Сразу по возвращению домой, после успешного запуска, на сайте моих партнёров из Франции появилась запись - внедрение системы в Московии. Сразу представлялась картина с русской снежной зимой, медведями, балалайкой, водкой, икрой и русской тройкой меж сугробов, когда два пристяжных несутся галопом, а коренник посередине только-только успевает поднимать ноги на рыси и передвигать ими, несомый вперёд. Бред? А может, это их реальные ощущения от той поездки?
В первый раз коллеги из Франции приехали в гости где-то в декабре - это были топ-менеджер, коренной француз Тьерри, и основатель этой французской компании, алжирец по происхождению, доктор наук Мохаммед.
Варвары?
Надеюсь, это никого не смущает, когда мы говорим, что вот этот мигрант или первый потомок мигрантов стал известным доктором наук, визионером и просто известной персоной? Ведь Стив Джобс по происхождению сириец и его имя при рождении - Абдул Латиф Джандали, а Фредди Меркьюри - Фаррух Булсара с Занзибара, и список этот бесконечен. Нас только смущают мигранты, которые не хотят учиться, развиваться, хотят жить по своим правилам и чтобы им не мешали "культурно отдыхать", но...
Чем это отличается от аналогичных социальных групп типа рабочего Ист-Энда Лондона, гетто Детройта и целых классов люмпен-пролетариев что в Европе, что в России? Если вам сейчас страшно идти вечером от метро мимо кучки мигрантов, то неужели не было страшно идти вечером где-нибудь в спальном или рабочем районе Питера, Москвы и любого другого, хоть крупного, хоть мелкого города - мимо группки "гопников", "неформалов", "скинхедов", "рэперов" и далее по списку в зависимости от района, эпохи и вашей личной самоидентификации? И ведь они также лишь только хотели жить по своим правилам, "культурно отдыхать" и кого-то из них общество (и они сами себя) сделали инженером, доктором и учителем...
Или вопрос всё же в обществе и его умении взаимодействовать со своими группами и слоями, выскакивающими, как толпа варваров, и растворяющимися после в общей массе - или подминающими эту массу под себя? Или вопрос в управлении этим обществом через мысль и голос, что внушают ему "этим покорись, тех назови варварами и уничтожь, а тех назови отбросами и не прикасайся", причём внушают так, что ваш личный голос и личные убеждения будут молча засунуты куда подальше - либо растоптаны?
В любом случае, видя перед собой улыбчивого человека со светящимся лицом, блестящими от идей глазами, с ближневосточной внешностью и визиткой "доктор информатики, президент компании", мы не пугаемся, и даже не думаем - а откуда он, в какой среде вырос? И он смотрел на нас примерно также - встречали его люди из среды ИТ-шников и ВУЗовских сотрудников, и общий язык был найден быстро - правда, английский и... арабский (у нас тоже работал араб, только не из Алжира, а из Ирака - но это немного другая история). Вскоре выяснилось, что Мохаммед был одним из создателей и авторов патентов MPEG, и выяснилось, что на некоторых его научных работах наши коллеги преподавали раньше материалы по телевидению в ВУЗе. А Мохаммед, в свою очередь, похвастался, что дома у него хранится собрание сочинений Достоевского и Льва Толстого...
А вот Тьерри немного был напряжён - то ли вспоминал истории, как русские казаки орали в Париже "Быстро!", подтолкнув местных к созданию бистро, то ли не доверял русским варварам, но был он с нами сдержан, молчалив и неулыбчив (и совсем наоборот со своим партнёром или на звонке с французским офисом). Русские же сразу видели в нём иностранца - как только мы подошли к Александро-Невской Лавре, бабулька, выглянувшая из кассы, мельком посмотрела на Тьерри и заявила - С вас ценник для местных, а с этого, иностранца, полный билет к оплате, пожалуйста. А когда в метро, при попытке снять великолепное мозаичное панно вестибюля площади Александра Невского, к нему побежали бабульки-дежурные по станции, размахивая руками и крича что-то вроде "а ну прочь, паршивцы, нельзя тут фотографировать со вспышкой!", то Тьерри утвердился в своём мнении - дикие, грубые варвары, он же просто хотел запечатлеть искусство, доступное всем мимоходящим.
