Мира распахнула глаза, обнаружив на себе встревоженные взгляды друзей. Поморщившись от гудения в голове и коснувшись лба, она обнаружила, что кожа была покрыта холодной испариной. Влад с Кирой тем временем облегчённо вздохнули.
— Я уж подумал, тепловой удар.
— Типун тебе на язык!
Мира даже порадовалась, что Влад с Кирой переключились на полушутливую перебранку и особо не вслушивалась, переваривая то, что только что видела. Она не знала, что именно из всего, что она только что пережила заново, поражало её больше: родство с Мариной, суть Сумрака или тот факт, что один из величайших магов оказывается жив, хотя абсолютно все убеждены в обратном. Несмотря на невероятность собственных воспоминаний, Мира готова была поклясться, что это истина, а не морок, наведённый на её сознание. Был ли это план Гавриила: толкнуть девушку в бездну, чтобы она всё-таки выслушала Марину? Хочется всё-таки узнать, для чего ему это, но как это сделать?
— Мира, ты как? — Влад встревоженно посмотрел на девушку, — Ты совсем притихла, может тебе воды принести?
— Лучше домой отвести, а то она тут совсем сварится.
— Я в порядке, это не тепловой удар. — Мира покачала головой. Ей хотелось рассказать кому-то о том, что она видела, но слишком боялась навлечь на друзей беду. Держать их в неведении, однако, тоже казалось чем-то неправильным и даже нечестным.
— Ты уверена? Может всё-таки лучше домой?
— Да, я пойду. И попрошу вас прийти вечером вместе со Степаном. Надо будет поговорить о чём-то очень важном.
Кира с Владом встревоженно переглянулись, но спустя секунду вновь повернулись к Мире и абсолютно синхронно кивнули. Этого девушке было достаточно, и она всё-таки пошла к Авдотье. Надо было ещё подготовиться к разговору: Мира была уверена, что он будет отнюдь не самым простым.
Авдотья будто сразу, как только Мира пришла, поняла, что что-то переменилось. Вместо приветствия она пристально всматривалась в девушку, будто ища ответ на тот вопрос, который пока не задала. Мира не готова была всё рассказать прямо сейчас, она хотела рассказать одновременно и Авдотье, и своим друзьям о том, что с ней, оказывается, приключилось в последние месяцы.
— Мира, что-то точно произошло. — сказала наконец старушка, будто бы продолжала уже очень длинный разговор, — Ты продолжала заниматься без меня? Я же тебе говорила, не перенапрягайся. Ты что-то увидела, получилось что-то? Ничего не болит, голова не кружится?
— Авдотья, у меня всё хорошо, я в порядке. Я обязательно расскажу о том, что произошло, но вечером, когда придут ребята. Это очень важно, и мне хотелось бы, чтобы вы все были в курсе.
Авдотья покачала головой, но настаивать не стала, только ворчала себе под нос что-то о скрытности Миры, и об искреннем беспокойстве самой Авдотьи.
Мира готова была поклясться, что день тянется невыносимо медленно — не хуже, чем в Сумраке. Первый час она обдумывала, как именно будет рассказывать о родстве с Мариной, о Томасе Вайтвуде и о Сумраке, но потом она просто хотела, чтобы вечер настал поскорее, и она уже перестала мучаться от ожидания. Время, как назло, ползло медленно, кажется, даже замедлялось, стремясь вовсе остановиться или даже обернуться вспять. Конечно, так только казалось, и долгожданный вечер наконец настал, и от мук ожидания Мира не умерла лишь от того, что помогала Авдотье с ужином. Любопытная старушка со своей стороны очень старалась разговорить девушку, чтобы та наконец всё рассказала, но Мира стойко хранила тайну при себе до прихода друзей. Когда она услышала их голоса, её колени стали слабеть от волнения, поэтому пришлось поспешно сесть вместо того, чтобы встречать гостей. Благо, друзья успели обнаглеть достаточно, чтобы не ждать, пока Авдотья пригласит их войти.
— Мира, что ты хотела нам рассказать? — бросил с порога Степан, за что получил звонкий подзатыльник от бабушки и тычок в бок от Киры. Влад к насилию не присоединялся, но молчаливо одобрял.
