- Валерий Яковлевич, вам нельзя волноваться. Сейчас дам жаропонижающее, и вызову помощь!
- Птичка, прости меня. Прости меня. Прости неуёмного старика. Я согрешил… Я хотел защитить, ты всё, всё понимаешь. Как мне остановить этот сценарий? Это не моя пьеса, мне страшно, Птичка… Останови…
- Никакого сценария нет, Валерий Яковлевич, успокойтесь. Вы почему весь горите? Это вирус?
- Это совесть. Молния с небес. Это потому, что я хочу уйти! Уйти, чтобы не видеть, не видеть… Моя Катенька… Моя… Она моя!…
Мужчина попытался подняться и схватился за тумбочку. Лиза снова уложила.
- Никому вы не испортили…. Матве-е-ей! ... Да где они там! Лежите, я сейчас вам принесу попить и лекарство. И градусник. Не вставайте.
Лиза метнулась на кухню, схватила стул дотянулась до верхнего шкафа. Достала огромную коробку с запасами для лечения всех возможных болезней и принялась в них копаться.
Спрыгнула поискала телефон в сумочке, снова залезла на стул.
- Господи, да что это за день! Я не могу больше. ... Матве-е-ей!!!
- Иду, Лиз! Что там у него? Высокая?
- Очень! Посиди с ним, чтобы не вскакивал… Надо сбить сначала. И врача вызови, пожалуйста, у меня не десять рук.
- Да, вызываю.
- И Эле позвони.
- А стоит?
- Конечно! Она уезжает послезавтра. Пусть сдаёт билеты, отец заболел! Скажи!
- Окей, звоню. Лизка, не волнуйся.
- Он специально заболел! Ему всё это не нравится, что она уезжает!
- Как можно специально заболеть! - проворчал Матвей и пошел в комнату Тигра, по пути вызывая скорую.
Сначала разблокировал контакт из черного списка, затем позвонил Элеоноре.
Стоило ей ответить, как Матвей понял - Эля в истерике.
Он быстро прошел по коридору к кабинету Тигра. Там включил свет, закрылся.
- Матвей, я хочу домой! Я домой хочу, я хочу обра-а-атно! -повторяла она, как заклинание, - Я ненормальная, пожалуйста, я хочу домой!
Ей казалось, что Матвей не слышит, голос становился всё громче.
И он, зло ответил:
- Тихо! Затихни, Эльза! Где ты?
- Я у-у…летела… Я улетела от моих маль.. чиков… Боже мой, какая я ненормальная!!
- Когда? Сегодня? И где ты сейчас?
- Аэропорт Шаль де Голь… Я хочу вернуться, а не могу! Нет билетов… аша!!! Маша!!! Маша, помоги мне домой вернуться. Матвей, Машка приехала… встречать… Ой, это не она…
- Спокойно, что ты бесишься, тебя сейчас жандармы в психушку поместят, тогда точно не вернешься.
- Матвей, я тебя прошу, отправь сюда Лизку! Пошли её сюда!
- Ты что, больная? Совсем?
- Я прошу тебя, пусть она… Как только ты отпустишь её… Она уйдет! Отпусти! Если любишь - отпусти! Ну как ты не видишь?! Как?! Она же Макса чуть не... И Катька твоя будет свободна, отстанет от него со своей любовью! Не нужна она ему! Но Макс её быстро сделает беременной, он это умеет! А что такого, он ровесников не ищет!! А твоя дочь никогда не пойдёт против мамы. Она поможет воссоединиться влюблённым, и пойдёт изматывать себя танцами.
- Замолчи! Эльза!!!
- А мама исполнит свою мечту! Она будет оправдывать себя тем, что старается для своего ребенка, для его будущего… Она будет с ним... А ты… Ты и без неё сможешь. Так она думает, клянусь. Она не боится тебя потерять, твоя жена была рада тебя потерять!
- Еще слово про это услышу, и ты погибнешь. - спокойно сказал Матвей, - Бери билет на ближайший рейс и возвращайся домой. Отец твой заболел. Температура у него высокая.
- Я не могу, билетов нет.
- Перекупи! На что тебе деньги? Попроси пассажиров, которые улетают в Москву перерегистрировать на тебя. Заплати тройную цену. Уверен они согласятся. Это в твоих руках. А потом полетишь спокойно.
Эльза затихла, замолчала.
- Всё поняла? - повторил Матвей, - Ты поняла меня?
- Да.
- Я прощаюсь.
- Вернитесь домой! Не разрушайте нашу семью…
- У нас свой дом, больше не вернемся. Оставь это в прошлом.
- Матвей, я умираю...
- Не умрёшь!
- Стой, не отключайся!! Я тебе сейчас кое-что пришлю и ты увидишь… Ты мне еще спасибо скажешь! Матвей, я за ней следила. Я поставила камеры у соседки напротив Макса. Там женщина одна живёт, понимающая. С радостью согласилась помочь. Я ей наплела... объяснила, что мой бывший муж - её сосед. Это же правда. И я хочу узнать с кем он встречается! Я хотела твою дочь выследить, когда она ночью из дома сбегать будет. Она планировала из вашего дома убегать к Максу. Можешь сам смотреть, логин и пароль твой день рождения, Матвей. Люблю тебя. И детей твоих, и же… жену люблю… Это от любви я все сделала. Не злись. Билет я перекуплю, спасибо. Успокоилась. Ты всегда можешь спасти меня, Матвей. ... Подожди… Я не хотела тебя расстроить, я должна тебя расстроить! Я села в самолёт и увидела её спектакль, твоей Катьки! Это ужасно, Матвей. Всё как по нотам! … Как по нотам разыграли! Как это возможно, я не … не понимаю… Я боюсь, Матвей. Не хочу… Боюсь… Я вернусь к мужу, детям… Боже мой! Прости… пока!
Пиликнули два сообщения. В первом был один файл
Матвей не хотел открывать, но он открыл. .
Его зашатало от состояния, подобно пропущенному удару в солнечное сплетение, которое накрыло пеленой. Перед глазами замелькали черные точки.
Видео ясно показало встречу. Открытые ворота, Макс смотрит на Эмиля с Катей. Дочь резко шагает вперед.
Видео остановилось. Короткий файл. Что дальше? Неизвестность.
Последовала ссылка. с комментарием: "Логин и пароль - твой день рождения".
“Половина сердечных приступов у мужчин от сорока до пятидесяти лет происходят из-за постоянного сдерживания эмоций гнева и обиды. Эмоции не выходят через тренировки,. нужно высказать, или ударить виновника… А я не могу… Не могу больше… Кому мне высказать? Эльзе? Больше никогда. Никогда я ей не поплачусь!"
Матвей вспомнил слова Иванцова, о том, что он должен говорить с другом.
“И что Диман услышит? Что я в ужасе? Что дочь уедет с Максом, и он будет обнимать нашу совершеннолетнюю дочь, смотреть на Лизку, держать Катёнка. Я не могу! Я его просто... Я не могу так жить! Господи, помоги!”
Матвей открыл бар, налил из первой попавшейся открытой бутылки, быстро залпом выпил полстакана непонятно чего.
Вышел, нацепив улыбку.
Ольга Ивановна помогала снять комбинезон его маленькому сыну Марселю и приговаривала:
- Вот, мой хороший! Дедушка заболел, не слушался бабушку Олю. Мы с тобой сейчас возьмём тапочки и наденем. Где они? Где твои тапочки-собачки? Вот они!
“Ольга Ивановна… мне почти, как мама моя. Сказать ей ничего про Макса нельзя, нельзя! Она его защитница! Если Макс посмел обнять мою дочь, ниже падать ему уже некуда!! Но еще хуже - мне от этого упасть с приступом, и оставить сиротами детей. Лизку оставить одну. Нет, нет. Я успокоюсь”.
Матвей улыбнулся Ольге Ивановне, которая не спешила взглянуть на заболевшего Тигра, она повела Марселя мыть руки.
В дом смело, радостно залетели раскрасневшиеся близнецы. Диана сразу обняла:
- Папа!!! А Катя приедет?
- Катя? … Катя гуляет с Эмилем, Дианка. Мойте руки, сейчас мы будем кушать.
- Дед заболел, да? Мы поэтому поехали? …А что там так темно?... Где мама? Я пойду к нему!!
