Лариса и Матвей вышли из здания суда в растерянности, не ожидали, что их ограничат в родительских правах к сыну.
Когда суд вынес это решение, Лариса спросила своего двенадцатилетнего сына:
– Антон, за что ты с нами так?
– Заслужили, – зло ответил сын и ушёл с женщиной из опеки. Теперь он будет жить в реабилитационном центре.
Странно, но плакать не хотелось, наверно, все слёзы Лариса уже выплакала. Матвей тоже молчал, так молча и пришли домой.
– Ну что? – спросила свекровь. Лариса только махнула рукой.
– Понятно, – вздохнула бабушка. – Я пойду домой. Алиса, проводи меня. Может Алиску забрать?
Семилетняя дочь Ларисы и Матвея смотрела то на родителей, то на бабушку. Ей было жалко всех.
– Как хотите, – равнодушно ответила мать.
– Нет, бабушка, я дома останусь, – ответила Алиса.
– Ну тогда проводи меня до остановки, – сказала свекровь, и они вышли из квартиры.
В квартире повисла тишина, даже соседей неслышно было. Казалось, соседи притихли, чтобы расслышать, о чём говорят Лариса и Матвей. А говорить не хотелось ни о чём.
Сын был долгожданным. Вообще, мечталось о большой семье, но первые годы брака беременность не наступала, а когда родился сын, то счастливы были все – и родители, и бабушки, дедушки. Видимо, избаловали от этого счастья, от безграничной любви. Много позволялось Антону, выполнялись любые его прихоти. Бабушки и дедушки его тоже баловали. Да что уж теперь об этом говорить.
Проблемы начались, когда родилась Алиса. Антон закатывал истерики, не считался с тем, что ребёнку надо спать. Он не понимал слов, приходилось подкупать сына, идти на всё, чтобы как-то мирно существовать. Да уж что теперь об этом говорить.
С семи лет попытались сына приучить к спорту, но там он не прижился. Обижал товарищей, не признавал поражений. В конце концов, родителей попросили не водить ребёнка в секцию.
В школе он тоже учился кое-как, хотя учителя говорили, что мальчик умный, и при желании он мог бы учиться на отлично.
С сестрой Антон тоже не уживался, постоянно её обижал.
Дети подросли, и родители решили купить квартиру побольше, чтобы у каждого ребёнка была своя комната. Продали свою квартиру, взяли ипотеку и переехали в новую квартиру, теперь у детей по комнате и родителям отдельная спальня.
В первый же день сын закатил скандал, что ему надо самую большую комнату, ту, что заняли родители. Как ему не объясняли, что родителей двое, а он один, Антон топал ногами и орал.
– Не ори, – строго сказал отец. – Слышимость в доме хорошая, соседи вызовут полицию.
И эти слова для сына стали призывом к действию. Вместо того чтобы замолчать, он кричал:
– Мамочка, папочка, не бейте меня. Я ни в чём не виноват.
И эти концерты повторялись регулярно. Однажды сын подрался в школе, его неслабо побили. Он пришёл домой и заявил, что если родители ему не купят игровой ноутбук, то он скажет, что это его дома так избивают. Родители не поддались на его шантаж, а на следующий день к ним пришли полицейские, и адская машина закрутилась. Соседи подтвердили, что ребёнок часто кричит, просит, чтобы его не избивали, учителя тоже пожаловались на родителей, что ребёнок неуправляемый. Подключилась опека. В результате сын оказался в реабилитационном центре. Родителям посоветовали измениться, только тогда ребёнка вернут.
А как им измениться? Выполнять любую прихоть сына?
Прошло три месяца. Сыну нравится жить в реабилитационном центре. Родители страдают, не знают, что делать. Забрать сына, значит начнётся всё сначала. Отказаться от сына, но они его любят, даже такого, непослушного, но любят. И он их сын, их кровиночка. Но и «плясать под его дудку» не хочется.