Прочитала интервью с психотерапевтом, изучающим много лет посттравматическое стрессовое расстройство, доктором Бесселом ван дер Колком.
Заинтересовал фрагмент, решила с вами поделиться:
«Иногда может показаться, что человек не травмирован, потому что у большинства жертв есть способы приспособиться к травме, благодаря которым они могут успешно заниматься работой или творчеством — но при этом в своей личной жизни они, вероятно, неспособны иметь дело с близостью или конфликтами. На раннем этапе диссоциация — это здоровый способ психологической адаптации, который позволяет вам жить своей жизнью, избегая последствий травмы. Например, люди могут подумать, что какой-то человек устойчив к травме, потому что он добился больших успехов в учебе. Но этот же человек приходит домой, рвет на себе волосы и царапает кожу. Я бы предпочел сначала очень хорошо узнать человека, прежде чем объявлять его [психологически] устойчивым к травме».
Мои наблюдения из жизни и из практики показывают, что люди могут находиться в отношениях, считая их довольно благополучными, и могут быть в них много лет. А когда узнаешь про отношения больше, то оказывается, что пару ничего не связывает кроме совместного проживания, быта и общих детей.
Или в своей профессии я сталкиваюсь с ситуацией, когда в начале работы человек говорит о том, что у него была благополучная семья и счастливое детство («меня никто не бил и в семье никто не пил»), и он не понимает, почему он чувствует себя плохо, а когда начинает рассказывать личные истории, оказывается, что в семье было довольно много эмоционального насилия. И можно встретить удивление: «Странно, а нас всегда считали образцовой семьей».
К сожалению, многие не замечают проявлений травматичного опыта в своей жизни (и как следствие сложности с близостью в партнерстве), или не связывают то, как себя чувствуют сейчас (неудовлетворенность жизнью и собой, депрессия, телесные симптомы и заболевания и пр.) с ранним детским опытом.
Когда думаю об этом, чувствую много печали, потому что человек очень долго может существовать на стратегиях выживания (вместо того, чтобы жить наполненной жизненной энергией, близостью, любовью жизнью). А я напомню, одна из важнейших задач стратегий – «всеми способами блокировать доступ к опыту психотравмы».