- Диан, подожди, я с тобой! - попросил Денис, вешая одежду. - Не бойся темноты! Я же не боюсь! … Пап, мы потом еще на улицу сходим, покормим собак, да? Они просят…
- Да, я сейчас… сам покормлю…
Матвей, пока добрёл до комнаты, расстроился хуже некуда. Валерий Яковлевич лежал, дети стояли рядом с Лизой.
Денис погладил по волосам маму и поцеловал ее в щеку.
- Мам, ты ложкой поишь, как меня в детстве! Дедушка, как маленький.
- Да, сейчас дедушке станет лучше… Идите погуляйте немного, помогите Ольге Ивановне на стол тарелки поставить, вилочки положить. Салфетки, хлеб. Мы придём… И не волнуйтесь, дедушка будет слушаться.
Дети пошли по коридору, взявшись за руки.
Лиза поила из ложки сиропом от температуры с водой и приговаривала:
- Ничего такого, Валерий Яковлевич. Эмиль хороший парень, симпатичный, умный. Они много времени проводят вместе. Если захотят - поженятся… Это будет ошибка? Катя её сама исправит. Ничего страшного, она умная девочка. Значит, он ей понравился.
- Я видел! Всё видел! Всё! Эта пигалица мне показала… Лийка Мамедова! Он страшный, страшный человек! Он абьюзер. Птичка, он злой…Не дай ей совершить ошибку… Не дай… Позови Матвея, пусть он его…
- Ничего не пусть! … Валерий Яковлевич, нам понравился этот парень. Он танцует с ней, знает Катюшу.
- Ты его за руку трогала, Птичка, а? Ты его касалась?
- Нет еще. Обязательно возьму за руку. - смутилась Лиза, решив никогда не вмешиваться в личную жизнь дочери и никогда не трогать её избранника, даже говорить с ним неласково.
“Моя мама была с Матвеем ласкова, но он поставил ее на место... Меня тоже... поставил в неловкое положение Эмиль, и правильно сделал. Я буду следить за своим голосом!”
- Он абьюзер, не считает своих женщин, не уважает, оскорблял её, называет плохими словами. Не любила она его, он был ей неприятным! Он её… подвергал опасности… её… мою лапоньку… Катеньку мою… Он её… знакомил… Катюшу… Маленькая моя… Где она? Где? Я знаю, ты соврёшь Птичка… Ты мне, старику, правды и перед смертью не скажешь!
- С ним, Валерий Яковлевич, в гостях. - сказал Матвей, - У дяди Макса, Лилии, Ани… Там все они, за одним столом сидят. Там Малыш, Майя... Осталось привезти наших, но мы их никогда не отдаём! Только Катя… так решила и поехала…
- Ах он! Какой! Собака...
- Матвеюшка, ты вызвал?
- Да. У него все будет хорошо. И хватит тут, Валер, дети с нами, услышат. Хватит скандалить. Не важно, какой человек был вчера, сколько у него было грехов до сегодня... Важно, какой он сейчас…Полюбит - изменится!
- Ах так… Любите его и принимайте таким, какой он есть сейчас!!!... Нет! Не давайте цветочек аленький моей Катеньке! Мое дитя, мое нежное, любимое дитя! Она сейчас где? Где Катёна?
Лиза вздохнула и влила еще столовую ложку.
- Гуляет с друзьями, ей восемнадцать. Мы отпустили.
- Где она сейчас, куда он её направил? Мою… мою… Катеньку…
- Матвей, он бредит.
- Она где?
- С друзьями. - спокойно повторила Лиза.
- Она с каким-то парнем?… С кем?
- Она с Максом, - спокойно сказал Матвей, - Она с дядей Максом и его детьми, и Элиными детьми. В Подосинках. Будут там всю ночь.
- Нет! Нет!!!…
- Валерий Яковлевич, тихо. ... Матвей, зачем? Ну зачем? Она же со своим Эмилем поехала…
- Прости меня, Птичка… Прости… - бормотал Валерий Яковлевич, - Я такого не записывал, не думал, не знал… Это, что же… у меня? У меня случилось? Дома?… И я ничего не знал, ни о чем не догадывался? Ничего не слышал и не видел?
- Ничего не началось у вас дома!
- Началось! Как можно было мне не знать, что Ангел спит, демон приходит к нему ночью…
- Какой демон! Валерий Яковлевич, успокойтесь.
- Я его выгнал, прогнал… я … не знал… Птичка, а где она? Где Катя?
- Я ей позвоню, сейчас, только тихо себя ведите, - сказала Лиза, - И вы убедитесь, послушаете, что с ней все хорошо. Наша дочь самостоятельная, совершеннолетняя. Умная. Хорошая девочка.
- Лиз. Как только скорая приедет, я хотел к дочери. Просто чтобы убедиться….- прошептал ей на ухо Матвей. - Но я выпил, много. Специально, чтобы не сорваться и не поехать. А сейчас думаю, что вызову такси.
- Валерий Яковлевич, я звоню Кате. Вы всё услышите сами!
Катя ответила не сразу, Лиза услышала чей-то шепот и её сдавленный смех.
- Мамочка!
Голос дочери изменился. Лизе показалось, что Катя снова маленькая, сидит в гостях у Элеоноры. И она застала их с Максимкой и младшим Никитой за интересной игрой.
- Катя, как ты там? ... Ты с Эмилем?
- Мама, я чудесно! Прекрасно, всё хорошо! Только у меня шея болит, но меня намазали. Пахнет ужасно, зато боль проходит… Да Эмиль!! ... Перестань! Нормальный у мамы голос!
- Лиза Витальевна,а можно повторить моё имя еще раз? Скажите что-нибудь приятное!
- Эмиль! - возмущенно остановила его Катя, - Анюта, намажь его, я разрешаю!
- Эмиль Дени-и-сови-и-ич! Дайте я вас полечу! - раздался смешливый голос дочери Макса.
- Мама, а вы уже приехали к дедушке? Как он там поживает? - спросила Катя.
- Катю-уш, а тебе там… хорошо?
- Очень! Мам, здесь очень хорошо! Мы сейчас в комнате, которую для Мао и Риты подготовили… Всё новое, ремонт классный, так светло и тепло… Даже немного жарко… Мы окошко открывали. Мама… Мне нравится! Я даже … счастлива!… Анечка, иди я тебя поцелую!! - задыхалась от волнения Катя, - Мам, вы не бойтесь! Я очень хорошо отдохну! Мы сами! ... Мама, ты у меня просто прелесть, и папочка. Успокой его, пожалуйста… Я вас люблю!! Обожаю! Дедушке позвоню в двенадцать, жаль,что мы не вместе! Мам… поцелуй его! Скажи, что это как будто бы я! И Ольгу Ивановну, бабушку мою!! Спасибо, что вы меня отпустили! Спасибо огромное!
- Если бы не я… - сказал в трубку Эмиль, - Тебя бы не отпустили!
- Катя… - начала Лиза.
- Не говори! Не говори, что я лежу! Не говори! Не порть, не надо! - прошептал Валерий Яковлевич, схватив её за руку, - Не надо!
- Катя, только будь… - Лиза снова хотела сказать “осторожней, дочка”, но волнение, которое не давало ей дышать и слёзы, что чуть не задушили, могли бы изменить судьбу дочери, - Катёнок, ты пожалуйста, моя сладкая, скажи... Что с твоей шеей?
- Я просто слишком расслабила спину и шею, её надо держать, чтобы мышцы не растянуть… Сначала всё нормально было, а сейчас поворачивать и назад голову отводить немного больно. Но я смогу заниматься! У меня столько энергии, что я… Я готова танцевать “Жизель”! Это мой... моя... самая главная роль. Там очень динамичные партии. Много прыжков.
- Ты застудила, когда мокрая шаталась! - произнес голос Эмиля, - Лиза Витальевна, а вообще… это самовнушение. Всё у неё пройдёт. В баню отправлю, Майку попрошу вылечить веником. Сам не пойду, пусть Матвей Сергеевич не думает, что я совсем куку. Лиза Витальевна, вы же меня таким не считаете? Я рассчитываю на совместные с вами… свидания, так сказать. То есть, конечно, не личные свидания, а просто вместе поесть, отдохнуть… А вдруг это нам на пользу, Лиза Витальевна?
- Эмиль!! Прекрати!
