С психологом (назову её условно Лариса) мы познакомились три года назад на дне рождения у общей знакомой. Общая знакомая тогда недавно вышла из сложных отношений.
Отношения — проблемная зона жизни именинницы. Старшим сыном она забеременела, будучи студенткой. Отец сразу от прав на ребёнка отказался и в знак гарантии своих слов даже перевёлся в другой вуз. Родители девушки беременность дочери категорически не приняли. Знакомая родила, учиться не бросила и даже не ушла на заочное, защитила красный диплом, вышла на работу. Познакомилась с мужчиной (назовём его Гога). У Гоги была своя однушка в ипотеку. Пара прожила вместе три года, но Гога жениться на знакомой отказался наотрез. Драки, пьянки, друзья Гоги, лезущие в отношения пары с руками и ногами, — знакомая устала. Девушка с сыном съехала, забрав из квартиры мужчины всё своё имущество, — а её имуществом в жилье сожителя оказалось вообще всё: мебель, бытовая техника — даже поклеенные обои на стенах.
Едва пара разошлась, Гога сразу женился. На женщине с тремя детьми. Знакомая тоже долго холостой не гуляла — сразу после расставания познакомилась на СЗ с военным. Военный был не промах — на второй день шапочного знакомства сразу предложил расписаться. Свадьбу сыграли через месяц после первой встречи. Девушка очень жалела и защищала новоиспечённого мужа: две первые жены оказались редкими стервами и бросили беднягу зло и жестоко, не дают видеться с детьми. А четверых своих детей мужчина очень любил.
После свадьбы молодожёны переехали жить в военный городок на северо-востоке нашей Родины. А через два года развелись. Разошлись совсем не миром. Военный пил много, вплоть до белой горячки, в приступе которой был весьма непредсказуем и опасен, поднимал руку и на неё, и на её старшего сына, и на новорождённую дочь. Рукоприкладством и выяснением отношений супруги занимались и у себя дома, и на людях: в магазине, в подъезде, в больнице — собственно, место и время значения не имели. Сразу после развода военный отказался от родительских прав на дочку.
На момент именин знакомая только переехала после развода обратно в родной город и была в поиске нового счастья. Обломаю сразу всех знатоков чужой судьбы — знакомая не бездарь и не дурочка с переулочка. Она прекрасно реализовала себя в профессии, трудяга, умеет зарабатывать куда больше, чем среднестатистическую зарплату в регионе. Красива, ухоженна, дорого и со вкусом одевается. Интересный собеседник. Старший сын ходил на тот момент в частную школу, девочка — в частный садик. Знакомая практична и дальновидна во всём, кроме отношений с противоположным полом.
Психолог Лариса, о которой пойдёт речь, — близкая подруга моей знакомой. Лариса превосходно умеет подавать и продавать себя в соцсетях. С её слов, пару годков назад её осенило: «Люди постоянно спрашивают у меня житейские советы. Почему я должна тратить своё время и раздавать их бесплатно, если могу продать?»
На мой взгляд, решение вполне логичное и понятное. Если есть умение, почему бы его не монетизировать? Одно НО — Лариса смело пишет в своих акках, что она психолог и что спасла на своих сессиях судьбы тысяч женщин от токсичных негодников-мужиков. Однако у Ларисы нет высшего психологического образования и получать его она не намерена.
Лариса настолько верит в себя, что позволяет себе терапевтировать всех подруг, включая нашу общую знакомую. Знакомая верит в её профессионализм и всей душой доверяется. А это грубейшее нарушение ролевых социальных границ. Подруга — это одна социальная роль. Психолог — другая. Смешение границ налицо. Причём чреватое и опасное. Психолог-подруга не может быть в процессе терапии подруги-клиента нейтральной, не может быть НАД ситуацией клиента, как бы ни старалась, а значит, высок шанс отправить подругу-клиентку в ретравму.
Второй момент, что меня знатно смущал — у Ларисы, как и у знакомой, не устроена личная жизнь. Двое деток. Старшую девочку она родила, спешно выйдя замуж. Через год развелась — кавалер не захотел ни зарабатывать, ни помогать по дому, только сутками в комп рубился.
Вторая беременность так же была спонтанной. С мужчиной психолог познакомилась в одном из отелей столицы, провели вместе ночь. Узнав о беременности через СМС, молодой человек от будущего ребёнка наотрез отказался и пропал. О себе напомнил через три года, выйдя на связь, потому что захотел увидеть сына. Мужчина изо всех сил нынче старается помириться, сойтись с Ларисой, присылает регулярно щедрую финансовую помощь, подарки, пытается найти общий язык — видимо, сделал какие-то свои выводы или душой повзрослел. Но Лариса его люто ненавидит, не в силах простить, что он, едва узнав, бросил её беременную. На момент днюхи Лариса была разочарована и в мужчинах, и в самом существовании здоровых отношений.
— Лариса, а ты в супервизию ходишь? — спросила я тет-а-тет, выслушав саморекламу и предложение психолога сходить к ней на сеанс.
— Нет. Зачем оно мне надо? Что супервизор мне там расскажет, я и без него знаю!
— Так в супервизию не болтать ходят, а над собой работать… А в терапию личную ходишь?
— К чему?.. Лучше курс какой или книгу куплю. Пользы больше будет.
