскорбление… Оскорбление является обычной наградой за хорошую работу. Это не я сказал… Азазелло… сказал…
- Как вы хорошо выглядите для своего возраста, - изумилась девушка, отмечая в планшете дозу и делая фото с капельным вливанием в руку Валерия Яковлевича. - Вы не волнуйтесь, здесь будет комфортно и спокойно.
- Это мне и необходимо. Я взял «цугцванг», в шахматах это самый, иногда, полезный ход. Никуда не двигаться, ничего не делать, никого не видеть и ни с кем не разговаривать. Я замолкаю. Делайте всё, что нужно.
Валерий Яковлевич не удивился, когда вечером того же дня увидел Матвея с Лизкой из окна, которые он выбрал специально с видом на лесную дорожку, ведущую к воротам и свободе.
Они были милы, обнимались. Лиза уронила варежку, Матвей тут же её поднял и бережно помог надеть.
Лиза говорила с охраной, просила. Вышла к ней женщина, она опять что-то просила, но потом закрыла своими пушистыми варежками глаза и сдалась.
"Они ушли. Наверное, милуются в машине," - подумал Валерий Яковлевич.
После ужина он лег и взял электронную книгу. Открыл название.
Матвей как-то забыл в своей машине, когда дежурил на его мероприятии. Он запомнил, как называлась бумажная: «Бремя страстей человеческих», и заранее скачал себе.
"Не читал" - подумал Валерий Яковлевич пристраивая очки, которые он стал носить во время чтения и письма. - "Интересно, надо для начала пролистать... И остановиться на случайной странице... "
“Человек куда больше учится на ошибках, которые он делает по собственной воле, чем на правильных поступках, совершенных по чужой указке”
“Об этом стоит подумать,” - Он усмехнулся и вновь пролистал.
“Когда мерилом служит чувство, вам наплевать на логику, и это очень удобно, если вы не в ладах с логикой”.
“Согласен!” - мужчина закрыл глаза и снял очки, бросив их на пол. - “У моей дочери она всегда отсутствует. Но Лиза… Моя бедная Лиза… Неужели она потеряла свои чувства когда-то очень, очень давно?”
***
Катерина вернулась поздно от деда. Она вылезла из машины папы, открыла невысокие ворота и добежала по расчищенному саду почти в полной темноте. В доме прислушалась - никто ее не ждал, царила полная тишина.
Катя сделала глубокий вдох и немедленно представила Макса на втором этаже ждущего её возвращения. Она еще у деда сходила в душ, посушила и накрутила волосы, а сейчас только достала помаду из сумочки и быстро, как мама, подкрасила губы.
Она была бесстрашной, и верила в одну вещь: нужно признаваться в любви тому, кого любишь. Даже если он спит и не знает об этом.
Однако Макса на втором этаже не было. Там были две девочки, Лилия не спала. Она тут же принялась обнимать и просить рассказать, где и с кем Катя проводила время. Катя выслушала все новости из школы, рассказала Лиле про Майку, которая умеет шутить похлеще любого пранкера. Лиля нахохоталась до икоты. Но когда она, наконец, перестала икать, смеяться, затихла и заснула, Катя подумала, что сегодня девочка ни слова не сказала про своего папу и не собиралась идти спать в свою комнату. Как будто они всё время буду спать под крышей, на месте Макса втроём.
Хорошее настроение вылетело из неё и растворилось в темноте.
Ей ужасно захотелось увидеть Макса, найти его и просто посмотреть, как она обещала. Только вот под каким предлогом можно было подойти к нему?
“Я скажу, что у меня болит голова и спрошу где взять средство от головы!” - решила Катя, но вспомнила, что она знает, где коробка. И Макс знает, что она знает.
“Тогда я попрошу, чтобы он… Как мне вломиться к нему? Он не приглашал меня к себе! Ладно, я зайду и … если он не спит - пожелаю спокойной ночи! Не съест же он меня за это? Что здесь такого?!! Скажу, что не могла заснуть и… пришла поговорить! Если он тоже не может заснуть, мы бы немного успокоили друг друга и поговорили!”
Чтобы не растерять решимости, на цыпочках вышла, закрыла дверь и осторожно спустилась по лестнице.
Двери в спальни девочек были открыты, а в “гостевой” закрыта. Она подошла и прислонилась лбом. Потом тихонько постучала.
Никто не ответил.
Катя снова постучала и осторожно приоткрыла.
Никто там не храпел и не дышал в темноте.
Она тихонько позвала:
- Максим… Максим Владимирович…. Это я… Ты спишь?
Ни звука, ни шелеста одеяла.
Катя прошла и присмотрелась: никого. Кровать была застелена и пуста. Макса не было.
Обошла весь первый этаж и нигде его не было. Нигде.
Остался только подвал, в который Катерина никогда не спускалась. Но что он ночью там делает? Работает? Читает? … Прячется от неё?
Катя осторожно подошла к двери в подвал, растерявшись нажала на ручку двери и поняла, что там закрыто. От волнения у нее появились пятна румянца на щеках. Единственное, что Катя подумала - ушел к другой. К какой-нибудь соседке. И там проводит свою ночь. Сразу опустились плечи, сразу полились слёзы, заболело горло. В груди застучало бешенное ревнивое сердце. Еле успокоившись, она решилась пойти поискать.
"От своих детей он далеко не мог уйти, значит, это какой-то дом рядом" - подумала Катя, оделась, дрожащими руками вытащила из шубы ключи и тихо повернула замок.
Дверь оказалась открыта!
- Может, он просто вышел снег почистить?? - облегчение накрыло приятной волной, даже улыбнуться получилось.
Катя вышла на снежный порог и тут же поняла, что Макс стоит возле ворот к ней спиной, и рядом с ним - Эмиль. Эмиль увидел её сразу, но не позвал и вида не подал.
“Что он задумал? Почему он здесь??“ - испугалась Катя.
- Скажи, что ты к ней чувствуешь? - услышала она знакомый голос.
- Да ничего! - резко ответил Макс, - Что я должен чувствовать?
- Ничего? Ты думаешь, я просто так тебя парю? … Ты её любишь? Мне нужно, чтобы ты сказал! Произнёс это еще раз! Что ты чувствуешь?
- Ничего! Не люблю! Она мне даже не нравится!
- То есть, я сам могу на ней жениться, и ты ничего не сделаешь?
- Женись! Ради Бога, женитесь, раз хочется!
Эпилог Матвей и Ника, Лиза Матвей, Катя и Макс следует...
Буду рада оставленным комментариям. лайкам и Вашему мнению, пока не написано слово "Конец" 💖 С любовь.ю и светом, Ваш автор. Живой человек.
©️ Алиса Елисеева