- Что? Что я не так сказал? … Вдруг это любовь какая-то… к Богу? Или к человеку? … Любовь - это такой вид энергии, который живое создание, заставляет хорошо пахнуть и расцветать, и призывать голосом! Если он есть, конечно…. Птички зовут, львы... Львицы... Посмотрите, какие цветущие у вас дети... Фотографии, кстати, не передают. Если, конечно, направить на человека свою любовь, он расцветает! Если не направить - зачахнет, станет злым, страдающим ворчуном и будет ругаться.. Я тоже цвету и пахну. И даже пахнуть пОтом буду приятно. Направляйте Лиза Витальевна эту энергию.
- Пожалуйста, Эмиль! - возмутилась Катя.
- У вас очень сильная энергетика, когда вы любите, когда вам нравится человек.
- Да, Эмиль!! Затихни!
- Ладно. Тогда на мужа направьте, он у вас…
- Дай сюда!!! … Мам!!! - с упреком заговорила Катя через несколько секунд, - Не слушай его пожалуйста! Это мой партнёр, нахал и абьюзер… Мамочка, я так тебя люблю… Моя жизнь - это моя прекрасная жизнь. Я хочу сама жить, сама!!Спасибо вам!
Лиза протянула мобильный Матвею, который улыбнулся и зарычал басом:
- Катёна, не шали!
- Хорошо, пап! Я не буду… Не надо приезжать за мной только пожалуйста!
- Ладно, не приеду. Но ты не шали! Будь… милосердной и благоразумной.
- Совсем, как ребенок! - произнесла Лиза, когда Катя попрощалась.
Матвей поцеловал жену, кивнул и попытался улыбнуться. Тигр затих, казалось не дышал, смотрел в одну точку.
- Я пойду встречу скорую… - сказал он Лизе. - Посмотрю, как там Ольга Ивановна с детьми.
- Хорошо, да... Я посижу здесь, с ним.
***
Спустя пару минут, Матвей повторил мирно сидящим за столом детям и Ольге Ивановне:
- Я буду возле дома, встречу скорую.
- Валера все таки заболел. - равнодушно сказала Ольга Ивановна, - Не сочинял, что ему нездоровилось. Как он, Матвеюшка?
- Всё будет хорошо. - ответил Матвей, улыбнулся и вышел на морозный воздух.
Стало плохо.
Ему хотелось говорить, он должен был сказать, но не жене, с женой о таком нужно молчать, чтобы облегчить её боль. Чтобы она вообще могла пройти через это.
Матвей вышел за ворота, удаляясь от камер.
Хотел перевести дух и еще раз позвонить дочери.
Или Максу.
Его мысли были о том, что надо действовать, а не пить и сокрушать всё внутри себя. Но он выпил. И хотел разбить бокал, едва успел остановиться. Выпил неосознанно. Но для того, чтобы остановиться.
Иначе бы сел в машину без разговоров с женой, и срочно поехал нарушать обещание “никогда не вмешиваться, если не просит”.
Он бы так вмешался! Мало не покажется!
Прервал его нарастающую боль звонок Иванцова.
- Занят?
- Для тебя нет.
- Как дела?
- Мы снова… Я снова в паучьей сети, Дим. И не выбраться.
Иванцов вдруг тихо спросил:
- Ты очень устал?
- Не в этом дело, Дим.
- Хочешь знать всё?
- Мне хотелось бы спросить тебя кое о чем… Я знаю, я прекрасно знаю, как ты относишься к моей жене. Вы много работали вместе. Но я прошу, не выдавать ей мои тайны, даже если они тебе покажутся важными, чтобы она их знала. Я уже почти целый год нахожусь в тяжелом психическом состоянии. Я дошел до такого момента, когда мне кажется, что это всё - моя игра, моих рук дело. И я должен из неё уйти или закончить.… Иначе… кто-то… погибнет. Её мать умерла сама, я не трогал, но всё мне кажется другим. И кажется, что я её убил своим всё чаще возникающим желанием сделать это. Ты поймешь меня, когда я скажу, что … Я хотел только предложить свою помощь!
- Так предложи.
- Не тебе. Моя встреча с женой. Первая моя встреча… Ты пойми, Дим… Я сейчас вижу всё, как … взрослый человек. Отец… Как отец… Я - отец взрослой дочери.
- Поздравляю. Матвей, ближе к теме, сразу начни с главного. И станет легче говорить.
- Не могу, я не знаю, что самое главное.
- Вообще о чем речь, о ком?
- Речь о моей жене. Она тоже это видит, мне кажется она всё поняла. Мы встретились, когда я случайно узнал, что какая-то девочка спуталась с Максом и теперь она в беде. Я успокаивал Элеонору, случайно услышал, что с ней хотят сделать. Я узнал, понимаешь? И просто хотел предложить свою помощь девушке, … которая оказалась ребенком!!!…. Максу я помогал справиться с потерей матери. Эльзу… успокаивал, помогал не чувствовать себя одинокой… Жаль мне её было. Злая, стерва, но жалкая такая… Я хотел только помочь!
- Когда мы видим человека в беде, кто-то проходит мимо, забывает. А ты испытываешь потребность помогать. Матвей Сергеевич, У тебя развито чувство долга. Совершаешь поступки, чтобы спасать других людей, как врач спасает. Если узнаёт, что где-то рядом что человеку плохо. Я понял. Всё нормально, Матвей, говори.
- Я хотел предложить ей свою помощь и всё. ... Понимаешь?
- Ты что, опять обвиняешь себя?
- Мне стало страшно. То, что я вижу сейчас… - Матвею сдавило горло. Он замолчал, докурил и опять заговорил: - Дело в том, что моя дочка Катюша… тоже хотела помочь. Я прямо подыхаю, Дим. Я вижу эти фото с женой совсем другими. Она - маленькая… Моя жена… ей восемнадцать, но она девочка. И моя дочь, моя дочь… Как я допустил, как захотел её себе??? Как??? Как я мог?... И всё! Всё с ней случилось, когда я захотел…такую жену… Лизоньку! Я называл её Елизаветой, чтобы забыть, что она - ребенок. Высмеивал её платья, я покупал ей широкую одежду…
- Матвей, все нормально.
- Я делал всё, о чем она просила!!! И то, что оставит её со мной.… А что, если моя Лиза боялась меня еще больше, чем всех в этой жизни? Что если это её разум так защищался? Она маленькая… А я не хотел ждать! Я не хотел… ждать… И моя дочь…С дочкой … я сейчас… Катя крупнее и ярче моей жены Неужели нельзя было просто спасти её!!!Я говорю с таким чувством, я пьян… немного… Подумай, Дим, то, что я сделал со своей женой… я не могу принять это, когда вижу дочь…. Моей Кате было полгода, когда жена обвинила меня в том, что я их подвергаю опасности…. И начала защищать своего ребенка от моего прошлого. Она была у родителей. Мне надо было… Самому уйти, сразу! И не приезжать к ней никогда! Я хотел ей помочь с ангельской чистотой, клянусь, Дим! Такую жену себе захотел!!! Ей восемнадцать, мы... сразу.. все сразу...
- Ты имеешь в виду возраст или рост? - спокойно спросил Иванцов.
Матвей помолчал, отдышался и почти прошептал.
- Всё так. Я её хитро лживо обманывал.
- Мы идем на всё, когда любим.
- На всё… Я её… изо всех сил хотел оставить себе! Рассматривал спящую, пускал слюни!!! Я её нюхал, я её не отпускал. Угрожал… Я всё для неё делал! Эльза не хуже была, она лучше меня была. Она - грешница, которая не может стать другой, но она не притворяется. Когда ей хорошо, и когда плохо… не притворяется. Она всем видом показывает: “Я не хочу жить так!” И если бы она … была лживой, неискренней в своей ярости, мы бы с Лизкой даже не встретились.
- Ты думаешь о своей дочери или о жене? - задал спокойный вопрос Иванцов.
- Когда-то я жил с такой, как она… сейчас. И слишком хорошо помню всё. Я довёл до того, что моя Лиза… стояла возле распахнутого окна и смотрела вперед и вверх. Она поднимала руки, как птица. А когда я её позвал, не оглянулась. Она была в слезах, вся ледяная и дрожащая. Она долго так стояла, ледяной ветер хлестал по этому восемнадцатилетнему ребенку… Я слишком хорошо помню… её глаза. И я до сих пор не знаю точно, почему она согласилась выйти за меня. Но я знаю, что напугал её. Очень сильно, очень. Я. Напугал. Я забывал, что она еще совсем домашний ребенок... Такая, как сейчас моя родная дочь. И я вызываю страх в моей дочери. Лиза была напугана сильнее, чем я думал. И Катенька сильнее, чем я думал… Стоило мне осознать, что я сам из себя представляю…
- Спроси у жены. Прошло много лет, она тебе скажет, если еще не спрашивал. Почему смотрела в небо.
