Мисима Юкио — автор таких шедевров, как «Золотой храм» и «Запретные цвета», знаменитость в послевоенной мировой литературе. Он и сегодня остаётся противоречивой фигурой в Японии: его реакционная политика и эффектная смерть настолько глубоко повлияли на японское общество, что он до сих пор является героем многих фильмов, книг и спекуляций.
Японский писатель Мисима Юкио долгое время был любимцем международной прессы. В журнале Life за 1966 год он был назван «японской динамо-машиной письма» и «японским Хемингуэем». После того, как Мисима появился на обложке журнала The New York Times от августа 1970 года, к его прозвищам прибавилось «японский человек эпохи Возрождения».
Этот плодовитый и популярный писатель был также актером и режиссёром, певцом, культуристом и заядлым практиком боевых искусств. На обложке The New York Times он был изображён держащим в руках меч и одетым в белую куртку для кэндо и хакама.
Менее чем через четыре месяца он был мёртв.
Он совершил ритуальное сэппуку, или то, что на Западе более известно как харакири: самоубийство коротким мечом с последующим обезглавливанием длинным мечом от руки доверенного лица. Полвека спустя драматический последний поступок Мисимы продолжает озадачивать умы общественности.
Юность
Мисима Юкио родился под именем Хираока Кимитакэ 14 января 1925 года в Токио. Его родители принадлежали к знати, хоть и не были богатыми.
Огромную роль в детстве писателя играла его бабушка Нацуко, которая на несколько лет забрала мальчика себе на воспитание. Она была внучкой даймё Мацудайры Ёритаки, что делало Мисиму потомком основателя сёгуната Токугава, Токугавы Иэясу. Нацуко воспитывалась в семье принца, и она сохранила значительные аристократические притязания даже после замужества. Нацуко была склонна к вспышкам гнева и насилия, о которых иногда упоминается в произведениях Мисимы, а некоторые биографы считают причиной увлечения Мисимы смертью такой характер бабушки. Она не позволяла Мисиме выходить на солнечный свет, заниматься каким-либо видом спорта или играть с другими мальчиками. Большую часть времени он проводил либо в одиночестве, либо с кузинами и их куклами.
В 12 лет Мисиму вернули домой к родителям, но там было не лучше. Его отец Адзуса был приверженцем военной дисциплины и беспокоился, что Нацуко воспитывала мальчика слишком мягко. Когда Мисима был младенцем, Адзуса применял такие способы воспитания, как, например, поднесение маленького Мисимы к краю железной дороги, где ехал поезд.
Он также постоянно обыскивал комнату сына в поисках доказательств «девчачьего» интереса к литературе и часто рвал рукописи сына на части.
В 1941 году, в возрасте 16 лет, Мисиму попросили написать рассказ для школьного журнала «Ходзинкай», и он написал «Лес в полном цвету», рассказ, в котором рассказчик описывает чувство близости к своим предкам. Вскоре рассказ был опубликован в более престижных журналах, редакторы которых были восхищены работой Мисимы. Позднее рассказ был опубликован ограниченным тиражом (4 000 экземпляров) в 1944 году. Мисима опубликовал его на память о себе, так как предполагал, что погибнет на грядущей войне.
Чтобы защитить парня от негативной реакции со стороны отца, его преподаватель и другие члены редколлегии придумали псевдоним Мисима Юкио. Фамилию «Мисима» они взяли от названия станции Мисима, которые они проезжали по пути на редакционное собрание, которое проходило в Идзу, Сидзуока. А имя «Юкио» произошло от юки (雪) — снега, который они увидели на горе Фудзи, когда проезжали на поезде. В журнале «Бунгэй Бунка» гений Мисимы восхвалялся одним из членов совета директоров журнала, Хасудой Дзэммэем:
Этот юный автор — посланное небесами дитя вечной японской истории. Он гораздо моложе нас, но появился на литературной сцене уже вполне зрелым.
Когда совет директоров «Бунгэй Бунка» провожал молодого Мисиму на войну, Дзэммэй сказал ему на прощание: «Я вверяю будущее Японии тебе». Эти слова сильно тронули писателя и оказали глубочайшее влияние на дальнейший ход его жизни.
После войны
19 августа, через четыре дня после капитуляции Японии Дзэммэй Хасуда, который был призван в армию и направлен на Малайский полуостров, застрелил старшего офицера за критику императора, а затем застрелился и сам. Мисима узнал об этом инциденте лишь год спустя и написал стихи в честь Дзэммэя в ноябре 1946 года. К этому времени Мисима уже получил от отца разрешение на то, чтобы стать полноценным писателем. Известный писатель Кавабата Ясунари хвалил его работы ёще до окончания войны, поэтому Мисима, который не очень представлял, как ему начать активно публиковаться, взял с собой рукописи романов «Средние века» и «Сигарета», и посетил Кавабату в Камакуре в январе 1946 года. В 1956 году был опубликован известный «Золотой храм», где описывается сожжение монахом храма Кинкаку-дзи в Киото.