— Вот ни стыда, ни совести у мальчишки! Нет бы, поздороваться, о самочувствии справиться, нет, он сразу с вопросами лезет!
— Ну бабуль… — проворчал он, потирая затылок, — Прости, пожалуйста, ты права. Просто как Влад с Кирой рассказали, что Мира хочет что-то важное рассказать, так я места себе не нахожу.
— Вот то-то же, правильно. Ошибки надо признавать.
— Авдотья Вячеславовна, можно мы уже к столу пойдём?
— Идите, в ногах правды и нет. Да и у нас с Мирой пирожки готовы. Кто ж знал, что она так лепит хорошо.
Лицо Миры мигом стало пунцовым:
— Вы меня нахваливаете, вы же просто объяснили хорошо, как что делать…
— Не прибедняйся. Лучше кружки всем поставь.
Вскоре все пятеро сидели за столом, и как ни пытались пирожки с яблоками отвлечь внимание, всё-таки, четыре пары глаз неотрывно и крайне любопытно глазели на Миру. Ты и сама рада была наконец сбросить груз с плеч, поэтому выложила всё, как на духу, начиная с того, как она провалилась в зеркальных путях, и доходя до того, как её вытолкнул Томас Вайтвуд. Сказать, что благодарные слушатели оказались ошарашены таким рассказом — ничего не сказать.
— Звучит, как безумный сон, если честно. — протянул Степан, — Ты точно уверена, что это тебе не приснилось?
— Такое присниться. — фыркнула вместо подруги Кира, — Скорее уж кто-то специально Миру водит за нос. Та же Марина. Если она и раньше к Мире являлась во сны, то что ей стоило навести на Миру морок?
— Я верю, что так и было. — Влад уже последние минут пятнадцать молча созерцал содержимое чашки, оттого Мира даже вздрогнула, когда он заговорил, — Сами подумайте, зачем Марине показывать Мире что-то дурное в Сумраке, если она хочет Миру на свою сторону переманить, да и с Томасом Вайтвушдом тоже странно получается: зачем Марине вообще было его включать в морок, если бы таковой имел место?
— Поэтому я настаиваю на то, что это был дурной и долгий сон.
— Ага, и то, что Миры не было несколько месяцев — это наш долгий сон.
В общем обсуждении Авдотья молчала, и выглядела при этом довольно мрачно, отчего Мире уж очень хотелось спросить, что у той на уме, но Авдотья не стала томить:
— Нет, скорее всего, то что видела Мира — истинно.
Все четверо молодых людей уставились на старушку, безмолвно требуя пояснения.
— Мире я уже рассказывала о том, что сама открыла в себе способности к Сумраку по юности. С Мариной я встречалась всего единожды, не думаю, что она меня помнит. В Сумраке я бывала лишь однажды, во сне, я видела эту женщину, я видела, как она сходила с ума от того, что не может вернуться к себе. Предложить свою помощь, я конечно, не решилась, да и не успела бы, поскольку проснулась очень скоро. Однако, я помню, что там всё было именно так, как рассказывала Мира. А ещё я помню голос Томаса Вайтвуда, который запрещал мне даже пробовать отправляться в Сумрак, когда я пыталась вновь туда отправиться. Уже тогда считалось, что он мёртв, но я думала, это из-за проклятия, которое он наложил.
— Так Томас Вайтвуд правда может быть жив? А Марина правда родственница Миры?
— Вот за последнее я ручаться не могу: хоть они и похожи в чём-то, но их родство не доказуемо.
Мира покачала головой и вздохнула, вновь подумав о том, что она совсем не так себе представляла, что с ней будет в мире магии.
— Что ты планируешь делать, Мира?
Та подняла взгляд на задавшего вопрос Влада. Тот смотрел на неё внимательно, как и Кира со Степаном, но в их взглядах не было той настороженности, что она видела в глазах Саши, который впервые услышал о её возможной связи с Мариной.