- Не скажет.
- Фройлейн? Скажет! - убедительно ответил Иванцов.
- Я никогда не напомню ей об этом.
- А ты напомни. Она увидит, как ты смотришь на неё, поймёт насколько это важно. Будет считать своим долгом помочь тебе. Она скажет всё, что ты у неё захочешь узнать. Жена тебя точно не боится, а насчет дочери я ничего не могу сказать. Фройлен было восемнадцать лет. Такой комплекции много женщин бывает, ты же не хочешь сказать, что прельстило только телосложение, а другие варианты ты пропускал мимо? … Ты мог полюбить её за всё вместе. Все любят смотреть на нее. За ней хочется наблюдать. Смотреть и оборачиваться вслед. Скажу еще проще, чем примитивней общество, тем оно чаще следует инстинктам. Ладно.... … Чем более духовно развит человек, тем больше он ставит преград и запретов.
-Я ставил себе запреты! Но это не помогало!
- Изучил твою Лизу достаточно, чтобы понять – она тобой восхищается и любит. Твоя жена. Но если бы ты оказался опасным для любого ребенка из ваших детей, она бы изменила своё мнение о тебе. И могла бы уйти от тебя. Если ты обидишь детей или превратишься в неуправляемого ревнивца.
- Дим… Для меня драгоценно каждое мгновение рядом с ней. И сейчас так. Но… именно мое неистовое чувство страха за неё. за дочь … испугало их обоих.
- Тебе это кажется. Но иногда так. бывает Ты бежишь, размахиваешь руками, чтобы спасти, предостеречь человека, а тот человек пугается тебя и убегает от защитника… И оказывается прямо в руках милого... Ладно не будем об этом...
- Почему ты сказал милого? Почему? Это… Макс?? Что ты сказал?
- Я про Лизу. Это её мама. Милая и опасная. Она не единожды планировала покушение. Отвергнутая женщина.. Ей невозможно было жить без него, а с ней он не хотел.... В тебе её мать видела только безумного парня, который преследует ее дочь. Заставляет рожать, держит при себе, чтобы кусать, бить и обижать. Злой разбойник… В этом и была вся ужасная бессмыслица её поведения. Ангелина Васильева была вынуждена сознаться: она думала, что ты отомстишь, и избавишь ее от мужа. За то, что он должен был позволить лишнего. Ты бы пошел бы на преступление, чтобы за дочь и жену, у тебя была бы веская причина слететь с катушек. Оказаться в состоянии аффекта. Как
из фильма "Ворошиловский стрелок". Его никто не осудит. Его поймут.
У Матвея блеснула мысль; в тот же момент.
- Дим, обиженные Максом женщины решили донести до моей дочери, то, что она может заменить ему Лизу? В будущем?
- Это была такая своеобразная месть. Безнравственное желание разрушить семью. Зависть. Фройлен была нестабильна, Васильева захотела выполнить задуманное с помощью Элеоноры. Она ждала вознаграждения от всех, кто мог его выдать в денежном варианте.
- Сначала покушение. Меня отпускают, а потом… нападаю… на Макса?
- На Елену - это первая пташка. Тебя должны были быстро отпустить, за недостаточностью улик. Васильева была уверена, что тебя быстро отпустят. Я помогут, деньги, связи. Так и получилось, не спорь. Ты недолго сидел. Была надежда на Элеонору, что она отдаст ей долю в бизнесе. А Васильевой выгодно было стать вдовой. Муж ее пропал... Вспомнил? … Надеялась на другой исход. Зима, случайные люди… Нераскрытое, глухое.... Не бывает случайных людей в этом сценарии. И Максим ей действительно не нужен. Пойми, один неловкий момент с твоей дочерью, и ты бы сорвался. Но его не было этого момента. Не было никогда, я знаю. За его домом следит камера. ... И ты должен следить за собой. Захочешь расправы - сядь и прижми к себе детей.. Ты захочешь, так думают все, кто читает сценарий.
- Лиза не простит.
- Не простит.
- Его… хотели… скомпрометировать?
- Принести в жертву. Нужен был сценарий… Он создан давно, но переписан недавно. В первом ты - Матвей не выдерживаешь. Если кратко: твоё сокровище жена, любит Макса, уходит от тебя, а ты сажаешь её в машину... Плохой конец фильма.
- Моя сестра!
- Их четверо в игре. Твоя сестра, одна из двойняшек. Твоя подруга - одна из сестёр Симоновых. Васильева Ангелина - одна из твоих поклонниц. И Элеонора - бывшая твоя подруга. Все твои, Матвей Сергеич, все твои.
- Как в жизни.
- А у фройляйн кто? Она знала, что в игре должно быть пятеро. ... Маа-ть! Но в кино мама та по любви действует, посланница света. Ночью, всё происходит ночью… Ночь, темнота… Ты думаешь. Огоньком и дымом давишься. ждёшь. Затем заходишь и.... В кино, конечно.
- Скорая приехала. Я должен провести врачей… Подожди секунду…
Матвей показал медикам, куда идти. Заметил, что детей в гостиной уже нет и снова вышел на мороз.
- Я всё, Дим. Я с тобой..
- Не бери в голову. - услышал он тихий голос, - Ты успокоишься, и никого не будешь злить своим цветущим видом.
- А ты почему звонил?
- Да, просто так.
- Нет, не просто так.
- Матвей Сергеич, плохую весть сегодня не надо, это не срочно. Давай лучше завтра. Тебе и так нелегко.
- Моя дочь с Максом... - всхлипнул Матвей.
- Катерина? Хорошо. С ним она в безопасности. - спокойно ответил Иванцов.
- В безопасности??
- Не волнуйся.
- Что ты мне звонил! Говори! Теперь ты! Дмитрий Иваныч! Ради всего святого!
- Я тебе звонил, чтобы сказать: Элеонора после разговора с мужем вернула отцу сценарий, всё, что ему принадлежит. Теперь он снова у Валерия Яковлевича. Элеонора улетела к приемной дочери в Париж. Там пробудет до конца съемок.
- Сценарий!
- Вашей игры и жизни. До и после. Он существует.
- ???
- Матвей, архивы этого человека содержат тысячи досье. Десятки тысяч, если быть точным - двадцать четыре тысячи с лишним дел.
- Боже мой.
- Он занимался этим всю жизнь. На всех, кто с ним имел дело - есть деловые досье, на тех, кто на него работал. Компрометирующие файлы, множество снимков, многочасовые записи с камер слежения, где его люди, нанятые в своё время, отсматривали и отбирали события, движения, удаляя пустые записи. Сейчас такие камеры, что включаются при малейшем движении или звуке, с датчиками. Он создал свою империю. Бизнес его был построен на огромной сети шантажа, причем всё он делал так, что никто не знал - это его люди. … Мы знаем только по показаниям твоей сестры, она намекнула, что не в курсе, жив ли архив. Я сказал, что попрошу включить его в завещание - архив не имеет больше смысла и достанется ей. Но она не сказала, где эти данные и лично их не видела. ... Васильева сообщила что первый раз слышит такую чушь. Сценарий был написан от нечего делать... Этот Господин проверял каждого, знал всё и обо всех. Я уверен, что писал сценарии перед каждой сделкой, запугиванием, или важным событием, а затем давал задания своим людям и воплощал их в жизнь. Импровизация не допускалась до того момента, как… Так он смог заработать и скупить столько предприятий. Ты понимаешь, что сначала это касалось только бизнеса?
- Появилась Лиза…
- Появилась её мама, Матвей Сергеевич. И поддержала его по поводу разных сценариев в бизнесе и жизни. Захватила его мысли, чувства. Они начали сражаться каждый за своё кино. Понимаешь меня ты, дорогой друг?
Послышался шумный вздох.
- Он был сильным, его все боялись, - сказал Матвей, - И люди не меняются, только слабеют физически. Я помню, как этот человек лишил меня воли, я не мог сказать ему слово, я … испытывал страх перед ним и его талантом… ставить перед выбором без выбора!… Не мог сопротивляться его воздействию!
