Глава 19
Левушку нашли быстро. Он только как второй день праздновал свободу. Весь месяц он сидел тише воды, ниже травы. И ни гу-гу. От денег, которые у него были горели душа и руки, только потратить он их не мог. Сидел на хлебе и чае, потому что боялся истратить лишнюю копейку, чтобы не привлечь внимания.
Каждый стук в дверь заставлял его вздрагивать, но все было тихо. Он надеялся, что сработал чисто, никто его на стоянке не видел, закрытое лицо и руки давали ему гарантию, что все скоро закончится. Он честно выждал месяц, ничего не произошло за это время, и Лева стал потихоньку выходить из дома.
Съездил на рынок, приоделся и стал нравиться самому себе. Вот сегодня он решил пойти в ресторан: Господи, как это приятно подзывать официанта пальчиком и он к тебе летит и готов перед тобой стелиться, лишь бы ты заказ чего-нибудь стоящее. А Левушка знал всему цену: поэтому заказывал лучший коньяк, да не рюмку, а бутылку, лучшие отбивные и овощи, ел, не спеша, оглядываясь по сторонам.
Видел, как на него смотрят девки, облизывая свои накаченные губы, и усмехался, он еще по ним не соскучился. Это был его любимый ресторан, и именно туда пришли сотрудники полиции в штатском. Увидеть — увидели, но ждали, когда его сиятельство выйдет и перестанет корчить из себя джентльмена, а будет самим собой «Левой из Могилева», так прозвали его с тех пор, как познакомились.
Ждать пришлось долго, никак он не хотел выходить из образа, но вот наконец небрежным жестом он бросил на стол пятитысячные и вышел
– Приходите еще раз к нам – любезно пригласил его официант
- Непременно-- после этих слов с такой интонацией, оставалось только нежно провести рукой по щеке и красиво выйти.
Когда Лева вышел из ресторана, он сразу почувствовал что-то не так. У него был нюх как у собаки, он чувствовал приближение опасности за версту. Уйти ему не дали
– Ты чего дергаешься? Опять что-то натворил? – как можно дружелюбнее спрашивали полицейские
– Нет
- Тогда и бояться нечего.
Перед ним открыли двери машины, и он оказался в середине между полицейским.
– Поговорим немного и пойдешь дальше тратить заработанные деньги
– Да нет у меня денег, это товарищ угощал.
Из кармана куртки у него торчало горлышко коньячной бутылки. Сергей Михайлович потянул за горлышко
– Кто же у тебя такой богатый друг, что может себе позволить такой эксклюзивный коньяк. Я бы не удивился армянскому коньяку пять звездочек, но этот! Одна бутылка-произведение искусства. Сколько отдал за такую бутылочку, тысяч двести?
– Да вы что, Сергей Михайлович, откуда у меня такие деньги, это же левое все, только бутылка и стоит денег.
– Хороший коньяк?
– Да так себе — сморщив нос, ответил Лев.
– Ну не знаю, сроду ты так красиво не одевался, а это во всем новом, прямо красавец.
Во многом он по-прежнему оставался Левкой Магилевым, вором и бандитом, не смотря даже на новую одежду и эксклюзивный коньяк. Правда, сам он себя называл запутавшимся мужчиной, а виной тому, были, конечно, женщины. И вот теперь он сидит между полицейскими, слушает их вопросы, на которые совсем не хотел бы отвечать.
Лев понимал, что эти прелюдии ничего хорошего ему не сулят. Он судорожно думал о том, что им может быть известно, по его всем рассуждениям — ничего, а то бы давно за ним пришли. Наверняка просмотрели камеры и может быть, даже его увидели, но маска, в которой была узкая прорезь для глаз, ничего им не подсказала, а снял он ее только за углом, когда вышел из зоны слежки.
Нет, ничего им не должно быть известно, надо успокоиться и отрицать все, что они ему предъявят. Вечер действительно оказался испорченным, и он не смог насладиться в полной мере прекрасным ужином, ничего, кроме разочарования этот вечер не принес.
--На какие средства ты живешь, ты освободился восемь месяцев, по-моему, назад
– Я думал о том, чтобы подыскать себе работу, но ведь не берут, и вы об этом прекрасно знаете. Поэтому только случайные заработки
– Какие?