— Я не знаю. — призналась она честно, — Год назад я не представляла даже, что буду частью подобного мира, не говоря уж о таких перипетиях судьбы, как связь с великой и ужасной ведьмой прошлого. Я просто не представляю сейчас даже просто банально что я могу в теории. Я обучалась у Марины не так долго, мне ещё очень многое нужно узнать… Или не нужно… Если в Сумраке есть Томас Вайтвуд, то мне лучше вообще в это не вмешиваться и забыть про Сумрак? Я не знаю!
Кира заломила брови и обняла подругу.
— Мира, ты не должна так изводить себя. Ты вообще никому ничего не должна, только быть счастливой.
— Вот именно, защищать этот мир не твой долг. — закивал Степан согласно.
Мира же взглянула на Влада. Возможно, она опять слишком громко думала, но он понял её и без слов. Во всяком случае, в его глазах она увидела то же, что ощущала у себя на душе.
— Вы не правы. Если Мира получила дар Сумрака, значит и у Судьбы был замысел. — Влад запнулся, и после его голос звучал уже не так жёстко и уверенно, — Конечно, я не пытаюсь давить…
— Ты именно давишь, Влад. — Кира осуждающе покачала головой.
— Вообще-то, Влад практически прочитал мои мысли. Конечно, его идея звучит фаталистично, я думала о том, что редкий дар накладывает на меня обязательства.
Мира умолчала о том, что даже не представляла пока, как её обязательства должны проявляться, но начала назревать мысль, с чего ей следует начать.
— Авдотья Вячеславовна, вы же не обидитесь на меня, если я на время покину ваш дом?
— Зависит от того, с какой целью ты его покинешь.
— Я хочу навестить дом Абраванелей. Мне нужно расспросить Гавриила. Марина говорила, он служит ей, я хочу узнать, с какой целью.
— Идти туда одной — плохая идея. — Влад нахмурился, слушая Миру.
— Я и не пойду одна. Сперва я встречусь с Сашей и поговорю с ним. Я уверена, он не откажет в помощи.
Кажется, юноше не понравилась эта идея, но выдал это только едва уловимым движением брови. Вслух он ничего не сказал. Спрашивать его мнения на этот счёт Мира считала глупым и нелепым.
— Тебя не пустят на территорию Академии. — Степан покачал головой, — как ты планируешь поговорить с Александром.
Мира слегка растерялась. Да, об этом она и не подумала, а ведь стоило. Даже если она передаст просьбу прийти в лес через друзей, не факт, что Александр послушает, если вовсе не доложит о присутствии Миры директору или отцу. Надо было что-то придумать, но что.
— Можно передать анонимное сообщение через коменданта с просьбой о встрече. — возразил её сомнениям Влад, — Он ведь староста группы, наверняка, он подумает о том, что либо учитель, либо кто-то из группы хочет обсудить с ним что-то конфиденциально.
— Ты подозрительно много знаешь о парне с другого курса. — Кира расхохоталась, на что Влад смущённо насупился.
Мире же помимо её воли стало так приятно, что Влад, несмотря на недовольство, всё же стремиться помочь ей в исполнении плана. Конечно, одним своим предложением он не развеял полностью её сомнений, ведь Саша, всё же, мог заподозрить неладное и позвать кого-то с собой для подстраховки. Кого-то из преподавателей, и это подвергло бы опасности не только Миру, но и её друзей.
— Но нужно в таком случае убедить его, что прийти нужно срочно, чтобы он не успел задуматься об этом как следует.
Мира внимательно взглянула на влада, будто пытаясь сообразить, кто научил этого парня разбираться в людях. Или это природный талант?..
— План неидеальный, конечно, но лучшего, увы, на данный момент у нас нет.
Влад взглянул на Миру, ожидая от неё ответа на его предложение. Она кивнула. Нельзя сказать, что у неё не было сомнений, но, Влад был прав, говоря, что лучшего плана у них нет. А встретиться с Сашей ей было необходимо, ведь без него она не смогла бы встретиться с Гавриилом, а если бы и смогла, то осталась бы перед ним беззащитна. Она не знала в полной мере, на что тот был способен, но не сомневалась, что ей понадобится Сашина помощь.
— Когда мы реализуем этот план? — Степан глядел то на Миру, то на Влада.