- Конец жизни близок, он хочет, чтобы все признали ЕГО единственно правильный сценарий.
- Создавал иллюзию. - прошептал Матвей, - Мы сами признавали его лидером… От него я научился быть зависимым, стал вечным должником… Мне казалось, что он лишил меня права жить так, как я хочу! Я подчинялся ему и его дочери… Он был тогда молодым и сильным, а сейчас моя жена ухаживает за ним… Следил за всеми, наблюдал за игрой, лез в личную жизнь, устраивал съемку… Уважал его и, признаюсь, боялся. Когда в моей жизни появилась Лиза… Я же возненавидел его. И своё прошлое. Он любит мою дочь Катю. … Любит? Лиза сказала, что она… у Макса в доме… Господи, что это за человек!
- Этот человек создаёт иллюзию. Ты очень хорошо сказал.
- И он .. любит мою дочь… Это ЕГО Катя. И ЕГО Птичка. Боже, помоги....
- Он хитрый.
-Да, - с горьким осознанием сказал Матвей.
- Очень. - согласился голос Иванцова.
- Страшный в гневе.
- Да.
- Что делать, Дим?
- Использовать его физическую слабость.
- Сейчас?
- Да. И слабость к людям, которые ему дороги. Которых он признал своими.
- Моя сестра…
- Она тоже. Она знала о сценарии от матери Лизы и начала изучать, проверять. Проводить психологический анализ юности твоей жены. Написала книгу-историю, в которой изложила всё, что знала… Ты читал?
- Нет.
- Начинается её книга так! ... Подожди, я сейчас … открываю… Большой файл… Сейчас… Открылся. Первые строки:
Если дать человеку то, о чем он мечтает, он сделает все, что ты захочешь.
Если дать больше того, о чем мечтал, способен в благодарность совершить преступление.
Эти законы власти применила к моему брату его молодая жена.
Власть всегда предоставляет выбор: выполнить задание или отказаться от него, расставаясь с тем, что тебе дорого. Это могут быть деньги, близкие люди, свобода, возможность отомстить врагу, любовь, жизнь...
Власть способна навязать свою волю другим людям, даже вопреки их сопротивлению. Главное правило - всегда предоставлять выбор.
Выполнить или откупиться.
Грешника заставить делать благие дела, а праведника грешить - в этом великое торжество власти. Быстрее всего толкает на грех любовь, голод, жажда, и месть.
Один раз согрешив, хочется еще и еще…
И так далее, Матвей. Когда появилась Лиза, она просто феерично импровизировала, что было сценаристу так по вкусу! Это можно назвать судьбоносной встречей. И любовью. Валерий Яковлевич даже почитал её, называл царицей Клеопатрой. Искал подтверждение её реинкарнации. И твоя жена должна была сыграть свою роль в его финальной сцене.
- Этот сценарий… по нему снимают сейчас? Его предлагали моей жене?
- Ей предлагали импровизировать, и быть в главной роли.
- Эльза о нем знает.
- Элеонора думает, что всё это от твоей сестры. Но Полина сама не знает, кто поставляет ей сведения для создания наиболее правдоподобного сценария. Она присвоила авторство. Я допросил её. Полина считала, что сначала это ей присылала Елена, а после её смерти - сама фройлейн, таинственный создатель, с детскими травмами. С психологическими проблемами. Которая испытывает вечный страх, чувство вины и видит странные сны.
- Кто это делает, Дим? Кто? … Он?
- После смерти Елены - это делал он сам, да. До смерти - оба, соревнуясь, чей сценарий бытия будет наиболее близок к реальности. Они будто играли в шахматы вашими фигурами. И старались перетянуть на свою линию поведения.
- Что с моей дочерью Катей?
- Импровизация привела к неожиданной сцене.
- Виталий знает?
- Знает, он и предположил, что это делает отец его жены, Эли. Сначала он произнес это вслух и увидел реакцию. Валерий Яковлевич давно начал писать предполагаемые события, прежде, чем наступит новый день. Фиксация стала его повседневной ритуальной привычкой, когда Элеонора еще не родилась.
- Сумасшедший!!! С ним были мои дети… Я доверял! Но почему? … Дии, как он может?
- Спроси лучше, чего он хочет.
- Управлять нами! Чего же еще!
- Он все время хочет, чтобы вы делали выбор. Он хочет наблюдать и заранее писать, что вы сделаете. Он не ведет свой счет. Проще действует, сам признавался: Угадал что будет - прибавляет единицу, не угадал - отнимает единицу. Результат сомнительный - ничего не делает… Кстати, вы все для него грешники. Когда умерла та, что дала начало вашему сценарию, он решил, что фройляйн изменит свою жизнь. Матвей, слушай, а спроси у своей старшей дочери, знает ли она о том, что есть сценарий прошлого или будущего? Дед ей что-нибудь говорил, или, возможно, она находила?…
- Не дай бог!!
- Спроси. Я как-то не хочу фройляйн по этому вопросу беспокоить… После смерти мамы она грустная. Если Катерина что-то знает, надо ей объяснить… как-то объяснить, что это не предсказание.
- Что?
- Фильм называется “Предсказание”. И каждая часть, каждый лист с печатью “Предсказание”. В электронном виде все страницы промаркированы.
Матвей вошел в дом замерзший и отчаянный.
- Котик, ты что? Где ты был? Мы искали тебя…
Лиза подошла и потрогала горячей рукой щеку,
- Совсем холодный!
- Лиза, как он?
- Сделали укол, сейчас заберут в больницу, потому, что это скорее всего пневмония. Ольга Ивановна думает, что он мог ночью встать и выйти на мороз, к собаке.
- Я должен кое-что спросить, милая. Вы уже накрыли стол? Дети в порядке?
- Дети в игровой… Марсель с ними, всё хорошо. Мы их обещали позвать, когда ты вернешься. Я думала, что ты все-таки поехал за Катей… Даже надеялась… Матвей, ты много выпил? - Лиза принюхалась.
- Извини, я случайно!
- Ничего… Понимаю… Ничего, Матвей!
Лиза вздохнула.
В тот момент, когда Валерию Яковлевичу помогали одеться, Матвей зашел и взглядом потребовал врачей выйти. Он закрыл дверь и повернул замок.
- Валерий Яковлевич, нам нужно кое-что с вами решить, - жестко заявил он.
- Не надо, нет, не надо… Ничего не знаю… .
- Надо. Это по поводу вашего предсказания.
- Как она могла… Как моё нежное дитя… Как он мог…
- Вы должны показать мне то, что смотрели сами. Вы же храните видео каждого дня? Значит, есть дни, когда моя дочь сидела рядом с Максом, находилась с ним рядом.
Валерий Яковлевич затравленным взглядом посмотрел на Матвея.
- Нет никакого предсказания, - сказал он поспешно. - Ничего нет. Я же не мог знать, подумать… предположить… Возьми всё в свои руки, Матвей. Сынок… Я верю в тебя и всегда верил! Я сделаю тебя своим наследником, вы с Олей… Сам что хочешь делай, хоть бомжам раздай! Вот как Ника появилась… Отдай таким, как она. Брошенным на произвол…
Матвей стоял, облокотившись о косяк двери и подкидывал ключи от машины.
- Ты забери Катёну мою, Матвей.
- Где записи?
- Ох, что-то мне подсказывает, что болен я смертельно…
- Я выгоню тебя со сцены. Плохо играешь, Валер. У меня, знаешь ли, нервы на пределе. И я готов всё твоей Катеньке про дедушку рассказывать от начала и до самого конца. У меня умная дочь, она поймёт всё с первого раза.
- Что поймет? Что? У меня нервы, а ты молодой еще для нервов! Чего вы все от меня хотите?!
- Чтобы вы допустили меня в таинственную комнату, где храните свои сокровища.
- Нету, ничего нет у старика… Я … не в себе.
- Я тоже не в себе, - ответил Матвей. - Значит, не желаете раскрывать создание сценария.
- Какого? Матвей Сергеич, ты что, думаешь…
- Мы не будем вспоминать прошлое, если ты покажешь мне его. Ну, что? Лизке рассказать? Я могу. Она бросит смотреть на тебя, как на родного отца…
- Иди сюда. - позвал Валерий Яковлевич и зашептал, - Там в зимнем саду есть плитка в полу, под ней есть кнопка, нажмёшь и тогда сможешь открыть. Только ночью, чтоб Оля не увидела. В кабинете… сдвинешь стол, увидишь… код… сам не помню. Забыл. Старый стал… Сам подумай, Матвей Сергеич.