– Вагоны разгружаю, листовки раздаю, в магазине ящики таскаю.
Понятно, неужели так много стали платить грузчикам?
-Да нет, конечно, копейки.
– Откуда же деньги в такие рестораны ходить
Да говорю же, друг угощал
– Лев, врешь, мы здесь сидим с того момента, как ты зашел в ресторан, но я очень надеюсь, что это последнее вранье, дальше на наши вопросы, ты будешь отвечать честно. Учти, мы знаем правду и проверим тебя на вшивость. В этот момент они подъехали к отделению
– Наручники надеть?
– Нет, конечно, что я не знаю, как себя вести в таких ситуациях.
– Хорошо, поверю тебе.
Когда все расселись в кабинете, Евдокимов, потирая ладони, сказал
– Ну, Левушка, рассказывай, мы все внимательно слушаем
– Сергей Михайлович, я не понимаю, вы что-то от меня ждете, вижу, это должно быть интересным, но я не знаю что. Намекните.
– Ты же стреляный воробей и знаешь, если я намекну, а потом все расскажу вместо тебя, считай, мы тебя взяли с поличным.
– С каким с поличным? Где взяли?
– Знаешь, Могилев, жизнь - очень жестокая штука, она порой никого не щадит, даже детей. Пройдя через ужасы и страдания, кто-то становится лучше и чище, кто-то ломается и не хочет жить. В этом и состоит жизнь, сама реальность. Ты, пройдя дважды через зону, не стал чище и лучше, но и не сломался, ты продолжаешь вести бандитский образ жизни и мешаешь жить людям. Я верю, что жизнь оставила в твоей душе шрамы, ты же не животное, но горькая правда еще и в том, что ты оставляешь эти шрамы в душе людям, которые тебе лично ничего плохого не делали. Рассказывай, как испортил тормоза в машине у Вольского? - тон следователя резко сменился
– Кто такой Вольский? Я его не знаю.
– Значит, так: больше я тебя не призываю к совести, рассказываю все сам, а дальше ты знаешь.
– Слушаю внимательно – не поддался на эту уловку Левушка. Он был уверен, что ничего у них на него нет.
Развернув к нему экран ноутбука, на котором был составлен фоторобот, следователь спросил
– Узнаешь, кто это?
– Конечно, это я. Очень, кстати, похож
– Отлично, так вот этот фоторобот, мы составили вчера, когда к нам пришла женщина и рассказала, что она видела на Пролетарской, 101. И вот с ее слов мы составили этот фоторобот и сразу узнали нашего старого знакомого.
Следователь увидел, как побледнел Левушка и ухватился за сиденье стула.
– Дальше сам расскажешь или мне продолжить?
--Дайте воды — попросил он хриплым голосом.
Протянув ему полный стакан воды, который он осушил в три глотка, Лева вытер губы рукавом нового пиджака и начал говорить:
– Как она меня нашла, я не знаю, но пришла ко мне домой. Необыкновенной красоты молодая женщина. Я таких в жизни не видел. Выложила на стол три тысячи долларов, от этой суммы у меня перехватило дух и сказала
– За эти огромные деньги, тебе надо сделать самую малость. Испортить тормоза на одной машине. Этот мужчина меня обманул, воспользовался мной и бросил. Должна же восторжествовать справедливость. Согласен мне помочь?
– И ты согласился?
– Да, она сразу оставила две тысячи долларов, а когда мужик попал в больницу, принесла остальные.
– Здесь ты не соврал, у нас такая же информация. Мы посмотрели, с кем последнее время был в отношениях Вольский, и поняли, что речь идет? Скажешь сам или мне закончить?
- Кира Бахтиярова
– Точно, здесь тоже не соврал. Теперь моли Бога, чтобы мужчина остался жив, срок, конечно, получишь, но другой, главное, чтобы Кира все подтвердила
- Куда она денется, подтвердит, конечно.
- Почему так уверен?
- Вы же сами сказали, что я стреляный воробей, вот я и записал ее разговор. Мало ли.
- Молодец!. Плюс тебе в копилочку. Увести – сказал довольный следователь.