С Александром вышел казус - Мохаммед расспрашивал нас показать и рассказать ему про Александра Великого, а для нас такое наименование было только у Македонского - но он тут был явно не при чём. Александр Невский - я показывал на мозаичное панно - но Мохаммед качал головой, дескать - нет, не он, это не Александр Великий, тот был позже. Александр II, великий освободитель народа в России - но нет, французы были не особо в курсе. В итоге, мы сошлись на Александре I, что принимал парад российских войск после победы над Наполеоном, размером в треть миллиона человек...
По дороге обратно в аэропорт мы попали в катастрофическую, адскую снежную бурю, через которую, как русская тройка, несся - чтоб не опоздать - наш главный инженер, показывая мастер-класс вождения по заснеженным трассам.
- Какое блестящее мастерство! - восторгался араб.
- Какое дикое варварство! - ужасался француз.
Ссылка в Сибирь
В начале весны мы полетели в Ханты-Мансийск на совместный запуск системы, нас было трое - я, партнёр из Екатеринбурга и инженер из Франции. Ехали мы туда на срок, пока всё не запустим. Инженер-француз, прилетев в международный аэропорт Ханты-Мансийска, метался по зданию, пытаясь понять куда ему идти - а я застрял в снежном пробке, пытаясь добраться до аэропорта. Француз подбегал ко всем - но его никто не мог понять, ну конечно же, это же был международный аэропорт, эти приезжие должны были изучать русский, негоже местным тут учить английский... В итоге я добрался тогда, когда аэропорт уже закрывался, в здании оставалась только уборщица и охранник, которые пинком и шваброй выпроводили француза на улицу, отдав его на растерзание генералу-Морозу...
Вид у француза перед аэропортом Ханты-Мансийска был примерно такой, как у того парня с картины Иллариона Прянишникова - лёгкие джинсы, кроссы и коротенькие носки, тонкая футболочка, оголявшая спину и непонятная тряпка на голове - это всё, что защищало его от 20-градусного мороза... На его счастье, я уже прорвался сквозь снежный плен и забрал в тёплую машину.
- Каша, омлет, яичница?
- Чашку кофе.
- Салаты, закуски, соленья?
- Еще одну чашку кофе.
- Сосиски, яйца, грибы?
- Ещё чашку кофе. И круассан.
- Рыбку, овощей, тут вот огурчики солёные.
- Чашку кофе.
- Может блинов, икры?
- Ещё одну чашку кофе.
Примерно так выглядел наш диалог с ним на завтраке, когда мы с ёбуржцем накладывали себе на шведском столе всё вышеперечисленное, а француз заказывал только кофе, кофе, кофе и один круассан... Мы чувствовали себя как герои Чехова "глупый француз", утрамбовывая в себя порции на весь день - ведь было неизвестно, когда на объекте снова удастся поесть...
- Мы много едим?! - удивились мы с ёбуржцем. - Мы?! Полноте... Как же нам не есть, если мы с самого утра ничего не ели?
- Но вы ужасно много едите! - не унимался наш коллега из Франции.
- Да ведь это шведский стол, всё включено! Что вы беспокоитесь? И вовсе мы не много едим! Поглядите, едим, как все!
Француз поглядел вокруг себя и был шокирован. Официанты, толкаясь и налетая друг на друга, выносили на эти столы - шведские столы - целые горы блинов и другой еды... За столами сидели люди и поедали горы блинов, сёмгу, икру... с таким же аппетитом и бесстрашием, как и мы.
- О, страна варваров! — думал про себя француз, выходя с завтрака. - Не только климат, но даже желудки их варварские, и относятся он к ним тоже варварски!
О, эта варварская Московия!