- С женой подумаю!!!
- Скорость света в космосе.
- Выздоравливайте, Валерий Яковлевич!
- Матвей, Матвей… Ты ж искал, я знаю…
- Думал, вы там людей держите.
- Людей.. именно людей… Их тайны, я старый сводник… Игра моя…закончена.
- Не лги мне, старый дьявол. Это игра не закончилась, ты вел её на протяжении многих лет и продолжаешь!
- Мне … надоело, я устал, я болен... Нет Бога. И дьявола нет. Молния - это миф. Есть только стены, которые нас окружают. И я не выпущу ни одного, ни одну… никто не уйдёт…
- Да, только рушатся твои стены, и ты бегаешь, потерянный. Хотел создать пару моей дочери и Малыша, хотел, чтобы она выбрала… Балет - это … из-за твоей манипуляции её сознанием?
- Ты мне нравишься, Матвей. Я уважаю в тебе то, чего ты стыдишься и что обожаешь. Небо цвета твоих глаз, чистое или грозовое… Я завидую тебе, Матвей. Ты настоящий грешник. Падший Ангел тебе в пару… И вы бы покорили весь мир… Ты падаешь, поднимаешься и идешь дальше, дальше её любить, своё Перышко.
- А ты не идёшь любить, ты только наблюдаешь! Возомнил себя небожителем? Следишь, наблюдаешь, строишь свои планы, ищешь исполнителей… Ты хитрая изворотливая... Она же любит тебя, моя дочь!!! Как ты мог?
- Я… дал ей то, о чем она мечтает и она… совершает… преступление… Он должен сгинуть, Матвей. Сам. Телёнок должен пойти на мясо. Зачем вы его все спасаете? Что он должен сделать?
- А он уже сделал… И будет вечно жить… В своих детях… В отличие от тебя!
- Нора…
- Она не твоя! Лжец! Сколько у тебя двойников было? Сколько из них похоронили? Где они покоятся?
- Молчи, Полкан! Ты не способен загрызть человека. Хотя я дал тебе укусить, почуять вкус и … заплатил щедро. Это моё дело, кому я плачу и за что. А ты… сам пришел ко мне. Ты сделал выбор! С моей дочерью!
- У тебя нет дочери. Это не твоя дочь. Ты не знаешь, что такое дочь. Ты просто не знаешь! Ты никогда бы не смог смотреть на то, как твоя дочь… любит… Ведь это просто чудовищно!!! Ты даже думать не можешь, как твоё нежное, милое дитя… с детскими ласковыми глазами… Ты думаешь, что она… только что сидела на твоих руках, ты её купал, кормил, ты её вел за руку и трогал маленькие детские пальчики… Они и сейчас такие… Ты обнимаешь свою крошку и чувствуешь её преданный взгляд, полный любви! К отцу! Она зовёт тебя "Папочка!” … Её смех и подражание матери тебя удивляет… А ты смотришь! Ты …. позволяешь с ней так обращаться!!! С Эльзой! Как я её...унижал... и ты уважаешь меня??… Это не твоя дочь! Выздоравливай, Валерий Яковлевич. Выздоравливай навсегда.
***
Матвей открыл дверь и вышел в коридор, где стояла Ольга Ивановна и с улыбкой разговаривала с медиками. Он улыбнулся, хотя его знобило.
“Скоро я буду дрожать, как в лихорадке!”
- Поеду с ним, Матвеюшка. Праздничный ужин… вот такой получился. Если уйдет мой третий муж, я буду называть себя Синей Бородой.
- Ольга Ивановна, мама… Я тоже поеду, провожу. Когда положим его вернемся… Всё будет хорошо.
- Знаю. Татарин еще не все дела закончил, еще не всех переженил… Сказал, что сначала найдёт мне богатого молодого жениха, а только потом уйдет… Так он мне обещал. И я верю. Верю в его предсказания. Они так часто сбываются... Ты не бойся, Матвей. Максим никогда не обидит твою дочку. Он будет её любить, и она его любить… Мой муж казался мне мальчиком, увлеченным наукой, историей… Таким увлеченным и добрым… Он оставил меня с чувством, что я прожила прекрасную жизнь. Он обеспечил меня. Я счастливая жила. И хотя… детей никогда не могла иметь, с ним я чувствовала себя и женой, и матерью. Не бойся, Матвей. Твоя дочь никогда не позволит управлять своей волей, делать что-то против своей воли. Она делает свой выбор, дорогой. Ты не думай, что я его защищаю. Я её защитить хочу.
Матвей кивнул и улыбнулся.
Хотелось схватить Макса и швырнуть в угол. Наброситься на него. Глаза потемнели, о, чувствуя это, их отвел. Взял Ольгу Ивановну под руку, повел к выходу.
Решился сесть за руль, ехать за скорой. Не впервые в жизни он садился. Но Лиза выскочила с круглыми глазами и начала быстро натягивать шубку.
- Матвей, последи за детьми!… Дай ключи! Я за скорой поеду, надо быть рядом! Ольга Ивановна, я поеду с вами! А ты можешь еще немножко выпить, только так, чтобы дети не поняли!
У Матвея подкашивались ноги, когда за женой закрылась дверь. Он еле дотащился до игровой комнаты и уселся рядом с близнецами.
Марсель сразу прижался и обнял за шею. Его пушистые легкие волосы приятно щекотили подбородок.
- Пап, а ты покормил Лёньку и Стэтхэма? - спроси Денис.
- Нет еще, пойдёмте покормим!
Алабаи в двух вольерах мирно смотрели на детей. Они были умными, но сейчас в отсутствии хозяина, Матвей не позволил детям погладить. Он занёс две миски с кормом и потрепал за уши собак.
“Я постараюсь забыть трагическую цепь происшествий моей жизни, которая привела ко мне женщину, потерявшую мужа. Не имевшую детей. Которая спасла от голодной агонии, когда я уже готов был украсть еду. Я не совершил преступления, но думал о нём. Много думал. И когда понял, что хочет от меня стройный господин в дорогой модной одежде, который показывал на свою дочь… Я тоже много думал. Я сделал выбор, согласился. Он дал мне то, о чем я мечтал. И этот выбор привел меня к следующему выбору… К моей Лизке… Я знаю, что в нашей встрече был свет. Я со скоростью света в космосе полюбил её".
Лиза вернулась далеко за полночь, и долго шепталась с Ольгой Ивановной. Когда зашумел в соседней комнате душ, Матвей чуть не сорвался к ней.
Но Ольга Ивановна ходила по дому, гремела посудой и никак не ложилась.
Предпочёл лежать и ждать.
Лиза кралась так тихо и медленно, что он подумал - это двигается тень.
Но она осторожно забралась под одеяло, посмотрела на него в темноте и поняла, что глаза открыты.
- Привет! - сказала она.
- Привет!
- Как дети?
- Спят, всё хорошо.
- Матвей, мы проехали до Апельсинок. Прости. Я не выдержала.
- Видела Катю?
- Счастливая.
Лиз, не плачь… Что ты, маленькая…
- Да, тебе хорошо… Ты тут лежишь, и ничего не знаешь! … - она всхлипнула, но успокоилась, - Там папа мой. Мы приехали, а он в бане с Максом и Никитой. Приехал к детям, сказал им, что Элю пришлось срочно проводить, завтра утром ей надо быть на съемках кино.
- Молодец твой папа.
- Я не хотела… А Ольга Ивановна:"Поедем, поедем… Мы не вмешиваемся, мы только проверим… Вы же спать не будете". - Лиза вздохнула. - За что она так Макса любит?
- Он жил с ними… Наверное, поэтому.
- Катя совершенно счастливая. Лилька… Аня…
- А Малыш как?
- А он грустный. Ну… такой… беспокойный. Смущенный. Майя очень яркая, красивая… Она мне нравится. Только рано им, конечно, но Эля говорит, что просто гуляют… Целыми днями по Москве шарахаются. Малыш из школы сразу к ней… Я звонила сыну, взяла его Ника. Сказала, что работает, закрылся в комнате и рисует. Он потом перезвонил, извинился…
- Кошка…
- Что?
- Ты счастлива, Лиз?
- С тобой?
Лиза сразу обняла и прижалась.
- Со мной.
- Не знаю, не решила еще…
- Лиза!
- Да, милый?