— Через неделю. Мне надо будет обдумать свои дальнейшие действия. Саша не станет меня слушать, если у меня не будет хотя бы намёка на план после того, как я встречусь с Гавриилом. Если вы не против, мне понадобится ваша помощь.
Конечно, друзья стали наперебой заверять, что они помогут. Поддержала и Авдотья, которая последние несколько минут сидела молча. Мире приятно было чувствовать поддержку, ещё и от стольких людей одновременно. Приятно было ощущать себя нужной, любимой кем-то. Конечно, знакомы они не то чтобы долго, но Мира уже была готова назвать окружавших её сейчас людей семьёй. Ей хотелось бы так их называть, ведь кровная семья состояла из обломков.
Всего через минуту Мира обнаружила себя плачущей, хотя никак не могла ожидать от себя подобного. Она уже очень давно не плакала на людях, последние полгода не плакала вовсе, и сейчас было жутко неловко, но остановить поток слёз сейчас казалось невозможным. Не помогало и то, что чувствительная Кира заплакала следом, тут же поспешив обнять Миру, отчего той было ещё более неловко за собственные слёзы, но остановить их становилось лишь сложнее.
— Ну перестаньте реветь. — проворчала Авдотья, хотя сама начала хлюпать носом, — Чего сырость-то развели?
Степан с Владом лишь молча переглянулись, но предпринять ничего не решились. Не то чтобы парни были чёрствыми, однако же вся их эмпатия оставалась бессильной перед лицом отсутствия опыта, и как успокоить двух плачущих девушек они не имели представления. Безусловно, им очень хотелось как-то помочь, утешить, что было видно по их лицам, но они оставались беспомощными перед женскими слезами. Мира находила их лица даже довольно забавными.
Только после того, как Авдотья всучила девушкам по кружке горячего чая, Мира нашла в себе силы успокоиться. Вообще, очень сложно плакать, когда пьёшь что-то горячее. Важно, однако, чтобы питьё было достаточно горячим, чтобы обжечь, а где-то на грани. Мира качнула головой. Снова лезут всякие несуразные мысли; обычно они лезут в самый неподходящий для этого момент. Вот и сейчас столь трогательный и счастливый момент был разрушен в собственной голове неподходящими мыслями, за что Мира ругала собственную дурную голову.
Друзья покинули дом Авдотьи лишь тогда, когда уже совсем стемнело. Степан всё твердил, что комендант будет брюзжать, а то и вовсе заставит мыть полы в коридорах за нарушение правил общежития, на что Кира беззаботно отмахивалась, а Влад молчал. Он в принципе притих после того, как план был обозначен и за остаток вечера точно произнес не больше десятка слов. Мира была уверена, что он расстроен, но она поговорит с ним об этом позже. Ей не хотелось, чтобы сомнения сейчас мешали ей обдумывать дальнейший план. Она даже не вполне ещё представляла, с чем она ведёт борьбу. С Мариной? С Сумраком? А может и с самой собой? Или со всем сразу? Всё, что Мира пока что знала — это то, что она должна обезопасить этот мир. А уж от чего именно — она выяснит. Очень скоро выяснит.
Мира некоторое время ни с кем не обсуждала зреющий в её голове план. Просто думала о том, что она сделает, когда встретится с Гавриилом. Первой мыслью было просто напрямую задать вопрос напрямую, но по очевидным причинам это было невозможно: даже если Мира всё же умудрится определиться с тем, что именно ей нужно узнать, нет совершенно никаких гарантий, что Гавриил даст ей честный ответ. Шантаж и угрозы тоже не годятся: уж кому, а Гавриилу Мира угрожать не может. Силы немного неравны. А шантажировать его Мире нечем, а если бы и было чем, вряд ли она в действительности смогла бы пустить это что-то в ход. Что тогда ей оставалось?
В один из дней Влад заглянул прямо с утра. Вероятно, был выходной, но Мира не могла точно сказать, потому что совершенно потеряла счёт времени. Не мудрено: календаря у Авдотьи не водилось, да и расписание на неделю она не составляла, потому как находила в чётком расписании ограничение себя, в то время как по очевидным причинам предпочитала свободу. «Кому-то составление расписания, конечно, помогает добиться ощущения уюта, но на меня это дело наводит скуку», — говорила она.
— Мира, пойдём, прогуляемся? Авдотья говорит, ты почти не выходишь. Только у себя сидишь, бормочешь что-то.
— Я не бормочу, а рассуждаю вслух. Мне это помогает сосредоточиться на мысли.
— Ну, каждый сходит с ума по-своему. — Влад закивал, — И всё же, давай прогуляемся. Ты можешь порассуждать вслух и со мной, я, может, даже подскажу что-нибудь. Можешь мне не верить, но я иногда бываю полезным.
— Верю. — Мира невольно рассмеялась, — Я не против прогулки, но ты меня уж прости, если собеседником я буду неважным.
— Ты прекрасный собеседник даже во сне. Не смотри на меня так, я не наблюдаю за тобой по ночам, это просто предположение. Или шутка, если угодно.
— Оправдался. — хмыкнула Мира, — Ладно, раз уж тебе так нравится моя компания, то от прогулки я не откажусь.
Влад, вполне удовлетворённый таким ответом, потянул её наружу. Мира передёрнула плечами от лесной прохлады после дождливой ночи и яркого света, сочащегося сквозь тонкие облака. Возможно, Мира и впрямь слишком долго просидела в доме, и прогулка была не такой уж плохой идеей в таком случае. Рассуждать вслух при Владе, однако, было довольно неловко, поэтому некоторое время они шли молча.
— Ты выглядел расстроенным, когда я сказала, что хотела бы обратиться к Саше за помощью с Гавриилом. Может, мне показалось, конечно, но всё же, если тебя не смущает мой вопрос…
— Я приревновал. — несмотря на то, что у Влада полыхали уши от стыда, слова эти он произнёс чётко и уверенно, — Я понимаю, что это глупо, я и сам толком не могу объяснить, почему приревновал, но меня бесила сама мысль, что кто-то будет тебе помогать, а я не смогу быть рядом.
Девушка ничем не выдала изумления, однако, Влад своим признанием умудрился её и тронуть, и разозлить.
— В твоих чувствах нет ничего глупого. — ответила она наконец. Ответ звучал настолько сухо и рационально, что девушке самой стало противно, — И всё же, я благодарна тебе за то, что несмотря на свои чувства ты поддерживаешь и помогаешь. Спасибо тебе, Влад.
— У меня ещё есть шанс всё испортить. Расскажешь, что ты всё-таки надумала за эти дни?
— Я подумываю о том, чтобы попробовать вновь втереться Гавриилу в доверие. Притвориться, что Марина убедила меня, или что я ничего не помню, но отчаялась настолько, что доверюсь ему вновь.
— Зачем? — Влад округлил глаза, — Это опасно, Мира. Он может тебя раскусить, в конце концов, на его стороне опыт, он может подслушать твои мысли.
— Ты слышишь мои мысли в последнее время?
— Ну, нет. Но я и Гавриил — это небо и земля. Необязательно говорить о том, что я не стал бы нарочно вслушиваться в твои мысли просто из уважения к тебе, но я так же и куда менее опытный, чем Гавриил.
— Может и так, но это ты знаешь, что я не хочу объединяться с Мариной. Он ведь не в курсе, кроме того, он и не в курсе, что я скрываюсь от него. Шансы, что он мне поверит, выше, чем если он даст мне честные ответы при вопросе в лоб.
— А ты не боишься, что он сумеет переубедить тебя и воспользоваться тобой? Насколько я понимаю, его даже Александр побаивается, а ведь это его отец.
— Саша боится не отца, а Сумрака. Отцу он перестал доверять после того, как он проник в хранилище и обеспечил мой побег из МАМ. Я не уверена, сколько законов Гавриил нарушил в ту ночь, но Саша точно после этого стал смотреть на отца по-другому. И изменения произошли не в лучшую сторону в глазах Саши.
— Хорошо, допустим, но где тогда уверенность, что Саша тебе доверится и поможет?
— Абсолютной уверенности у меня нет, есть только надежда, что он выслушает мой план и увидит в нём нечто стоящее. Лучшего, увы, предложить не могу.
Влад покачал головой. Он уже не скрывал сомнения во взгляде, хотя и не высказывал неодобрения.