Лариса невероятно красива. Своя квартира в центре. Машина. Оба ребёнка ходят в частную школу. Зарабатывать женщина умела всегда, ещё с той поры как трудилась косметологом. С клиентами у неё никогда не было проблем. За час своей терапевтической сессии она брала три года назад 11 тысяч деревянных. Сейчас цена уже другая. Позиционирует себя Лариса как психолог-коуч по здоровым отношениям и спасатель женщин, пострадавших от нарциссов и абъюзеров.
Ну а дальше я расскажу уже свой личный опыт, который и послужил первоосновой для моего глубокого субъективного непонимания, — точнее, один из моих неудачных походов к терапевту.
Когда мы с мужем и сыном переехали из Чечни на юг России, я, имея за спиной два года плотной терапии, решила найти себе спеца, чтобы разобраться в своём внутреннем конфликте. В моём браке был кризис отношений, и я невыносимо хотела развестись. За полтора года до переезда мы с мужем потеряли младшего сына — он родился мёртвым, задохнулся в процессе родов. Потеря сильно ударила по мне и выбила почву из-под ног. Помня, как колоссально терапия помогла мне собрать себя в кучу в прошлом, я начала поиск психолога. Думала, уж если я у себя в станице нашла профи, то в городе их будет пруд пруди.
Ага, щас. Все недосеансы я выкладывать в этой статье не буду, а напишу про тот, который и имеет отношение к поднятой теме. Нашла, значит, я в частной клинике психолога и пришла на приём. Рассказываю свою историю, про потерю сына, что хочу люто развестись. Психолог возмутилась:
— Зачем вам разводиться?.. Ну есть у вас муж. Живёте же с ним. Деньги даёт? Нервы не треплет? Ну и сидите на пятой точке ровно! Какая разница?! Тем более у вас кандидата на замену нет! Как нового найдёте — так и уйдёте.
Этот сеанс у данного терапевта стал первым и последним. Больше я не вернулась. Мне нужна была терапия, а не советы с потолка. Отсутствие компетенции налицо. Спец выслушал мою ситуацию — и напрочь проигнорировал тот факт, что перед ней сидела клиентка, потерявшая ребёнка.
Да, запрос был про то, что я хочу развестись. Но мало ли что клиент говорит вслух — профи знает, что пациент приходит с одним, а вскрыться в терапии может совершенно иной внутренний запрос. Мой внутренний запрос тогда был не развестись. Мне нужна была профессиональная помощь в проживании горевания, в котором я застряла. Мой муж и мой брак были совсем не при чём. Я злилась, переживала, мучилась от чувства вины перед мёртворождённым сыном, ненавидела себя, казнила — и заодно мужа, который бодрился и держал лицо изо всех сил. Кто-то в скорбевшей семье всё-таки должен был оставаться опорным, если я не справлялась.
Тот платный совет с потолка был не только не компетентным, но и циничным. Психолог не смогла отлепить себя от моей внешней клиентской истории, проигнорила запрос и скатилась в СВОЁ: «Живи, сиди себе на чужой шее, найдёшь получше и свалишь». Чистое потреблядство. И плевать, что это близкий и дорогой мне человек, а не вещь без души и чувств, что мы наше дитя похоронили, что пришлось распродать купленные кроватку и коляску, погремушки и распашонки. Что есть совместно прожитые годы, пуд совместно съеденной житейской соли и общий старший сын. Подумаешь! Сегодня один муж, завтра другой — словно носки поменял. Мол, кризисы в семье на то и кризисы, чтобы сразу новую шею искать, а не расти в паре.
Моему мужу тоже было больно, но он крепился ради меня и старшего сына. Об его чувствах я узнала куда позже. Уже после его гибели.
«— Костя крепко тебя любил, души не чаял! — По-материниски приобняла Ягодкину Валентина Матвеевна. — За Сенькой тосковал. Всё к вам домой рвался… Когда ты второго своего мальчика похоронила, Костик к нам приехал, плакал навзрыд! Горевал страшно — говорил, мол, его вина в твоей потере…
Писательница изумлённо уставилась на пожилую хозяйку, ошарашенная услышанным.
— Надо же… А при мне и слезинки не пролил!
— Тебя берёг. Кто-то же должен держаться, когда другому плохо. Поверь: он очень за тебя переживал!».
Ноль понимания клиента, ноль такта, ноль терапии. Я вышла с сеанса с мутным ощущением глубокого неудовлетворения. Мне совершенно не откликнулся ни безапелляционный совет — и не потому, что я его не просила. Совет для меня был реально неактуален. Мне было некуда деться от невыносимой боли, и терапевт это напрочь проигнорила. Её некомпетентность и провал через моё клиентское в свои тараканы — результат отсутствия личной терапии и супервизии, в которые психолог ходить не просто должен, а принципиально обязан. И таких спецов пруд пруди.
Я рассказала эту историю Ларисе тактично, без намёков и переходов на личности, пока мы обе сидели на диванчике в холле ресторана, но, видимо, у меня это вышло плохо. Работать над чужими проблемами должен профессионал, который не только имеет соответствующее образование, но и разобравшийся с собой, иначе рискует навредить клиентам. Плюс невозможно качественно помогать в той зоне, где ты сам — сапожник без сапог. Лариса крепко оскорбилась и обиделась. Да и со знакомой дороги разошлись после днюхи.
А недавно увидела я профиль Ларисы в соцсетях. Теперь она татуировщица и ждёт своего возлюбленного из мест не столь отдалённых. Но психологом по отношениям всё же подрабатывает. Что с жизнью старой знакомой — не знаю. Но очень надеюсь, что у неё всё хорошо. Всё-таки она невероятно сильный человек.
Другие истории и мой личный опыт в терапии можно прочитать в данной подборке: