Слово «оказия» произошло от латинского occasio — «возможность». В русском языке оно закрепилось, как считают многие эксперты, благодаря польскому okazja — «возможность, шанс, случай» — и получило множество оттенков значения.
Самым распространенным из них стал «непредвиденный случай». Оказией могли назвать и счастливое обретение богатства, и случайную встречу. Но чаще всего под этим словом имели в виду неудачные происшествия. Так, Дмитрий Мамин-Сибиряк в романе «Дикое счастье» писал:
Не проходило года, чтобы в Полдневской не случилось какой-нибудь оказии: то мертвое тело объявится, то крупное воровство, то сбыт краденого золота, то беглые начнут пошаливать.
К середине XIX века устоялось выражение «при сей верной оказии». Оно означало некий удобный случай, который человек не преминет использовать.
— Что скажете нового? — спросил меня Парфений, отдавая перо протопопу, который воспользовался сей верной оказией, чтоб поцеловать руку.
Александр Герцен. «Былое и думы»
Оказией стали называть и удачно подвернувшийся попутный транспорт. «С оказией» человек мог доехать до нужной ему точки или отправить какую-нибудь посылку. Так, Илья Обломов — старший в романе Ивана Гончарова «Обломов» обсуждал с женой доставку письма:
— Да как посылать письмо-то?
— С почтой надо, — отвечал Илья Иванович.
— А что туда стоит?
Обломов достал старый календарь.
— Сорок копеек, — сказал он.
— Вот, сорок копеек на пустяки бросать! — заметила она. — Лучше подождем, не будет ли из города оказии туда. Ты вели узнавать мужикам.
— И в самом деле по оказии-то лучше, — отвечал Илья Иванович.
Такой оказией мог стать кто угодно: сосед, собиравшийся по делам в соседний город, командированный офицер, местный торговец, везущий товары на дальний рынок.
Особенное значение слово «оказия» получило на Кавказе, где в XIX веке регулярно шли военные действия. Александр Пушкин писал в путевых заметках, что в городе Екатериноград (сегодня — Екатериноградская казачья станица в Кабардино-Балкарской Республике) привычный почтовый тракт прекращался. До Владикавказа нужно было нанимать отдельных лошадей и с ними присоединяться к особой группе — конвою из казаков и пехоты, которые, помимо личного вооружения, располагали еще и пушкой. Такой конвой выполнял роль почты в местах военных действий. Поэт писал, что стража «…отправляется два раза в неделю, и приезжие к ней присоединяются; это называется оказией».
О «кавказской» оказии писал и Михаил Лермонтов в «Герое нашего времени»:
Мне объявили, что я должен прожить тут еще три дня, ибо «оказия» из Екатеринограда еще не пришла и, следовательно, отправиться обратно не может. Что за оказия!.. но дурной каламбур не утешение для русского человека… А вы, может быть, не знаете, что такое «оказия»? Это — прикрытие, состоящее из полроты пехоты и пушки, с которым ходят обозы через Кабарду из Владыкавказа в Екатериноград.
Однако в значении «способ безопасного передвижения по территории, охваченной войной» слово «оказия» употребляли не только на Кавказе. Так, кандидат филологических наук Виктор Шетэля в «Словаре полонизмов русских текстов ХIХ–ХХ веков» приводит цитату о польском восстании 1863−1865 годов: «…явившись в штаб да по начальству, он на четвертый день, с первой же «летучей оказией», сопровождаемой конвоем казаков, в числе других попутчиков, ехал уже по назначению…»
В XIX веке люди понимали смысл слова «оказия» по контексту и любили блеснуть им в разговоре. Так, газета «Санкт-Петербургские ведомости» в 1870 году упоминала, что «по всей России простолюдины употребляют слово «оказия».
Автор: Оксана Маякова