— Ты уверена, что Влад раскроется тебе, если начнёт доверять? Ты уверена, что он не станет манипулировать тобой и преподносить ложную информацию?
— Вопрос хороший. Думаю, всё же стоит дать ему понять, что я побывала в Сумраке и помню, что там было. Так у него будет меньше шансов меня обмануть и преподнести заведомо ложную информацию.
— Хорошо, но как ты собираешься втираться ему в доверие? Ты же не можешь просто прийти и заявить, что ты на его стороне. В это он уж точно не поверит.
— Но поверит в то, что мне не к кому больше идти. Поверит в то, что я хочу быть причастной к магии и хочу учиться, про Авдотью ведь он не знает, иначе давно уже явился бы и вряд ли стал бы церемониться.
— Что ты хочешь узнать у него?
— О его мотивах, о том, что должно произойти, если я открою путь Сумраку в наш мир. Должна же быть причина, почему он готов пойти на этот риск, и никто кроме него самого не сможет мне ответить на эти вопросы.
Влад закивал. Сомнения пропали из его взгляда, и кажется, теперь он начинал верить в план Миры. Он верил в неё, и от этого на душе у девушки становилось легче, ведь она и сама не была уверена до конца, что всё пойдёт, как надо.
— Спасибо, Влад. Спасибо, что помогаешь мне. Ты не будешь против, если до встречи с Сашей я буду с тобой обсуждать план?
— Я буду только рад, можем и разговор прорепетировать. Только учти, что я буду утрированной и чрезмерно скептичной версией Саши.
— Так даже лучше. Мне нужно быть готовой и к этому.
С Владом Мира стала общаться каждый день, дорабатывая план и готовясь к разговору с Сашей. Поначалу Влад в пух и прах разносил аргументы Миры, не оставляя ей даже шанса рассказать план, Мира даже уверилась, что разговор пройдёт неудачно, и ничего не выйдет. Вскоре, однако, ей удалось сопротивляться натиску сомнений, которые изображал Влад в образе Саши. Ей даже пару раз удалось победить в длительном споре и убедить «Сашу» в успешности плана. Степан с Кирой тем временем подтрунивали над друзьями и их частым и тесным общением.
— Уж не ждать ли нам свадьбу после того, как всё закончится? — хохотнул Степан.
Влад был готов стукнуть друга, если бы Мира не зыркнула на него покачивая головой. Поэтому он лишь фыркнул и благодарно кивнул Авдотье, подавшей ему чашку с чаем.
— Мира, ты уже завтра встретишься с Сашей. Ты уже всё продумала? Знаешь, что скажешь? Ты готова?
— Да, я готова. Влад помогал мне подготовиться, пока вы соревновались в остроумии.
Кира пристыжено покраснела и покосилась на не менее смутившегося Степана. Авдотья же захохотала, усевшись в любимое потёртое кресло. Она вообще, оказывается, любила наблюдать за этими дружескими перепалками, никогда не вмешивалась, но и эмоций своих относительно происходящего не скрывала.
— Бабуль, это не смешно. — буркнул Стёпа.
— Тебе — может быть. — отозвалась та, — А вот мне очень смешно. Мире палец в рот не клади, я погляжу.
— Да бросьте. — отмахнулась девушка, — Ничего особенного я не сказала. Ничего выдающегося и сильно смешного.
Авдотья охнула и махнула рукой, решив не объяснять непонятливой молодёжи, что же её всё-таки повеселило. Мира подозревала, что старушку насмешило, всё-таки, именно смущение внука и его подруги, а не то, что сказала Мира. Винить Авдотью Мира не могла, их смущённые лица и впрямь выглядели весьма потешно.
— Я бы сходила прогуляться. Скоро вернусь. — девушка поднялась со своего место и направилась к двери.
— Всё хорошо? — Кира виновато заломила брови, а Влад насторожился.
— Человек просто погулять хочет, чего вы так волнуетесь? — Степан вновь повеселел.
— Да, Стёпа прав, всё хорошо. Я просто слегка волнуюсь перед разговором с Сашей, и если я сейчас не погуляю, то заснуть не смогу.