- Ты скажи просто - я тебя люблю.
- Я тебя люблю.
- Лиз, скажи, почему ты стояла перед окном, почему руки поднимала, как будто у тебя есть крылья?
Лиза затихла. Прижалась сильнее.
- Скажи мне, правду. Не могу жить с этой тайной.
- Я тебя не понимаю, Матвей. Мы решили с тобой не вспоминать плохое. Ты когда-нибудь отстанешь от меня?
- Для меня это очень… очень… важно, детка…
- Опять?... Ты опять меня деткой назвал? За что?
- Прошу…
- Матвей, ты…
- Лиз…
Лиза вздохнула, дотянулась, включила лампу под абажуром рядом с кроватью и посмотрела в глаза мужа.
- Не закрывай. Смотри мне в глаза! - приказала она.
- Смотрю.
- Ты меня сколько еще п ы т а т ь будешь?
Матвей молчал.
- Я должна повторять это сколько раз?
- Не помню, чтобы ты мне сказала… правду.
- Матвей, я чувствовала себя плохой. Из-за тебя. Я тебя полюбила!
- Лиз…
- А как бы ты себя чувствовал, если бы тебя увезла в машине… незнакомая … женщина? И не отпускала? … И ты бы влюбился в нее... Жил в её квартире... И ты должен был закрывать уши. .
- Лиз, я… ничего… не понял…
- Матвей, ты приводил женщин. Я тебя любила. Я была тебе для чего-то нужна, или ты получил приказ держать меня при себе… А я тебя любила… и люблю.
- Я делал это… чтобы успокоить тебя, Лизка, чтобы ты меня не боялась!
- Я никогда тебя не боялась. Но мне хотелось быть для тебя самой... самой... лучшей. Чистой. Такой, как я была. Я думала о маме с папой, и о том, как несправедлива судьба… Даже полетать не могу… Даже если очень больно… Даже если меня… Думала, что ты придёшь, с кем-то, пошумишь немного … потом ляжешь спать. И я буду смотреть на тебя спящего… Такого… хорошенького и милого. Прекрасного человека. Взрослого парня. Я думала: "Ему всё можно!"… Но мне было больно. Вот, как я себя чувствовала.
Он не смог посмотреть ей в глаза в эту ночь.
"Сейчас, надо идти сейчас, искать! И сказать ей, пока мы вместе", - подумал Матвей.- “Надо сказать о сценарии, прочесть его сценарий, его финал… Хотя бы последние дни… часы…”
Но слова подобрать не смог.
Чувства стихли.
Лиза отвернулась спиной. Вскоре услышал ровное дыхание.
Очень осторожно поднялся, прошелся по комнате, поднял её сумочку и достал мобильный.
Лиза не приняла звонки от Элеоноры. И сообщения не открывала. Ни одно.
“Слава богу”.
Матвей быстро удалил входящие сообщения, вернул мобильный на место, оделся и ушел в зимний сад. Среди цветущих розовых кустов осторожно посветил фонариком мобильного, начал слегка сдвигать горшки, почувствовал, что крупная слеза потекла по его щеке. Под каждым цветком нажимал на плитку. Не сомневался, что это розы.
Розы его Элеоноры.
Одна плитка отошла. Нажав на кнопку, вернул плитку и горшок на место. Его глаза, затуманенные слезами, видели не слишком хорошо, но миновав деревья вышел к лестнице. Вернулся, заглянул к детям.
Горячо любимым родным детям.
Уже в кабинете равнодушно вытер лицо. Сдвинул тяжелый стол из красного дерева, открыл подпол, замаскированный отлично. На совсем небольшой дверце в виде сейфа, ведущего вниз, набрал код. Открыл металлический лаз. Усмехнувшись, понял, что в плечах может не пройти в эту западню. Но полез, убедился, что его плечи на проходят никак. Слишком узко.
- Матвей, ты просто кошмарный человек!
- Господи, Лиз!
- Ты обманываешь свою жену, а я тебе так верила!
Он испугался, что Лиза сильно обидится, подумает - муж её предал, обманул, хочет что-то скрыть. Но когда почувствовал её руки понял, что так ласково может обнимать высшее создание природы, добрая и любящая его жена.
- Я сама! Как ты об этом узнал?
- Как я узнал? Да я п ы т а л его!
- Я тоже п ы т а л а, мне не сказал… Посмотрю, что там, сниму на телефон и покажу тебе. А почему ты лазил в моей сумочке? Компромат искал?
- Сообщения удалил. От Эльзы.
- Я не хочу от неё ничего. Не читала. Она мне даже не родственник! Просто мачеха.
Лиза легко проскочила в тёмный подвал, светя фонариком. Оттуда раздался её испуганный возглас.
-Лиз!! - крикнул Матвей, - Быстро выходи!
Вылезла и села рядом, вся дрожа.
- Лиз!!! Зачем ты полезла!!! - похолодел Матвей.
- Там просто… Холодно! Все стены в жестких дисках, штук пятнадцать мониторов и какое-то устройство, похожее на… Полиграф? По-моему это он,.Стул, ремни, датчики… Коробка с проводами… Кого он там держал?!
- Я откуда знаю!
- А ты там был?... В молодости?
- Никогда. Я не знал…
- Так много… Документов море!!… Я полезла!
- Лиз! Не надо!
- Сценарий, знаю! Только как его быстро найти?… Я еще хочу посмотреть годы жизни здесь в его доме Макса и Ангела. И Риты…
- Не надо!
- Я всё заберу, мы тихо выйдем и всё с тобой посмотрим! Меня волнует только Катя! Только Катя!
- Ну конечно, ночные съемки я тебе не дам смотреть!
- Ты думаешь я ненормальная? Хотя… нас бы я посмотрела! Какой... к о ш м а р! Матвей, принеси сумку или коробку. Там будет много, я чувствую! Лишь бы не запаролил каждый диск. Неужели, Ангел здесь побывала??
- Надеюсь, нет…
- Я тоже надеюсь. Когда они с Максом жили, Тигр с Ольгой Ивановной отдыхать уезжали. У неё было столько времени! Умная… и фальшивая!
- Это его человек, до сих пор.
- Я знаю. - смирилась Лиза. - Мне всё равно на это безумие. Хочу просто увидеть, как он с нашим ребенком…
- Лет до шести семи она вообще не виделись, посмотри, начиная с этого времени. И в ночь, когда на Катю напали.
- Да, эту ночь… особенно! … Если всё Валерий Яковлевич придумал, я больше никогда не хочу видеть этого зверя! Старый тигр!
- Лиз, не бойся.
- Я хочу…
Лиза закрыла лицо ладонями и беззвучно заплакала.
- Что, кошка… Иди ко мне!
- Я хочу увидеть маму!… Я хочу увидеть мою маму!!
- Сладкая моя, не надо.
- Нет, я посмотрю. Я помню все даты, когда она уезжала от нас. Я прошу, принеси, куда можно всё сложить. Там оставаться не хочу, завтра мы уедем из этого склепа.
Лиза действовала быстро. Матвей принимал у неё диски, складывал, забрал несколько больших стопок исписанных лапой желтоглазого Тигра.
Он размашисто писал, рисовал схемы, стрелки, обводил имена, зачеркивал. Только даты были написаны ровно и четко. Не доверял компьютеру или просто писал, сидя за столом. А потом спускал в свой архив, который Лиза назвала склепом.
Последними она вытащила несколько досье, одно из которых было в красной папке. Там был анализ, группа крови с резус фактором. На фото был совсем молодой человек похожий на молодого Валерия Яковлевича, как сын. Глаза его казались темнее. Нос, рот и брови похожи.
- Двойник? - спросила Лиза. - Здесь его биография… Или это он сам?
- Нет, глаза другие.
- Всё равно очень похож, хотя я не знаю, какой он был… Вот это жизнь, Матвей… Вся жизнь в съемках… А если я не я, а двойник? - Лиза даже в такой ситуации нашла время пошутить над ним и улыбнуться.
- Я узнал бы тебя…
- Интересно, как? По запаху?
- По вкусу, Лиз…
- Я бы хотела, чтобы в одну единственную ночь меня заменил двойник! Когда я не с тобой.
- Я бы тоже. В несколько ночей. Когда я не с тобой… Отнесу в машину.
