Привет, друзья. А вот и я.
Заработалась и устала раньше, чем кончилась неделя. Влачилась и думала, ну когда же уже, до пятницы никак не дотяну... Такое расточительство - торопить время,
прожив подольше, понимаешь, как мало его, и как быстро оно убегает - неповторимое время единственной жизни.
Но ура, наконец-то пятница.
В четверг бежала в суд, попала под проливной дождь. Зонт у меня был, но широкие штанины брюк промокли насквозь.
Пришлось и в суде представлять вот так - мокроштану, но утешало то, что не я одна была там, в суде, такая, много было и других мокрецов. И весь день потом так проходила, переодеться-то не во что.
Мокрецы - это из Гадких лебедей Стругацких словечко.
Какой же восторг я испытывала от этой книги, когда ее читала!
Я прямо там жила - в городке, где не кончался дождь.
О! Сколько фраз и эпизодов из этого романа поразили меня в самое сердце!
Команда по регби там называлась "братья по разуму"
Сами мокрецы - заболевшие сверхспособностями интеллектуалы.
К которым относились с жалостливой гадливостью обычные жители города.
Их подопечные - подростки-вундеркинды.
Их родители, перепуганные происходящим до потери остатков разума.
Диалоги. Парадоксы.
Неясный финал.
Загадка названия.
В общем, кто читал, тот знает.
А кто не читал - я вам завидую! Вы можете открыть этот мир, нырнуть в него, может даже сегодня - впервые!
Потом я прочла еще одну книгу, в которой не прекращался дождь - Сто лет одиночества Маркеса.
Я верю в хорошее. Сильно-сильно.
Я возвращаюсь домой налегке -
Певчие птицы - дорожная пыль -
Без мужа-Гастона на поводке.
Скрип половиц в пустой галерее. Горшки с душицей. И муравьи.
И я удивлюсь - если только успею -
Какой у тебя одинокий вид...
Станут часы. Улетят канарейки.
Растает лед. Обмелеет река.
И я обниму тебя - крепко-крепко -
Так, что потом заболит щека.
И вспомню - смеясь - про какие-то
крючья -
Про что-то еще - совершенно не то -
Как ты был в шинели - серой-колючей -
Как валенки в детстве. Как бабкин платок.
А ты мне расскажешь про дождь в Макондо -
Довольный, шепнешь, что увидел свет -
И я буду жить еще долго-долго.
Дольше, чем мне исполнилось лет.
©моё
В обеих книгах дождь, который шел несколько лет, однажды перестал. Выглянуло солнце, и все ему очень обрадовались - ещё бы! После многолетнего дождя.
Я тоже утром, увидев солнце в окно, радостно достала солнечные очки.
Но увы, так же пасмурно, хоть и не льёт.
В офисе намерзлась под кондиционером в мокрых штанинах.
Дома влажно и тоже как-то промозгло.
Надо скорее найти мастера по газовым котлам. Пока мы с К. окончательно не отсырели и не превратились в мокрецов.
Я такая уставшая, что даже не помню, о чем мы разговариваем с К. вечером. Помню, вчера вдруг неожиданно полез целоваться, когда я попалась ему навстречу в районе газовой плиты, вспышку желания.
Позавчера - гнался за мной, а я от него, и шлепнул по заднице, за то, что я нагло раздавала указания, что он должен делать. А какие именно указания я раздавала - я забыла.
За стенкой у соседей маленькие дети. Я слышу их голоса. И то, как родители с ними разговаривают.
Кажется, они хорошо живут, я не слышала, чтобы дети плакали. Наоборот, часто смеются.
Пыталась вспомнить своих, и там просто слепое пятно. То есть, я не помню совершенно ничего.
Психика ставит защиты. И человек привыкает ко всему.
В Макондо люди жили пять лет в затопленных по щиколотку водой домах и дворах.
Если ампутировать ногу или руку - человек привыкнет жить без ноги и руки.
Привыкнет и к утрате близких, любимых. Это грустно и страшно, и это, наверное, правильно.
Выживание - это главное.
Но иногда мне всё равно хочется кричать, протестовать, не соглашаться, я не понимаю, зачем так все жестоко, абсурдно, глупо, злобно устроено. Не понимаю. Не принимаю. Внутренне вою: отказываюсь жить ТАК.
Без чего-то, кого-то. Без важного, дорогого, отказываюсь...
Ждадах. Живи.
Психика обрушивает заслонку, обрубает воспоминания.
Мой мир похож на городок с множеством заброшенных, заколоченных домов.
На особняк с множеством запертых, заколоченных комнат.
Но порой всё равно терзают фантомные боли.
И невозможно жаль, что я ничего не помню.
Кажется, жизнь пролетела мимо, ничего не оставив.
Остались только иллюзорные миры, которые я создавала, пытаясь удержать или вернуть, иногда найти, то, без чего обеднела реальность, и жизнь перестала быть желанной.
Утром шла на работу и думала: устала, как же я устала. В голове вертелись обрывки песен:
А над городом живет небо, небу триста лет, оно устало.
И
Здесь любовь всего, минут на сорок, перед сном чтоб поскорей забыться
По утрам здесь пьют дешевый кофе
Ничего не может измениться...
Прямо про меня.
И кофе даже купила дешевый.
Нет, не про меня. Любви перед сном минут на сорок как-то давно уже нет.
Снова вспомнила как обнимались, вспышку желания. И нет сил, упала лежать, рваный сон, опять утро, ненавистный будильник.
Проклятый город Мск, даже на любовь сорокаминутную сил не остаётся.
Была уверена, что эта песня - о Москве.
Но, к своему удивлению - нашла ее с названием "Питерская" - а я ведь через неделю в командировку вжжух! Питер встречай!
Так что, всё прекрасно, даже это.
Спасибо, что дочитали!
В качестве абсурдного постскриптума, наверное, от частых дождей во дворике туристической академии нашего городишка выросли просто гигантоиды - нереально огроменные грибища.
Если ладони двух рук растопырить и по периметру добавить еще пять сантиметров - вот это и будет блин размер шляп этих двух грибов.
А Мамай набил нам шкафчик гигантскими бомбанутыми огурцами.
Еще и отругал, что мы не собирали огурцы.
Я не представляю, где и как были там скрыты эти бомбы, когда я шла сорвать огурчик, долго искала и находила маленький...
Господибожетымой.
Всем добра.