— Ладно. Нам тебя ждать? — Кира сразу успокоилась после заверения подруги.
— Необязательно. Я надеюсь скоро вернуться, но если что — спокойной ночи.
Не дожидаясь, пока Мире ответят, она вышла наружу и глубоко вздохнула. Она не обманывала, когда говорила, что волнуется. Хоть Влад несколько дней помогал ей подготовиться, она всё равно переживала, что может произойти что-то непредвиденное.
Она разулась и брела по моховой подстилке, усеянной острыми иголочками опавшей хвои, иногда вздрагивая и поджимая ноги от лёгкого укола. Хоть она частенько гуляла босиком, привыкнуть к колющейся хвои она никак не могла. Где-то под ногами мелькнул молодой желтоухий ужик, заставив Миру подпрыгнуть от неожиданности.
— Не спи, замёрзнешь. — заявил знакомый тоненький голосок с ветки. Мира вскинула голову, чтобы встретиться со взглядом Марго.
— Давненько тебя не было видно. Совсем самостоятельная стала, будто и не фамильяр.
— Ну, это. Не я на несколько месяцев провалилась в Сумрак. — Марго обиженно надулась, — Я же не могу тебя там достать.
— Почему? Разве фамильяры не могут попасть в Сумрак?
—Не могут. Это из-за печати, она охраняет Сумрак от фамильяров. Наверное, чтобы Марина не набрала достаточной силы, чтобы выбраться.
— А почему тогда я смогла попасть туда?
— Мне-то почём знать? Не я же эту печать создавала.
— Справедливо. — вздохнула Мира, подумав, что Томаса Вайтвуда тоже было бы неплохо расспросить, но вот это ей уж наверняка не удастся.
— Ты чего такая? Как в воду опущенная. Случилось чего?
— Много что случилось, но я не из-за этого такая. Меня завтра ждёт довольно непростой разговор с Сашей, и я волнуюсь. Я уже неделю готовлюсь к этому разговору, и всё равно не могу не волноваться.
Горностай двинула маленьким чёрненьким носиком.
— А зачем? Ну какой сейчас смысл волноваться?
Девушка поглядела на фамильярна с нечитаным выражением лица.
— Ты такая умная, слушай.
— Я знаю, именно поэтому я твой фамильяр. А вообще, серьёзно, ты же всё обдумала, верно? Так зачем тогда волноваться, если всё, что от тебя зависело, ты сделала?
Мира тихо вздохнула. Конечно, Марго права. Но поделать с собой ничего не могла, просто не могла перестать волноваться.
— Ты бы дыхательную гимнастику делала. Авдотья даже меня научила, правда помогает успокаиваться. Ты же не видела, как я с ума сходила, когда у тебя силу с воспоминаниями отобрали. Если бы не Авдотья, думаю, вовсе умерла бы от стресса.
— Охотно верю. Прости меня.
— Ты не виновата, я это знаю и ни секундочки тебя не винила. Иди домой, попроси Авдотью тебя научить и поспи лучше.
— Хорошо. Спасибо Марго.
— Да было бы за что. Только к Гавриилу меня с собой взять не забудь.
— Откуда ты знаешь? Я же тебе не говорила?
— Ну я же твой фамильяр. — важно напыжилась горностай, но тут же хихикнула, — Шучу. Я вас с Владом подслушивала. В летней шкурке вы меня не замечали.
— Ах ты плутовка! — Мира и сама засмеялась.
Девушка скоро пошла в дом Авдотьи, с тоской думая о том, что совсем скоро она перестанет приходить в этот дом, как в свой. Но, пожалуй, так надо. Пока она не разберётся во всём, она не может спокойно жить. По совету Марго, Мира попросила Авдотью научить её той дыхательной гимнастике, о которой говорила горностай, которая, на поверку, оказалась очень даже простой. Насколько она была простой, настолько же и эффективной: Мира не помнила, когда она в последний раз так быстро засыпала; даже будучи вусмерть уставшей она не засыпала так быстро.