Мисима был ярым традиционалистом, часто называл тех, кто «перестроил» свои взгляды после американской оккупации, «оппортунистами», а те в ответ называли его фашистом, который восхвалял и поклонялся средневековым японским ценностям.
Культурист, актёр и режиссёр
В «Солнце и стали», своём автобиографическом эссе, Мисима устанавливает резкий контраст между миром слов и миром физическим. Его тело — это фруктовый сад с пожирающими его термитами, а его слова — это термиты, пожирающие реальность. Он объясняет, что именно эта враждебность побудила его создавать романы и «искать некий платонический идеал, который позволил бы поставить тело и слова на одну ступень». Проще говоря, Мисима отрицал классический тезис «разум выше тела» и считал, что человек должен «подогнать» своё тело под свой ум.
Он преуспел в бодибилдинге до такой степени, что демонстрировал себя в тренажёрном зале, лежа на скамье для тяжелой атлетики и двигая монету вверх и вниз по животу без помощи рук. Позже он получил пятый дан в кэндо (традиционное японское фехтование), затем получил второй дан в баттодзюцу — искусстве, которое включает в себя извлечение меча из ножн и использование его для отражения атаки противника, и первый дан в каратэ.
Во время Олимпийских игр в Токио в 1964 году Мисима каждый день брал интервью у различных спортсменов и писал статьи в качестве корреспондента. Он с нетерпением ждал долгожданного возвращения Олимпийских игр в Японию после того, как Олимпийские игры в Токио в 1940 году были отменены из-за войны Японии в Китае.
Благодаря матери и её семье Мисима с детства полюбил японское театральное искусство. Он написал 8 пьес для театра Но и 3 для кабуки: несмотря на японское происхождение жанров, сюжеты были часто модернизировано европейскими. События пьес могли происходить как и в японском квартале, так и в госпитале или бальном зале.
Помимо театра, Мисима любил и кино. В период с 1951 по 1969 он снялся в 6 фильмах и даже снял свой собственный — «Патриотизм» (1966).
Протесты и политика
Но на кино и театре увлечения Мисимы не остановились. В 1960-е годы он всё более активно выступал за восстановление политической власти императора и японских вооруженных сил. После поражения страны во Второй мировой войне оба института, по его словам, были лишены политической силы из-за навязанной США конституции, которая свела роль императора к символической и отказала Японии в праве вести войну.
В сентябре 1967 года Мисима и его жена посетили Индию по приглашению индийского правительства. Он много путешествовал и встретился с премьер-министром Индирой Ганди и президентом Закиром Хусейном. Он остался под огромным впечатлением от индийской культуры и того, что, по его мнению, было решимостью индийского народа противостоять вестернизации и защищать традиционные устои. Мисима опасался, что его соотечественники-японцы слишком увлечены западной модернизацией и материализмом, чтобы защищать традиционную японскую культуру.
25 ноября 1970 года, после нескольких месяцев тщательного планирования, Мисима и четыре члена его самопровозглашенного ополчения «Общество щита», организованного им ещё в 1968 году и состоявшего из молодых активистов-патриотов, предприняли попытку переворота, захватив заложника в военном штабе Японии. Мисима надел белую повязку хатимаки с красным кругом хиномару в центре с выражением «Семь раз переродиться, чтобы служить стране». Это было отсылкой на последние слова Масасуэ Кусуноки, младшего брата самурая, который вместе с братом погиб в восстании XIV века, сражаясь за императора.
Мисима произнес 10-минутную речь с балкона перед тысячей собравшихся военнослужащих, в которой призвал их свергнуть правительство и конституцию Японии, принятую после Второй мировой войны, которая запрещает войну и перевооружение Японии. Реакция солдат была невоодушевляющей, и тогда Мисима совершил сэппуку в традиционной манере, пронзив себя мечом, после чего его обезглавил один из последователей.
Есть несколько версий, почему он решил уйти из жизни таким образом. Возможно, прибегнув к анахроничному способу самоубийства, давно объявленному властями вне закона, он стремился возродить самурайский дух нации. Это был некий призыв сбросить оковы американского империализма и вернуться к традиционной Японии. Была ли попытка переворота просто предлогом для самоубийства, неизвестно. Но нет сомнений, что она была спланирована, поскольку он заранее подготовил традиционные предсмертные стихи и позаботился о жене и детях. Ясно только, что Мисима считал свой поступок «храбрым харакири», достойным концом для гордого самурая. «Харакири делает тебя победителем», — говорил он.