- Нет, замерзнут. Мороз сильный… Отнеси в комнату… Завтра я отвлеку Ольгу Ивановну, а ты перетаскаешь. Времени так жалко… смотреть придётся долго…
- Но это надо сделать. Если Макс хоть раз… Я просто его отправлю в ад. И детей удочерю.
- Не верю. Я всё таки более доверчивая, чем ты. Но, знаешь, помню, как Тигр меня увёз в день твоего рождения… И очень боялась, что он так увезет нашу Катю… А мы будем бессильны помешать этому.
- А ты видела её с кем?
- С Эмилем и девчонками Макса.
***
Катя пыталась заснуть в эту ночь, чтобы завтра она смогла танцевать. У неё билось в груди восхищенное сердце.
Стоило ей остаться одной повторяла: “Я не ошиблась, я люблю его”.
Глаза отчаянно горели.
Ночь наступала своей темнотой, и от темноты за окном, её кожа словно покрылась статическим электричеством.
Они послушались деда, который приехал и успокоил Никиту, самого взволнованного и несчастного из всех.
“Или Макс был самым взволнованным? Или я?” - думала Катя.
Она послушно и радостно вместе с Лилей и Майей поднялась на чердак дома, где дед уже застелил большой матрас на полу. На троих было много места.
Анечку положили в комнате с Никитой, на место Лилии. Никита успокоился и почти сразу вместе с ней заснул.
В комнате для приезжающих гостей должен был спать Эмиль.
Дедушка вместе с Максом и Малышом остались в большой комнате, как поняла Катя. Отец и сын должны были лечь на диване а дедушка постелил себе надувной матрас на полу. Но в итоге на пол улёгся Малыш и сказал, что никуда не уйдет с этого матраса. К нему перебрался Макс, перетащив тонкое одеяльце, а дедушка Виталий стал хозяином дивана.
Почему никто не пошел в третью комнату, Катя не знала, но когда заглянула - увидела склад вещей и большую вешалку, как в магазине, где висели поглаженные блузки, юбки и платья девчонок. Там же костюмы Макса. Эта комната должна была достаться одной из сестрёнок, а гостевая - Малышу, если он захочет жить с ними.
Эмиль долго слушал, как Малыш играет на гитаре, напевает, и о чем-то мечтал. Катя думала, что он ей соврал про свою Еву. Не крики послужили расставанию, а его философия.
Любовь в понимании Эмиля - это стремление друг к другу, предполагающее уважение друг друга, но она бывает разная. Он часто повторял, что у Малыша к Кате "Филия", а у Кати к Малышу - "Сторге" - любовь родственная, семейная. И ни у кого нет "Агапе" – самого возвышенного чувства, чистого и бескорыстного. Он ждал свою Агапе. Такую, что любимая станет составом его сущности, неотделимым составом, спаянным с ним и с его реальной жизнью.
Эмиль цитировал Фичино и говорил про силу, которая соединяет тело и душу, материю и дух, человека и природу. Любовь придавала всему мирскому хаосу форму, любящий до самозабвения отдаёт себя другому, потом умирает в нём, а затем воскресает. Возрождается и начинает жить уже не одной, а двумя жизнями. Парень повторил это, когда поймал Катю в охапку и зашептал, что значит победить чудовище.
- Он должен отдать всю свою нежность, всего себя до полного самозабвения, так, что окажется на небесах. А затем он воскреснет, и начинает жизнь еще раз. Свою вторую жизнь.
В двенадцать ночи, когда совершенно неожиданно, приехала мама и бабушка Оля, чтобы всех поздравить, Эмиль произнес тост.
О том, что любовь относится к одной из высших смысложизненных ценностей человека. А те, кто считает её заболеванием или не верит - больны цинизмом.
"Хотя Бог даёт людям свободу не любить. - добавил Эмиль.
Катя, краснея от стыда, выслушала его признание: Эмиль был уверен - этот человек точно не будет ей доказывать, что он самый лучший.
Но она всё равно чувствовала себя счастливой, а его самым лучшим.
Катя пыталась поспать хотя бы несколько часов.
Лилия заснула, а Майя легла рядом и уставилась в её широко открытые блестящие глаза.
- Кать… Катя, я хотела тебя попросить.
- Что, Май?
- Не уезжай с ним на отдых, пожалуйста. На остров… Прошу… Очень тебя прошу.
Катя закусила губы, занервничала. Испугалась, что девушка сейчас признается, что сама испытывает чувство к Максу, но в следующий миг, Майя прошептала:
- Возьми меня с собой. Я так хочу поехать… Всегда мечтала… там побывать… Кать, Малыш очень переживает. Он измучился от этого подарка. Он так уважает твоего отца... Дядя Матвей для него так много сделал. Малыш его любит. И этот подарок навсегда изменит отношение к твоего папы к нему. Он подарил, но чего ему это стоило… Как ты думаешь, приятно будет твоему папе знать это? Он даже общаться с Малышом больше не будет и разговаривать.
Катя растерянно задумалась и представила.
- Знаешь, как Малыш пожалел о том, что сделал? - вздохнула Майя, - Я ему говорю - извинись. А он считает, что извиниться не поможет.
- Ты хочешь сказать, что Малыш в беде? Майя, а если я вообще не поеду?
- А ты ему, ... Максиму Владимировичу уже … предложила?
- Нет… нет… Я не сказала… еще вот именно сейчас не сказала.
- Кать, поехали вместе? А потом вы купите себе еще, сами… Ну… чтобы не Малыш это сделал, а ты или он?
- Ты очень хочешь поехать?
- Очень. Там так красиво, интересно… Вдруг больше не получится? Я же не знаю, что дальше будет. Очень хочу.
- Я тоже. Давай.
Катя закрыла глаза, представляя, как она лежит на пляже и рядом Майя в модной шляпе.
- Правда? Ты со мной? И я с тобой?
- Ага. Поедем вместе. А потом когда-нибудь… - Катя вздохнула.
- Ты супер, Кать. Утром скажу ему. И ты своему отцу скажи сразу, что Малыш подарил мне и тебе… Ладно?
- Ага… Спи, Май, мне завтра с Эмилем надо репетировать…
Но Катя не смогла уснуть. Конечно, она согласилась. И подумала: "А что если он приедет ко мне сам?… Что если?"
Закрыв глаза, представила, что Майя уехала на экскурсию, а она лежит на пляже. И тут из воды выходит он, медленно идёт к ней и садится рядом на песок.
- Тебя не должно быть здесь, - улыбнулась она в полусне.
- Я не мог жить без тебя.
- Нельзя, надо жить… - прошептала Катя, - Ты обещал моей маме.
- Да, - смущенно ответил он, - И мне очень сложно.
- Мне тоже.
- Никому не говори, что я здесь, с тобой.
- Мы никому не скажем.
Холодные капли воды упали на её лицо, а спустя мгновение Катя проснулась от шепота и смеха.
Над ней стоял Эмиль с Лилькой. Эмиль держал белую кружку с водой. Он опустил пальцы в кружку и брызнул на неё еще раз.
Лилия зажала рот рукой и закатилась от смеха.
- Пора вставать, женщина! - ухмыльнулся Эмиль, - Шея болит? Покрути головой.
- Тихо, Майя спит! - зашептала Лиля и прилегла рядом с Катей.
Зеленые глаза дочери Макса радостно искрились смехом. Она чмокнула Катю в нос и прошептала:
- Доброе утро! Идем скорее завтракать!
- Я еще сон не досмотрела, - улыбнулась Катя.
- А что тебе снилось?
- Море, солнце и пляж, - мечтательно ответила Катя и тоже поцеловала Лилю в нос.
✍ Автору бесконечно жаль, что возможное счастье писать так, как нравится большинству Читателей у него не сложилось. Сравнивать эту часть с предыдущими не вижу смысла. Она совсем другая, назову её «грустным отражением в зеркале».
По общему мнению русских мыслителей - любовь такой феномен, в котором "наиболее адекватно проявляется богочеловеческая сущность личности". Благодарю за Ваше мнение о моей писанине и творческой тайне в рассказах, пока муж или работа не разлучит нас 🥰💓!
...Я помню, ты мне говорила:
«Пройдут голубые года,
И ты позабудешь, мой милый,
С другою меня навсегда».
Сегодня цветущая липа
Напомнила чувствам опять,
Как нежно тогда я сыпал
Цветы на кудрявую прядь.
И сердце, остыть не готовясь,
И грустно другую любя.
Как будто любимую повесть,
С другой вспоминает тебя.
Сергей Есенин