Весь следующий день она провела за чаем с Авдотьей. Старушка умышленно не выпускала девушку из-за стола и отпаивала чаем, чтобы у неё не было ни времени, ни возможности себя накручивать. Проще говоря, Авдотья упорно и со вкусом заговаривала девушке зубы, что, надо признать, ей удавалось с блеском. Увлечённая болтовнёй с бабой Дуней, Мира даже не заметила, как подкрался вечер. Степан примчался в избушку, чуть не снеся дверь с петель и, прошипев «Пора!», поволок Миру на нужную опушку. Глаза юноши, по-видимому, от волнения, особенно ярко горели янтарём, а может это от закатного солнца такой эффект.
Опушка была достаточно отдалённая от Академии, чтобы никто не заметил Сашу с Мирой во время их разговора, но посреди этой поляны взгромоздился довольно приметный валун, поэтому не было сомнений, что Саша не потеряется и найдёт нужное место.
— Мы будем ждать сообщение от Марго о том, как прошёл разговор. — Степан выглядел на редкость серьёзно, хотя ещё вчера он казался совершенно спокойным.
— Я уверена, что она уже тут. Не сомневаюсь, что она всё вам перескажет в подробностях, если вдруг Саша сейчас же заберёт меня к отцу. Или если решит прямо на месте прихлопнет для верности.
Юноша хрюкнул от сдерживаемого смеха, но тут же вернул себе серьёзность. Было видно, что он подбирает слова, но так и не решив, что сказать, он молча обнял её и умчался. Мира же осталась ждать Сашу. Ждать пришлось недолго, так как он явился всего через пару минут, и оставалось только надеяться, что Степан бежал не той же дорогой, по которой шёл Саша, иначе у последнего могли возникнуть некоторые подозрения. Увидев Миру, он чуть нахмурился, но всё же подошёл к ней, что обнадёживало девушку. Есть шанс и достаточно весомый, что он всё-таки её выслушает.
— Мира, что ты тут делаешь? — спросил он вместо приветствия.
Девушка сдержала порыв пошутить и сказать «Живу».
— Я пришла поговорить с тобой, Саша. За последние месяцы со мной произошло многое, и сейчас мне нужна помощь в одном деле.
— Если ты решила поддаться на провокации Марины и открыть проход в Сумрак, то я умоляю тебя подумать хорошенько…
— Это не то дело, о котором я хотела с тобой поговорить. — перебила его Мира. По правде сказать, её удивило, что подобные подозрения закрались в его голову, и он при этом не ушёл и не попытался напасть на Миру. Уважение к этому юноше лишь росло в её глазах.
— Тогда я слушаю.
— Думаю, ты и сам уже догадываешься, что твоего отца что-то связывает с Мариной, и что он сам не прочь впустить в этот Мир Сумрак.
Александр помрачнел чуть больше и кивнул. И без чтения мыслей Мира могла сказать, что Саше неприятно признавать эту истину, но он понял, что его отец в этом как-то замешан, уже давно.
— Я была в Сумраке. Марина подтвердила мои подозрения, что они с Гавриилом знакомы и связаны. Я хочу понять, как именно. Хочу понять, какие цели преследует Гавриил, и может я смогу понять…
— Что на самом деле будет, если открыть путь Сумраку. Угадал?
— Да, абсолютно. Я хотела попросить тебя, чтобы ты привёл меня к Гавриилу. Я расскажу о том, что говорила с Мариной, что все этим месяцы была с ней, в Сумраке.
— Это правда?
— Да.
Александр долго и пристально вглядывался в глаза Миры, будто искал ту скрытую уловку, истинный мотив, но он так и не сумел разглядеть чего-то, что противоречило бы словам Миры.
— Ты хочешь сблизиться с моим отцом, чтобы разузнать всё это у него? Мне не нравится этот план, Мира. Я боюсь, что он сможет обмануть и использовать тебя. Я не могу допустить, чтобы ты нанесла вред этому миру. — он ненадолго погрузился в молчание, — И я убью тебя, если потребуется.
Это не было шуткой, Александр и выглядел, и звучал абсолютно серьёзно, но на сей раз удивлена Мира не была.
— Хорошо. Но ты должен быть готов к тому, что моим убийством наживёшь себе врагов.
— Я к этому готов.
Александр протянул Мире ладонь. Та её пожала.